Илия обличает Ахава

Народ израильский постепенно терял страх и [273] благоговение перед Богом, пока слово Божье, сказанное через Иисуса, не утратило для него всякий смысл. “В его [Ахава] дни Ахиил Вефилянин построил Иерихон: на первенце своем Авираме он положил основание его, и на младшем своем сыне Сегубе поставил ворота его, по слову Господа, которое Он изрек че­рез Иисуса, сына Навина” (3 Цар. 16:34).

Во время отступления Израиля Илия оставался верным и истинным пророком Божьим. Его твердая в вере и праведная душа возмущалась, когда он видел, что отступничество и без­божие быстро разделяют сынов израилевых с Богом, и Он молился, чтобы Бог спас Свой народ. Он умолял Господа, что­бы Он не отверг полностью Своих согрешающих детей, но, если нужно. Своими судами пробудил в них раскаяние и не позволил им еще больше погружаться в грех, и не истребил их как народ.

Господь велел Илии идти к Ахаву и объявить ему, что Бо­жьи суды постигнут Израиль по причине грехов. Илия шел день и ночь, пока не приблизился к дворцу Ахава. Он не спрашивал разрешения войти и не ждал, пока объявят о его при­ходе. Совершенно неожиданно для Ахава Илия предстал пе­ред изумленным царем Самарии в грубых одеждах, которые обычно носили пророки. Он не извинился за внезапное, без приглашения, появление, но, подняв руки к небу, торжествен­но клялся живым Богом, сотворившим небо и землю, что Из­раиль постигнут суды: “В сии годы не будет ни росы, ни дож­дя, разве только по моему слову” (3 Цар. 17).

Это внезапное объявление о Божьих судах за грехи Изра­иля свалилось на отступившего царя, как гром среди ясного неба. Его как будто парализовало от ужаса и потрясения, и прежде чем царь оправился от своего изумления, Илия, не дожидаясь реакции на свою весть, исчез так же внезапно, как появился. Он выполнил свою задачу, возвестив о горе и судах, [274] посылаемых от Бога, и тотчас же удалился. По его слову окна небесные закрылись, и его слово осталось тем единственным ключом, который мог отворить их.

Господь знал, что, живя среди сынов Израилевых, Его слуга подвергался опасности. Он не доверил его отступившему Из­раилю, но отправил к языческому народу, чтобы Илия там нашел себе приют. Господь направил его к женщине, вдове, жившей в такой нищете, что она поддерживала свою жизнь лишь самой скудной едой. Женщина-язычница, жившая в со­ответствии с тем светом, который имела, находилась в более приемлемом для Бога состоянии, чем вдовы израильские, по­лучившие особые преимущества и великий свет, но тем не менее не жившие по тому свету, которым Бог благословил их. Поскольку евреи отвергли свет, они остались во тьме, и Бог не мог доверить Своего раба народу, возбуждавшему Его Бо­жественный гнев.

Теперь у отступившего Ахава и язычницы Иезавели появ­ляется возможность испытать силу своих богов и доказать, что слово Илии ложно. У Иезавели были сотни пророков, а против них выступает всего один человек — Илия. Его слово замкнуло небеса. Если Ваал может давать росу и дождь и по­крывать луга зеленью, если он может заставить ручьи и реки течь, как обычно, несмотря на то, что небо не дает ни капли дождя, тогда пусть царь Израильский поклоняется ему, а на­род называет его богом.

Илия был подвержен таким же переживаниям, как и мы. Его миссия к Ахаву — страшное объявление о судах Божьих прямо в глаза царю — требовала мужества и веры. По дороге в Самарию Илия видел вечно текущие реки, холмы, одетые пышной зеленью, леса со множеством величественных, цве­тущих деревьев. Все, на чем останавливался его взор, велико­лепно и пышно цвело, но, естественно, могло внушить неве­рие. Неужели все эти цветущие красоты природы в одночасье попалит засуха? Могут ли внезапно высохнуть эти реки, напояющие землю, и больше никогда не наполниться? Однако Илия ни на миг не переставал верить своему Богу. Он продол­жал осуществлять свою миссию, несмотря на опасность для жизни, он твердо верил, что Бог смирит свой отступивший [275] народ и, посетив его Своими судами, приведет его к смире­нию и покаянию. Осуществляя свою миссию, Илия рисковал всем, что имел.

Когда Ахав, выслушав слова Илии, в какой-то степени оправился от изумления, пророк уже исчез. Царь начинает тщательно расспрашивать о нем и разыскивать его, но никто не видел пророка и не смог дать царю какую-то информацию о нем. Ахав сообщает Иезавели о горе, известие о котором Илия изрек в его присутствии, и она делится своей ненавис­тью к пророку со священниками Ваала. Иезавель и священ­ники вместе проклинают пророка Иеговы. Новости об угро­зах пророка распространяются по всей стране, у кого-то вы­зывая страх, но у большинства — гнев и ярость.

Спустя несколько месяцев земля, не освежаемая росой или дождем, высыхает, растительность вянет. Реки, никогда ранее не перестававшие течь, мелеют, ручьи высыхают. Пророки Иезавели приносят жертвы своим богам и взывают к ним день и ночь, прося дать земле освежающую росу и дождь. Но их заклинания и обольщения, которыми они раньше пользова­лись, чтобы вводить в заблуждение людей, теперь не действу­ют. Священники сделали все возможное для умилостивления своих богов; с настойчивостью и ревностью, достойными луч­шего применения, они проводили целые дни возле своих жер­твенников. Языки пламени, в котором сгорают жертвы, под­нимаются на всех высотах, страшные крики и мольбы свя­щенников Ваала слышатся каждую ночь во всей обреченной Самарии. Но ни облака не появляется на небе — только неми­лосердно палящее солнце. Слово Илии исполняется, и ника­кие усилия Вааловых жрецов не могут изменить его.

Проходит целый год, и начинается следующий, а дождя все нет. Земля растрескалась, как после сильного пожара. Цветущие поля превратились в выжженную солнцем пустыню. Воздух стал сухим и удушливым. Столбы пыли и песча­ные бури слепят глаза и затрудняют дыхание. В священных рощах Ваала опали листья, деревья в лесах не дают тени и [276] выглядят, словно обгоревшие головешки. Голод и жажда вы­зывают повальную смертность среди людей и животных.

Все эти свидетельства Божественного правосудия не про­буждают в Израиле покаяния. Иезавель обезумела от ярости. Она не желает покоряться Небесному Богу. Пророки Ваала, Ахав, Иезавель и почти весь Израиль обвиняют в своих бед­ствиях Илию. Ахав отправил людей во все царства и государ­ства на поиски странного пророка и потребовал от всех колен израильских поклясться в том, что им ничего неизвестно о нем. Илия запер небо своим словом, унес с собой ключ, и его нигде не могли найти.

Тогда Иезавель решает, что поскольку она не может унич­тожить Илию, то отыграется на пророках Божьих в Израиле и умертвит их. Ни один из тех, кто называет себя пророком Бо­жьим, не должен остаться в живых, постановляет она. Эта решительно настроенная, разъяренная женщина выполняет свой безумный план, убивая пророков Божьих. Священники Ваала и почти весь Израиль настолько ослеплены, что убие­нием Божьих пророков надеются отвратить от себя бедствие, причиняющее им такие сильные страдания.

Но проходит еще один год, а безжалостные небеса по-пре­жнему не дают дождя. Засуха и голод делают свое печальное дело, однако отступившие израильтяне не только не смиряют своих гордых, грешных сердец перед Богом, но ропщут и жа­луются на пророка Божьего, который навел на них это страш­ное бедствие. Отцы и матери видят, как умирают их дети, и ничем не могут помочь им. И тем не менее люди пребывают в такой страшной тьме, что не хотят понять одного: Божествен­ное правосудие обрушилось на них по причине их грехов, и это страшное бедствие послано из милости к ним, дабы спасти их от безумного отрицания и отступничества от Бога отцов их.

Какие страшные страдания и скорби пришлось пережить Израилю, прежде чем прийти к тому покаянию, которое было необходимым условием восстановления утраченной веры и ясного понимания своей ответственности перед Богом. От­ступление иудеев было страшнее засухи или голода. Илия ждал и на протяжении томительных и долгих лет засухи и голода с [277] верой молился, чтобы сердца израильтян через скорби и стра­дания обратились от идолопоклонства к Богу. Но, несмотря на все свои страдания, они твердо держались идолопоклон­ства и видели в Божьем пророке причину своих бедствий. И если бы Илия оказался в их руках, они бы предали его Иезавели, чтобы она лишила его жизни и таким образом удовлет­ворила чувство мести. Поскольку Илия осмелился произнес­ти слово проклятия, как повелел ему Бог, он сделался объек­том ненависти израильтян. Они не видели Божью руку в су­дах, которые постигли их по причине их грехов, но все при­писывали человеку по имени Илия. Они не питали отвраще­ния ко грехам, наведшим на них наказующий жезл Иеговы, но ненавидели верного пророка, Божье орудие, который об­личил их грехи и навел на них бедствие.

“По прошествии многих дней было слово Господне к Илии в третий год: пойди, и покажись Ахаву, и Я дам дождь на зем­лю” (3 Цар. 18:1). Илия заколебался было — стоит ли ему от­правляться в это опасное путешествие. В течение трех лет его ненавидели, за ним охотились во всех городах по приказу царя, и весь народ дал клятву, что не может найти его. И теперь, по слову Божьему, Илия должен предстать перед Ахавом.

Во время отступления всего Израиля начальник дома Ахавова Авдий остался верен Богу, несмотря на то, что его госпо­дин поклонялся Ваалу. Рискуя своей жизнью, он оберегал про­роков Божьих, пряча их по пятидесяти в пещере и принося им еду. В то время как слуга Ахава искал по всему царству источники воды и ручьи, Илия явился перед ним. Авдий по­клонился пророку Божьему, но когда Илия послал его с вес­тью к царю, он страшно испугался. Он увидел опасность и неминуемую смерть для себя и также для Илии. Он искренне умоляет Илию не приносить его жизнь в жертву, но Илия клят­венно заверяет Авдия, что встретится с Ахавом в этот же день. Пророк не желает идти к Ахаву, но чтобы внушить уважение к себе как к одному из Божьих вестников, он посылает весть через Авдия: “Илия здесь”. Если Ахав хочет увидеть Илию, у него теперь есть возможность прийти к нему. Илия же не[278] желает идти к Ахаву.

Со страхом и изумлением царь выслушивает сообщение, что Илия, которого он боится и ненавидит, идет к нему. Он долго искал пророка, чтобы уничтожить его, и он знает, что Илия просто так не будет подвергать опасности свою жизнь. Или у него есть могучая охрана, или он несет какой-то страш­ный приговор. Ахав вспоминает высохшую руку Иеровоама и решает, что небезопасно будет причинить вред вестнику Божьему. В страхе и трепете, с многочисленным эскортом и вну­шительным войском спешит царь навстречу Илие. И когда он встречается лицом к лицу с человеком, которого так долго искал, то не осмеливается поднять на него руку. Царь, такой жестокий и исполненный ненависти к Илие, кажется обесси­ленным и лишившемся мужества в присутствии пророка. Встретившись с Илией, он не может удержаться, чтобы не высказать того, что у него на сердце: “Ты ли это, смущающий Израиля?” (3 Цар. 18:17). Илия, негодуя и ревнуя о чести и славе Бога, смело отвечает на обвинение Ахава: “Не я сму­щаю Израиля, а ты и дом отца твоего, тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед Ваалам” (3 Цар. 18:18).

Пророк как Божий вестник обличал грехи народа, объяв­ляя ему суды Божьи по причине его нечестия. И теперь, оди­нокий, но с незапятнанной совестью и твердый в своей непо­рочности, стоя в окружении вооруженных людей, Илия не проявляет робости и не выказывает ни малейшего раболеп­ства перед царем. Человек, с которым говорит Бог и который ясно представляет себе, как Бог относится к людям, живущим во грехе, не извиняется перед Ахавом и не воздает ему почес­тей. Будучи Божьим вестником, Илия теперь командует, и Ахав тотчас повинуется, как будто Илия — монарх, а Ахав — его подданный.