Навчальний матеріал. Пункт 1. Розділ 2.1. Гендерные стереотипы и установки

Розділ 2.1. Гендерные стереотипы и установки

Зміст розділу: Понятия гендерный стереотипы и установки, гендерные схемы, особенности функционирования гендерних стереотипов.

Ключові слова розділу: гендерный стереотипы и установки, гендерные схемы; согласованность; схематичность и упрощенность; эмоционально-оценочная нагруженность; устойчивость и ригидность; неточность.

Цілі та завдання:

Успішне вивчення розділу дозволяє:

Мати уяву про гендерные стереотипы и установки, гендерные схемы.

Розуміти особенности функционирования гендерных стереотипов.

Знати основные характеристики функционирования гендерних стереотипов.

Володіти ключовими поняттями.

Методичні рекомендації до вивчення Розділу 2.1.

Під час вивченні Розділу 2.1. важливо зрозуміти як функціонують гендерні стереотипи та гендерні схеми.

Навчальний матеріал. Пункт 1.

Інструкції:

Прочитайте пункт 1, дайте письмову відповідь на запитання до розділу.

Гендерная педагогика – это широкое поле для изучения установок, предрассудков, дискриминации, возникновения социальных ролей и норм. Важным в изучении гендера является возможность педагогам видеть одновременно индивидуальное и культурное в личности как диалектически взаимосвязанное одно с другим. В процессе приобщения к культуре индивидуум постепенно усваивает культурные составляющие и тем самым формирует свою личность в соответствии с ними. Объектом гендерной педагогики являются обучаемые разного пола, а предметом – закономерности, принципы и технологии обучения и воспитания учащихся различной половой принадлежности.

Общество базируется на равноправии мужчин и женщин, поэтому система обучения и воспитания не предусматривает деления по половому признаку, хотя в поведенческих характеристиках воспитания по отношению к мальчикам и девочкам существует различие.

Гендерные стереотипы и установки.

Начало формированию теории стереотипизации положили американские ученые. В 1922 году вышла книга Уолтера Липпмана «Общественное мнение», которая ввела в научный оборот понятие “стереотип”. «Стереотипы, – писал У. Липпман, – это предвзятые мнения», которые «решительно управляют всем процессом восприятия. Они маркируют определенные объекты как знакомые или незнакомые, так что едва знакомые кажутся хорошо известными, а незнакомые – глубоко чуждыми».

Любое общество характеризуется набором стереотипов – как “опознаваемых” знаков, облегчающих и упрощающих процесс социальной адаптации. Они – «один из инструментов, помогающих человеку ориентироваться в повседневно возникающих событиях».

Актуальность исследования всех социальных стереотипов заключа­ется в сходстве поведения людей, обусловленного разделяемыми сте­реотипами [Донцов А.И., Стефаненко Т.Г., 2002]. Гендерные стереотипы являются одной из разновидностей социальных стереотипов. В них, так же как и в других видах социальных стереотипов (например, этнических, политических, конфессиональных, профессиональных), отражаются особенности восприятия людьми представителей собственной и другой гендерной группы.

В российской литературе определение гендерных стереотипов было предложено О.А. Ворониной и Т.А. Клименковой. Они считают, что гендерные стереотипы – это стандартизированные представления о моделях поведения и чертах характера, соответствующие понятиям «мужское» и «женское». Гендерные стереотипы являются наиболее ярким и эффективным механизмом формирования традиционного гендерного поведения и социальных ролей [Воронина О.А., Клименкова Т.А. 1992]. Сходное определение гендерных стереотипов предлагается американским психологом Д. Мацумото: «Гендерные стереотипы – психологические и поведенческие характеристики, традиционно приписываемые мужчинам либо женщинам» [Мацумото Д. 2002.] Украинский ученый В.П. Кравец дает слеующее определение: гендерний стереотип – упрощенный, стойкий, эмоционально окрашенный образ поведения и черт характера мужчин и женщин.

Отличие в этих определениях гендерных стереотипов связано с тем, что в первом определении акцент сделан на понимании гендерных стереотипов как компонента культуры, а во втором – как социально-психологической характеристики личности.

Гендерные стереотипы как продукт культуры представляют собой существующие в сознании людей нормативные модели относительно поведения и психологических характеристик мужчин и женщин. Эти модели упрощенные и схематичные, они помогают человеку систематизировать информацию о мужчинах и женщинах не как об индивидуальностях, а как о представителях больших социальных групп. Гендерные стереотипы – инструмент классификации окружающих людей на основании их половой принадлежности; кроме того, они выступают как ориентиры ожиданий в отношении поведения мужчин или женщин, с которыми человек взаимодействует. Психологические и поведенческие характеристики мужчин и женщин, наполняющие гендерные стереотипы, на субъективном уровне становятся нормативными эталонами, с которыми субъект соотносит и характеристики своей гендерной идентичности, и личностные особенности мужчин и женщин, которые его окружают.

Особенности функционирования гендерных стереотипов.

Дальнейший анализ содержательных аспектов гендерных стереотипов предлагает изучение тех их характеристик, которые определяют особенности их функционирования. Исследователями выделяются ряд таких характеристик, общих для любых социальных стереотипов, но по своему проявляющихся в гендерных стереотипах. Это:

· согласованность;

· схематичность и упрощенность;

· эмоционально-оценочная нагруженность;

· устойчивость и ригидность;

· неточность.

Первая из рассматриваемых характеристик – согласованность стереотипов – отражает высокую степень единства представлений среди членов стереотипизирующей группы. А. Тэшфел считал согласованность важнейшей характеристикой стереотипов. По его мнению, социальными стереотипами можно считать лишь представления, разделяемые достаточно большим числом индивидов в пределах социальных общностей [Tajfel, 1981]. Многолетний устойчивый интерес исследователей к изучению стереотипов выступает подтверждением того, что согласованность является весьма значимой характеристикой стереотипа, потому что если бы стереотипы не были согласованы, не было бы смысла их изучать.

Поскольку степень совпадения типичных описаний мужчин и женщин, полученных от представителей разных культур, оказалась поразительно высокой, полученные результаты могут свидетельствовать о кросс-культурном консенсусе, т. е. о высоком уровне культурной общно­сти во взглядах на характеристики, приписываемые как мужчинам, так и женщинам.

Более убедительным И.С. Клецина считает объяснение, основанное на теории самокатегоризации Дж. Тернера [см.; Сушков И.Р., 1994]. Согласно теории самокатегоризации стереотипы являются логическим завершением категоризационных процессов, а согласованность стереотипов есть результат процесса, самостереотипизации при значимости социальной идентичности. Другими словами, если поиски социальной идентичности для членов группы становятся значимыми, повышается согласованность их представлений о ней, поскольку: 1) усиливается воспринимаемая гомогенность группы; 2) активизируются ожидания взаимного согласия ее членов; 3) предпринимаются активные попытки достичь консенсуса посредством взаимного влияния [Донцов А.И., Стефаненко Т.Г., 2002]. Следует заметить, что для мужчин и женщин как представителей больших социальных групп гендерная идентичность является весьма значимой характеристикой личности практически на протяжении всего жизненного цикла. Гендерная идентичность – это одна из первых категорий, благодаря которой ребенок начинает осмысливать себя как представителя конкретной социальной группы. Значимость полоспецифичных характеристик личности существенно повышается в период пубертата, когда морфофункциональные изменения в организме подростков пробуждают в них интерес к представителям противоположного пола и вызывают потребность в интеграции составляющих гендерной идентичности с другими аспектами личности. Гендерная идентичность – одна из базовых подструктур социальной идентичности личности, и эта подструктура оказывает большое влияние на самооценку, самопринятие и самоотношение личности в целом, поэтому этими факторами и объясняется высокая степень согласованности гендерних стереотипов.

Вторая характеристика стереотипов – схематичность и упрощенность.

Классический подход к рассмотрению особенностей стереотипа как когнитивного феномена фокусируется на их упрощенной, схематичной природе. В его основе лежит индивидуалистическая парадигма, признающая индивида единственной психологической реальностью. Особенно образна в этом отношении модель «когнитивного скряги», который упрощает и генерализует информацию, чтобы снизить ее поток, внося тем самым искажение в свое восприятие мира (Сушков И.Р., 1994) Такое понимание сущности стереотипа способствовало оценке его как «низшего» и «иррационального» когнитивного феномена. Однако в последние десятилетие, во многом благодаря работам А.Тэшфела и его последователей, стереотипизация стала рассматриваться как рациональная форма познания, призванная систематизировать и упрощать информацию, получаемую человеком из внешнего мира (Донцов А.И., Стефаненко Т.Г. 2002). В рамках психологии социального стереотипы понимаются как категории, вносящие согласие и порядок в социальное окружение личности, а стереотипизирование не упрощающий, а адаптивный процесс, переводящий взаимодействие на более высокий уровень социальной организации (Андреева Г.М., 1997; Сушков И.Р., 1994). Итак, схематичность и упрощенность социальных стереотипов не рассматривается как негативное явление при условии, что речь идет о явлении межгруппового восприятия. Схематичное восприятие не будет искажением реальности, если актуальное взаимодействие с индивидом или группой будет происходить на мезоуровне социальной организации.

Эмоционально-оценочная нагруженность – третья отличительная характеристика гендерных стереотипов. Эта характеристика раскрывает такую особенность стереотипа, как способность к дифференциации когнитивного и аффективного аспектов стереотипа. Хотя при формировании стереотипа эти аспекты связаны между собой. При актуализации стереотипа они могут существовать в памяти дважды: в представлениях, основанных на описаниях (когнитивный аспект), и в представлениях, основанных на оценках (аффективный аспект) (Донцов А.И., Стефаненко Т.Г., 2002).

Эмоционально-оценочная нагруженность как свойство гендерных стереотипов обычно проявляется в более позитивной оценке образа типичного мужчины по сравнению с образом типичной женщины, причем эта тенденция касается оценок, даваемых и мужчинами и женщинами.

Объясняется этот факт существованием различий в социальном статусе гендерных групп. Представители группы женщин как низкостатусной группы оцениваются более негативно. Гендерные стереотипы – это своеобразный механизм утверждения андроцентричной культуры. Потенциальная дискриминационность гендерных стереотипов в отношении женщин проявляется в том, что стереотип как набор жестких допущений, относящихся ко всем женщинам, независимо от степени выраженности их индивидуально-психологических особенностей, формирует неадекватно заниженные ожидания в отношении успехов женщин в социально престижных сферах деятельности.

Современные психологи не могут смириться с тем, что исторически сложившиеся полоролевые стереотипы отводят женщине подчиненную обслуживающую роль, в то время как мужчины воспринимаются как господствующая, более агрессивная социальная группа [Koн И.С, 1988] Представляется также несправедливым то, что в наше время напористое поведение как отражение мужского стиля поведения ценится выше поскольку ему приписываются такие характеристики, как объективность, непредвзятость, ориентация на решение проблемы [Куницына В.Н., Казаринова Н.В., Погольша В.М. 2001. С. 441].

В современном обществе распространенными являются ценности высокого социального статуса, материального успеха и благополучия без достаточного внимания к средствам и способам их достижения; особенно это касается периодов социальной нестабильности, политиче­ских и экономических трансформаций, когда повышается спрос на нор­мативы традиционной маскулинности, включающей в себя напористость, агрессивность, доминантность, презрение к слабости, деликатности, эмоциональности, мягкости – чертам личности, ассоциирующимся с типично женским образом.

В повседневной жизни проявление эмоционально-нагруженного компонента гендерных стереотипов мы можем часто наблюдать в связи с демонстрацией снисходительно-покровительственного отношения к женщинам, которое декларируют и демонстрируют многие мужчины.

Широко распространен гендерный стереотип о том, что мужчины по сравнению с женщинами более компетентные работники. Данный стереотип поддерживается сложившейся системой разделения труда между представителями двух полов.

Еще раз следует подчеркнуть, что, по результатам исследований гендерных стереотипов, характеристики в образах мужчин и женщин не только дифференцированы, но и иерархично организованны, т. е. муж­ские характеристики более позитивны, желательны, социально прием­лемы и поощряемы.

Устойчивость и ригидность – четвертая характеристика гендерных стереотипов.

Гендерные стереотипы проявляют высокую жизнестойкость. Так, например, в исследовании М. Джекмен и М. Сентер было обнаружено, что гендерные стереотипы намного сильнее расовых. Только 22% мужчин думали, что оба пола в равной степени эмоциональны. Из оставшихся 78% соотношение тех, кто считал женщин более эмоциональными, и тех, кто считал более эмоциональными мужчин, составляло соответственно 15:1. Ответы женщин оказались идентичными, с разницей в 1% [Майерс Д., 1997].

Устойчивость стереотипов коренится в культурно-историческом происхождении атрибутируемых членам социальных общностей типических черт и особенностей. Гендерные стереотипы, как и другие социальные стереотипы, – это глубоко укоренившиеся представления, трудно изменяемые и часто неосознаваемые. Они являются «примером неосознанной идеологии, иначе говоря, набором убеждений, которые мы внутренне приемлем, но в которых не отдаем себе отчета, поскольку даже не Мыслим себе альтернативных концепций окружающего мира» [Аронсон Э. 1998]. Укоренившись в индивидуальном сознании в форме доминирующих взглядов, гендерные стереотипы благополучно передаются из поколения в поколение.

Для обоснования устойчивости социальных стереотипов А.И. Донцов, Т.Г. Стефаненко [2002] обращаются к использованию понятийного аппарата теории социальных представлений. В стереотипе, как и в социальном представлении, можно выделить ядро и периферическую часть, которая более подвижна и изменчива по сравнению с устойчивым ядром. Ядро стереотипа связано с коллективной памятью группы, ее историей и условиями жизни, т. е, представляет собой своеобразный пласт культуры, обозначаемый как «общественные» убеждения, которые усваиваются в процессе социализации. В ситуации восприятия представителей другой тендерной группы эта составляющая тендерного стереотипа активизируется «автоматически» и образ наполняется традиционными характеристиками, присущими типичным мужчинам или женщинам. Но кроме усвоения неких «общественных» стереотипных взглядов и суждений у каждого человека вырабатываются и свои персональные убеждения, которые могут отличаться от традиционных представлений. Именно они, находясь на периферии стереотипа, и могут влиять на изменение всего социального стереотипа. Таким образом, ядро стереотипа как продукт коллективной категоризации является отражением коллективной памяти, а персональные убеждения выступают как отражение индивидуальной памяти, способствующие трансформационным процессам, изменяющим содержательные характе­ристики стереотипа.

Итак, устойчивость гендерных стереотипов не является незыблемой. Процесс изменения стереотипов обусловлен как объективными, как и субъективными факторами. В массовом сознании гендерные стереотипы могут изменяться под влиянием таких объективных условий, как социально-экономические или политические трансформаций. Так, повсеместное вовлечение женщин в общественное производство, характерное для последних десятилетий, повлекло за собой изменения стереотипа, ограничивающего сферу жизнедеятельности женщины исключительно интересами семьи. Хотя семейная роль для женщин по-прежнему является приоритетной, она не является для них единственной социальной ролью. Что касается субъективных факторов, то они связаны с индиви­дуально-психологическими особенностями и условиями социализации личности. В любом обществе, в любой группе всегда есть люди более и менее подверженные гендерным стереотипам. [3, 256-258]

Пятая характеристика гендерных стереотипов обозначается как неточность.

Стереотипы могут быть неточными, потому что стереотипизирующий субъект полагает, что какая-то черта принадлежит всем членам группы, хотя на самом деле это не так. Даже если качество действительно характеризует группу, ошибочной может оказаться тенденция оценивать всех и каждого из ее членов как обладающих этим качеством.

Вполне естественен вопрос о степени соответствия существующих гендерных стереотипов личностным качествам и особенностям поведения реальных мужчин и женщин.

Действительно ли мужчины и женщины такие разные, как это отражено в стереотипах? Действительно ли психологические характеристики мужчин и женщин принципиально различны и даже диаметрально противоположны?

В современной психологической литературе, как правило, обсуждаются различия между мужчинами и женщинами только по таким характеристикам, как пространственные, математические, вербальные способности и агрессивность. Что касается различий по другим психологическим особенностям личности, то они не являются общепризнанными. Вербальные способности лучше развиты у представительниц женской группы, а пространственные и математические – у представителей мужской группы группы населения. Кроме того мужчины отличаются более агрессивными проявлениями в поведении.

Многолетние изучения гендерных различий в математических способностях свидетельствуют об устойчивой тенденции, выражающейся в сокращении различий в математических успехах мужчин и женщин. Другими словами, если три десятилетия назад мужчины демонстрировали более значимые по сравнению с женщинами результаты в решении математических задач, то в последние годы эти различия уже едва заметны. (Ш.Берн) Наиболее характерна эта тенденция для стран, где проблемы гендерного равенства входят в сферу государственной политики. Создание одинаковых условий для развития способностей детей независимо от их половой принадлежности способствует стиранию гендерных различий в психологических характеристиках.

Различия в агрессивном поведении находятся в ряду наиболее достоверных гендерных различий.

Тем не менее по поводу агрессивности как свойства личности существует немало противоречивых данных. В своем знаменитом обзоре литературы по гендерным различиям Элен Маккоби и Кэтрин Джеклин сделали вывод, что агрессия – это единственный вид социального поведения, для которого существуют доказательства о половых различиях [Maccoby E.E., Jaklin., 1974].

По поводу агрессивности как свойства личности существует немало противоречивых данных. Метаанализ, проведенный Джин Хайд (1984), показал, что гендерные различия в агрессии у дошкольников в целом больше, а у учащихся колледжа – меньше. Кроме того, по мере взросления проявляются черты, типичные для форм женской агрессии: физические формы агрессии заменяются вербальными, а прямые – коссвенными.

Проблема половых различий в агрессивном поведении заключается еще в том, что понятие «агрессия» не имеет более или менее четкого и однозначного определения. Многие противоречия могут быть сняты, если различать стили агрессивного поведения и говорить об инструментальной и эмоциональной агрессии; количественный критерий для описания половых различий агрессивности вряд ли можно считать адекватным.

Итак, гендерные различия не так велики, как нам внушают распространенные гендерные стереотипы. Тенденции преувеличивать различия между полами скрывает от нас существующее многочисленное сходство в психологическом облике мужчин и женщин. Результаты эмпирических исследований не дают нам оснований считать, что мужчины и женщины – два противоположных пола, хотя гендерные стереотипы дифференцируют и поляризуют мужчин и женщин на две группы.

Но в то же время мы не можем отрицать, что в гендерных стереотипах есть зерно истины. Важен вопрос о соотношении объема истинных и ложных знаний о гендерных стереотипах. В гендерных стереотипах так много качеств, полярно противопоставляющих мужчин и женщин потому, что при формировании этих стереотипов люди опираются не на научные факты о психологии половых различий, а используют наблюдения за поведением мужчин и женщин в повседневной жизни, исполняющих социальные роли, которые требуют проявления стереотипно мужских или стереотипно женских качеств. Например, среди большинства окружающих нас учителей, воспитателей детских садов, медсестер, секретарей – женщины, а среди бизнесменов, брокеров, компьютерных техников преобладают мужчины. Гендерные стереотипы способствуют поддержанию традиционного порядка полоролевой дифференциации.

В своих исследованиях Клецина отмечает, что вопрос о соотношении объема истинных и ложных знаний в гендерных стереотипах пока не получил обоснованного ответа в научной литературе. Это касается не только гендерных стереотипов, но и других видов социальных стереотипов. «Несмотря на многочисленность исследований и попыток теоретических интерпретаций, проблема истинности социальных стереотипов, остается, по существу, нерешенной». [Донцов А.И., Стефаненко Т.Г.]

Гендерные схемы.

Почему же мы так упорствуем в своем восприятии мужчин и женщин как «представителей противоположного пола»? Одно из объяснений этого, уже приводимое нами ранее, состоит в том, что это различные социальные роли мужчин и женщин заставляют предполагать у них наличие различных психологических качеств и возможностей. К тому же в нашем обществе чересчур часто говорится о фундаментальных различиях между женщинами и мужчинами. Ну и самое главное, присущие нам от рождения стратегии обработки информации также могут поспособствовать преувеличению масштаба различий между гендерами. Все это имеет самое непосредственное отношение к социальному познанию гендера. Гендерные стереотипы выступают здесь в качестве гендерных схем. Гендерные схемы – это когнитивные категории гендера. Они управляют процессами обработки поступающей к нам информации таким образом, что мы начинаем воспринимать, запоминать и интерпретировать ее в соответствии с нашими представлениями о гендерах. Таким образом, мужчина, считающий, что должность руководителя – это не для женщин, видит в каждом бурном конфликте женщины-руководителя со своими подчиненными доказательство того, что женщины не обладают той эмоциональной устойчивостью, которая необходима для руководителя, однако аналогичное поведение руководителей-мужчин считается им вполне допустимым. В свою очередь женщина, убежденная в том, что мужчины не способны на яркое проявление эмоций, с легкостью вспоминает тех своих знакомых мужчин, которые соответствуют данному стереотипу, и терпит неудачу при попытке припомнить хотя бы одного эмоционального мужчину. В известном исследовании (Condry & Condry, 1976) испытуемым показывали фильм о девятимесячном ребенке; при этом одной половине зрителей говорилось, что этот ребенок – мальчик, а другой половине – что девочка. Эта простейшая манипуляция приводила к совершенно разной оценке одного и того же поведения. Например, в одном из показанных эпизодов ребенок начинал кричать после того, как из коробки внезапно выскакивал попрыгунчик. Те люди, которые считали ребенка мальчиком, воспринимали «его» рассерженным, те же, кто считал ребенка девочкой, воспринимали «ее» испугавшейся.

Кондри и Росс (Condry & Ross, 1985) также установили, что гендер ребенка влияет на то, каким образом его воспринимают взрослые. В проведенном ими эксперименте зрителям показывался записанный на видеокамеру эпизод игры двух детей на заснеженной площадке; при этом одинаковые костюмы не позволяли определить их пол. В показанном эпизоде один ребенок постоянно толкал другого, наскакивал на него и бросался снежками. Одной части зрителей говорилось, что оба ребенка – девочки, другой – что оба мальчики, третьей – что агрессором является мальчик, а жертвой девочка, и наконец, четвертой – что в качестве агрессора выступает девочка, а в качестве ее жертвы – мальчик. После того как зрителям было разъяснено, что «агрессия представляет собой преднамеренные действия, которые могут нанести вред другому ребенку», им предлагалось оценить степень агрессивности действий ребенка. Зрители, уверенные в том, что оба ребенка были мальчиками, сочли показанную сцену наименее агрессивной по сравнению с оценками зрителей трех других групп. При этом в оценках зрителей последних трех групп не наблюдалось серьезных различий. Короче говоря, поскольку буйное поведение играющих мальчиков считалось вполне нормальным явлением, оно не воспринималось агрессивным. Исследователи пришли к выводу, что такая когнитивная социальная категория, как гендер, «преимущественно направляет предчувствия и ожидания по какой-то одной дорожке... Вера в то, что ребенок является мальчиком, настраивает на одни ожидания, а вера в то, что девочкой, – на совершенно другие»

Запоминаемость информации, соответствующей гендерной схеме

Есть свидетельства того, что мы часто воспринимаем гендерные различия гораздо большими, чем они есть на самом деле, потому что схемы влияют на то, что мы замечаем в первую очередь, и потому что информация, соответствующая схемам, легче кодируется в нашей памяти (то есть кодировка упрощается, когда вы просто корректируете уже имеющуюся схему, а не создаете новую). Например, и мальчики, и девочки вспоминают людей, олицетворяющих собой стереотип определенного пола, а также их поступки гораздо лучше, чем тех мужчин и женщин, чьи образы и действия не соответствуют гендерным стереотипам. При этом подобная избирательность памяти наиболее сильна у детей, имеющих устойчивые гендерные стереотипы (Cann & Garnett, 1984; Furnham & Singh, 1986; Hepburn, 1985; Liben & Signorella, 1980; Martin & Halverson, 1983 a; Mills, 1983; Ruble & Stangor, 1986; Stangor & Ruble, 1987, 1989).

В общем случае оказывается, что мы лучше запоминаем информацию, соответствующую усвоенной нами схеме. Есть, однако, определенные условия, при соблюдении которых с большой вероятностью запомнится и та информация, которая со схемой не согласуется. Во-первых, конечно же, человек должен заметить эту информацию. Во-вторых, он должен иметь мотивацию для попыток объяснить ее несоответствие. Хасти (Hastie, 1981) утверждал, что несогласующаяся со схемой информация может вспоминаться в тех случаях, когда она конкурирует с информацией, содержащейся в схеме, и когда когнитивная задача, стоящая перед индивидом, требует, чтобы человек использовал эту информацию. В-третьих, человек не должен объяснять несоответствие информации сложившейся ситуацией или случайными искажениями.

Однако даже если человек и запомнит противоречащую схеме информацию, это еще не означает, что он обязательно изменит свои стереотипы. Природа схем такова, что они сохраняют свою прочность и при столкновении с доказательствами, их опровергающими. Подобное явление получило название эффекта устойчивости (perseverance effect). Фиске и Тейлор (Fiske & Taylor, 1984) указывали на то, что если бы люди изменяли свои схемы, пытаясь подогнать их к каждому нюансу любой возникающей ситуации, то преимущества, которые обеспечивает использование схем при обработке информации, были бы сведены к нулю. Итак, что же люди делают, сталкиваясь со случаями, не укладывающимися в сложившуюся у них схему? Один из возможных вариантов: создать новые подкатегории или подтипы, которые позволят сохранить общий стереотип, в то же время зная, что он подходит не для всех элементов данной категории (Taylor, 1981). Например, До (Deaux et al, 1985) установила, что люди имеют определенные подкатегории для классификации женщин (домохозяйки, карьеристки, спортсменки, феминистки и объекты сексуального влечения) и мужчин (спортсмены, «синие воротнички», бизнесмены и мачо). Эдвардс (Edwards, 1992) выявил четыре подтипа мужчин: бизнесмены, спортсмены, любители семейного очага и неудачники.

Эффект устойчивости (Perseverance effect). Явление, состоящее в том, что даже если человек и запомнит противоречащую схеме информацию, это еще не означает, что он обязательно изменит свои стереотипы. Природа схем такова, что они сохраняют свою прочность и при столкновении с доказательствами, их опровергающими.

Нередко люди, сталкиваясь с индивидами, которые не укладываются в их схему, в ответ создают для них категории исключения из правил (exception to the rule cathegory). В одном из исследований (Rothbart & Lewis, 1988; Weber & Crocker, 1983) высказывалось предположение, что если противоречащее схеме поведение исходит от члена группы, который считается для нее нетипичным, то в этом случае схема редко подвергается пересмотру. К примеру, Фиске и Стивенс (Fiske & Stevens, 1993) отмечали, что женщина – пилот истребителя, имеющая мужа, двоих детей и обожающая готовить, в большей степени способствует разрушению стереотипов, чем незамужняя женщина-пилот, ненавидящая готовить. Они объясняют данный феномен тем, что для первой из женщин труднее найти соответствующий ей подтип. Брем и Кассин (Brehm & Kassin, 1992) указывали на то, что члены стереотипных групп часто сталкиваются с одной не очень простой дилеммой. Для преодоления стереотипов им необходимо представить себя исключением из общего правила. Однако для стимулирования изменений группового стереотипа им нужно казаться типичными представителями своей группы для того, чтобы суметь эффективно повлиять на ее образ. В качестве примера применения стратегии исключения из правил к информации, не соответствующей имеющейся схеме, рассмотрим случай знакомой мне женщины-архитектора, которая неожиданно узнала, что ее профессия мало подходит для представительниц ее пола. Как-то она поведала мне, что ее босс заявил, что он сильно сомневается в том, что женщина может сделать хороший проект. Тогда она спросила его: «А что вы скажете обо мне? Вы же сами пригласили меня на работу и способствовали моему продвижению. К тому же я знаю, вы считаете меня хорошим архитектором». Что же он ответил? Он заявил следующее: «Вы совсем не такая, как все».

Стереотипы в отношении к девочке

Каждому хочется верить, что его картина мира ближе других к объективной реальности. Но это не так. Мы воспринимаем мир в зависимости от условий и от того, каковы мы сами. Пытаясь описать явления окружающей действительности, мы, в сущности, описываем себя, свое представление о них. Если кто-то не соглашается с нами, мы считаем такого человека ущербным. А на самом деле люди по-разному видят вещи – каждый сквозь призму своего опыта. Это не означает, что объективных фактов не существует вообще. Просто интерпретация фактов зависит от имеющихся стереотипов и прошлого опыта. Модель мира – верная или нет – определяет наш образ мыслей и образ действий.

Гендерные установки.

Если гендерные стереотипы – это создаваемые шаблоны, клише или образы, то гендерные установки – это направление, по которому будет осуществляться процесс соответствия этим стереотипам, то есть процесс гендерной идентичности при усвоении гендерной роли.

Установка – 1) цель, направленность к чему-нибудь, 2) указание, директива.

Гендерная установка общества: женщина должна рожать детей и сидеть с маленьким ребенком, выполняя домашнюю работу. Конечно, вынашивает и рожает ребенка женщина. Но природа не определяет смысл женской жизни и социальной судьбы. Их определяет общество.

Установка основана на принципах, лежащих в основе развития и процветания личности. Принципы – это корни человеческого опыта, вобравшего в себя опыт поколения рода и выдержавшего проверку временем. Эти принципы то и дело дают о себе знать; степень их осознания людьми и умения жить в согласии с ними ведет либо к жизнестойкости и стабильности, либо к упадку и краху.

Принципы следует отличать от правил. Правила действуют по отношению к какой-нибудь конкретной сфере деятельности или при выполнении какой-либо социальной роли. Что годится в одном случае, не годится в другом, похожем – это могут подтвердить родители, пытавшиеся воспитывать второго ребенка в точности как первого. В отличие от правил, обусловленных ситуацией, принципы существуют как коренные, фундаментальные истины, имеющие универсальное применение. Будучи полностью усвоенными, то есть преобразованными в навыки, принципы могут послужить основой для выработки правил. Принципы не следует путать с ценностями. Принципы – ограничители, помогающие нам соотносить свое поведение с непреходящими ценностями. В основе ценностей лежит представление о мире, и если оно совпадает с нашими принципами, то усилия, направленные на перемены в поведении и отношениях, чаще всего очень успешны.

Никому не дано игнорировать естественный ход событий и пытаться ускорить движение вперед. Все попытки могут привести к разочарованию. Если мы хотим правильно воспитывать детей, необходимо запастись терпением и выдержать процесс подхода к выполнению социальной роли.

Стереотипы —► установки —► принципы —► навыки —►правила – социальная роль

«Эффект Пигмалиона» – осознание того, как глубоко установка пускает нас корни. Каждый человек невольно подмечает тонкие, почти неразличимые на рельном уровне противоречия между тем, чему учили его в детстве, и что пустило корни в душе, с господствующими ныне теориями.

Очень важно внедрение в сознание положительной установки. Особую роль в этом оказывают родительские установки. Бесспорно, родители – самые значимые и любимые для ребенка люди. Авторитет, особенно на ранних этапах, непререкаем и абсолютен. Вера в непогрешимость, правоту и справедливость родителей у детей непоколебима: «Мама сказала...», «Папа велел» и т. д. Родителям стоит осторожно и внимательно относиться к своим словесным обращениям к ребенку, оценкам их поступков и избегать установок, которые впоследствии могут отрицательно проявиться в поведении ребенка, делая его жизнь стереотипной и эмоционально ограниченной.

Установки возникают повседневно. Одни случайны, слабы, другие принципиальны, постоянны и сильны, формируются с раннего детства, и чем они раньше усвоены, тем их действие сильнее. Раз возникнув, установка не исчезает и в благоприятный для нее момент жизни ребенка воздействует на его поведение и чувства.

Это своеобразные инструменты психологической защиты, помогающие ребенку сохранить себя и выжить в окружающем мире. Примером исторически сложившихся и передаваемых из поколения в поколение положительных установок, охраняющих человека, являются пословицы и поговорки, сказки и басни с мудрым смыслом, где добро побеждает зло, а мудрость – глупость, где важны стойкость, вера в себя и свои силы.

В своей работе «О влиянии родительских установок на развитие эмоциональной сферы дошкольников» А.С. Голубева (БПГУ им. В.М. Шукшина, г. Бийск) проиллюстрировала влияние негативных и позитивных установок.

Таблица влияния родительских установок