ЛУЧ ПРАВДЫ 14 page

Всё это время пухлый парень сидел в ожидании гибели. И вдруг понял, что прямо сейчас его убивать не будут. Тогда он вскочил. Схватил коврик, всё так же лежавший на крышке сундука. Бросил пёструю, меченую ткань себе под ноги. Встал на край и закричал:

— Я убил вашего Арнита, а его дружок, верно, сейчас огненное зелье хлебает. Оставайтесь с этим!

И он исчез.

Кайниол выхватил клинок, собираясь догнать предателя.

— Стоять! — остановил его Таситр. — Как ваш Советник нижайше прошу вас, сир, так вы погибнете сами и погубите нас всех.

— Убегая от нас, он бежит навстречу предначертанному, — промолчал Хаймер. — Здесь мы ничего не можем поделать.

— Вот что. Уходить нам надо. Вскоре сюда придёт Цервемза с солдатами, — перебил их Император. — Только вот куда бы? Безопасных укрытий всё меньше.

— Собирайтесь! — после минутной паузы произнёс Кинранст. — Я знаю одно место.

II

Цервемза зло и растерянно мерил свой кабинет шагами. Это было не просто фиаско. Правитель впервые почувствовал, что под ним зашатался трон.

"Одно неловкое движение и корона свалится. Хорошо, если не вместе с головой. Можно, конечно, ещё ужесточить карательные меры. Но как вычеркнуть из памяти подданных, произошедшее на Мэнигской площади? Дело пахнет мятежом… Худо!

Сбежать? Бессмысленно. Да и найдётся ли в Империи хоть одно место, готовое принять такого неудачника…

А Грейфу ведь того и нужно. Он дождётся моего падения. Поможет вернуться Лозу. Наденет корону. И даже некоторое время будет изображать доброго Императора…"

Цервемза отошёл к окошку. Когда-то они вот так же стояли вместе с Арнитом…

"Может, не нужно было его свергать? Только направить чуть-чуть. Стал бы неплохим Императором. Да нет… — слишком уж своеволен наш подменыш. Таким не повертишь… И когда только он стал меняться? А самое главное, где он сейчас и, что намерен предпринять… За смерть Отэпа он будет мстить".

Похоже, последнюю фразу он произнёс вслух, потому что за спиной раздалось какое-то шуршание, и вкрадчивый голосок Анактара проговорил:

— Простите, сир, но я знаю, о судьбе… — толстячок замялся, подбирая слова. — Арнита из Кридона. И не только… Я даже могу показать, где прячутся остальные заговорщики!

Правитель слегка вздрогнул и совершенно без выражения спросил:

— Где?

— Я только что оттуда. А сбежать мне удалось так…

— Ты лучше расскажи, что сталось с Арнитом! — всё так же глядя в окно, раздражённо прервал его Цервемза.

— Как пожелаете, сир! Тут история такая. Я, значит, сидел и работал у себя в кабинете. И вдруг ворвались эти двое.

— Кто? — словно не понимая, спросил Узурпатор.

— Ну как же… Бывший Император со своим другом. Так я поначалу думал. Потом оказалось что всё наоборот. Они стали мне угрожать. Напоили какой-то приторной дрянью. Я ненадолго лишился возможности двигаться. Расспрашивали о вас. Бювар смотрели. Потом попытались увести меня с собой, но я успел вызвать стражу. Как вы, сир, учили.

— Это я знаю. Дальше.

— А что дальше? Я отвлёк их внимание, схватил папку и попытался сбежать к вам или почтеннейшему господину Нюду.

Цервемзу передёрнуло.

— Тот, которого я принимал за бывшего Императора, остался отбиваться от стражи. Вы его казнили?

— Не твоё дело!

— Значит, казнили… Хорошо! А то уж больно грозен он был.

— Что произошло потом?

— Второй, похожий на Мэнигского Командира, набросился на меня и попытался утащить с собой. Я — верный подданный Короны и преданный слуга Вашего Величества и не захотел становиться предателем, поэтому извернулся и ударил его своим ножом. Потом сообразил, что хорошо бы проследить, куда он пойдёт, и последовал за ним на коврик. Как-то по дороге вышло, что этот человек умер, не удержался на коврике и пропал на полпути. Знаете, сир, кем он оказался?

— Императором Арнитом, я полагаю? — наконец, обернулся Правитель.

— Да-да! — радостно закивал Анактар.

— Значит, ты его убил?

— Простите, сир! У меня не было другого выхода… — заподозрив неладное, залепетал Секретарь.

— Ты уверен, что он умер? — задумчиво спросил Цервемза. И взорвался. — Ты точно в этом уверен?

— Д-да, сир! Он перестал дышать. Упал. И тогда к нему стало возвращаться настоящее обличие.

— Ну что ж… прекрасно! За такой подвиг и хорошие новости я тебя достойно вознагражу. А теперь расскажи, где прячутся заговорщики.

Внимательно выслушав пространное враньё, включавшее в себя и рассказ о героическом побеге, Правитель задал только один вопрос:

— Сколько их?

— Не больше пятнадцати человек, сир. И ещё… — Анактар слегка замялся. — Жуткое чудище, которое они считают котом.

Он же сам видел огромный чёрный кошачий труп, который был предъявлен для опознания, а после того сожжён в яме для мусора. В тот день впервые за многие месяцы Правитель вздохнул свободно.

Цервемза постарался не выказать ужаса. Затем хлопнул в ладоши.

— Мне нужно сто пятьдесят человек. Вооружённых и с ковриками. И крепкая клетка, — сказал он Доуру и Лопцеду, едва те выросли на пороге. — Всех брать живыми! Арнитова ублюдка и кота доставить лично ко мне. Не хочу лишать себя развлечения! Ты, — обернулся Правитель к Секретарю. — Проводишь нас. Успеть бы только!..

III

Когда один из солдат рванул дверь бывшего дома Оценрола Тарба, она чуть не слетела с петель. Помещение выглядело так, словно было покинуто несколько лет назад: рассохшаяся мебель, покрытая толстым слоем пыли, паутина по углам, да валяющиеся на полу черепки. Давно развалившаяся печь была так же холодна, как и заледеневшие мутные окна. Короче, благодаря стараниям Кинранста, ничто не напоминало о беглецах.

Разъярённый Цервемза обернулся к ошеломлённо озиравшемуся Анактару:

— Ты уверен, что это здесь?

— Совершенно, сир! Не сомневайтесь, место то самое. Только я ничего не понимаю… — толстячок едва не плакал.

— Хорошо. Это мы скоро проверим, — он подозвал Доура. — Немедленно доставь сюда моего Советника.

— Пусть солдат отдохнёт! У него был трудный день, — почти весело сказал Грейф Нюд, выходя из самого тёмного угла. — Я уже здесь. Сижу и жду ваших распоряжений, сир!

Анактар взвизгнул от неожиданности, потом взял себя в руки и отвесил Старику поклон:

— Ну, вы и мастер пугать, почтеннейший господин Советник! — подобострастно захихикал он.

Цервемза, более привычный к подобным фокусам, лишь слегка вздрогнул и сразу перешёл к делу:

— Секретарь утверждает, что не более, часа назад, эта развалюха служила логовом бунтарей. Так ли?

— Сейчас посмотрим, — меланхолично ответил Колдун, прохаживаясь взад и вперёд.

Он начал делать руками странные пассы и бормотать неведомые слова. Прошло всего несколько минут, и кухня преобразилась, снова став такой же, какой её покинул Анактар. Даже запах стряпни ещё витал в воздухе.

— Хотя заговорщики ушли отсюда совсем недавно и не успели уйти достаточно далеко, сейчас поздно пускаться на поиски. Более того, полагаю, что нам нужно просто выждать, когда они найдут или казнённого, или убитого, или обоих… Однако, сир, операция может занять несколько дней, а потому осмелюсь предложить вам этот дом в качестве ставки, — неопределённым тоном заявил Советник, отвешивая церемонный поклон.

Цервемза, казалось, не слышал его, с ужасом глядя на сундук, на котором лежал кот. Чудовище заметило врага. Выгнуло спину. Сверкнуло глазами. Бросилось на оцепеневшего Правителя. Не долетев до него какие-нибудь полшага, зверь шлёпнулся на пол и превратился в большую мокрую тряпку…

— Это она… — пролепетал Анактар.

— Кто? — просипел Цервемза, вцепившись пальцами в столешницу.

— Тряпка, сир! Та самая, которой меня лупила та тётка…

Пока Законный Император и Секретарь приходили в себя Колдун затеплил светильник. Разжёг огонь в печи. Потом так же твердя заклинания и водя руками, прошёл по всему дому. Ещё через полчаса он вернулся и пригласил Правителя и его Секретаря в комнату. Опасливо семеня за своим господином, толстячок перешагнул порог.

В бывшем кабинете Оценрола Тарба жарко пылал камин. Грейф Нюд картинно расположился в любимом кресле Лекаря. Цервемза занял второе, визави от своего Советника. Анактару места не нашлось. Впрочем, он был даже рад. Нашёл низенькую скамеечку для ног и с удобством устроился поближе к очагу.

Колдун поставил на стол большую запылённую бутыль и три стакана. Затем рядом появилась какая-то еда. Так и не успевший поесть толстячок, плотоядно сглотнул. Цервемза, напротив, с сомнением покосился на сосуд. Старик перехватил его взгляд и укоризненно покачал головой:

— Я полагал, Ваше Величество, что нам предстоит длинный разговор, потому и позволил себе прихватить немного снеди. Угощайтесь! И ты, Анактар, не стесняйся!

Секретарь чуть не расплакался от такой чести. Его, именно его пригласили к императорскому столу. Кто он такой, чтобы отказываться от угощения, тем более такого?

— Вино превосходное! — похвалил Цервемза. — Где ты его достал?

— Когда-то в Мэниге делали только такое. Кое-что ещё осталось в моих подвалах.

— А бедолага Отэп ещё столичные вина ругал! — вдруг расхохотался Правитель. — Нужно было быть к нему помилосерднее и развести огненное зелье в подобном напитке. Действие было бы то же, а всё вкуснее.

В этот момент Грейф Нюд как раз отхлебнул порядочный глоток и чуть не поперхнулся, зайдясь от беззвучного смеха:

— Ну, ошиблись мы с вами, сир! И не только в выборе напитка. По-моему все без исключения думали, что на эшафот взойдёт Арнит из Кридона, а видите как вышло.

Секретарь на всякий случай тоже хихикнул пару раз.

При упоминании об Арните весёлость моментально улетучилась с лица Цервемзы. Он откинулся на спинку кресла и задумался. Молчание длилось настолько долго, что Советник успел задремать вялым стариковским сном. Убедившись, что Грейф Нюд не слышит, Правитель заговорил. Совсем тихо, но вполне отчётливо:

— Всё это хорошо… Но раз уж речь зашла о смерти моего ученика… Знаешь, Анактар, о чём я сейчас подумал… — он на мгновение умолк, тускло глядя то ли на Секретаря, то ли сквозь него.

— Осмелюсь ли узнать о чём, сир? — пытаясь понять, чем вызван такой напряжённый тон, румяный человечек угодливо улыбнулся.

— Скажи, а к нему ты так же обращался? — взгляд Узурпатора снова вспыхнул обычным недобрым огнём.

— К кому, сир? — Анактар изобразил полное непонимание.

— К Арниту, безусловно! К этому… — Цервемза умолк, сдерживая подкатившую ярость.

— О да, сир, одного из них мне пришлось называть Государем. Только теперь не пойму, кого из них. А что мне было делать? Оба мне угрожали.

— Печально… А Истинным Императором?

— Н-нет, сир! — он так энергично замотал головой, что затряслись пухлые щёчки.

— Так. А как заговорщики узнали, что Арнит умер?

— Они потребовали, чтобы я открыл бювар. И…

— И?

— Он не открылся, сир!

— Ничьей рукой?

— Моей, по крайней мере, — попытался увернуться Секретарь.

Ответом была коронная цервемзина оплеуха. Анактар свалился со скамеечки. Схватился за щёку. Мгновенно вскочил на ноги.

— Да что же за день такой! — зашептал парень, по круглым щекам которого снова текли слёзы. — Сначала эти двое… — он начал загибать пальцы. — Потом эта… с тряпкой… Теперь вы, сир…

Правитель пропустил его жалобы мимо ушей:

— Сядь! — прошипел он, косясь на мирно посапывавшего Грейфа Нюда. — И не юли! Кто же сумел открыть секретную императорскую папку?

— Бастард. И… его Секретарь.

— Кто? — Цервемза чуть не подскочил.

— Ну… там был один, которого мальчишка то отцом, то Секретарём величал.

— Ты сам-то понимаешь, что произошло?

— Как сказать, сир… Мятежники узнали, о смерти одного Императора и провозгласили другого.

— Не прикидывайся дураком. Когда я пришёл к власти, то назначил тебя своим Личным Секретарём. Однако мы оба знаем, что я никогда не мог открыть твоей папки. Все бумаги доставал ты. О чём это, по-твоему, говорит?

— О том, сир, что бювар признавал Императором не вас, а другого человека. И что же изменилось с его смертью? — впервые в тоне Анактара появились придворные нотки. — Подданных вы всегда сможете убедить или усмирить. А то, что я знаю о вас, давно и хорошо оплачивается.

— По моим сведениям даже из двух карманов, — кивнул Цервемза. — Но я не об этом. Одно дело наши дворцовые тайны, и совсем другое — твоя измена.

— Измена… Какая измена, сир? — испуганно заморгал, начавший было успокаиваться Секретарь.

— Ты действительно не понял? Обратившись к Арниту или к тому, кого принимал за него, как к Государю, ты признал его Императором, а себя его Личным Секретарём. Таким образом, ты отрёкся от своих обязательств передо мной. Убив Истинного Императора, ты по своей воле сложил с себя секретарские полномочия. Надеюсь, ты знаешь, что ещё ни один из вас не пережил своих повелителей более, чем на сутки?

— Но я же… Сир! Вы же… — снова захныкал Анактар.

— Я помню, что обещал щедро наградить тебя за известие о смерти Арнита, и сдержу слово. Что касается твоей измены, пусть и невольной, то я просто хотел, что бы ты знал…

Он не закончил, поскольку Грейф Нюд зашевелился в своём кресле и заинтересованно прислушался к разговору. Цервемза ненадолго задумался, и огляделся, как будто что-то искал. Наконец, нашёл.

— Не люблю сидеть впотьмах, — задумчиво произнёс он. — Добавь света.

Толстячок суетливо бросился к небольшому столику, на котором стояла лампа. Пока он возился, пытаясь разжечь слегка отсыревший фитиль, Правитель незаметно достал кинжал и подошёл к Секретарю почти вплотную.

— Куда, говоришь, ты ударил Императора? — спросил он, становясь точно за спиной Анактара.

— Примерно сюда, — показал тот, оборачиваясь.

— Грамотно! Отличный удар, — похвалил Цервемза. — При таком ранении шансов выжить практически не остаётся.

— Сир, что вы… — укоризненно начал парень.

Лезвие вошло в то же место, куда был ранен Император.

— По неписаным законам Кридона я должен был отомстить убийце своего племянника и воспитанника. Кроме того, быстрая смерть — лучшая награда для таких, как ты, — спокойно объяснил он, осторожно опуская обмякшее тело на пол. — Так что своё обещание я сдержал.

Анактар попытался что-то ответить, но поперхнулся воздухом. И замер.

Всё произошло слишком быстро, чтобы Колдун смог вмешаться. Да он и не хотел.

Цервемза, тщательно вытер кинжал полой одежды убитого. Разогнулся и проговорил.

— Почтеннейший господин Советник! В связи с тем, что любезнейший господин Анактар покинул нас, мне нужен новый Секретарь.

Он хлопнул в ладоши. Указал стремительно появившимся Доуру и Лопцеду на труп:

— Хоронить не надо. Бросьте в лесу. Звери своё дело знают.

Всё это время Грейф Нюд молчал. Наконец, слегка растёр переносицу и произнёс:

— Боюсь, что пока жив Кайниол, Вашему Величеству придётся обходиться услугами герольдов.

— Что ж… пусть так. Это не помешает мне править! — он потянулся. — Время позднее. Завтра начинать всё от корней. Надеюсь, здесь есть хоть одна приличная кровать?

Советник учтиво поклонился и встал. В этот момент в комнату вошли слегка запыхавшиеся Заика и Коренастый и замерли у двери в ожидании дальнейших распоряжений.

— У нас слишком мало ковриков поэтому мы всё время опаздываем. Ты, — Правитель указал на Лопцеда. — С рассветом отправишься к Ткачихе.

IV

Аханар закончила работу. Устало потянулась. Закуталась в тёплый плащ и вышла посидеть на крыльцо. Это был её ежевечерний ритуал на протяжении многих лет.

Ранний зимний закат был прекрасен, но не трогал душу Ткачихи. Она неподвижно сидела на ступеньке. Не мигая, глядела в потухающее небо и негромко как заклинание повторяла то же, что и всегда:

— Сегодня… Обязательно сегодня… Прилетит…

Почти стемнело. Изрядно похолодало. Женщина махнула рукой и собралась идти в дом. Как вдруг…

В небе появилась поблёскивающая точка…

Ткачиха сперва подумала, что ей примерещилось.

Точка стремительно приближалась. Вот она стала похожа на яркую осеннюю звезду. Вот приобрела сходство с птицей.

За годы ожидания Аханар видела множество разных птиц. Таких — никогда. Эта была золотой, как угли в пылающем очаге. Несмотря на холод, Ткачиха стояла, как будто пустила корни.

Птица опускалась ниже и ниже. Облик её всё больше напоминал человеческий.

Потом до Аханар долетела песня. Голос был тот самый! Его нельзя было перепутать ни с каким другим.

Женщина села прямо в снег:

— Я знала… знала. Это ты… прилетел! — захлёбываясь слезами шептала она, не в силах встать.

Меж тем, светящийся человек, продолжая петь, плавно опустился и тяжело, но уверенно двинулся к ней.

— Отэп! — вскочила Ткачиха и побежала навстречу ему.

Песня оборвалась, и мужчина тяжко рухнул в двух шагах от ног женщины. От него исходил жар, как от костра. Аханар всё поняла, и ей стало так холодно как в ту самую ночь, когда ей сказали, что отобранного не вернуть. А вот ведь вернулось! Она должна справиться!

Отэп смотрел на неё, запоминая каждую чёрточку долгожданного лица, и даже пытался улыбаться:

— Аханар… Всё сбылось… — с трудом произнёс он.

— Конечно, сбылось! Сейчас пойдём в дом. Там будет легче, — с этими словами она подхватила его подмышки и осторожно потащила к крыльцу.

— Не надо… Это опасно… — еле слышно шептал воин. — Отойди…

Она лишь покачала головой. Сильные руки Ткачихи втянули его в комнату. Аханар огляделась в поисках достойного ложа. Взгляд её упал на мягкую стопку новых ковриков. Уложив Отэпа, она пристроилась рядом, и взяла его за руку:

— Я верила. Все эти годы верила, что ты прилетишь. Они смеялись. А я ждала. Даже, когда жила у этого… из Квадры. Понимаешь?

Отэп слегка прикрыл глаза. И молчал. Он знал, что однажды одолел огненное зелье. Тогда это было бессмысленным геройством. Теперь рядом была Аханар. Нужно было попробовать. Поэтому воин не позволял себе ни стона, только улыбался. А пламя, сжигавшее его изнутри, грозило вот-вот вырваться наружу.

Когда он снова взглянул на неё, женщина продолжила:

— Я всё-всё про тебя знаю. Они думали, что я совсем безумна и говорили при мне, не стесняясь, — Аханар торопилась сказать главное. — И как опоили тебя, и как ты Командиром Квадры стал, а потом ушёл оттуда. Я тогда поняла, что ты вернул отобранное. Ты мне расскажешь?

— Я дождусь… там… и расскажу… Теперь… уходи… к нашим… На коврике…

Его лицо всё ярче светилось золотом, только глаза по-прежнему оставались стальными. Такими же, как в юности.

— Мы пойдём вместе! Ты лучше пой. Я помогу…

…Аханар так и не отпустила руки Отэпа, словно не чувствовала своей боли, только его…

И он снова запел. Чем тише звучал мужской голос, тем сильнее становился женский.

Они смолкли одновременно, потонув в рёве разгоревшегося пожара…

V

— Я знаю, где следует искать… — одновременно сказали брат Мренд и Римэ.

— Арнита, — закончила Прорицательница.

— Отэпа, — добавил Художник. — И его женщину.

— Похоже на настоящий погребальный обряд у нас не будет времени, — задумчиво сказал Кайниол. — Похороним их, как Превя и Никуцу.

Сборы были коротки. Несмотря на поспешное бегство и почти бессонную ночь, наши герои были бодры и сосредоточенны. Они разделились на две группы, условившись о месте, где должны были упокоиться павшие.

— В-всё с-сгорело, с-сир! Эта б-безумная с-спалила д-дом. К-ковриков н-нет, — докладывал Лопцед.

— Что делать. Пойдёте так. Не знаю, где они прятались ночью, но сейчас собираются на окраине Кридона, чтобы похоронить обоих, — Цервемза прошёлся из угла в угол. — Думаю, вы должны успеть. Ещё раз повторяю: всех, особенно мальчишку и кота, брать живьём!

Тело Арнита, завёрнутое в походный плащ покоилось на большом камне. Рядом лежали два оберега: мужской и женский — всё, что осталось от Отэпа и Аханар. Вокруг стояли все их друзья.

Император подошёл к Секретарю и шепнул:

— Прости, даже если тебе не понравится моя поминальная речь.

Мисмак понимающе улыбнулся. Кайниол вернулся на своё место. Чуть помедлил и заговорил:

— Я никогда не считал себя сыном Арнита из Кридона, но когда-то он любил мою мать. И она… тоже. Спасибо им обоим за то, что я родился, каким родился и стал таким, каков есть. Арнит прожил непростую жизнь, совершил много дурного, но он погиб тогда, когда стал Истинным Императором. Прощай, отец!

Прощай и ты, Отэп! Верный друг и прекрасный учитель. Надеюсь, последние мгновения твоей жизни были не только мучительными, но и счастливыми.

Прощай, Анахар! Ждавшая его всю жизнь.

Ступайте, вас уже ждут!

Когда на камень опустилось облако, все увидели три фигуры, уходящие вдаль: мужчина и женщина летели, держась за руки, и ещё один мужчина брёл несколько поодаль от них. Одинокий, как и в жизни…

VI

Хаймер первым почувствовал неладное:

— Нас окружили! — безмолвно прокричал он.

Действительно, кольцо солдат было столь плотным, что ни один из мятежников не смог бы уйти даже по коврику.

— Что будем делать, сир? — спросил Первооткрыватель.

— Пойте! — прошептал Кайниол. — Нам остаётся только петь.

— Что? — спросили сразу несколько голосов.

— Именем и по приказу юного Императора Кайниола, пойте! — прокричал Таситр.

— А что петь-то, хорошие мои? — спросила тётушка Шалук.

— Что угодно — песня придёт сама! — ответила Римэ.

Стийфелт достал и завёл древнюю и торжественную мелодию. Через миг она растворилась в страшном отчаянном хорале, вскоре охватившем поющих грозным радужным сиянием. Оно всё разгоралось, потом рассыпалось на золотые, алые, белые и синие лучи, которые понеслись, сметая и поглощая солдат. Даже тех, кто пытался спастись бегством или спрятаться за камнями.

Когда лучи возвратились обратно, сияние ушло, и песня стихла, ошарашенный Рёдоф спросил, не обращаясь ни к кому:

— Что это было?

— Дед, а ты не понял? Мы создали Луч Правды, — ответил Лоциптев, повернув к Садовнику лицо, по которому ещё пробегали радужные сполохи.

— Обретённого… — начал Император.

— …не отнять! — ответили его подданные.