Значение символической теории мифа Кассирера

Теория мифа Кассирера оказала значительное влияние на все последующее развитие исследований мифотворчества, в том чис­ле в России (А.Ф. Лосев и др.). Творчески объединив кантовский трансцендентальный критический априоризм с принципами ис­торизма и символизма, Кассирер углубил понимание структуры и динамики культурных форм, способов духовного творчества, и особенно мифотворчества. Миф выступил у него особым спосо­бом построения чувственного образа, когда сознание в своем са­мораскрытии и самоуглублении находится на первичной стадии выхода за пределы непосредственного чувственного восприятия. Эта стадия характеризуется тем, что образ вещи и смысл вещи еще не различаются, неотдифференцированы, сращены, сплавлены и практически тождественны друг другу. Именно поэтому образ вещи отождествляется с самой вещью. Как показало время, Кас­сирер был глубоко прав, когда подчеркивал: «Чтобы понять образ мифологического мышления, нужно дойти до глубочайших слоев восприятия»¹.

Вместе с тем следует отметить и ряд существенных недостат­ков теории мифа Кассирера. Первый из них порожден исходной кантианской позицией. Символ для Кассирера — это не особое

Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М., 1998. С. 529.

ШИШ ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. НЕМЕЦКАЯ ФИЛОСОФИЯ И НАУКА О СУЩНОСТИ МИФА

средство духовного освоения чувственно-предметной реальности, а средство ее построения. За такой установкой кроются еще бо­лее мистические вещи, чем та «мистика непосредственности», ко­торую Кассирер как будто хотел преодолеть. Его понимание отно­шения символа и реальности очень близко установкам такого сознания, которое за каждым символом стремилось зафиксировать некую естественную или сверхъестественную реальность. По сути, мы имеем здесь ту же непосредственность сознания, которая ярко проявляла себя в Средневековье, эпоху Возрождения и на кото­рой базировались многие драматические стороны этой эпохи, в частности «охота на ведьм». Как остроумно заметил К.А. Свась-ян, инквизиторы «излечивали» психическую одержимость через физические пытки потому, что «уверовали в абсурд: в реальность мифического существа, наделенного физическими атрибутами, и, стало быть, физически же доискивались до этих атрибутов, пы­тая плоть несчастных больных. Ведь если реальность сведена к об­разу, если форма объявлена идентичной реальности, то реальность приобретает недвусмысленные черты, граничащие с абсурдом»¹. Исходная кантианская установка Кассирера сыграла с ним еще одну «злую шутку» — она привела его концепцию в полное проти­воречие с достижениями психологии XX в. Так, один из ее важ­нейших выводов состоит в том, что принцип организации психи­ческих процессов «является неизмеримо более общим, чем закономерности организации значений лингвистических и логи­ческих знаков»². Иначе говоря, Кассирер, увлекшись принципом символизма, преувеличил его эвристические возможности, что при­вело к ряду неразрешимых в его системе противоречий. Но такова судьба всех философских теорий. Их исходные абстракции, с одной стороны, претендуют на всеобщность, универсализм, а с другой — в силу ограниченности любой абстракции неизбежно воспроиз­водят лишь одну какую-либо сторону сущностных характеристик объект*. Но эти и другие недостатки и непоследовательности не умаляют безусловно выдающегося значения символической тео­рии мифа Э. Кассирера.

Свасьян К.А. Философия символических форм Э. Кассирера: Крити­ческий анализ. Ереван, 1989. С. 204—205. ² Веккер Л.М. Психика и реальность. Единая теория психических про­цессов. М., 2000. С. 286.

ГЛАВА 20. Э. КАССИРЕР: НЕОКАНТИАНСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ МИФА КШ

Контрольные вопросы

1. В чем состоял неокантианский переворот в науке о сущности мифа?

2. Как Э. Кассирер понимал символическую функцию созна­ния?

3. Каковы три ступени реализации символической функции со­знания, по Кассиреру?

4. Что такое «символическая форма»?

5. Каков главный формообразующий принцип мифотворчества, по Кассиреру?

6. В чем значение символической теории мифа Кассирера?

7. Каковы недостатки символической теории мифа Кассирера?