Год. Польша. ( Гражданская война) Деревня возле Кракова 12 page

Джон смиренно опустил голову.

- Возьмешь арбалет Алана с деревянными стрелами и пронзишь ему сердце, если он будет угрожать моему сыну или выиграет бой и повергнет Майкла.

Она нежно провела рукой по шее вампира и приблизилась к его лицу, почти касаясь губами.

- Может, тогда я исполню твою заветную мечту, Джон…

Прошептала она и поцеловала его в губы.

Обезумев от счастья, Джон упал на пол и обхватил ее колени руками. Покрыл ее руки поцелуями. На лице Аманды застыла довольная улыбка. Она досадит Алану. Впервые за много лет. Избавиться от Николаса, Аманда мечтала с тех пор, как утешала свою дочь, брошенную этим самоуверенным негодяем. Мари с ума сходила от горя, хотела наложить на себя руки. Аманда поклялась, что Ник прольет кровавые слезы, но Мари упрямая идиотка увидела его снова, и все вернулось. Снова бегает за ним как драная кошка. Только теперь у нее есть козырь в руках, которым дочь задумала воспользоваться на семейном собрании и заполучить Николаса. Ее безумная идея совсем не нравилась матери, но понравилась Алану. Что ж, Аманда нарушит их планы и избавиться от этой досадной помехи навсегда. Они еще скажут ей спасибо.

Марианна смотрела на дерущихся мужчин, прижав руки к вискам, совершенно не контролируя свои эмоции. До нее доносились обрывки фраз, перешептывания. Она слышала собственное имя и смешки.

«У Ника новая кукла?»… «Что за девчонка? Когда Ник ее бросит, Майки сможет утешить малышку»… «Я бы сам ее утешил, но Ник надерет мне задницу. Ух, как завелся»… «Просто смертная дурочка»

Марианна не слушала их, она наблюдала за полуобнаженными мужчинами ловко и грациозно орудующими шпагами. Их тела красиво блестели в бликах костра. Звон металла разносился далеко за пределы особняка. Гости подначивали дерущихся. Если бы это были люди, они бы уже истекли кровью. Противники наносили друг другу страшные удары. Снег вокруг них окрасился в темно-алый цвет. Наконечники шпаги сделаны из дерева, чтобы нанести максимальный ущерб противнику. Но раны затягивались на глазах. Внезапно Майклу удалось выбить шпагу из рук Николаса, и тот отпрыгнул в сторону совершенно безоружный. Марианна ахнула и прижала ладонь ко рту, чтобы не закричать когда наконечник шпаги Майкла уперлось в грудь Николаса. Но тот неожиданно схватился за лезвие, и дернул на себя, из израненной руки закапала кровь. Николас резким ударом ноги повалил Майкла в снег. Завязалась борьба. Теперь уже Вудворт без оружия яростно сопротивлялся натиску противника, ловко уворачивался от ударов Николаса. Лезвие несколько раз чиркнуло по обнаженному телу. Наконец Майклу удалось вскочить на ноги. Он попытался ударить противника и в тот же миг Николас увернулся, прокатился по снегу и, перепрыгнув через Майкла, приставил шпагу к его груди. Оба смотрели друг на друга страшными глазами. Николас надавил острием, показалась капелька крови. Майкл с ненавистью посмотрел на противника.

- Проси о пощаде! – прошептал Ник.

- Никогда! Лучше убей!

- Ну, мы знаем, что ты и так проиграл, а убивать я тебя не собирался. Как видишь, верба и кол мне не понадобились.

Раздался ропот и крики, гости скандировали имя Николаса. Все уже поняли кто победитель, но Марианну не отпускало чувство странной тревоги. Ник повернулся к гостям, победно поднял шпагу вверх. Вся его грудь изрезана мелкими и глубокими порезами, руки изодраны в лохмотья, но он улыбается, глядя на Марианну. Он победил, он сдержал слово.

«Мальчишка. Кто-то еще говорил, что я ребенок» - с улыбкой подумала девушка

И вдруг, словно в замедленной пленке, увидела, как вдалеке кто-то из гостей поднял странное оружие, и прицелился. Марианна не поняла, что именно происходит, но почувствовала опасность. Она бросилась к Николасу, заслоняя собой его израненную грудь. В тот же момент ее тело пронизала невероятная боль и она почувствовала как спину насквозь проткнуло нечто острое, оно обожгло ей внутренности. Ее рука опустилась к груди, нащупывая наконечник стрелы. Марианна посмотрела на свои окровавленные пальцы. Она увидела, как распахнулись в удивлении глаза Николаса, почувствовала, что падает и его сильные руки подхватили ее за талию. Все как в тумане. Она видела его перекошенное лицо, понимала, что он кричит, зовет ее по имени. Хотела ответить, но из груди вырвались лишь хрипы. Марианна судорожно цеплялась за его плечи, глядя ему в лицо, пока все не поплыло, застилая кровавой пеленой боли. Она провалилась в бездну.

Глава

Подобного сумасшествия в этом доме еще не было никогда. Жуткий вой прорезал ночной мрак. Этот дикий крик взорвал сознание многих находящихся во дворе и наблюдающих за поединком. Затем наступила тишина. Гулкая, осязаемая тишина. Плотность воздуха увеличилась в несколько раз. Вампиры с ужасом смотрели на Николаса, который поднял девушку на руки и обводил толпу безумными глазами. Заметив Джона с арбалетом, Ник передал свою ношу Майклу. Тот оторопел и застыл в немом отчаянии. Николас взвился в воздух с оглушительным рычанием. Он настиг вампира в два счета, не дав Джону даже опомниться, ловким движением вырвал ему сердце, а потом отгрыз голову, которая покатилась прямо к ногам Аманды Вудворт. Та высокомерно оттолкнула голову ногой, и прожгла Николаса взглядом полным ненависти. С лица князя стекала темная кровь убитого им собрата. Ник вернулся к Майклу и осторожно забрал у него Марианну, Вудворт-младший избегал смотреть ему в глаза. Николас прижал девушку к груди и, пошатываясь, понес в сторону дома. Алан попытался его остановить. Он говорил, что девушка скоро умрет и лучше всего отнести ее в дом и дать спокойно отойти в мир иной, но Николас оскалился и зарычал на Вудворта, давая понять, чтобы тот не приближался. Гости расступились. Никто не смел проронить ни слова. Все смотрели в спину Николасу. Тот подошел к автомобилю, одной рукой выбил стекло, отворил дверь и положил девушку на переднее сиденье, затем сел за руль и сорвался с места.

Николас ехал вперед, не видя дороги - ехал в никуда. Одной рукой он сжимал еле теплые пальчики Марианны, другой - руль. Николас слишком хорошо знал физиологию людей. Стрела задела легкие, с такой травмой Марианне осталось жить считанные минуты. Словно зверь он искал логово, чтобы спрятать умирающую, место где он сможет выть и рвать волосы от ненависти к себе. Его лицо превратилось в маску. Словно все чувства отмерли. Он упрямо смотрел вперед и отсчитывал биение ее сердца, настолько слабое, что его мог слышать только вампир. Сколько еще ударов осталось, прежде чем оно остановиться?

Николас резко остановился у кромки леса. Приподняв Марианну он стиснув зубы надломил наконечник стрелы, а затем вынул ее и выбросил в окно. Девушка даже не шелохнулась. Ник поднес к губам руку и надкусил вену, приложил к губам Марианны, в надежде, что это поможет. Его глаза всматривались в бледное личико, подернутое синевой. Биение сердца по-прежнему замедлялось. Внезапно Марианна резко приподнялась, ее тело выгнулось дугой. Она широко открыла глаза и темная кровь вампира фонтаном вылилась изо рта обратно, забрызгивая салон автомобиля. Несчастная забилась в судорогах и затихла.

Она не простая смертная и обратить ее не получится. Вот и умерла последняя надежда. Свет в ее душе не примет дары Мрака. Снова он слышит совсем тихое: «тук»…»тук» и тишина, потом опять «тук»…»тук». Николас вцепился себе в волосы и ударился лбом о руль. Он хрипло застонал от бессилия.

Внезапно тишину нарушил звонок сотового телефона. Машинально рука мужчины потянулась к мобильному, увидел на дисплее: «Фэй» и нажал на громкую связь:

- Вези ее на возвышенность, Николас. Ничего не предпринимай, просто отвези туда, где рассвет будет виден лучше всего. Лучи солнца вернут ее к жизни. Чем выше ты ее поднимешь, тем вероятней их целительное воздействие. Никакого колдовства, никаких темных сил. Сними кольцо, Николас. Ее спасет солнце.

- Фэй! – его крик, был похож на рыдание, - Фэй, она умирает…

- Солнце ее исцелит, а тебя покалечит, но только так ты вернешь Ангела к жизни. Энергия света. Поторопись. Рассвет уже скоро.

Николас силой вдавил педаль газа и свернул в темноту леса.

Прижимая Марианну к себе, он прыгал по деревьям, взбираясь все выше и выше, до самой макушки ели. Затем сорвал с пальца кольцо с лазуритом и швырнул его вниз.

За горизонтом появлялось светло-сиреневое сияние. Николас поднял девушку вверх на вытянутых руках. Издалека на фоне светлеющего неба застыла фигура на одной из ветвей самой высокой ели. Словно титан он держал свою драгоценную ношу. Светлое платье и темные волосы девушки развевались на ветру. Николас смотрел на солнце. Впервые в жизни, умоляя его появиться быстрее. Он знал, что лучи принесут ему боль. Невыносимую, острую боль, но ему уже все равно, лишь бы жизнь вернулась в это холодеющее тело. Первый солнечный луч заставил кожу вампира задымиться, а тело девушки засверкать, отражая сияние света. Николас закрыл глаза, чувствуя, как медленно загорается его плоть.

… Боль становилась невыносимой, Ник чувствовал запах паленой плоти и треск горящего мяса. Но он держал ее хрупкое тело, подставив палящим лучам солнца. Он готов умереть, но не разожмет обожженных рук и не сдвинется с места. Ник заклинал все темные и светлые силы, дать ему возможность продержаться, пока она снова не вздохнет. Красная пелена застилала глаза, слезы боли тут же испарялись на солнце с шипением кипящей воды. Глазные яблоки пересохли. Ник чувствовал, как лопаются сосуды. Прикосновения одежды причиняла невыносимые страдания, но он стоял, и его руки не дрогнули, хоть и искусал губы в кровь. Каждая минута как столетие. Перед глазами проносятся картины из прошлого, больше напоминающие бред. Наконец-то он услышал первый вздох, потом второй. Сердцебиение восстанавливалось, и женское тело становилось теплее. Мысленно подсчитывая пульс, он улыбался потрескавшимися губами. Затем Николас осторожно спустился на землю и положил Марианну к себе на колени. Мучительно застонав, он закрыл глаза. Его кожа обуглилась и вздулась пузырями. Боль становилась нестерпимой. Он положил девушку на землю, больше не в силах терпеть страдания, каждое движение отзывалось яркой вспышкой агонии. Последнее что он увидел, это как таял снег вокруг хрупкого тела в светлом платье, залитом кровью, как пробивалась трава на проталине, и показывались нежно-голубые бутоны подснежников. Он отнимал жизни, а она дарила. В его присутствии замирало все живое, а от ее прикосновений возрождалась весна в декабре. И самое противоестественное в том что смерть полюбила жизнь, а жизнь безумно любит саму смерть. Насмешка, ирония. Ник улыбнулся, зашелся в приступе кашля, обожженные внутренности невыносимо ослепляли дикой болью, он потерял сознание.

Николас пришел в себя от нежных касаний, словно прохладное дуновение ветерка оплетало его израненную плоть, исцеляя ее от ожогов. С трудом он открыл глаза и увидел ее лицо совсем рядом. Марианна приложила палец к его губам.

- Тсс. Не разговаривай. Тебе пока нельзя.

Боль в теле утихла, он чувствовал странное ликование, пожирал ее глазами, узнавая заново. Овал лица, завитки волос у висков, нежные лепестки губ и глаза полные вселенской любви. К нему. У нее та же родинка возле крошечной мочки уха, у нее та же улыбка. Она жива. У него получилось.

Несмотря на слабость, он привлек ее к себе за плечи и посмотрел ей в глаза:

- Ты?

Она тихо засмеялась:

- Просто лежи, не разговаривай. Твои раны постепенно затягиваются.

- Марианна…

Его ладонь коснулась ее щеки…Никто и никогда не жертвовал собой ради него. Разве он достоин такой любви и самоотверженности? Чем он заслужил подобное счастье?

- Я даже согласна на малышку, - она снова улыбнулась сквозь слезы.

Николас привстал, превозмогая боль, и жадно нашел ее губы, словно пожирая, вкладывая всю мощь своего счастья, которое рвало на части его сердце. Оно больше не ледяное, оно полыхает давно забытым огнем. Девушка слабо сопротивлялась, пытаясь уложить его обратно на землю.

- Тебе еще рано шевелиться…Ник… Я так долго ждала, когда ты придешь в себя.

Но он не давал ей говорить, осыпая ее лицо поцелуями, то всматриваясь в ее глаза, то снова неистово привлекая к себе.

- Зачем, зачем ты это сделала, малыш? Зачем ты это сделала?

И она уже больше не спрашивала, почему он так неистово ее целует, почему все его большое и сильное тело трясется как в лихорадке. Силы возвращались к нему с каждым ее прикосновением, они вливались мощной энергией из ее тела в его, исцеляя, врачуя ожоги. Постепенно кожа выровнялась и рубцы затянулись. С сегодняшнего дня все будет по-другому. Его жизнь изменилась, точнее он сделает все, чтобы ее изменить.

Внезапно он отстранил Марианну от себя. Догадка пронзила мозг как яркая вспышка. Он отбросил ее волосы и осмотрел шею – чисто. Ник схватил ее за руки, на нежной коже следы от его клыков. Так вот как она вернула его к жизни.

- Зачем?! – простонал он, и поднес ее руки к губам, зализывая раны – я мог убить тебя.

- Без тебя я мертвая. Кто я без тебя, Николас? Меня просто нет.

Он положил ее руки к себе на грудь.

- Никогда так больше не делай, малыш. Не смей меня покидать, слышишь?

Она кивнула и рывком обняла его, прижавшись к нему всем телом.

- Никогда не покину. Если не прогонишь.

Он не мог ничего обещать, не хотел лгать, только не ей. Но отталкивать уже не было сил. Он захотел этот кусочек счастья. Пусть мимолетный или вечный. Пусть их покарают за это, но он уже не в силах сопротивляться.

Марианна не спрашивала, куда он ее везет. Не в дом Вудвортов это точно. Но куда?

Какая разница если Ник с ней, а его пальцы сжимают ее руку. Он смотрел на дорогу, а она на него. На гладком смуглом теле ни царапины. Всего лишь несколько часов назад, она видела страшные раны, кожу, сгоревшую до мяса. Когда Марианна пришла в себя, Николас еще держал ее в руках, подставив солнечным лучам. Она чувствовала, как энергия вливается в ее тело, как слабеет тот, кто дарит ей жизнь снова. Она словно видела их со стороны и понимала, что солнце испепеляет его плоть, даря в обмен новое дыхание для нее. Когда Марианне удалось приподняться, мужчина лежал в снегу и смотрел в небо. Его веки обгорели, он не мог закрыть глаза. Она понимала, что он невыносимо страдает. Но в отличие от Николаса Марианна знала, что может вернуть его обратно – кровь. Она поднесла к его потрескавшимся губам руку, но он не мог даже пошевелиться. Тогда она сама надавила на его рот, заставив клыки обнажиться и поранить нежную кожу. Он жадно пил ее кровь, а она чувствовала, что ее сердце наполняется счастьем и наслаждением, как и в прошлый раз. Они словно созданы, чтобы спасать друг друга. Наверно судьба недаром свела их вместе. Только бы он снова не оттолкнул, не начал жалеть и отдаляться.

Николас повернулся и посмотрел на Марианну. В его глазах больше не было холода и отчуждения. Радужка стала небесно-голубой, он улыбнулся и положил ее руку к себе на колено.

- Ты не вернешься в этот дом. Мы больше не будем жить в поместье Вудвортов. Я отвезу тебя в другое место. Когда-то у меня был маленький домик недалеко от Эшдаунского леса. За ним долгие годы присматривал мой агент, а я и вовсе забыл о его существовании. Конечно, это не шикарный замок моего родственника, но там ты будешь в безопасности.

«С тобой хоть на край света» - подумала Марианна.

- Ты останешься со мной?

- Ненадолго. Мне нужно вернуться к Вудвортам и прояснить некоторые события. Слуга Алана пытался меня убить. Кому это было нужно? Не Вудворту это точно, я слишком важен для него. Значит, в доме у меня есть враги, а я привык знать их в лицо. Потом я вернусь. Тебе не будет скучно. Скоро приедет Фэй и составит тебе компанию.

- Я твой приз и ты можешь увезти меня хоть на край света.

Он засмеялся, и ей показалось, что солнце не может сверкать ярче, чем его улыбка. Таким она его еще не знала. Марианна не догадывалась, что таким его не знал никто.

- Ангел искушает демона? Ты перевернешь все законы природы.

Ник поднес ее руку к губам.

- У меня есть кое-что для тебя.

Марианна сунула руку за корсаж платья и протянула кольцо с лазуритом.

- Кажется, ты его потерял.

- Я его снял. Силы Тьмы мешали Силам Света спасти тебя.

Марианна почувствовала, как на глаза снова наворачиваются слезы. Она все поняла. Николас терпел адские муки и живьем сгорал на солнце, чтобы вернуть ее к жизни. Кто говорил, что он бесчувственный и жестокий? Никто не знает его лучше, чем она.

Марианна прижалась губами к его руке, а он впервые не отдернул ладонь, а нежно провел пальцами по ее подбородку. Сердце бешено забилось, воспаряя надеждой.

- Твое сердцебиение заглушает радио. Ты можешь радоваться не так громко?

Он смеялся, увеличивая звук на радиоприемнике.

«Нет. Не могу. Когда ты прикасаешься ко мне, я схожу с ума от счастья»

Фэй посмотрела на брата, который нервно постукивал пальцами по столу.

- Ты уверенна, что не ошиблась в своих ведениях, Фэй?

- Уверенна. К сожалению, к разочарованию, но уверенна. Это произошло и происходит прямо сейчас. Марианна и Ник…они станут любовниками, если уже не стали.

Самуил поднялся с кресла и ударил кулаком по столу:

- Ник - скотина! Хоть он и мой сын, но я должен был предать его суду и казнить еще двадцать пять лет назад. Я должен был знать, что он неисправим и что не упустит возможности отомстить Владу и Лине.

Фэй схватила Самуила за руки и посмотрела в глаза, пылающие гневом:

- Все не так, брат. Ник не мстит Владу. Он сопротивлялся этим чувствам, сколько мог. Марианна его любит. Любит насколько можно любить самой первой и чистой любовью. Этому чувству сложно противиться, а Ник боролся.

- И сдался? Хочешь сказать, невинная малышка соблазнила развратного Николаса? Не поверю. Все было с точностью наоборот, а ты как всегда его защищаешь.

- Ты не прав! Николас не такой, каким, все вы привыкли его считать. Хоть он и приложил немало усилий, чтобы создать образ бесчувственного негодяя. Вы все не видите истины. Он просто одинок и всегда мечтал, чтобы его любили. Искренно и по-настоящему. Марианна смогла дать ему то, что никто из вас не дал. Надежду. Будущее. Свет. Тебе этого не понять. А я вижу его изнутри. Его мысли и чувства.

- Ты слишком сентиментальна, Фэй. Я хорошо знаю своего сына. Более беспринципного и хладнокровного убийцы не сыскать. Самый лучший воин в моем братстве. Жестокий, умный и хитрый. Он ненавидит Влада и это чудесный способ отомстить.

Фэй выпустила руки Самуила: 380660548673 vfvf ybrbns 0660169020 alexandr

- Откуда в тебе такая уверенность? Ты знал его? Ничего подобного! Кем был для тебя Ник? Мальчиком на побегушках, выполняющим твои грязные заказы? Ты поручал ему то, в чем боялся испачкаться сам, а он, чтобы заслужить твое доверие и любовь выполнял малейшую прихоть короля.

Самуил со свистом пронесся по комнате и сел в кресло.

- Хорошо. Допустим ты права. Допустим. Хотя насчет Николаса у меня свое собственное мнение. Как мы скажем об этом Владу? Ты понимаешь, что это разобьет ему сердце? А Лина? Что будет с ней? Какое будущее у Ангела и вампира?

Фэй грустно вздохнула:

- Никакого. Пока что я не вижу, что будет дальше. Насчет Марианны все слишком строго. Иные силы защищают ее ауру от постороннего вторжения. У нее своя миссия. Поэтому во избежание утечки информации, ни один Чанкр не может читать ее будущее. Я вижу только Ника. Вижу его чувства и мысли, но все что связано с Марианной, тоже покрыто тайной. Я могу знать только настоящее. Сегодня ночью я почувствовала его боль и отчаянье и поняла, что Марианна в опасности. Но я смогу помогать ей, только если рядом будет Ник. Только через его чувства и эмоции.

Самуил усмехнулся:

- Ты словно говоришь о ком-то другом. Чувства и эмоции слишком громко сказано для моего старшего сына. Уж не хочешь ли ты меня убедить в том, что он ее любит?

Фэй задумалась:

- Нет. Я не знаю. Любовь? Николас пока что только начинает открывать ей свое сердце. В нем еще нет любви, но есть другое, совершенно необычное для него: нежность, забота. Она ему нужна. Необходима, как глоток воздуха для человека. Вот что он чувствует. Острую потребность в ней. Возможно, это перерастет в любовь. Вероятнее всего, что именно так и произойдет, но Нику нужно время. Есть еще кое-что…

- Что?! Что может быть еще в этом безумии?

- Нику кажется, что он знал Марианну раньше. То есть он не уверен, это лишь обрывки его мыслей, но он очень старается вспомнить.

Самуил фыркнул:

- Бред. Марианна не вампир и родилась всего-то девятнадцать лет назад.

- Верно. Реикарнация, Самуил. Неужели ты никогда об этом не слышал? Возможно, эти двое уже встречались. Только тогда Ник еще не был вампиром. Я пытаюсь проникнуть в его прошлое, но там опять глухая стена. Словно что-то сдерживает мои силы. Кстати, именно это и заставляет меня думать, что Марианна уже появлялась в его жизни.

Самуил налил себе коньяк и быстро осушил бокал.

- Что именно ты видишь?

- Вижу только его чувства. Боль, горечь, одиночество.

- Не удивила. Все мы бессмертные одиноки.

- Нет. Я вижу его до обращения. Я чувствую Николаса человека. Произошло нечто такое, что его изменило, ожесточило. Он отрекся от бога и от людей, вот почему он стал открыт для тьмы. Я чувствую страшную потерю. Вижу его отчаянье, слышу его проклятья и мольбы. Больше ничего. Темнота и стена.

- Ладно. Хватит. Что мы будем с этим делать? Мы обязаны рассказать родителям. Им решать вмешаться или нет. Влад вправе знать о судьбе своего ребенка.

- Мы поднимем новую волну ненависти между ними. Недавно Влад говорил, что хочет снова обрести былые силы. Он хочет стать вампиром, Самуил. Он хочет сам спасти своих детей. Пока что я его остановила, но надолго ли это?

Самуил нахмурил брови.

- Лина не позволит.

- Они отдалились друг от друга. Утрата и волнение сыграли свою роль. Их отношения дали трещину. Лина не живет сейчас с Владом, она переехала в дом отца и занимается благотворительностью. Они почти не общаются. Он замкнулся в себе, и тешиться самоедством, а она пытается справиться с ситуацией всеми силами. Пытается не сломаться. Лина уже не имеет на Влада такого влияния как раньше. К ее мнению он не прислушается. После их последней ссоры многое изменилось.

Самуил потер лицо руками и снова осушил бокал коньяка.

- Почему мой сын не говорит со мной об этом? Почему невестка не приходит за советом? Что, черт возьми, происходит? Я сейчас же поеду к Лине и поговорю с ней. Что за глупые тайны и ссоры. Она должна вернуться к мужу и поддерживать его в трудную минуту.

- Не вмешивайся. Они разберутся. В семье так часто бывает. У них сейчас довольно сложный период. Я считаю, что пока не нужно говорить им обоим об отношениях Ника и Марианны. Позже. Когда все разрешится с Кристиной, мы им расскажем, а пока что будем молчать.

- Проклятый ликан нанес удар по всем сразу. Нужно стереть с лица земли его стаю. Николас слишком долго тянет с Вудвортами. Пора начинать наступление. Я сегодня же с ним поговорю или сам поеду в Лондон. Наступило время вернуться к делам, тряхнуть стариной.

Фэй подошла к брату и присела на ручку кресла.

- Самуил выходит на тропу войны?

- Нет. Самуил вернет блудного сына на путь истинный. Черт возьми, у родителей вампиров те же проблемы, что и в семьях простых смертных. Маленькие детки – маленькие бедки, большие детки творят беспредел. Ух, надрать бы задницу Николасу.

Марианна осторожно переступила порог дома. Николас все еще держал ее за руку. Она остановилась, когда он сделал ей предостерегающий жест. У Николаса заняло несколько секунд на осмотр помещения, он вихрем пронесся по дому, появляясь в разных местах и исчезая настолько быстро, что у Марианны дух захватило от восторга. Ник вернулся к девушке, снова взял за руку и провел ее в маленькую залу. Казалось, он не был здесь так долго, что уже и сам забыл, как выглядит помещение. Цивилизация этого места не коснулась, более того, здесь даже присутствовали другие запахи. Стены дома увешаны охотничьими трофеями и коллекционным оружием. Точнее скорей всего это оружие того времени, просто сейчас оно точно является ценнейшим антиквариатом. На окнах тяжелые шторы из тюля. Пол застелен шкурами животных. Вся мебель вычурная, скорей всего эпохи возрождения.

- Да, тишина просто загробная. Сегодня же сюда приедет Криштоф и пару слуг из агенства. Ты не будешь совсем одна. Конечно, тут довольно скучно ни телевизора, ни интернета, но я привезу тебе ноутбук. Телевидение подключат уже завтра. Так что очень скоро это место станет довольно живым. Ты можешь располагаться. Вечером я привезу твои вещи. Теперь ты здесь хозяйка.

Он обернулся к Марианне и снова его глаза слегка потемнели.

- Тебе нравится? Или для тебя все это как ты там говоришь – «отстой» периода динозавров?

Марианна засмеялась. Возможно, будь это в другом месте и в другое время она выразилась бы именно такими словами. Сейчас этот дом олицетворял самого Николаса. Нечто интимное и принадлежащее лично ему и его далекому прошлому. Она прикоснулась к частичке него самого.

- Нравится. Мне безумно здесь нравится. Я словно в кино или сказке.

Ник усмехнулся:

- Ну, кино явно с высоким рейтингом, скажем старинный фильм ужасов. Я никогда никого не привозил в этот дом. Да и купил его под великим секретом, это было мое логово. Убежище так сказать.

«А женщины? Он приводил сюда своих женщин? Сколько их у него было? Десятки, сотни, тысячи. Через сто лет, он даже не вспомнит обо мне»

Марианне стало страшно, что сейчас он снова отдалится. После каждого шага вперед в их отношениях неизменно случались два шага назад. Ник отдалялся еще дальше, чем до того, как сблизился с ней. Сейчас он сделает тоже самое - уедет и поручит ее заботам Криштофа.

- Только не отдаляйся от меня опять. Не оставляй меня одну, – попросила она тихо и сцепила пальцы.

Но вопреки ее предположениям, он неожиданно оказался позади нее, и положил руки ей на плечи, касаясь ее шеи. По телу Марианны пробежала легкая дрожь. Мягкие прохладные подушечки его пальцев воспламеняли ее кожу, заставляли кровь приливать к голове и к низу живота. Тут же пронеслись воспоминания, как эти руки ласкали ее тело. Грудь болезненно заныла, соски тут же сжались в тугие комочки. Его губы коснулись ее уха, и он так же тихо прошептал:

- Уже не смогу. Дьявол, я боролся, сопротивлялся, как мог. Ты победила. Я чувствую, как бурлит твоя кровь, когда я тебя касаюсь. Слышу, как учащается твое сердцебиение и прерывается дыхание. Ты даже пахнешь по-другому, и это сводит меня с ума. Я не думал, что со мной все еще может такое происходить.

Ник развернул ее к себе лицом, провел пальцами по ее щеке, словно повторяя очертания ее скул, подбородка. Он наклонился и коснулся губами ее губ. Марианна почувствовала, как сердце замерло, перед тем как пуститься вскачь. Дышать стало неимоверно трудно. Какие нежные у него губы, гладкие, мягкие. Девушка обвила его шею руками и ответила смело, страстно, пробуя языком на вкус его губы. Неожиданно руки Ника сомкнулись на ее талии с такой силой, что сердце ухнуло вниз на бешеной скорости. Он рванул ее к себе, пальцы погрузились в густую массу волос на затылке, его язык ворвался к ней в рот, сводя ее с ума, возбуждая каждую клеточку ее тела. Ей казалось, что так страстно ее еще никогда не целовали. Ник приподнял Марианну над полом как пушинку. Его губы скользнули по ее щеке к горлу, касаясь языком кожи, оставляя влажную обжигающую дорожку. Марианна вцепилась в его волосы и тихо застонала, запрокинув голову, позволяя целовать плечи, шею. Николас быстро переместился с ней в кресло и усадил ее к себе на колени. Спустив платье с плеча, он жадно прижался к нему губами. Марианна не поняла, как это произошло, но уже через секунду, она сидела лицом к нему, словно оседлав. Платье обнажило ноги, и она чувствовала, как тесно соприкасаются их тела. Ощущала твердую выпуклость в его паху горячим лоном. Низ живота отозвался сладкой болью, перед глазами заплясали разноцветные круги. Неведомое чувство дикое и требовательное пронзило ее тело насквозь. Мужские руки страстно гладили ее спину, обжигая сквозь платье. Марианна чувствовала, как задыхается от первобытной потребности отдаться. Она уже знала, как дерзко умеют ласкать его пальцы. Ей неумолимо хотелось большего, здесь и сейчас. В кресле, на ковре, где угодно. Чувствовать его в себе, в самом примитивном смысле этого слова. Его поцелуи больше не были нежными, теперь он жадно терзал ее губы, то покусывая, то неумолимо сминая своими губами. Наконец-то она почувствовала его страсть. Настоящую, испепеляющую. Щетина на его подбородке царапала кожу, вызывая ответный трепет в ее теле. Когда его губы нашли сосок под тонкой материей платья и неожиданно захватили в плен, она вскрикнула и зарылась пальцами в его волосы. Мужская рука скользнула по ноге, затянутой в чулок. Ник требовательно прижал ее к себе еще сильнее. У нее посыпались искры из глаз, теперь она мечтала, чтобы их тела не разделяла одежда, а вместо пальцев вовнутрь проник его член. От отчаянно дерзкой фантазии она невольно качнулась вперед, и трение вызвало пожар. Приближалось то чувство экстаза, которое она испытала с ним прошлой ночью. Если она еще раз пошевелиться, то ее тело взорвется на мелкие осколки наслаждения. Он застонал и вдруг грубо отстранил ее от себя. Приподнял вверх. Его глаза потемнели, стали похожи на грозовое небо, она застонала в знак протеста и хотела снова его поцеловать, но он не позволил.