Сложности подготовки

Присев на травку, я прислонился спиной к древним камням и закрыл глаза. Слияние прошло без проблем. Став ветром и тем самым нагло проигнорировав сигнальную сеть, я отправился на поляну с башней. Башня почти ничем не отличалась от нашей, разве что подпалин было меньше да заплатки выглядели поаккуратнее.

Конструкторы смотрели фильм, по-другому выразиться нельзя. Масштабная и качественная иллюзия демонстрировала поединок двух команд — конструкторского и стихийного факультетов, которые вели ожесточенную борьбу за мяч. В одном из иллюзорных адептов в черной форме я без труда опознал Фаррада, выглядевшего несколько моложе. Видимо, именно он был одним из двух ветеранов, участвующих в Игре уже в третий раз. Увлекшись открывшимся мне зрелищем, я внезапно почувствовал боль и вернулся в свое тело, чтобы тут же получить еще одну хлесткую пощечину.

— Что за шутки! — возмутился я, прижав ладонь к лицу и уставившись на склонившуюся надо мной Кису.

— Ох, прости, Алекс, — сказала вампирша. — Просто ты внезапно потерял сознание и я попыталась привести тебя в чувство. Что с тобой такое было?

— Слияние с воздухом, — недовольно пояснил я, обнаружив, что команда и не думала никуда расходиться. — А чтобы вы знали, у конструкторов имеются амулеты с записями предыдущих игр, которые они сейчас подробным образом прорабатывают. Поэтому, пока я буду шпионить, вам дается ответственное задание — добыть у Ризака нечто похожее, так как учиться на реальных примерах гораздо легче. Да и мне посмотреть на Игру совсем не помешает. Хоть буду представлять, что это такое… Все, идите!

Снова превратившись в поток воздуха, я устремился на поляну, но понял, что момент уже упущен. Амулет с иллюзией был деактивирован, а игроки обсуждали какой-то эпизод, комментируя ошибки, допущенные в той Игре, и предлагая способы для их устранения. Сперва я послушал весьма увлекательный спор, а потом переключил внимание на неизвестный артефакт. Кстати, слияние сильно повлияло на мое магическое зрение, но в лучшую сторону. В таком состоянии его чувствительность заметно повысилась, что позволяло мне различать не только магические образования, но даже самые слабенькие потоки силы в окружающем пространстве. Мне не составило труда запомнить сложную структуру плетения, однако разобраться в принципе ее действия я так и не смог, хотя минут пять потратил на различные предположения.

И тут мне, как это ни странно, помогли сами конструкторы. Придя наконец к общему мнению, они решили проверить на практике исправленную тактическую схему, а перед этим Фаррад взял артефакт, сосредоточился и активировал его плетение. На поляне перед командой появилась еще одна иллюзия, на этот раз менее четкая. Лиц игроков уже не было видно, зато все их действия, как я понял, полностью подчинялись сознанию конструктора. Я сообразил, что артефакт являлся мысленным проигрывателем (другого названия мне в голову не пришло), он позволял демонстрировать вероятное развитие событий.

Сперва иллюзорные игроки двигались медленно, как бы давая возможность наблюдателям получше их рассмотреть. Команда внимательно следила за действием, изредка внося мелкие поправки и уточняя некоторые детали, которые тут же исправлялись. Когда сценка была проиграна до конца, иллюзия была повторена заново, уже с обычной скоростью и со всеми необходимыми коррекциями. Теперь уже никто из адептов не вмешивался в происходящее, все они вглядывались в иллюзию, запоминая основы тактической схемы.

Я оценил преимущества этого артефакта, который мог наглядно объяснить необходимые задачи сразу всем игрокам. Он, как я заметил, потреблял довольно много энергии, для чего конструкторам и требовались накопители, но приносил огромную пользу. Ведь меня даже за эти полтора часа тренировки уже заколебало по нескольку раз объяснять боевикам, чего я от них хочу. И если Хор с Кисой схватывали буквально на лету, то остальные совсем не спешили вникать в суть моих задумок, а Денир вообще оказался тугодумом, требующим тщательного разжевывания всех пояснений. Хотя, надо отметить, после этого парень выполнял все действия безукоризненно. Что ж, теперь с помощью такого артефакта нам можно будет значительно ускорить процесс подготовки.

После проведенной демонстрации команда конструкторов перешла к практике. На этот раз использовался обычный амулет иллюзии, в который был заложен фиксированный образ. Вот его, в отличие от образа артефакта, работающего напрямую с сознанием, уже нельзя было корректировать или менять скорость воспроизведения. Он был предназначен только для обычного показа картинки, которая извлекалась из памяти мага, и отобразил семерых игроков, защищающих свою башню. Иллюзия тоже была нечеткой, видимо, создавалась на основе трансляции мысленного проигрывателя, но конструкторов это не смутило. Дождавшись начала действия, они грамотно, практически без ошибок реализовали схему, которую только что разработали, и в итоге забросили мяч в окно. Повторив атаку еще раз для закрепления, конструкторы перешли к разработке следующей…

За противниками я наблюдал долго и почерпнул много нового. Спустя часа три меня бесцеремонно вернули в тело весьма болезненным ударом по ребрам. Приготовившись убивать того, кто это сделал, я открыл глаза и обнаружил Хора. Он сообщил, что время тренировки подходит к концу и скоро сюда нагрянет команда целителей, поэтому если я не хочу ненужных вопросов, то шпионаж лучше закончить. Я согласился с доводами демона и вместе с ним отправился в Академию обедать.

По дороге Хор рассказал, что ему и Златко без особых проблем удалось достать у Ризака записи предыдущей Игры, а значит, сегодня нам будет чем заняться. Вот только меня начали терзать смутные сомнения в том, что просмотр сможет нам помочь. Ведь в итоге тренировка превратится в сплошное разучивание необходимых связок, а я понимал, что сейчас это нерациональный путь. Конструкторы-то занимаются этим довольно долго, и мы при всем желании не сможем их догнать за три дня. Нужно было придумать что-то новое.

В воротах мы столкнулись с целителями, которые в полном составе направлялись на тренировку. В их команде, к моему удивлению, оказались четыре девушки, отличавшиеся неслабой физической подготовкой. Поразмыслив над тем, не отправиться ли мне вслед за ними и продолжить свой шпионаж, я вспомнил отличную пословицу, что лучшее враг хорошего, и решил ограничиться знаниями, полученными от подглядывания за конструкторами. Ведь вряд ли целители могли показать мне что-либо принципиально новое и интересное, так как у них с собой даже амулетов никаких не было.

После сытного обеда мы вдвоем с Хором отправились на знакомую поляну с башней. Там уже находилась наша команда, занятая просмотром записи прошлогодней Игры. Ну что сказать, зрелище и впрямь было весьма впечатляющим, но я быстро взял тренировку в свои руки и решил начать с разучивания хитрых приемов с мячом. Однако вскоре мне пришлось обломаться, поскольку задумка надежд не оправдала. Если мне для того, чтобы научиться отправлять мяч точно в цель с помощью удара ноги, было достаточно всего нескольких попыток, то у остальных результаты были намного хуже. После их ударов мяч летел куда угодно, только не в окно башни, да и передачи из-за такой «точности» теряли все свои номинальные преимущества. Пришлось скрепя сердце оставить мысль о таком сюрпризе для конструкторов и вернуться к обычной тренировке.

Эх, если бы я занимался этим с самого начала, то за две десятицы команда смогла бы вполне сносно овладеть подобными финтами, здорово выигрывающими в скорости по сравнению с известными всем приемами. Но время было уже упущено, поэтому футбольные наработки придется использовать мне одному. Когда я это осознал, то закончил издевательства над мячом и перешел к следующей части тренировки — работе с иллюзией. Создав аналогичный конструкторскому артефакт из куска деревяшки, я принялся гонять команду, старательно изображая противодействующих им соперников, которых только недавно видел в записях у конструкторов. Поначалу все сильно удивлялись, как это иллюзорные игроки не только действуют грамотно и вполне логично, но и реагируют на их движения, а вскоре привыкли и настолько увлеклись Игрой, что стали работать в полную силу. А именно это мне и было нужно.

Спустя полчаса, когда команда начала показывать явные признаки усталости, я сделал перерыв и велел вернуться к просмотру записей. Сейчас меня интересовали не сами схемы, а те моменты, где конструкторы по какой-то причине действовали неудачно. На них я останавливался, полагая, что Фаррад давно их проработал, и просил команду найти правильный вариант действий. Когда общими усилиями определялась верная схема, я вновь запускал мысленный проигрыватель и мы искали способы противодействия, которые затем закрепляли на практике. И хотя таким методом многого было не добиться, я понимал, что непоколебимая уверенность конструкторов в скорректированных схемах может сыграть нам на руку. И пусть в итоге она принесет всего пяток очков, но даже подобной мелочью пренебрегать нельзя.

Я видел, как игроки постепенно начинали вживаться в отведенные им роли и действовали уже не так хаотично. У них стали получаться характерные приемы, некоторые схемы угадывались интуитивно, без долгого предварительного обсуждения, появилась хоть какая-то слаженность и взаимовыручка. Но весь этот процесс, несмотря на мои старания, происходил очень медленно, а как его ускорить, я даже не представлял. Мне оставалось только раз за разом активировать артефакт и постепенно усложнять задачи. Кстати, я не только изображал кинопроектор, а периодически формировал амулеты иллюзий и сам включался в Игру, чтобы адепты не забывали, что в их команде, вообще-то, семь игроков.

Постепенно команда все больше утомлялась, мне приходилось все чаще устраивать перерывы и давать возможность адептам поработать мозгами. Но вскоре и они начали перегреваться от чрезмерной нагрузки. А когда наступил вечер и с неба стал срываться мелкий дождик, я решил, что на сегодня достаточно, развеял артефакт и скомандовал всем отправляться на ужин. За это время мы успели сделать немало, но все равно я чувствовал, что такими темпами конструкторов нам не догнать. Нужно было найти нечто такое, что уравняло бы наши шансы на победу, но пока я ничего подобного не видел.

Да, на крайний случай нам с Кисой можно использовать ускорение, но это весьма рискованно. Сколько мы таким образом сможем заработать очков? Десять, двадцать? А потом наша команда останется без нападающих, которые окажутся полностью обессилевшими, и в результате потеряет гораздо больше. Футбольные финты — тоже не вариант. Их нужно использовать только как сильный козырь, так как после пятого раза конструкторы наверняка найдут какой-нибудь способ противодействия.

Полностью вымотанная команда плелась к воротам Академии, а я все размышлял над этой проблемой и не видел ее решения. И даже в столовой, где игроки с большим аппетитом уминали поздний ужин, предавшись мечтам о мягкой постели, меня не озарила гениальная идея. Предупредив всех, что завтра с самого раннего утра мы возобновим тренировку, я услышал в ответ лишь сдавленные стоны. Ухмыльнувшись, я попросил адептов не опаздывать и вместе с друзьями направился в общагу. Надо было поговорить.

В комнате Хор сразу рухнул на койку, словно бревно, а все это время державшаяся бодрячком Киса повторила его падение на мою. Поглядев на них, явно находящихся в состоянии блаженства, я недовольно покачал головой. В рассветной школе мне приходилось выдерживать нагрузки раз так в десять интенсивнее, но ничего — выжил, а тут всего полдня легких физических упражнений — и нелюди уже в полном ауте. Странно, я считал их крепче.

Положив в угол прихваченный с собой мяч, я решительно заявил:

— Так, пока вы не отрубились, я хочу услышать ответ на один непростой вопрос: что мы можем использовать в качестве противодействия конструкторам? Причем этот прием, средство или что-нибудь иного плана должно быть, во-первых, разрешено правилами, а во-вторых, не применяться в предыдущих Играх. Итак, ваши предложения?

— Что, уже сомневаешься, что мы сможем победить? — спросил Хор.

— С такой подготовкой, какую мне сегодня продемонстрировала наша команда, я уверен в обратном, — честно ответил я. — А рассчитывать, что за два оставшихся дня мы сможем на порядок ее улучшить, было бы глупо.

— Значит, никаких шансов нет?

— Ну почему же? Шансы всегда есть, но сейчас они у нас весьма невелики. Просто я прекрасно видел уровень подготовки конструкторов и поэтому интересуюсь, что вы можете посоветовать, так как мои собственные идеи уже иссякли.

— А почему ты решил спросить об этом у нас? — подала голос вампирша. — Не лучше ли напрямую пообщаться с Ризаком? Он наверняка чем-нибудь поможет, так как сам хочет, чтобы победа досталась боевому факультету.

— Нет, — покачал я головой. — Если он даже не предложил Златко записи Игры, а предоставил их только тогда, когда его об этом прямо попросили, значит, не будет помогать, опасаясь нарушить негласный договор между деканами. Ведь они, я уверен, будут ставки на нас делать, поэтому подобное откровенное жульничество вряд ли поощряется. Помощь в ответ на четко сформулированный запрос — да, как и, к примеру, предоставление накопителей…

— …или весьма редкого артефакта, — подхватила девушка. — Кстати, я знаю, что ты способен быстро запоминать плетения, но так и не поняла, как же ты умудрился так быстро научиться им пользоваться. Ведь для этого нужна немалая практика, иначе мысленные образы окажутся размытыми, а у тебя не только получалось контролировать сложную иллюзорную картинку, но и делать ее максимально достоверной. Ведь у игроков можно было не только рассмотреть каждую родинку на лице, а и увидеть четкие структуры плетений, которые они применяли! Да если бы я не знала об артефакте, то могла бы поклясться, что все это происходит взаправду!

Ага, так вот почему улучшились результаты! Адепты подсознательно стали воспринимать иллюзорных игроков как реальную угрозу. Ясненько…

— Просто я думаю немного иначе, — нашел я внятное объяснение. — Но сейчас речь не об этом. Лучше скажите, у вас есть что посоветовать?

— Но почему ты обратился именно к нам с Кисой, а не озадачил всю команду?

— Да, Хор, ты действительно сегодня переутомился, — протянул я. — Это же вполне логично. Вы пришли из других королевств, обладаете иными знаниями и даже собственной магией, отличной от имперской. Не может быть, чтобы среди всего массива сведений, которым вы владеете, не нашлось ничего полезного!

Следующие минут пять нелюди сосредоточенно размышляли, а я расхаживал по комнате и планировал распорядок следующей тренировки. Нет, физическую нагрузку лучше снизить, а то на Игру адепты не придут, а приползут.

— Эй, вы там не уснули? — спросил я, не дождавшись ответа.

— Прости, Алекс, мне ничего в голову не приходит, — сонным голосом ответил демон. — Использование магии крови попадает под запрет, так как лимит силы даже для простейших ее применений превышает допустимую норму, а ничего иного я предложить не могу.

— А за применение нашей магии вообще могут снять очки, — зевнув, сказала вампирша. — Она как раз попадает под пункт о серьезных травмах… Так что можно использовать только мою скорость, но весьма недолго, иначе мне придется кого-нибудь кусать прямо во время Игры.

— А что, это вариант, — пробормотал я. — И сколько тебе крови потребуется для… скажем, пяти минут работы на сверхскорости?

— Алекс, ты же это не серьезно? — уточнила девушка, с трудом держа глаза открытыми.

Поглядев на Хора, я понял, что он уже спит, поэтому решил перенести обсуждение на завтра. Присев на кровать, я спросил у вампирши:

— Ты к себе пойдешь или здесь спать собираешься? Если второе, то подвинься, потому что на полу я валяться не хочу.

— Да-да, сейчас уйду… — пробормотала Киса, закрыв глаза и не делая никаких попыток подняться.

Хмыкнув, я осторожно отодвинул засыпающую вампиршу к стенке, а сам прилег на краешек и моментально погрузился в сон. Сегодня он стараниями подруги представлял собой Игру. На площадке с двумя башнями состязались две команды — моя и Фаррада. Раз за разом мы пытались прорваться к цели и забросить мяч в окно, но конструкторы неизменно нас останавливали. А если мне все же удавалось обойти заслон противников, то очко не засчитывалось, так как некие тормоза не спешили повторять мои подвиги и оказывались за разделительной чертой. Ответные же удары были стремительными, неотвратимыми и совершенно непредсказуемыми.

Вскоре я начал злиться на свою команду. Ведь как я ни старался, в итоге они сводили на нет все мои усилия. А никакого прогресса не было. Нет, я видел, что уровень конструкторов в этом сне был вполне реальным, тем, который я сам наблюдал во время шпионажа, но и подготовка боевиков также была весьма реалистичной. То есть хреновей некуда. Они ведь и раньше ею не блистали, а сейчас, когда я начал обучать их новой тактике, всем составом сделали шаг назад. Да, им нужно было время, чтобы привыкнуть и рвануть на два шага вперед, но его-то как раз и не оставалось.

И поэтому я злился, так как видел, что команда является для меня обузой. Сам я, может быть, и не противостоял бы на равных конструкторам, но представлял бы хоть что-то, а остальные одним только своим существованием лишали меня всех преимуществ. Нет, не все, конечно, но большинство. Вконец разочаровавшись, после одного из раундов я с огромным удовольствием набил морду Златко, а Лихоша со всего размаха запустил в башню, тем самым проделав в ней еще одно окно, после чего попросил Темноту закончить тренировку. Подруга с готовностью погрузила мое сознание в черноту, давая возможность отдохнуть от тягостных размышлений.

Пробуждение было необычным. Открыв глаза, я обнаружил на своей груди сладко спящую Кису. Она ночью не только обняла меня, но даже ногу закинула, наверняка чтобы я уж точно никуда от нее не делся. Полюбовавшись вампиршей, я понял, что срочно должен посетить одно укромное место и попытался аккуратно выбраться из объятий девушки. Однако Киса обучалась в школе разведчиков и наверняка была там отличницей, так как моментально проснулась после первого же моего движения. Подняв голову и оглядевшись, она встретилась с моим взглядом, смутилась и дала мне возможность подняться с кровати. Вовремя, блин, так как мой мочевой пузырь грозил вот-вот лопнуть и до туалета мне пришлось добираться бегом.

Умывшись и решив на этом закончить с водными процедурами (все равно сегодня опять тренироваться!), я вернулся в комнату и понял, что Киса не собирается уходить к себе. Улыбнувшись, я сказал девушке:

— Доброе утро! Извини, что я так невежливо слинял. Просто сил терпеть уже не оставалось.

— Ну, это было заметно, ведь ты, выбегая, едва дверь с петель не сорвал, — усмехнулась вампирша. — А вообще, не ты ли постоянно говоришь, что утро добрым не бывает?

Поглядев в окно, я увидел небо, все так же затянутое облаками, и признал, что слегка погорячился. Это утро совсем не было добрым, а перспектива шлепать куда-то по земле, обильно смоченной ночным дождиком, настроения не поднимала. Тяжело вздохнув, я принялся рыться в своих вещах, планируя основательно подготовиться к тренировке. На этот раз я решил сделать не только приличную версию артефакта, уже не используя в качестве основы мусор, оказавшийся под рукой, но и захватить накопители, чтобы не выходить за рамки легенды. От сосредоточенного перебирания материалов, оставшихся после изготовления второго меча некроманта, который я еще десятицу назад подарил довольному Массвишу, меня отвлекла Киса, спросившая с нотками раздражения:

— Алекс, а разве ты не собираешься пошутить по поводу того, что произошло?

— Ты это о чем? — не сразу понял я.

— Неужели ты совсем не хочешь заметить, что я страдаю от отсутствия мужского внимания и рада любой возможности поспать в чужой постели? Или ждешь, пока проснется Хор, чтобы его порадовать тем фактом, что во сне я принялась тебя тискать?

Поглядев на заметно нервничающую вампиршу, я понял, что с этим делом у Кисы действительно не все в порядке, но сказал:

— Знаешь, обычно я не такая сволочь.

Повертев в руке подходящую по размерам кость, я сформировал сложное плетение, которое вскоре уютно в ней устроилось и совсем не собиралось развеиваться. Все-таки подбор материала многое значит для создания артефакта. Вот вчера мне пришлось помучиться, прежде чем удалось поместить магическую структуру в деревяшку, а сегодня процесс прошел как по маслу.

— Извини, — наконец подала голос девушка. — Кажется, я сегодня не выспалась.

— Проехали, — махнул рукой я и принялся искать свои накопители, которыми не пользовался с того самого поединка.

— А скажи тогда, почему ты не отреагировал на мои объятия? — не унималась вампирша. — Ведь моя поза была весьма возбуждающей, а ты никак не показал даже малейшей заинтересованности… Или же ты бегал в туалет, чтобы?..

— Да, Киса, ты истинная женщина, и угодить тебе невозможно! — раздраженно сказал я, швырнув амулеты на стол. — Демоны раздери вашу хитро вывернутую логику! Сперва возмущаетесь, когда мужик начинает к вам приставать, а когда тот, получив отказ, удаляется восвояси, возмущаетесь, что он не оказался более настойчивым. Тьфу! Короче, объясняю четко и доступно все то, что ты хочешь услышать. Первое — разумеется, ты привлекательная девушка, которая не может оставить равнодушным любого представителя противоположного пола. Второе — между нами уже сложились нормальные дружеские отношения, которые меня полностью устраивают. Третье — развивать их дальше, переводя в постельный режим, я не планирую. И последнее — если этого захочешь ты, я ничего не буду иметь против, но лишь в том случае, если это никак не повредит нашей дружбе. Все понятно?

Киса смущенно потупилась, а из ее эмоций полностью исчезло раздражение, поэтому я понял, что вопросов больше не последует.

— Ну и зачем было так орать? — недовольно поинтересовался проснувшийся Хор и зевнул, продемонстрировав нам свою острозубую пасть во всей красе.

— А не фиг спать так долго! И вообще, шагом марш приводить себя в порядок! У нас сегодня много работы.

Утренняя тренировка началась за час до звона Колокола. Невыспавшиеся, помятые и мучавшиеся от ноющей боли в мышцах адепты под моим чутким руководством провели разминку, а потом полчасика сражались с иллюзорными противниками, отрабатывая точные передачи и броски. Я даже попросил Кису десяток раз воспользоваться своим ускорением, чтобы потом не было никаких неожиданностей. Молниеносная скорость передвижения девушки привела в восторг всех, но породила глубокое непонимание. У адептов буквально на лбу был написан вопрос: почему она не говорила об этом раньше? Именно поэтому после отработки новой схемы я устроил показательную кормежку, подставив вампирше свою руку для укуса и предупредив, что во время Игры такое же может понадобиться от каждого игрока.

Команда прониклась и больше не смотрела на Кису с недоумением, хотя некоторые все же морщились, глядя на то, как девушка с наслаждением пьет мою кровь. Свою сверхскорость я решил пока не демонстрировать, оставив ее на крайний случай, так как мне-то несколько глотков крови силы совсем не прибавят. А после отработки схемы с вампиршей я решил устроить разминку для мозгов, и мы принялись анализировать записи Игры, схемы, подсмотренные у конструкторов, новые придуманные мной приемы…

Вскоре нас сменили стихийники, которые в этот раз отчего-то решили прийти пораньше. А пока наша команда завтракала, я снова какое-то время понаблюдал за тренировкой конкурентов. Причем как конструкторов, так и адептов стихийного факультета. Последние не продемонстрировали мне ничего особенного, так что я не стал долго задерживаться на их поляне и сосредоточился на команде Фаррада. Те и не думали менять приемы обучения и все так же прорабатывали каждую схему отдельно с помощью артефактов и амулетов иллюзий, поэтому долго я шпионить не стал и отправился на лекцию по истории магии. Там я внезапно задумался над небольшим противоречием, совсем к ее теме не относящимся.

Ведь адептам, участвующим в Игре, давалось две десятицы на подготовку, и, как показывала практика, все это время они уделяли ей, а не обучению. Кроме того, победителям вручались вольницы на еще две десятицы, которые они наверняка тут же использовали. А теперь, внимание, вопрос: как же после месяца занятий всяческой ерундой адептам удавалось догнать своих одногруппников? Понятно, что в игроки отбирались совсем не середнячки, но ведь такой перерыв легко мог сказаться на успеваемости. И что тогда? Исключение? Прекрасная награда за победу! Видимо, Фалиано упустил этот парадокс, когда разрабатывал программу соревнований между факультетами.

После обеда я повысил темп и сосредоточил внимание на практике, чередуя ее с продолжительным отдыхом. За этот день команде удалось добиться очень многого, так что даже потерявший надежду демон воспрял духом. Я не стал выжимать из адептов все соки и весь вечер посвятил разбору полетов и корректировке задач. А на следующий день тренироваться нам пришлось под дождем. Вымокли все до нитки, да и грязью оказались запачканы буквально до ушей, зато стихийники почти не мешали и прогнали нас с поляны только на жалкие два часа, решив, что этого им будет вполне достаточно.

В конце дня я, окончательно присвоив себе функции капитана, разразился долгой и проникновенной речью, сообщив команде, какие они все молодцы и как хорошо поработали, напоследок выразив уверенность в том, что завтра на Игре мы не посрамим честь боевого факультета, покажем соперникам кузькину мать и все в таком духе. Этим я окончательно убедил всех в том, что мы сможем выиграть. Всех, кроме себя. Я-то прекрасно видел, что конструкторы значительно превосходят нас в умениях и подготовке, но надеялся, что именно это победное настроение увеличит наши шансы и сделает их если не обнадеживающими, то хотя бы приемлемыми.

На следующий день погода продолжала радовать нас облачностью, но дождик, ко всеобщему облегчению, на время устроил перерыв. Утром ректор вновь организовал торжественную линейку, попросил команды факультетов выйти вперед и разразился длинной речью о третьем этапе соревнований, которую я благополучно пропустил мимо ушей. Лишь в самом конце Фалиано удосужился выдать конкретную информацию. Он сообщил, что Игра будет проходить три дня. Согласно результатам жеребьевки, на которую непосредственных участников отчего-то не пригласили, в первый день пройдет состязание между боевиками и стихийниками, во второй выяснением отношений займутся целители и конструкторы, а победители обеих встреч сойдутся в поединке на третий день, который и определит чемпиона.

После этих слов мою команду охватил легкий предстартовый мандраж, а я только пожалел, что излишне сосредоточился на конструкторах и совсем упустил из виду, что нам придется состязаться еще с одной командой. Напрасно. Хотя я примерно представлял себе уровень стихийников, их манеру действий и был уверен, что мы выиграем, но подготовиться к встрече не помешало бы. Напоследок сообщив, что состязание начнется сразу после обеда, ректор пожелал нам и стихийникам удачи, а потом распустил всех, так как первые два занятия никто не думал отменять.

Моя команда сразу же пожелала отправиться на поляну и провести последнюю тренировку, но там нас поджидал облом — башни на месте не оказалось. Я сперва возмутился фактом наглого воровства и хотел было отправиться за стихийниками, чтобы рассказать им, как они неправы, но Нивед, быстро сообразивший, что я очень мало знаю об Играх, объяснил мне ситуацию. Оказалось, никто не собирался сооружать еще две башни для проведения Игры, вместо этого уже существующие перемещались на большую площадку, находившуюся неподалеку. Решив, что будет нелишним провести рекогносцировку, я вместе с командой отправился осматривать место будущей схватки.

Площадка оказалась просторной, намного больше баскетбольной. Трава на ней уже была старательно подрезана, а несколько адептов, которым не повезло получить направления на общественные работы, старательно устанавливали нашу башню на отведенное ей место. Судя по небольшим колышкам и другим отметкам на земле, сюда еще должны были притащить трибуны для зрителей, которых наверняка нужно как-то защищать от случайных попаданий атакующих плетений, так что, по всей видимости, работа по обустройству только-только начиналась.

Понаблюдав за матерившимися адептами, которые никак не могли поставить башню ровно, я предложил вернуться на нашу поляну и немного размяться. Возражений не последовало. Мы часик позанимались, покидали друг другу мячик и пошли завтракать. Затем, чтобы хоть как-то отвлечь игроков от томительного ожидания, я велел всем разойтись на занятия. Не знаю, как остальным, но мне это вполне помогло. Поболтав с Велиссой в свое удовольствие, я вдобавок узнал, что мячи для Игры действительно делали по рецептам ее учителя, а необходимым компонентом для придания коже характерных свойств служила драконья чешуя. Вот только все детали целительница мне так и не сообщила, мотивируя это тем, что у нее нет материала, чтобы продемонстрировать этот способ на практике, а словами его никак не объяснить.

Дождавшись обеда, я собрал свою команду и тщательно проверил, чтобы они не прихватили с собой какие-нибудь амулеты или накопители. Проверка оказалась весьма нужной, так как после нее мне пришлось сбегать в общагу и оставить там свои разговорники, изрядно повеселив этим остальных. А потом мы влились в поток адептов, покидающих стены Академии, и вместе с ними отправились на площадку. Та уже была полностью подготовленной. Трибуны, почетные места для преподавателей, четыре кресла для судей, две надежно закрепленные башни, разделительная полоса, представлявшая собой светящуюся линию на земле, и защитный барьер, сейчас неактивный, — все это терпеливо дожидалось начала Игры.

Кстати, было и табло, которое представляло собой черную доску, видимо притащенную из какой-то аудитории, с двумя амулетами иллюзий, сейчас демонстрировавшими два больших огненных ноля. Оно располагалось на противоположном от трибун краю площадки, поэтому было видно и зрителям, и игрокам. Рядом с ним стояли два адепта, один в красной, а другой в синей форме, которые и отвечали за его работоспособность. А возле судейских кресел находился еще один нужный элемент — большие песочные часы, время пересыпания песка в которых, судя по их размерам, равнялось одному тайму.

Сперва я хотел было направиться прямо на площадку, но Денир пояснил мне, что для игроков отводится особое место, где они могут спокойно дождаться начала или скоротать время перерыва. Какое там особое место! Пятачок посреди леса, где нас поджидали две деревянные лавки. Я даже разочаровался слегка, что организаторы не могли устроить нам что-нибудь типа полноценной раздевалки, но потом убедился, что кусты и деревья неплохо укрывают нас от взглядов толпы, и решил — сойдет.

На этих лавочках мы и уселись. Я даже успел провести последний инструктаж, прежде чем появился адепт-боевик и сообщил, что настал наш выход. На площадке уже был активирован простенький защитный барьер, загораживающий трибуны, собрались все желающие понаблюдать за Игрой, а судьи в полном составе восседали в своих креслах. Появление нашей команды было встречено восторженными криками болельщиков, но и стихийники удостоились не меньших приветствий. Голос ректора, усиленный несложным плетением, возвестил о том, что в этом поединке согласно предварительной жеребьевке мяч достается нам, и попросил игроков занять свои места.

Ну, результат жеребьевки, прошедшей опять-таки без нашего участия, и так был понятен, ведь мячик, по виду ничем не отличавшийся от того, с каким тренировались мы, уже лежал на нашей половине площадки. Взяв его в руки, я проверил вес и признал удовлетворительным. Нет, он слегка отличался от привычного, но не настолько, чтобы сразу требовать замену. Шепнув команде пару слов о первой схеме, я подошел к разделительной черте с намерением перед поединком поприветствовать капитана команды соперников, но никто из стихийников не спешил выходить мне навстречу. Вместо этого игроки в синей форме отступили к башне и приготовились к отражению атаки. Пожав плечами, я обратил внимание на Фалиано, который держал в руках простенький амулет, по всей видимости своеобразный свисток. Спустя несколько секунд ректор понял, что команды готовы, и активировал его. Над площадкой поплыл резкий звук гонга, а адепт-конструктор в тот же миг перевернул песочные часы.

Игра началась.