Катастрофа

До нас доходят иногда

Довольно странные преданья

Про век сплошного процветанья

На Севере невесть когда,

На островах с названьем Туле,

Тех, что бесследно утонули,

А место их покрылось льдами,

Дотоле коих не видали…

С тех пор Студёный океан,

В котором лёд почти не тает,

В пучине много укрывает

Эпохи той следов и тайн.

Познаний неземных разгадка

Людей из Туле и догадка

О катастрофе, жизнь прервавшей,

Быть может, в бездне, всё вобравшей?..

Однако и по берегам

Следов достаточно осталось –

Пытливый ум, презрев усталость,

Находит их то здесь, то там,

И путь прослеживает новый[20]

В просторах он материковых –

В потомках, память сохранивших

О предках, в древности погибших.

Людей крылатых был народ

С нездешним знаньем и уменьем

И с внеземным происхожденьем.

От них полмира род ведёт…

Зачатые с небес Богами,

Они Богами станут сами

Для нас, от них произошедших,

Их в памяти едва нашедших.

С Землёй стряслась беда тогда:

Вдруг ось земная отклонилась,

Арктида (Туле) провалилась

В пучину моря навсегда…

Из века в век льда в море больше,

Зима суровей, длится дольше,

Леса ушли на юг от моря,

И люди – вслед за ними вскоре…

«БЕЛЫЕ ЛЕБЕДИ»

Мне время рассказать теперь –

На европейском побережье,

А может, и на Туле прежде

Родоначальником не зверь

Гиперборейским почитался,

А Белый Лебедь[21]. Он считался

Тотемным[22]богом родовым

И нам известен таковым.

Вслед за арктической бедой

Природа многое смешала,

И белых лебедей не стало.

Народ – в раздумье над судьбой:

Исчезла божества поддержка,

Мёртв символ, и мертва надежда

На бесконечность повторений

Себя в бессмертье поколений…

Гиперборей, сомнений нет,

Смог пережить потоп полночный.

По многим фактам, маг и зодчий,

Художник и в душе поэт,

Он был силён, умён, понятлив

И, судя по всему, талантлив,

Но, главное, он был свободен…

Как строил всё он, что находим?..

В России кромлехи его

И лабиринтов мегалиты,

И даже города[23]открыты –

Пока толика лишь всего.

Сейчас мы только стали сами

Гиперборейскими корнями

Врастать в пласты тысячелетий

По следу предков на планете.

Один из них писал зверей[24]

И был сказителем. Сюжетом

Стояла Осень пред поэтом,

Но это вдохновить людей

Не может… И поэт волхвует,

С мольбами у богов взыскует

Совета, чуда и прозренья

На песнь святого вдохновенья.

Во сне вдруг слышит он наказ:

«Ваш Лебедь всё начнёт сначала,

Но, чтоб, как чудо, весть звучала

Всем!.. Ждут Исход и битвы вас!».

И он, проснувшись, в песне новой,

Сюжет осенний взяв основой,

Спел сон свой вещий при народе,

Мол, Лебедь возродился вроде:

«Последний лебедь потерял

Свою подругу. Без любимой,

Единственной, невозвратимой

Жить не хотел, в горящий пал[25]

Нырнув, сгорел он вмиг до пепла,

Но, смерти вопреки, из пекла

Вдруг вышел молодым, красивым,

Для перелёта полным силы.

Поэтому молись, народ,

Зов предков с родины далёкой,

Обычай старины глубокой

Уже ведут его в наш род!».

Весь день род истово молился –

Вдруг с неба трубный клик[26]пролился,

И, что за чудо, из округи

Ответ послышался подруги!..

ИСХОД

Потомки подхватили сказ,

Приняв за чистую монету,

И он известен белу свету

По птице «Феникс» и сейчас…

Тем временем, кляня погоду,

Народ решился – быть Исходу,

И путь единственный пригоден –

По лёту лебедей на полдень.

Вверх по теченью крупных рек

Дошли до мест, не столь холодных

И, главное, не столь голодных,

Где часть осела их навек,

С соседями смогла ужиться

И постепенно превратиться

В словен и русов, наших предков,

О ком мы вспоминаем редко…

Достигнув пояса степей,

Гипербореев вал распался:

Кто кочевать в степях остался,

А кто продвинулся южней.

Гиперборей единым предком

Стал многим ариям как веткам

Его ствола, судьбой бездушной

Укоренённым в почве чуждой.

Так основная часть дойдёт

До тёплых стран. Их покоренье,

В конечном счёте, к зарожденью

Цивилизаций приведёт[27].

Кто степи сразу облюбует,

На юг ушедших завоюет,

Родства не помня, хоть они

Из общей северной семьи.