Австрия

Постоянный нейтралитет Австрии был прямым продолжением итогов Второй мировой войны. После поражения гитлеровской Германии территория страны была оккупирована союзниками. Кратковременное потепление в отношениях между Востоком и Западом после смерти Сталина позволило восстановить австрийскую государственность и подписать в 1955 г. австрийский Государственный договор.

Хотя формально нейтралитет не был условием подписания Договора и не упоминался в тексте, советское правительство дало согласие на его подписание, исходя из того что Австрия будет нейтральным государством. Обязательства Австрии на этот счет были оформлены как ее добровольное волеизъявление. В так называемом Московском меморандуме, обнародованном в апреле 1955 г., представители Австрии заявили о том, что страна обладает необходимой политической волей для того, чтобы в будущем придерживаться нейтралитета швейцарского типа. В октябре того же года австрийский парламент принял Федеральный конституционный закон, в котором было официально установлено, что страна проводит политику постоянного нейтралитета.

Статус постоянно нейтрального государства, естественно, исключал участие Австрии в НАТО – этот вопрос вплоть до конца 80-х годов никогда и не ставился. Вместе с тем этот статус не препятствовал участию Австрии в ОЕЭС, Совете Европы и ЕАСТ. Что касается ЕЭС, то формально участие в нем не противоречило принципу нейтралитета, поскольку не предполагало каких-либо военно-политических обязательств. Однако советское правительство прямо заявило в 1962 и 1972 гг., что вступление Австрии в Сообщество было бы нарушением ее нейтрального статуса. Эта позиция в сочетании с рядом внутриполитических обстоятельств была одной из главных причин, заставлявших австрийское правительство считать, что интеграция и постоянный нейтралитет несовместимы. Самое большее, на что пошла Австрия в развитии отношений с ЕЭС, – это подписание Соглашения о свободной торговле в 1972 г.

Присоединение к ЕС было для Австрии мощным средством самоутверждения. Поэтому она стала добиваться этого раньше и активнее, чем другие нейтральные страны, еще до падения Берлинской стены. Парадокс состоит в том, что, добившись осуществления этой цели, Австрия значительно снизила свою активность и, будучи внутри ЕС, стала проводить весьма сдержанную и осторожную политику, не выходящую за пределы позиции других малых стран.

Австрия отстаивает принцип безусловного равенства государств – членов ЕС и выступает против чрезмерной дифференциации. Она считает, что продвинутое сотрудничество должно применяться лишь

в исключительных обстоятельствах, не давать странам-участницам никаких конкурентных преимуществ и быть открытым для всех остальных государств-членов. Австрия выступает за максимальное сохранение существующей институциональной системы, видя в ней гарантию прав малых государств. В частности, правительство Австрии считает необходимым усиление роли Комиссии и Суда, а также Комитета регионов.

Как и другие государства четвертого расширения, Австрия выступает за существенное укрепление политики Сообщества в таких областях, как социальные отношения, занятость, охрана окружающей среды. Без каких-либо проблем Австрия вошла в состав государств-основателей Экономического и валютного союза.

Швеция

Исторические корни шведского нейтралитета были гораздо более глубокими, чем те ограничения, которые были наложены на внешнюю политику Австрии и Финляндии после Второй мировой войны. По существу, шведы решили проблему избавления от разрушений европейских войн, которая была главной пружиной интеграции, еще в 1815 г., но по-своему, в одностороннем порядке. Начиная с Венского конгресса Швеция взяла за правило не участвовать в военно-политических аспектах европейской политики. Это помогло Швеции не быть вовлеченной ни в один военный конфликт, не исключая и обе мировые войны. Поэтому, хотя шведский нейтралитет никогда не был зафиксирован ни в конституционном, ни в международном праве, он прочно утвердился в общественном сознании, приобрел характер «священного принципа» национальной политики.

В годы холодной войны шведский нейтралитет поддерживался созданием собственного военного потенциала, который должен был сделать любую потенциальную агрессию слишком дорогостоящей для агрессора. Кроме того, правительство Швеции рассматривало свой нейтралитет как важное средство поддержания «северного баланса», гармонизации отношений между Норвегией, активнейшим членом НАТО, и Финляндией, «привязанной» к советскому лагерю.

Вступив в ЕС, Швеция оказалась одним из самых своеобразных государств-членов. С одной стороны, она стала играть активную и влиятельную роль на многих направлениях общей политики. С другой, подобно Австрии и Финляндии, Швеция стремилась в максимальной степени сохранить традиции своего внешнеполитического нейтралитета.

Это стремление было отражено в меморандуме, который она совместно с Финляндией направила другим государствам – членам ЕС в 1996 г. Правительство Швеции не раз подчеркивало свою решимость удержать полный контроль над своей внешней полити­кой. В частности, оно стремилось сохранить статус нейтралитета и не проявило желания вступить в Западноевропейский союз или любой другой военно-политический альянс. Правительство Швеции проводило четкое различие между коллективной безопасностью и территориальной обороной. Оно проявляло готовность участвовать в решении петерсбергских задач, в том числе на базе решений, принятых квалифицированным большинством голосов, но подчер­кивало необходимость сохранить принцип единогласия во всех важнейших вопросах ОВПБ.

Как и Финляндия, Швеция не проявляет симпатий к федералист­ским проектам, подчеркивая, что рассматривает Европейский Союз как специфический механизм сотрудничества между независимыми, равными, суверенными государствами, делегировавшими ЕС огра­ниченные полномочия для решения общих задач. Однако одновре­менно она выступает против постоянной дифференциации в рамках существующих интеграционных структур и создания «Европы а ля карт». Швеция выступает за незыблемость и строгое соблюдение acquis communautaire, в частности при последующем расширении ЕС. Она считает необходимым сохранение сложившейся институцио­нальной системы. Как и Финляндия, Швеция видит главное направ­ление демократизации Союза в усилении прозрачности его дело­производства.

Озабоченность сохранением национального суверенитета и за­щитой национальных интересов продиктовала решение Швеции не участвовать в Экономическом и валютном союзе.

Резюме

Отличительной чертой западноевропейской интеграции является ее наднациональный характер. Однако это не означает, что нацио­нальные государства растворяются в интеграционной группировке или утрачивают свои национальные интересы. Напротив, интегра­ция расширяет поле национальных интересов, помогает государ­ствам-членам приспособиться к новым условиям, дает им дополни­тельные возможности, которые в случае неучастия в интеграции были бы для них закрыты. Диалектика интеграции состоит в том, что отказ от части национального суверенитета не ослабляет, а усиливает национальные государства. Национальный интерес был и остается главной пружиной интеграционного строительства и практической деятельности Европейского сообщества и Европей­ского Союза.

Центральной осью западноевропейской интеграционной груп­пировки является сотрудничество между Францией и Германией. В начале 50-х годов Франция выступила с инициативой созда­ния Сообщества и проявила готовность поступиться частью своего суверенитета главным образом в целях обеспечения своей безопас­ности и расширения политического влияния в Европе. Для Герма­нии интеграция была наилучшим способом политической реабили­тации и восстановления нормальных условий национального развития. Примерно теми же мотивами руководствовалось и прави­тельство Италии. Бельгия, Нидерланды и Люксембург помимо эко­номических выгод видели в интеграции надежное средство предот­вращения давления со стороны своих более сильных соседей.

С тех пор положение и конкретные интересы государств — чле­нов ЕС существенно изменились. Интеграция стала органической частью их жизни и государственной политики. Это, естественно, привело к тому, что их заинтересованность в дальнейшем развитии интеграционного процесса еще более возросла.

Несмотря на теоретическую привлекательность идеи интеграции, большинство западноевропейских стран первоначально воздержа­лись от присоединения к ЕС. Каждая из этих стран имела на то свои веские политические и экономические причины. В частности, Вели­кобритания была озабочена в этот период главным образом сохра­нением экономических связей со странами Содружества наций и особых политических отношений с Соединенными Штатами. Прин­цип наднациональности не вязался с британской политической культурой и стремлением Лондона упрочить свое положение вели­кой державы, играющей глобальную роль в современном мире.

По инициативе Великобритании в противовес ЕС в 1960 г. была создана Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ), ли­шенная какого-либо наднационального начала. В ее состав вошли Австрия, Великобритания, Дания, Норвегия, Португалия, Швейца­рия и Швеция.

ЕАСТ не выдержала исторического соревнования с ЕС. Глубокие сдвиги в мировой политике и экономике, успехи ЕС и относительное ослабление Великобритании резко усилили заинтересованность стран ЕАСТ в сближении с Европейским сообществом.

Раньше других пересмотрела свою политику в отношении ЕС Великобритания. Уже в 1961 г. Великобритания подала заявление о вступлении в ЕС. Примерно ту же эволюцию, хотя и по иным при­чинам, претерпела политика Дании и Ирландии. В 1973 г. эти три государства стали участниками первого расширения ЕС.

Присоединение к ЕС Греции, Испании и Португалии в ходе второго (1981 г.) и третьего (1987 г.) расширений интеграционной группировки стало возможным после свержения существовавших там диктаторских режимов. Эти три относительно отсталые страны Южной Европы надеялись найти в лице ЕС гаранта своей международной безопасности и внутриполитической стабильности, а также источник финансирования ускоренного экономического роста. Эти надежды в основном оправдались.

Экономически целесообразное вступление в ЕС таких высокоразвитых промышленных стран, как Австрия, Финляндия и Швеция, до конца 80-х годов сдерживалось их статусом постоянного нейтралитета, или неприсоединения. Это препятствие было снято в результате прекращения холодной войны. В 1995 г. эти три страны стали полноправными членами ЕС.

Каждое из государств – членов ЕС стремится проводить через ЕС свои национальные интересы. Сталкиваясь и взаимодействуя в рамках интеграционных институтов, эти интересы трансформируются в общий интерес и общую политическую линию Союза. Каждое государство привносит в жизнь ЕС свои особенности, обусловленные своеобразием положения и политической культуры. Это особенно рельефно проявляется в период председательства отдельных государств-членов в Совете. Благодаря особенностям интеграции это, как правило, не приводит к неразрешимым противоречиям, а, напротив, обогащает деятельность Европейского Союза.