Мир «сквозь призму» ощущений

На рубеже XIX и XX веков бурное развитие испытали физи-
ология и психология органов чувств: наука научилась исследо-
вать различные виды ощущений животных и человека с точки
зрения достаточно точных количественных характеристик (интен-
сивность, порог ощущений и т. д.). Создавались специальные
технические средства, позволяющие их фиксировать. Типичной
фигурой для этой новой области исследований был крупный физик
и одновременно физиолог Эрнст Мах (1838 —1916). От естествозна-
ния (особенно от науки о жизни, биологии) отталкивался созда-
тель философии «эмпириокритицизма» (буквально: критики опы-
та) Р. Авенариус (1843—1896). Последователями этой философии
в России были А. А. Богданов (1873—1928), В. Базаров, считав-
шие возможным соединить ее с марксизмом. Именно это заставило
В. И. Ленина выступить с критикой данного направления в книге
«Материализм и эмпириокритицизм». Махизм и эмпириокрити-
цизм стояли у истоков специфического типа философствования, в
других его разновидностях существовавшего на протяжении всего
столетия, сохранившегося и в наши дни. Каковы же его отличи-
тельные черты?

В философию «вторгаются» и заявляют о себе естественно-
научные проблемы — от вполне конкретных до широких миро-
воззренческих вопросов. Например, конкретные вопросы: «изме-
рение» ощущений, восприятий, методы количественного изучения
психического. Мировоззренческие вопросы: как переходить от фи-
зического к психическому и обратно — от психического к физи-
ческому? как должна строиться картина мира?

Логика рассуждений представителей данного типа философ-
ствования — от Э. Маха до его современных последователей —
примерно такова: науки о природе и опирающаяся на них фило-
софия традиционно исходили из того, что мир существует вне
и независимо от нас, то есть от нашего тела и его ощущений.

Оправданность такого подхода — а тут и происходит исходное
размежевание материализма и идеализма — Э. Мах готов принять:
«...дерево, стол, дом находятся, само собой разумеется, вне моего
тела» '. Будучи учеными, Э. Мах и его последователи, отметил
В. И. Ленин, стоят на обычной точке зрения «естествоиспытате-
лей, смотрящих на опыт материалистически» ². Но как только
естествоиспытатель-эмпириокритик — в данном случае физик-
физиолог — начинает философствовать, ситуация меняется. Нель-
зя не признать: его беспокоят проблемы действительно важные
и сложные. Он.хочет преодолеть дуализм, отрыв физического
от психического, наук о природе — от наук о человеке. Естество-
испытатель хочет уйти от простого «физикализма», принять в
расчет эффект воздействия познавательных действий субъекта,
средств наблюдения на образ исследуемого объекта природы;
все это — идеи вполне перспективные. Но как это делается? Кам-
нем преткновения для философствующего естествоиспытателя ста-
новится именно то, что в философии издавна питало крайне субъек-
тивно-идеалистические подходы типа: «существовать значит быть
воспринимаемым» (Дж. Беркли). О физическом, рассуждает
эмпириокритик, мы знаем только с помощью психического. А у
«истоков» последнего — в качестве конструирующих его фунда-
ментальных элементов — лежат ощущения, «слагающиеся» в
комплексы ощущений. И по существу, продолжает эмпириокритик,
в рамках человеческого опыта нет ни резкой грани, ни принципи-
альной разницы между физическим и психическим: в одном случае
комплексы ощущений отнесены к миру вне нас (и выступают,
например, как атомы, исследуемые физикой), в другом случае —
к нашему телу (и выступают как собственно ощущения, интере-
сующие физиолога). А вот и общефилософское заключение: «Мы
пришли к тому выводу,— пишет Р. Авенариус,— что всякое бы-
тие по содержанию своему должно мыслиться как ощущение,
а по форме — как движение. Таково, следовательно, то общее поня-
тие, под которое можно подвести все сущее и которое не может
быть подведено ни под какое другое, более общее материальное
понятие» ³. «Более общее материальное понятие», против которого
борется Р. Авенариус,— это, конечно, «неэкономное», порождаю-
щее споры понятие «материя». Забудьте о материи, «разбейте»
все сущее на элементы, ощущения — ведь их можно наблюдать,
измерять — и воцарится «экономная» картина мира, прекратятся
все философские споры! Такова была выдвинутая в начале века
программа целого направления философствующих естествоиспыта-

¹ Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907.

С. 41.

² Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 18. С. 154.

³ Авенариус Р. Философия как мышление о мире согласно принципу наимень-
шей меры силы. Спб., 1913. С. 76.

телей и философов, уверившихся в том, ч,то они строят философию
по образцам естественнонаучного опыта.

В. И. Ленин убедительно показал, что в философском отно-
шении эта программа основывается на субъективно-идеалисти-
ческом видении мира: мир считается невозможным представить
как-то иначе, нежели через призму ощущений. В этом состоит
первая принципиальная ошибка махизма, эмпириокритицизма и
подобных им форм «физиологического» идеализма. Ведь не слу-
чайно его защитники доводят субъективизм до крайних прояв-
лений. Мах, например, пишет: «Не тела вызывают ощущения,
а комплексы элементов (комплексы ощущений) образуют тела» '.
И вопреки своему естественнонаучному материализму договари-
вается до того, что для науки-де «равноправны» и соответствую-
щие действительности ощущения, и иллюзии: «Говорить в подоб-
ных случаях об иллюзии имеет смысл с точки зрения практической,
но ничуть не научной. В такой же мере не имеет никакого смысла
с точки зрения научной часто обсуждаемый вопрос, существует
ли действительный мир или он есть лишь наша иллюзия, не
более как сон. Но и самый несообразный сон есть факт, никак не
хуже другого» ².

Другая принципиальная ошибка — искажение сути научных
понятий из-за сведения их к комплексам ощущений. Атомы
физики, молекулы химии, утверждают махисты,— не более чем
комплексы ощущений физика и химика, «экономичные» символы
описания физико-химического опыта. H таковы якобы все вообще
понятия естествознания. Пространство и время, которым физика
имела обыкновение приписывать высшую реальность, тоже пер-
воначально являются нам не иначе чем через комплексы ощуще-
ний — и, следовательно, заявляют эмпириокритики, по своей сути
не более чем комплексы ощущений.

Человеческое познание, в том числе и научное, действительно
начинается с опыта — ив подчеркивании исходного значения
опыта эмпириокритики правы. Однако понятия науки, даже такие,
которые соответствуют реальным структурным единицам материи
(молекулам, атомам, элементарным частицам), никак не равно-
значны комплексам ощущений. Атомы, элементарные частицы
человек «не видит» в буквальном смысле этого слова. «Атом»
как понятие науки не равнозначен комплексам каких угодно
ощущений, пусть даже имеются в виду наблюдаемые человеком
показания приборов. «Атом» как понятие науки — это сложно
организованная совокупность знаний, в которую в качестве не-
маловажной части включается доказанная и опытом, и теоре-
тическим рассуждением информации об объективном состоянии,
структурах материи, независимых и от ощущений, и от сознания,

¹ Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. С. 33.

² Там же. С. 19.

от психического как такового. Итак, принципиальная ошибка
анализируемого типа философствования заключается в игно-
рировании достижений практики, естествознания, философии,
указывающих на возможность достижения объективных знаний
о мире, которые опираются на чувственный опыт (в частности,
на наши ощущения как субъективный образ объективного мира),
но к нему ни в коей мере не сводятся.

Мы видим, что философские концепции, которые существовали
в начале века, да и на протяжении всего столетия, сознательно
отказываются от ориентации классической философии на «выс-
шие» образцы духовного, психического и в противовес им выдви-
гают какие-либо более «приземленные», элементарные проявле-
ния духовного, скорее единящие человека с остальным миром,
чем выделяющие его из него. Тут было немало рациональных
оснований, в частности попытка мыслить духовное не само по
себе, а в понятиях опыта, практики, реального мира человеческой
жизни. И здесь таятся истоки влияния не только эмпириокрити-
цизма, но и такого направления, как прагматизм.

Создателями прагматизма были американские философы
И. С. Пирс (1839-1914) и У. Джемс (1842-1910); виднейшим
представителем этого течения в середине нашего столетия был
Д. Дьюи (1859 —1952). Обвинив всю прежнюю философию в отры-
ве от жизни, абстрактности и созерцательности, прагматизм пытал-
ся показать, что философия должна быть не размышлением о
первых началах бытия и познания, а общим методом решения
тех реальных, эмпирически четко фиксируемых проблем, которые
встают перед конкретными людьми в различных жизненных си-
туациях. Исходя из этого, следует, по мнению сторонников праг-
матизма, трактовать и природу всех духовных образований, в
том числе и наиболее сложных. В этом смысл выдвинутого И. Пир-
сом еще в 1878 году принципа: наши убеждения фактически
являются правилами для действия. Взяв на вооружение этот прин-
цип, У. Джемс разъяснял его так: выяснить смысл какого-либо
утверждения, убеждения — значит определить тот способ дей-
ствия, поведения, который данное убеждение способно вызывать.
Отсюда и идеал прагматизма как философии: она мобилизует
имеющиеся в каждом человеке устремления к философствованию,
обращаясь к конкретному, доступному, проверяемому — к фактам
и действию. Все, что служит действию, что дает человеку выход
из конкретной ситуации, прагматизм объявляет истинным, урав-
нивая в этом отношении понятия науки и религиозные верова-
ния. «Если окажется,— утверждает У. Джемс,— что религиоз-
ные идеи имеют ценность для действительной жизни, то, с точки
зрения прагматизма, они будут истинны в меру своей пригодности
для этого» '. Отсюда видно, как прагматизм, создатели которого

¹ Джемс У. Прагматизм. Спб., 1910. С. 50.

уверяли, что они — рационалисты, подменяет истину утилитарно
понятой «выгодой», пользой, как оправданная апелляция к опыту,
жизни, фактам перерастает во враждебность научному знанию
и познанию, в защиту религии.

Таким образом, в эмпириокритицизме и прагматизме перспек-
тивные тенденции переплелись с серьезными философскими
заблуждениями. Перспективным было более точное и масштабное
исследование, сконцентрированное вокруг специально выделенных
нерациональных форм духовного (ощущений, восприятий, эмо-
ций и т. д.) и соответствующих им физиологических процессов
(мозга, нервной системы и т. д.). Сегодня, когда эти исследования
приобрели невиданный размах, в новой форме ставятся философ-
ские проблемы, возникшие в начале века.

Перспективными были и поиски единства мира, единства
физического и психического, «переходов», «переливов» от одного
к другому — хотя решение этого вопроса с. философской точки
зрения оказалось неудовлетворительным. Вот почему В. И. Ле-
нин в качестве позитивного ответа на пробивающие себе дорогу
потребности науки и философии выдвинул гипотезу, согласно
которой «в фундаменте материи» имеется в какой-то степени
родственное ощущениям свойство, общее всему, что существует
в мире. В. И. Ленин предложил назвать его «отражением». Это
был смелый философский шаг, все значение которого ясно те-
перь, после возникновения кибернетики и информатики, миро-
воззренческой основой которых является идея универсальности
информационных процессов, объединяющая в единую систему
природу, человека, создаваемые им машины,— процессов, которые
характеризуются способностью всего сущего отвечать на воздей-
ствия, обратной связью между воздействием и ответом.

В противоречие с перспективными научными исследованиями
и философскими поисками вступило то, что некоторые предста-
вители рассматриваемых направлений и школ скатывались к
идеализму, что они нередко переходили границу рационализма
и либо оказывались в стане иррационализма, либо объективно
способствовали консолидации иррационалистских умонастрое-
ний, главные причины которых были заключены в социально-
исторических процессах и изменениях. Подтверждением тому
может служить сложная судьба психоанализа — одного из наибо-
лее влиятельных идейных течений XX века.