Кларксон‑гонщик

Подготовка снегохода к участию в гонке на ускорение сходна с кулинарным искусством. Можно иметь все нужные ингредиенты блюда, но чтобы правильно соединить их, требуется мастерство.

Во‑первых, надо изучить качество льда и отрегулировать срабатывание сцепления. Можно ли будет сорваться с места на 6000 оборотов в минуту или зацепистость будет достаточной, чтобы тронуться с места на 8000 оборотов – максимальном крутящем моменте?

Потом, сколько шипов установить на гусеницы снегохода? Если слишком мало, то они быстро сломаются, если слишком много, то снегоход начнет буксовать на льду.

К счастью, знающие люди учли все эти тонкости еще до того, как я вскарабкался в седло снегохода. Машина весила 190 килограммов, но при этом имела 240‑сильный турбодвигатель V‑Max. Вы сгибаете колени, крепко сжимаете ногами седло и упираетесь ногами в заднюю подвеску. Это защищает вас от падения назад при старте, а руки остаются свободными, чтобы противостоять неизбежному вставанию снегохода на дыбы.

Я смотрел, как гонщики преодолевают 400‑метровую дистанцию за 5–6 секунд, и слегка нервничал. Наверняка перед тем, как начнут работать видеокамеры, думал я, будет время хотя бы чуть‑чуть попрактиковаться.

Ага, не тут‑то было. Никакой тренировки не получилось. Я оседлал машину и попытался пересечь паддок. Однако давление в турбине было доведено до 13 фунтов на квадратный дюйм, и сцепление было отрегулировано так, что срабатывало лишь на 6000 оборотов в минуту. Иными словами, медленно ехать было невозможно: снегоход мог или стоять на месте, или нестись как гончая, которой намазали горчицей задницу.

Пока я занимал место на старте, директор картины успел сказать, что у меня есть пять секунд, чтобы во время гонки произнести что‑нибудь в камеру. «И ради бога, ни в коем случае не потей, иначе все отснятое придется выбросить».

Вспыхнул зеленый свет, я резко выкрутил переключатель газа, с громким хлопком сработало автоматическое сцепление и на горизонте возник смеющийся Люцифер. Хотя снегоход стоял на твердом льду, никакого проскальзывания гусениц не было – машина просто подпрыгнула лыжами вверх.

До старта я сильно нервничал по поводу того, что не сумею как следует справиться с вставанием снегохода на дыбы, однако на деле все оказалось довольно просто: надо было всего лишь податься вперед, чтобы нос снегохода под тяжестью тела ушел вниз. Через шесть секунд я пересек финишную черту и впервые серьезно задумался, что делать потом. Тормозить на скорости 150 миль/час было равносильно смерти. Один поворот широких кряжистых лыж – машина перевернется, и я погибну. Пришлось терпеливо ехать по прямой до тех пор, пока скорость не погасилась, и затем осторожно‑осторожно нажимать тормоз, и когда скорость стала практически пешеходной, я развернулся и поехал назад.

Пока мое сердце припадочно билось, как стиральная машина с кирзовыми сапогами, мы проверили, что записалось на видеокамеру, установленную на снегоходе, и обнаружили, что во время гонки я произнес всего два слова: «Б…дь» и «П…ц».