Что поведал Старый Сморчок

Старый Сморчок был дедушкой Иккинга с материнской стороны. Он жил на самом берегу моря, в большом, вечно неприбранном доме. Старик был очень рад видеть гостей. Вскоре Беззубик задремал перед пылающим камином, а Иккинг и Рыбьеног развесили сушиться мокрую одежду.

– Чем могу помочь тебе, внучок? – проскрипел Старый Сморчок, разжигая большую толстую трубку.

– Я пришел из‑за Рыбьенога, – пояснил Иккинг. – Он, кажется, заболел.

Старый Сморчок посмотрел на Рыбьенога – тот трясся, как осиновый лист на ветру.

– Да ладно, Иккинг. брось, – раздраженно отмахнулся Рыбьеног. – Говорят тебе, я просто СИЛЬНО ПРОСТУДИЛСЯ…

Старый Сморчок скептически покачал головой.

Старый Сморчок был в Племени Лохматых Хулиганов Главным Мудрецом и Предсказателем. Если кто‑то чем‑то заболевал, он шел к Старому Сморчку, тот осматривал пациента, советовался с богами и назначал какое‑нибудь на редкость отвратительное лекарство – например, кроличий помет пополам с лягушачьей икрой. Иногда снадобье помогало, иногда нет (Лечение больных и предсказание будущего вообще очень сложные ремесла. Если по правде, Старый Сморчок не слишком хорошо в них разбирался).

Старый Сморчок коснулся дряхлой старческой ладонью Рыбьеногова лба и снова покачал головой.

– Очень, очень горячий. – пробормотал он себе под нос. – И потный. – Потом приставил к груди Рыбьенога странный инструмент, похожий на пастушечью дудочку, послушал немного и покачал головой в третий раз.

Старый Сморчок подбросил в костер несколько веточек и поворошил пламя длинной железной кочергой.

– Ох, Один меня возьми! – ахнул он, всматриваясь в красные угли.

– Звучит обнадеживающе, – Рыбьеног поежился.

– Огонь сообщает мне, что твой друг Рыбьеног подхватил ЗМЕЕПАТИТ – болезнь, вызываемую укусом ГАДЮЧКИ ОТРАВНОЙ. ‑печально сообщил Старый Сморчок. – Вы в последнее время, случайно, не сталкивались с Гадючкой Отравной?

У Иккинга неприятно засосало под ложечкой.

– Мы и правда сталкивались с Гадючкой Отравной, – подтвердил он, – Пару месяцев назад… Гадючка упала Рыбьеногу на руку, когда мы бежали из Форта Жестокуса.

– Но она же меня не ужалила! – горячо возразил Рыбьеног – Я ничего не почувствовал!

Старый Сморчок снова покачал головой:

– Перед укусом Гадючка Отравная смазывает кожу веществом, от которого тело теряет чувствительность. Очень разумная привычка. Жертва совсем не ощущает боли. И потом тоже ничего не происходит. А через пару месяцев ты берешь и заболеваешь Змеепатитом.

– А каковы симптомы Змеепатита? – спросил Иккинг.

– Лихорадка… Из носа течет… Припадки безумия… – мрачно перечислил Старый Сморчок.

У Иккинга похолодело в желудке.

– А как нам его вылечить? – Он старался говорить по возможности бодрым голосом.

Старый Сморчок стал еще мрачнее.

– Гм‑м‑м… – протянул он скрипучим голосом‑ В том‑то вся и загвоздка… Яд Гадючки Отравной практически всегда СМЕРТЕЛЕН.

Комнату затопила гнетущая тишина.

– Но выход всё‑таки есть, – продолжил Старый Сморчок, – Надо до десяти часов завтрашнего утра добыть противоядие,[4]и тогда твой друг останется в живых.

– Уф, слава Тору, – с громадным облегчением вздохнул Иккинг. – Значит, противоядие все‑таки СУЩЕСТВУЕТ…

Рыбьеног слушал их разговор разинув рот.

– Но я же просто ПРОСТУДИЛСЯ! – запротестовал он. – У меня ОБЫЧНАЯ ПРОСТУДА, а вы говорите, что жить мне осталось всего один день!

Иккинг пропустил его слова мимо ушей.

– Какое же оно, это противоядие?

– Вот в этом‑то и заключается главная загвоздка, – прошелестел Старый Сморчок. – Дело в том, что противоядием к укусу Гадючки Отравной является Страшно‑Сказатъ‑Какой‑Овощ…

– Ты имеешь в виду КАРТОШКУ?! – ахнул Иккинг.

– Тс‑с‑с, – Старый Сморчок отчаянно замахал руками. – Его название нельзя произносить вслух! Это дурная примета!

– Но ведь КАРТОШКА существует только в сказках! – сказал Иккинг. Все разговоры о дурных приметах он считал глупым суеверием. – На самом деле ее не бывает!

– Некоторые люди утверждают, что Страшно‑Сказать‑Какой‑Овощ растет в огромной стране на Западе, которая называется Америкой,[5]– поправил его Старый Сморчок.

– А еще больше людей утверждает, – возразил Иккинг, – что Америки тоже НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Люди говорят, что Америка – страна сказочная, и верят в нее только отпетые чудаки. Люди говорят, что Земля плоская, как блин, и если уплыть слишком далеко на Запад, то можно свалиться с ее края.

– Да, так утверждает большинство людей, – признался Старый Сморчок, пожал плечами и запыхтел трубкой.

– И даже если бы в этой так называемой Америке была эта так называемая Картошка, – не унимался Иккинг, – то мы всё равно не смогли бы доплыть туда и найти противоядие за ОДИН ДЕНЬ. В один день и из Угрюмого Моря‑то не выплывешь… Нет, это НЕВОЗМОЖНО!

– На свете не бывает ничего не‑ВОЗМОЖНОГО, – усмехнулся Старый Сморчок. – Бывает только не‑ВЕРОЯТНОЕ. А ограничивает нас только одно: пределы нашего воображения, А мне всегда казалось, что воображение у тебя развито хорошо. Если хочешь – опусти руки… Но я‑то считал, что ты не из тех, кто сдается без боя, даже когда дела идут хуже некуда.

– Ну ладно. – сердито буркнул Иккинг. – Дай мне хоть одну зацепку, и я не сдамся.

– Зацепку я тебе дам. – смилостивился Старый Сморчок. – Не исключено, что противоядие от Змеепатита есть у Норберта Сумасброда, Вождя Истериков.

Иккинг подскочил.

– У НОРБЕРТА СУМАСБРОДА?! – закричал он. – Откуда у НЕГО – и вдруг КАРТОШКА? Где он ее взял?

– Если хочешь, я расскажу тебе историю об отце Норберта Сумасброда и о Злокогте, – сказал Старый Сморчок.

– Рассказывай скорее, – воскликнул Иккинг. Ему стало не по себе при одном упоминании о Норберте Сумасброде.

Старый Сморчок снова разжег трубку.

– Должен тебя предупредить, Иккинг, – пропыхтел он между затяжками, – эта история, как и все другие легенды, может оказаться правдивой, а может и нет…

История об отце Норберта Сумасброда и о Злокогте.

– Пятнадцать лет назад. – начал Старый Сморчок, – Вождем Племени Истериков был Землекоп, отец Норберта Сумасброда. Истерики никогда не верили, что Земля плоская и что если уплыть слишком далеко на Запад, то свалишься с края Земли. Истерики считали это пустой болтовней. Вот и Землекоп полагал, что Земля круглая, как Луна, и решил это доказать.

Иккингу не сиделось на месте.

– Это правда? – выпалил он. – Мир на самом деле круглый, как кольцо?

– Понятия не имею. – спокойно отозвался Старый Сморчок. – Говорил я тебе, это просто легенда. Сиди смирно, слушай дальше.

После долгого‑предолгого плавания Землекоп нашел‑таки страну, о которой мечтал. Она называлась Америкой, Страна была замечательная. В ней имелось полным‑полно природных богатств, таких, как Страшно‑Сказать‑Какой‑Овощ, а обитали там дружелюбные народы, которые Землекоп назвал «Люди‑В‑Перьях».

Чтобы все поверили, что он и вправду побывал в Америке, Норбертов папа решил взять с собой ЗАМОРОЖЕННЫЙ СТРАШНО‑СКАЗАТЬ‑КАКОИ‑ОВОЩ. На обратном пути Землекопа не отпускало странное чувство – ему казалось, что за ним кто‑то СЛЕДИТ. Сначала он подумал, что это гигантский кит или акула, но потом, приглядевшись, понял, что дела обстоят намного хуже. За ним увязался исполинский морской дракон под названием ЗЛОКОГОТЬ.

– Странно, – перебил его Иккинг. Он неплохо разбирался в драконах и знал, что такое поведение не характерно для Злокогтей. Эти драконы тяжело вооружены и наводят ужас, но обычно не интересуются людьми.

– Прекратишь ты меня перебивать или нет? – рассердился Старый Сморчок. – Это ужасное существо, будто злой рок, всю дорогу следовало за «Американской мечтой». А когда она достигла Пролива Торова Гнева, зверь напал, чтобы потопить корабль. Землекоп храбро сражался. Он оседлал своего любимого дракона Громовержца и выпускал в Злокогтя стрелу за стрелой. Эти стрелы, отличавшиеся особенно острой заточкой, были подарком Землекопу от Людей‑В‑Перьях. Но когда Землекоп выпустил последнюю стрелу. Злокоготь всё‑таки убил его. С тех пор Злокоготь не покидал Пролив Торова Гнева. Вот уже пятнадцать лет ни один человек не может ни проникнуть на Истерию, ни выбраться оттуда. Вождем Истериков стал сын Землекопа, Норберт Сумасброд. Он так и не смирился со смертью отца. Говорят, он держит замороженный Страшно‑Сказатъ‑Какой‑Овощ у себя в сокровищнице вот уже пятнадцать лет.

– Вот она, легенда, – закончил Старый Сморчок. – Об отце Норберта Сумасброда и о Злокогте. Разумеется, зимой пролив Торова Гнева замерзает, и Злокоготь не может выбраться из‑подо льда. А отсюда до Истерии всего три часа езды на санях.

Иккинг вскочил на ноги.

– Знаю, – воскликнул он. – Мы только вчера там были. Нельзя медлить ни секунды! Я поеду на Истерию и привезу противоядие.

Настала очередь Рыбьенога разинуть рот.

– Что я слышу? Ушам не верю! Ты что, хочешь ВЕРНУТЬСЯ НА ИСТЕРИЮ??? Да я в жизни не видал места ужаснее, мрачнее и страшнее, так ты еще хочешь идти туда В ТЕМНОТЕ?!

– В темноте Истерики меня не заметят.

– Но ты же подстрелил Норберта Сумасброда В ЗАД! – взвыл Рыбьеног. – А теперь хочешь просто так подойти к нему и вежливенько попросить: «Не отдалите ли вы мне ваш драгоценный американский овощ?»

– Возможно, придется прибегнуть к воровству. – признал Иккинг.

– И всё это – из‑за ПРОРОЧЕСТВА Старого Сморчка! Всем известно, что Старый Сморчок силен в предсказаниях не больше, чем в Устрашении Чужаков!

– Спасибо, – пробормотал старик. Но Рыбьеног еще не закончил:

– Я тебе без конца повторяю… Я просто СИЛЬНО ПРОСТУДИЛСЯ… А‑а‑апчхи! И неважно себя чувствую. Можно, я прилягу?

– Будь как дома, – сказал Старый Сморчок, – Можешь расположиться у меня на кровати. А я сделаю тебе горячего меда с лимоном. Не забудь. Иккинг, времени у тебя до десяти часов утра, а потом Рыбьеног умрет. Помни – ДЕСЯТЬ утра…

Так или иначе, Иккинг оставил своего лучшего друга Рыбьенога на попечение Старого Сморчка и выбежал за дверь. Он наконец осознал: времени у него и вправду осталось совсем немного…

В этот миг он, сам о том не догадываясь, сделал первые шаги навстречу самому безумному, самому несусветному, самому пугающему приключению в своей короткой жизни. Он отправился в невероятную гонку со временем, гонку в конце которой его поджидали купание в ледяной воде и схватка с грозным чудовищем, гонку, которая будет воспета поэтами и прославится в веках под названием «Поход За Замороженной Картошкой».