Смеяться вслух

К этому моменту у меня уже не осталось сомнений в истинности моей Третьей заповеди: «Действуй так, как хочешь себя чувствовать». Если мне хотелось чувствовать себя счастливой, веселой и беззаботной, нужно было именно так себя и вести, например смеяться вслух.

Смех – это больше, чем просто приятное занятие. Он повышает иммунитет, снижает кровяное давление и уровень содержания кортизола. Смех повышает болевой порог человека, служит средством укрепления связей между людьми и помогает гасить конфликты и разряжать стрессы во взаимоотношениях, будь то в рабочей обстановке, в семье или между совершенно незнакомыми людьми. Когда люди вместе смеются, они, как правило, больше разговаривают, чаще прикасаются друг к другу и встречаются взглядами.

Я поклялась находить поводы для смеха, смеяться вслух и должным образом реагировать на юмор других людей. Я больше не буду вежливо и сдержанно улыбаться, перестану пытаться вставить свой анекдот, пока еще не утих смех после удачной шутки приятеля, и не буду сопротивляться, если надо мной будут подшучивать или станут поддразнивать. Одним из самых изысканных удовольствий в жизни является умение заставить людей смеяться… Даже Джеми гораздо больше доволен собой, когда я громко смеюсь над его шутками, а когда я вижу, как Элиза и Элеонора заглядывают мне в лицо в ожидании моего смеха, у меня просто разрывается сердце.

Позавчера утром Элиза в десятый раз рассказала мне свой любимый детский анекдот, и после этого я вдруг увидела, как у нее задрожали губы.

– Что случилось, малыш? – спросила я.

– Ты не засмеялась! – зарыдала она.

– А расскажи‑ка мне еще раз, – сказала я. Она снова рассказала свой анекдот, и на этот раз я рассмеялась.

Тем не менее больше всего мне хотелось вслух хохотать над самой собой. Я слишком серьезно к себе относилась. В те редкие моменты, когда мне все‑таки удавалось посмеяться над собой, это очень сильно поднимало мне настроение.

Я думала об этом, застряв в медленной очереди в кафе «Суп» (больше никакой «псевдоеды»). Две пожилые женщины во главе очереди слишком неторопливо выбирали себе блюда.

– А можно попробовать «Острый чечевичный»? – спросила одна из них.

Она получила миниатюрную чашечку с супом, попробовала и сказала:

– Слишком острый! Мммм, а можно попробовать «Острый с колбасками»?

Стоящая на раздаче работница кафе медленно налила еще один крошечный стаканчик и передала его через стойку.

– Этот суп тоже слишком острый! – воскликнула привередливая женщина.

Работница кафе пожала плечами и не сказала ни слова, но я вполне могла угадать ее мысли: «Да, именно поэтому на ценниках у этих супов и написано, что они острые».

Я очень гордилась собой за то, что не потеряла самообладания в этой ситуации, но по нарастающему за моей спиной недовольному ропоту было ясно, что не все в очереди были столь же великодушны.

Именно в этот момент привередливая женщина повернулась к своей подруге и сказала:

– Ой, ты только посмотри на меня! Я веду себя как персонаж из шоу типа «Не раскатывай губы». Ну останови меня!

Они с подругой расхохотались. Я тоже не смогла удержаться от смеха, а потом начали смеяться и все остальные в очереди. Поразительно, как благодаря способности этой женщины посмеяться над собой напряженная ситуация трансформировалась в мгновение ока, и совершенно незнакомые люди отнеслись друг к другу с искренним дружелюбием.

Тем не менее придумать способ чаще смеяться оказалось сложно. Я так и не смогла выработать ни одного хитроумного упражнения или стратегического приема, способного заставить меня хихикать. Я подумывала начать просматривать по вечерам комедийные телепередачи, составить список комедийных фильмов, которые надо взять в видеопрокате, но все эти варианты казались мне слишком надуманными и затратными по времени.

Мне было совсем ни к чему впадать в стрессы по поводу своих «смеховых» сеансов. Неужели у меня такое слабое чувство юмора, что обязательно нужно пользоваться столь экстремальными и неспонтанными методами? В конечном итоге я просто напомнила себе: «Слушай и смейся». Я заставила себя притормозить, чтобы обеспечивать окружающим ту реакцию, к которой они стремятся.

Честертон был прав, очень трудно быть легким человеком. Чтобы постоянно шутить, надо обладать большой самодисциплиной. Чтобы выслушивать от Элизы бесконечные запутанные загадки и смеяться в те моменты, когда это предполагается, нужно обладать недюжинной силой воли. Надо иметь огромное терпение, чтобы в миллионный раз смеяться, когда Элеонора неожиданно выглянет из‑под подушки, играя в «ку‑ку». Но они всегда настолько хотят меня рассмешить, что радость, вызываемая у них моим смехом, становится для меня наградой. Даже деланый смех часто переходит в самое настоящее веселье.

Кроме того, я сознательно постаралась более внимательно относиться ко всему, что кажется мне смешным. Например, меня всегда веселили фразы типа «А – это новое Б». Поэтому, исключительно ради смеха, я начала составлять новый список (выполняя еще и данное себе обещание «не думать о результатах»).