Лыжная‑Охота‑С‑Луком‑И‑Стрелами

Зимы в Викинговских Землях всегда выдавались холодные.

Но такой зимы, как эта, не помнили уже лет сто. Жестокие морозы не ослабевали добрых полгода. Угрюмое Море промерзло насквозь, и острова Внутреннего Архипелага соединились между собой ледяным полотном, белым, как пустыня, и толстым – местами под два метра.

Наше Правдивое Повествование начинается одним особенно зябким утром, за несколько часов до завтрака, когда у всего мира, казалось, дыхание перехватило от стужи. Воздух царапал горло, точно битое стекло, и ни единый звук не тревожил хрупкую белоснежную тишину. Ни единый звук – если не считать оглушительных воплей, исходящих откуда‑то из самого сердца ледяной пустыни.

Вопли эти испускал небольшой отряд мальчишек. Они во главе со своим учителем отправились с родного Олуха на остров Негодяевку, лежащий к югу.

Шли они, конечно, не на лодке, потому что разве можно плыть на лодке по замерзшему морю?

Нет, они очертя голову неслись в громадных деревянных викинговских САНЯХ запряженных шестеркой снежно‑белых Саблезубых Ездовых Драконов – зверей могучих, как львы, и быстроногих, как гепарды.

Самые страшные и оглушительные вопли издавал великан, правивший санями. Его звали Брехун Крикливый. Он был Главным Наставником Молодежи на острове Олух и возглавлял Программу Подготовки Пиратов. Этот свирепый исполин был с ног до головы укутан в меха, и издали его можно было принять за крайне невоспитанного медведя‑гризли с грязной рыжей бородой.

– А НУ, ПОШЕВЕЛИВАЙТЕСЬ, ВЫ, ЖАЛКОЕ СТАДО ДОХЛЫХ ЧЕРВЕЙ! – орал Брехун на Саблезубых Драконов, пощелкивая кнутом у них над головами, – ЧЕГО ВЫ ПЛЕТЕТЕСЬ, КАК СОННЫЕ УЛИТКИ?! МОЯ БАБУШКА И ТО БЕГАЕТ БЫСТРЕЕ ВАС, А ЕЙ КАК‑НИКАК СТО ЧЕТЫРЕ ГОДА НА ДНЯХ СТУКНУЛО. Н‑НО‑О‑О‑О!

Одна гигантская мохнатая ручища взмахнула кнутом (тот взвился, как толстая черная змея), а другая бешено встряхнула поводья, и Ездовые Драконы, обезумев, пустились вскачь.

За спиной у Брехуна Крикливого сидели двенадцать его учеников.

Десятеро из этих мальчишек были юными балбесами и, едва не лопаясь от восторга, тоже вопили во всю глотку.

– ЙИИИИИ‑ХООООО! – весело заорали они. когда сани врезались в сугроб, пролетели по воздуху десять метров и с треском шлепнулись на лед. От такого пируэта нормальных людей вывернуло бы наизнанку.

– ЙИИИИИИИИИИИ‑ХООООООООО!

Оставшиеся двое мальчишек были гораздо мельче остальных и не проявляли таких бурных восторгов.

– Знаешь что? – пропыхтел Иккинг Кровожадный Карасик III, Надежда и Опора и Наследный Принц Племени Лохматых Хулиганов, когда сани угрожающе накренились и со страшным скрежетом, в вихре ледяных брызг проехались на одном полозе. – Хорошо, что я не успел поесть, а то плакал бы мой завтрак…

Иккинг Кровожадный Карасик III и будет героем нашего Правдивого Повествования, хотя, глядя на него, вы ни за что об этом не догадались бы. Он был маленький, рыжий и совсем‑совсем ничем не примечательный.

Лучшим другом Иккинга был Рыбьеног: мальчик худенький, как щепка, и маленький, как фасолинка, страдающая астмой и косоглазием. Он почти не слышал приятеля, потому что, крепко зажмурившись, возносил молитвы Тору.

– Тор, прошу тебя, – взывал Рыбьеног. – Сделай так, чтобы мы остановились…

И, казалось, Тор был готов ответить на его молитву.

Сани на полном ходу приближались к высоченному черному обрыву, за которым начиналась Гостеприимная Территория, и явно не успевали затормозить вовремя…

– Рыбьеног, лучше не открывай глаз, – посоветовал Иккинг.

С громким "ТПРРРУУУУУ!" Брехун Крикливый натянул поводья и откинулся назад, приняв почти горизонтальное положение. Саблезубые Драконы взрыли лапами снег и резко остановились. Сани описали безумную дугу… вот‑вот они врежутся в стену обрыва и разлетятся в щепки…

– АААААААА! – завопил Иккинг и тоже зажмурился.

Сани, заскрежетав, остановились. Иккинг несмело открыл глаза. Как ни странно, они были еще живы: черная стена обрыва грозно вздымалась в считанных сантиметрах от Иккинговской щеки.

– МОЛОДЦЫ – взревел Брехун, как ни в чем не бывало выбираясь из саней. – ЧЕГО РАССЕЛИСЬ, КАК НА ЗВАНОМ ПИРУ? А НУ, ВСТАТЬ СМИРНО, ЖАЛКИЕ ОШМЕТКИ МЫШИНОГО ДЕРЬМА!

Зевая и недовольно бурча себе пол нос, мальчишки распаковали лыжи, уложенные в санях, и привязали их к подошвам своих меховых сапог.

Ибо, раз уж викингов угораздило поселиться в краях, где шесть месяцев в году лежит СНЕГ, значит, каждый доблестный Воин должен уметь ходить НА ЛЫЖАХ не хуже, чем ПОД ПАРУСОМ.

Это был урок Лыжной‑Охоты‑с‑Луком‑и‑Стрелами‑ Мальчишкам предстояло спуститься на лыжах с горы Негодяевки, самой высокой на Внутренних Островах, и по дороге подстрелить как можно больше Полу пятнистых Снегоступиков,

– Я добуду не меньше ПЯТИДЕСЯТИ, – заявил Сопляк Мордоворот, свирепый верзила с огромными волосатыми ноздрями. Над его губой топорщились усики, неприятно похожие на мохнатую гусеницу.

– МОЛЧАТЬ! – взревел Брехун Крикливый, щелкнув кнутом.

Тотчас же наступила мертвая тишина. Как ни странно, тяжеловооруженному сумасшедшему учителю шести с половиной футов ростом почти всегда удавалось привлечь к себе внимание класса.

– Я останусь здесь и буду сторожить сани, – проорал Брехун, – Когда доберетесь до гор, Охотничью Экспедицию возглавит Иккинг Кровожадный Карасик III.

Десятеро мальчишек застонали и, обернувшись, со злостью уставились на Иккинга, КАЖДЫЙ из них считал, что справился бы с ролью вожака ГОРАЗДО лучше этого заморыша.

Сопляк три года подряд выигрывал турнир по Бессмысленной Жестокости. Кабанчик умел ударом кулака разнести стул в щепки. Песьедух Тугодум рыгал так громко, что дрожали стекла в окнах.

И только Иккинг, маленький, худенький и абсолютно ничем не примечательный, не имел никаких лидерских качеств. Он виновато переминался с ноги на ногу, от этого лыжи его скрестились, и он упал.

– Ну почему главным ОПЯТЬ должен быть ИККИНГ?! – возмутился Сопляк Мордоворот,

– Потому что Иккинг – сын ВОЖДЯ и когда‑нибудь, сохрани нас Тор, станет у нас ГЛАВНЫМ… – пояснил Брехун, помогая Иккингу подняться на ноги и волосатой ручищей отряхивая его от снега.

– Вопросы есть? – прогудел Брехун.

Рыбьеног поднял руку.

– Есть один маленький вопросик, сэр, – сказал он, – Каким образом мы вскарабкаемся на эту гору?

– Вы встанете НА ЛЫЖИ, и Саблезубые Драконы вас туда ВТАЩАТ, – пояснил Брехун. – Это займет каких‑то полчаса…

Рыбьеног и Иккинг с сомнением поглядели на громадных белых тварей. Те, высунув языки и оскалив кинжально‑острые зубы, кровожадно припали ко льду. Горящие как у кошек глаза взирали на мелких хозяев‑человечишек с неприкрытой ненавистью.

– Всем всё понятно? – спросил Брехун. – Я буду ждать вас тут. Возвращение через три часа. А я пока что ВЗДРЕМНУ… час‑то еще ранний…

С этими словами Брехун Крикливый улегся поверх саней на косматые шкуры и сладко зевнул.

– Да, вот еще что… Как вы знаете, на острове Негодяевка никто не живет, но до острова Истерия оттуда рукой подать, так что должен вас предупредить: в эту пору тут могут попадаться Истерики…

– ИСТЕРИКИ? – истерически взвизгнул Рыбьеног. – Но разве Истерики не сидят под семью замками у себя на Истерии?

Надо пояснить: ИСТЕРИКИ – это чрезвычайно кровожадное и сумасбродное Племя Викингов. Их побаивались даже самые крутые викинговские Племена вроде Гостеприимцев. Иккинг Кровожадный Карасик III никогда в жизни не встречался с Истериками, но знал, что они сначала убивают, а потом уж задают вопросы.

Обычно Истерики не сильно беспокоили другие викинговские Племена, потому что их остров был на три четверти окружен головокружительными обрывами, уходящими глубоко в море, а на севере находился Пролив Торова Гнева, где обитал Невероятно Чудовищный Морской Дракон по имени Злокоготь.

К счастью для всех, благодаря этому никто не мог проникнуть на Истерию, а самое главное – Истерики не могли пробраться в окружающий мир.

Но в эту пору…

– Потому что в эту пору, – радостно прогудел Брехун Крикливый. – Пролив Торова Гнева замерз, и Злокоготь погребен под двухметровой толщей льда. Так что если вы наткнетесь на Истериков – хотя я в этом сильно сомневаюсь, уж больно час ранний… – то вот вам мой совет: мчитесь во весь дух в противоположную сторону.

И с этими словами Брехун Крикливый заснул.