Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Ремонт квартиры
– Я вам скажу, кому нужен ремонт. Ремонт нужен для женщины. Это она смотрит в потолок… Значит, ремонт делаем по формуле 2П4С – пол, потолок, четыре стены. Так… Так… Я, когда работаю, я говорю… Иначе я отказываюсь. Вы болеете? Человеку, когда нельзя болеть, так он не болеет. Я работал у женщины. Она развелась. И тянет ребёнка одна. Так она не болеет. И ребёнок не болеет. Им некогда. Вы тоже одна живёте? Женщины живут дольше, мужчины – интереснее. А эти двое, я вам скажу – они так смотрят друг другу в глаза, что, если один отвернётся, другой ему тут же изменяет. Я работал в одной квартире. Она – чужая жена. Он – чужой муж. У них шифр был. Он набирает номер. Там поднимают трубку. Здесь молчат. В ответ на молчание там начинают говорить. Такой у них был шифр. И тут кто‑то набрал номер и молчал. Чужой муж начал рассказывать, открыл всю душу, все несчастья и всякие интимные места с ночными именами. И в конце разговора ему в ответ: – Ха‑ха. Вы не поверите, ему вызывали «Скорую помощь»… Я одному делал косметический ремонт. В доме на снос. Так всех выселили. Так он там жил. Я ему побелил, покрасил. Так его не поймали, а меня поймали. Стал ходить в сносящийся дом, люди решили – вводят в эксплуатацию. Дайте сегодняшнюю газету. Я сгораю от нетерпения. Нет, ничего интересного. Заберите, заберите. Не беспокойтесь, я могу работать во время разговора. Моя жена бросает всё, когда говорит. У неё всё горит на плите. Я в одном месте делал потолок. У неё муж педагог‑физик. У него испортилось зрение, и врачи запретили ему работать. Так она устроила его в трампарк по хозчасти. Так вы слышите, вагоновожатые научили его пить и гулять. Он уже четыре дня не появляется дома: в трамваях по ночам очень удобно. Все ей говорят: – Вы же сами его туда устроили. Ну, для неё сейчас главное – его дождаться. Она такая толстая – на четырёх стульях сидит. Она съедает три цыпленка и муж ей дает ножку от четвёртого… Но она надеется, что он вернётся. Хотя вагоновожатые говорят – вряд ли. В ней килограмм двести. И она проиграла. Она презирала его тщедушие. Он моей комплекции – водопроводное тщедушие – организм пропускает всё, не усваивая. Зато я лёгкий на ходу. Конечно, женщина создана для наслаждения. Но наслаждение должно быть в меру. Двести килограмм! Я уже не говорю – носить на руках, но хоть ногу у неё поднять, ты же не будешь звать на помощь. Но она готовит – что‑то помрачительное. Съешь с кастрюлей. А мужчина – существо беззащитное, что дают, то он ест. Но вы заметили: у толстух – худые мужья. Я вам скажу, это не болезнь, это разница характеров. А что, нет? Они на этом сошлись. И держатся. Крепко… Очень крепко. Как виноград за забор. Они очень энергичные, эти толстухи. Такие деловые – бегают, и носятся, и не болеют. Меня внучка спрашивает: – Почему называется «женский пол», «мужской пол»? Ты их ремонтируешь? Я говорю – нет, для этих полов другие мастера. У меня с женой вообще хорошо. Она говорит на полминуты раньше меня. То же самое, что говорю я, но позже. Вы видели такую семью? Я выгляжу полным идиотом. Я хочу спросить, она уже спросила. Меня спрашивают – она отвечает. Я иду что‑то рассказать – она уже рассказала. Так больше того: я – Изя, и она – Изя! Ну, она Изольда по паспорту. Но я вам скажу, мы весело живём. Нет. Она у меня худенькая. Она столько тащит на себе, что я ей прощаю. Я ей всё прощаю. И она мне кое‑что. Ну, мужчина – это та сволочь. Он очень подвержен. Его научить плохому ничего не стоит. А отучить невозможно… Нет… Нет, либо мы укрываем пол плёнкой, либо вытираем по влажному. Я уже облокотил на неё все проблемы. Я у неё спрашиваю: – Это я ем?.. А это мне нравится? Она у нас главная… Я знаю только свою работу. Она иногда говорит: – Мне покраситься? Я говорю: – Что касается меня, то я бы этого не делал. И я вам скажу, она прислушивается. Когда ещё нашей дочки не было в живых, она взбрыкивала. Сейчас мы душа в душу. И меня она любит. Мне кажется… Главное, чтоб казалось… Она возвращается с базара, я ей говорю: – Прямо не знаю, за что вас подхватить, Изольда Марковна, за кошёлки или за самоё. Вы русский язык хорошо знаете? У них есть это слово – самоё? Семейная жизнь – школа выживания. Тут один заказчик пригласил нас в ресторан. Так я скажу вам, я таким злорадным себя ещё не видел. Там какой‑то пожилой и с ним красивая молодая. Пьют… Музыка играет. Её приглашает какой‑то парень. Как она с ним танцует! Что она вытворяет! Чуть не целует… Вниз вообще лучше не смотреть. Наш седой сидит, опустив голову, рассматривает помидоры, мучается. На следующий танец этот седой делает колоссальную ошибку – он идёт с ней танцевать. И все видят, что почём. Он дёргается, виляет животом, хвостом, плечами. И от этого выглядит ещё старше… Через некоторое время этот парень опять приглашает её на танец. Седой вдруг бросает тарелку и кричит: – Да берите её хоть насовсем! Они танцуют. Она уже мучается, вырывается, прибегает. Никого нет. И парень куда‑то смылся. И у него интерес пропал. Все смотрят на неё. Она о чем‑то говорит с официантом… Я вам скажу, в этом ресторане у неё сторонников не было. Или живи с таким, как ты, или не позорь того, с кем живёшь. А город у нас маленький. Он кажется большим. Мне уже назавтра сказали, что они помирились и она заказывает наружный ремонт. Я вам скажу, нельзя ревновать. Женщины любят игру, а она затягивает. Что вы! Чтоб у меня было столько друзей, сколько было подруг!.. Так что я женщин понимаю лучше. Они беззащитны. От этого так практичны и так хитры. Я смотрю, на улице каждая с телефоном. Это её защищает. Ей кажется, что она успеет что‑то сказать. Да… Вы вытирайте розетки. Только осторожно. Да. Так вот. Если вы ревнуете, значит, у вас есть основания и уже нет шансов. Хотя я считаю, пользоваться женщиной, которую кормит и одевает муж, – плохой тон. Забирай и корми сам. Но это такие сложные вопросы, что я лучше покрашу пятнадцать потолков. Вы сегодня выглядывали на улицу? Море сегодня такое же синее, хоть кисть макай. Это счастье – жить возле моря. Сколько во всём мире живёт возле моря? Ну десять процентов. Когда тебе бог дал такое, ты уже один из десяти. А ещё хорошая жена… А ещё приличные дети… А ещё тетя в Америке… А ещё кусок жареной камбалы с пюре… Т‑с‑с… Т‑с‑с… Нет… Я не пью. Меня Изя ждёт. Эй ты, бездарь горькая, собирай инструменты… Мой помощник. Значит, завтра в девять… А на самом деле в одиннадцать… Я доскажу… Нет… Нет… Спасибо… Я работаю тоже хорошо… Вы увидите: стены рушатся – мои обои стоят.
* * *
– Игорь Семёнович, плюс один – это тепло или холодно? – Видишь ли, Михаил… Ты сейчас где? – В Одессе. – Это там плюс один? – Да. – Это холодно. А в Москве – это тепло! – Спасибо! – Не за что.
|