Эпифании

Кому-то это понравится,

Кому-то нет.

Но это — я.

Я вдруг увидал лицо толпы, шагающей в ногу. Они шли врозь, но одинаково. С лицами изделий массового производства, необлизнецов с одинаковыми глазами, ногами, губами, с одинаковыми мозгами, с одинаковым выражением отсутствия мысли. Это было одно лицо, размноженное по всем правилам ТУ и стандартов. У них не было даже номеров. Это был один номер. Это было одно лицо, размноженное в зеркалах безликости. Это был рак. Раковые клетки везде и все одинаковы. И стало не страшно. Стало нестрашно. Не стало. Не стало. Не...

1993. Киев

Упала долгая капля из крана.

А меня не было. Я не был. Я был нигде. Я был в замкнутом пространстве кухни, вне которого ничего не было, и в нём ничего не было, кроме меня, которого не было. Которого было ровно столько, чтобы почувствовать это всё.

И не больше.

Куда всё?..

С 5 на 6/VII-1993. Киев

Не важно, кто мои изначальные предки: Адам и Ева или стадо пикантропов. Важно, что они были и что я это знаю, хоть и не помню того, что знали, помнили и чувствовали они.

Но у меня растёт дочь. Значит, что-то всё-таки помню.

С 5 на 6/VII-1993. Киев

***

Как без практики нет теории,

А свекольника без свеклы,

Так без личности нет истории,

Словно истины без фуфлы.

Как без Ленина нету партии —

Без мозоли не быть ноге.

Как ругательства нет без матери,

А “Аквариума” без Б.Г.

Как без немочи нету помочи

Или копоти без огня.

Как Одессы без Рабиновича,

А поэзии без меня.

Напрягаюсь до неприличности,

Тщетно тужась ответ угадать —

Как добраться до этой личности,

По которой бы надавать.

17/IX-1997. Киев

***

Только ночь.

Только шорох листвы.

Только память, в которой

Отзвуки кутежей

И пьяных рыданий.

Только тусклый свет фонаря

И неясный отблеск мечты,

Позабытой вчера,

И белесый туман,

Что окутал, опутал слоями деревья и мысли.

Только я.

И часы

Ведут счёт уходящим минутам.

Только сердце в висках

И уверенность в том,

Что уже ничего никогда

Не случится

И не повторится.

Только ночь.

И ещё не взошедшее солнце.

VIII-1989. Городня

***

Ничего не проходит,

Ни болезнь, ни надежда, ни тень

От прозрачного века змеиного глаза,

Ни почившее в бозе желание перемен,

Словно нечет и чет,

Не угаданные ни разу.

Даже то, что прошло,

не проходит, а где-то внутри

Пахнет взлядами и голосами —

Полубыль-полунебыль —

Покрываясь цинизмом

холодных стеклянных витрин

Под закарканным небом.

31/VIII-1989. Городня