Загадка исчезающих бриллиантов

Хотя слоган «Бриллианты навсегда» и совершил переворот в продажах, на самом деле это не более чем броская фраза, которая не соответствует действительности. Да, алмаз рождается при потрясающе высоких температурах. Бесспорно, это самый твердый минерал в мире. Но, по правде говоря, алмазы останутся с вами «навсегда» только при условии, что вы будете за ними ухаживать, как и за прочими обитателями шкатулки с драгоценностями.

Вопрос о стойкости алмаза занимал ювелиров и ученых на протяжении веков. В 1690‑х годах великий герцог Тосканы Козимо Медичи убедил флорентийских ученых направить на алмаз лучи света через «зажигательное стекло». В ходе эксперимента «камень треснул, блеснул и исчез, не оставив никаких следов». Это казалось магией – драгоценный камень вдруг взял да и растворился в воздухе. Разумеется, возникло множество вопросов. Он взорвался? Сжался? Стал невидимым? Это фокус? Вся Европа смаковала подробности. но, прежде чем кто‑то предложил рациональное объяснение, прошло немало лет.

Впервые к разгадке подобрались во время двух экспериментов, проведенных в 1770‑х годах. Сначала месье Ле Бланк, известный парижский ювелир, официально заявил, что алмаз «выдерживает печь». Когда ему не поверили, он в сердцах бросил в печь мешок отличных бразильских алмазов. В этом не было ничего нового. Ле Бланк часто подвергал алмазы воздействию высоких температур, чтобы улучшить их качество, поскольку жар так же благоприятно воздействует на алмазы, как на сапфиры и рубины. Однако, к радости участников спора, когда спустя три часа ювелир открыл заслонку, в печи ничего не было. Как и во Флоренции, драгоценные камни исчезли без следа.

Эксперименты продолжил французский ученый Антуан Лоран Лавуазье. Он не был свидетелем фокуса с исчезновением алмаза, но решил, что следующий аналогичный ни за что не пропустит, и когда другой парижский ювелир предложил пожертвовать для опытов три алмаза, Лавуазье согласился, но при условии, что эксперимент будет проведен по его правилам. Ювелир облепил камни углем и поместил в запаянную колбу. Через три часа оказалось, что алмазы на месте и ничуть не изменились. Почему же один эксперимент провалился, а другой нет? Лавуазье ближе остальных подошел к разгадке, когда предположил, что все дело в доступе воздуха и при наличии кислорода алмаз превращается в двуокись углерода, однако он так до конца и не был уверен, как происходит процесс. И только в 1796 году Смитсон Теннант, окисляя селитрой одинаковые количества алмаза, графита и древесного угля, установил, что они дают равные количества углекислого газа и, следовательно, имеют одинаковую химическую природу. Теннант продемонстрировал, что алмаз – это тот же графит, только в более красивой форме.

Что касается ударопрочности алмазов, то надо помнить, что эти камни очень твердые, но не крепкие. Возможно, где‑нибудь в другой области два этих прилагательных и являются синонимами, но только не в ювелирном деле. Самым крепким камнем считается яшма; кусочек яшмы вряд ли удастся раздробить даже молотком, несмотря на то что по шкале Мооса она имеет индекс всего 6,5. Но если вы попробуете ударить молотком по алмазу, то останутся одни осколки. В XVIII веке путешественник Джон Мо описывал, как старатели на бразильских приисках находили большие камни, а потом только для перспективного клиента устраивали проверку с помощью молотка. Когда камень разбивался, покупатель пожимал плечами, говорил, что это и не алмаз вовсе, но покупал осколки за номинальную сумму в качестве акта доброй воли.

Миф о том, что настоящие бриллианты ничем не раздробить, сослужил дурную службу не только самим бриллиантам. В начале XVI века конкистадор Франциско Писарро и его товарищи расколошматили кучу прекрасных изумрудов, решив, что изумруды тоже должны быть несокрушимыми. За полтора тысячелетия до этого, во времена Плиния, считалось, что бриллиант можно разбить, лишь капнув на него кровью только что принесенного в жертву ребенка или ягненка. Плиний, как и многие ученые вплоть до XVII века, когда этот факт приводился в числе геологических курьезов, размышлял, отважился ли хоть кто‑нибудь на подобный эксперимент: «Какой роковой случайности мы обязаны подобному открытию? И что навело на мысль человека, первым проводившего эксперимент такой ценой?» Спешу успокоить Плиния. Скорее всего, это метафора, имеющая то же происхождение, что и христианский символ «агнец Божий». Алмаз – самая твердая субстанция, а принесенный в жертву барашек воплощает невинность, то есть единственный способ сокрушить жестокость – любовью.