Подготовка

План нападения на СССР оформился в голове Гитлера летом 1940 года. Этот план находился в противоречии не только с его же собственными прежними взглядами, когда он, основываясь на опыте Первой мировой войны, считал войну на два фронта гибельной для Германии (по этой причине фюрер и поторопился заключить пакт с Советским Союзом накануне своего нападения на Польшу), но и в противоречии с мнением большинства его преданных сторонников и помощников.

В конце лета 1940 года видные германские военные, и в первую очередь главнокомандующий военно‑морскими силами Германии гросс‑адмирал Редер, в своих докладах указывали на то, что осень и зиму 1940/41 года – когда еще нельзя осуществить высадку в Англии – можно использовать для других целей. Необходимо совместно с Италией нанести удар Англии в Средиземном море, овладеть Мальтой, заблокировать Гибралтар и Суэцкий канал и открыть себе дорогу на Ближний и Средний Восток.

Эта вполне достижимая, с учетом имеющихся сил, цель в случае претворения плана в жизнь не только стабилизировала бы ситуацию в Италии, а значит, и на южных подступах к Германии, но и повлияла бы на положение в Турции и на Балканах. Успех при удачном исходе означал бы решающий удар по Англии. Но Гитлер отклонил все подобные предложения: он буквально помешался на своем плане войны на Востоке и, сильно переоценивая боеспособность итальянцев, верил, что Муссолини сможет довести войну на Средиземном море, этом mare nostra («наше море» – лат.) итальянцев, до победного конца и без помощи немцев.

Причины изменения позиции Гитлера по отношению к войне на два фронта, влекущей за собой непредвиденные риски, являются многогранными и носят политический, экономический, идеологический и военный характер.

Решительная политика, которую проводил Советский Союз протии Финляндии и Прибалтийских государств после заключения германо‑советского пакта, а также все более очевидные планы относительно Балкан указывали на опасность того, что Россия и впредь будет сознательно использовать скованность сил Германии на Западе, чтобы захватывать важные позиции, позволяющие в нужный момент добиться от Германии решающих уступок. Опасения Гитлера еще больше увеличились после визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года, когда советский нарком иностранных дел занял неуступчивую и не вполне ясную позицию.

Более того, Гитлер считал, что нежелание Англии соглашаться с его мирными предложениями вызвано надеждой на то, что в решающий момент войны она сможет получить сильного союзника на континенте.

Что касается экономики, Германия в случае длительной войны, в плане продовольствия и сырья, сильно зависела от благосклонности русских и их поставок. Понимание того, что эта благосклонность будет обходиться Германии недешево и что Россия всегда сможет в критический момент существенно ограничить свободу действий германского руководства, было для Гитлера невыносимым. Он был уверен, что Германия только тогда будет в состоянии вести длительную войну с англосаксонским миром, когда у нее будут необходимые для этого собственные средства и экономическая база.

Противоречия, существовавшие между идеологиями обеих стран, Московский договор не устранил, а лишь на время подавил. Советская Россия в глазах Гитлера и многих старых национал‑социалистов оставалась по‑прежнему идеологическим противником № 1.

«Русский сфинкс» с его силами, которые было довольно трудно определить, с его планами, которые было трудно разгадать, и с его опасной идеологией угнетающе действовал на Гитлера и мешал ему. Фюрер надеялся, что ему удастся разгадать его загадку, разгромив Россию путем быстротечной военной кампании, и продемонстрировать миру пустоту и непрочность Советского государства и его мировоззрения.

Затем – после усиления Германии за счет расширения ее экономической базы – Гитлеру представлялось возможным достижение соглашения с Англией, которого он всегда страстно желал, или же, если его мирные инициативы снова будут отвергнуты, ему удастся сломить ее мощь в результате крупных военных операций, в том числе на Ближнем и Среднем Востоке.

Япония, свободная от угрозы со стороны России, также могла направить все свои силы на борьбу с Англией, а в Соединенных Штатах Америки должно было усилиться влияние кругов, выступавших за нейтралитет.

Уверенность Гитлера в достижимости своих планов зашла настолько далеко, что он даже начал обдумывать и составлять программу действий, согласно которой после разгрома России германские вооруженные силы и экономика должны были быть организованы и направлены для решительной борьбы с Англией.

Первая переброска войск на Восток, которую сначала еще можно было расценивать просто как усиление обороны почти неприкрытой восточной границы, начала проводиться сразу же после окончания Французской кампании. Уже в июле 1940 года на Восток был переброшен штаб группы армий фельдмаршала фон Бока, а также штабы 4, 12 и 18‑й армий. Тогда же сюда было переведено около 30 германских дивизий. Так были сделаны первые шаги к продлившемуся довольно долго стратегическому развертыванию германских вооруженных сил на Востоке.

Одновременно в германском Генеральном штабе началась разработка первых вариантов оперативных планов, которые неоднократно пересматривались и дополнялись в последующие месяцы, а результаты проделанной работы были доложены Гитлеру 5 декабря в качестве проекта плана кампании в России.