И переnoлненные пепельницы

Взрыв гранжа был совершенно не похож на то, как его реши­ли изобразить на MTV.

Это были не набитые тестостероном боги рока с голой грудью, которые скулят, как тяжело им живется, потому что до автобуса приходится проходить аж по сто ярдов¹. Это не были и беззабот­ные бездельники в стиле сериала «Друзья», как их зачем-то изо­бразили в таких фильмах, как «Одиночки» или «Неспящие в Сиэтле». Суть была и не в Кортни «Аксель Роуз» Лав и ее муже-неудачнике. Нет. Главным были громкая музыка и дождь. Рвота, смех, полное неведение, где проснешься на следующее утро. Долгие часы скуки, ожидание, пока еще какая-нибудь вонючая группа проверит звук, в «ОК-отеле» и «Вог». Матрасы напополам и поездки в электричках, чокнутые партнеры, которые трахнут тебя не то просто так, не то пивной кружкой по голове. Вечеринки и мексиканское пиво, слад­кий кофе и рубашки лесорубов. И хорошая доза здорового циниз­ма, чтобы через все это пройти.

Собственно, об одном «взрыве гранжа» нельзя говорить. На самом деле их было два.

Первый случился вскоре после того как я написал дебютную серию статей в «Мелоди мейкер», и продолжался с 1989 года до начала 1991-го. Другие критики и авторы из фанатских изданий, а также модные диджеи с энтузиазмом поддержали новую форму музыки родом из Сиэтла - прежде вcero уходящую своими корня­ми в панк-рок, а не в сабербан-метал. Однако эту музыку играли в бесчисленных барах, гаражах и сырых репетиционных базах по всей Америке. Не только на тихоокеанском Северо-Западе. Местные музыканты жаловались на избыток внимания, хотя на деле чаще

1 Это не наезд на «Soundgarden».

всего втайне наслаждались им. Это было интересно, забавно и даже помогло некоторым группам найти работу. В город, однако, пере­ехало не так много команд из других мест, потому что, как бы расписывали модный и крутой сиэтлский звук журналисты, большЕ там делать особо было нечего. Замечательный пейзаж, но к прорыву В роке в таком месте не придешь. Ни «Мicrоsоft», ни «Amazon» не стали бы великими, останься они тут.

Чуть ли не главной фишкой 1990 года стала продажа официальных футболок «SuЬ Рор» - но, черт возьми, там встречали ­и прикольные! Например, на тысячах тел фанатов красовалась ­надпись «LOSER» (неудачник), и это за пару лет до того, как появится Барт Симпсон, который «гордился тем, что добился немногого»,а лень как стиль жизни захватила целое поколение. В Сиэтле, по крайней мере в тех рок-клубах, где часто появлялись «Мudhопеy» и «Nirvапа» и их друзья, считалось небезопасным выглядеть к мачо-спортсмен или фанат рок-н-ролла. Исключительно немодно считалось гоняться за успехами, особенно если успех приходит ценой множества усилий. Гораздо лучше было сдаться еще до начала. «Нас никто не любит - а нам плевать», - говорится в песне фанатов заштатного лондонского футбольного клуба «Миллуолл». Так относились к окружающему миру и музыканты гранжа, и фанаты: термин «панк» изначально задумывался как оскорбление ­издевательство вроде «пидорас». Мама с папой думают, что ты отстой, наказание Господне? Тебя не принимают крутые парни в школе

на больших американских машинах и с паями в трастовых фондах? Так не дрейфь. Гордись этим.

Ты НЕУДАЧНИК - и ты этим горд!

Слово это изначально появилось на футболке, которую придумал Джефф Амент из «Gгееп River».

-«SuЬ Рор» не был бы собой без Джеффа, - замечает Джулианна Андерсон. - Сам принцип «клево быть неклевым», прославление лузерства - все это Джефф Амент.

- «Лузер» - это придумка больше Боба Уиттакера [менеджера «Мudhопеу»], чем Джеффа, - предлагает свою версию Джонатан Поунмэн. - Сделать футболки придумали мы с Брюсом. Джефф Амент пришел с футболками «Gгееп River», на которых были

что характерно, изображены музыканты «Green River», и сказал: «Давайте запускать в продажу». И до того, как 'мы стали выпускать футболки «Лузер», именно те майки были лидерами продаж.

до сих пор иногда думаем, не перевыпустить ли какие-то из них. Мегаслоган!

- Нужно отметить и Тэда, - добавляет Меган Джаспер. - Тэд постоянно носил эту футболку во всех турне.

- Да, и у него еще была и песня под названием «Loser», ­соглашается Поунмэн. - Но сама концепция, сама идея братства неуда4НИКОВ висела в воздухе уже давно. Думаю, Тэд носил эту футболку по довольно мрачным соображениям.

Конечно же, «Souпdgагdеп», «Alice In Chains», «5creaming Trees» и «Pearl Jam» заключили контракты с крупными леЙблами. Ко­нечно же, «Sub Рор» стал привлекать неожиданное внимание ­но можно найти параллели и с другими американскими города­ми: «Dinosaur Jr» и «Pixies» в Бостоне, «Amphetamine Reptile» в Миннеаполисе, записи «Merge» в Чэпел-Хилле, крутые и жесткие «Touch And Go» из Чикаго, «Sonic Youth» и ребята из мансард Манхэттена... Центрами музыкальной индустрии все еще остава­лись Лос-Анджелес и Нью-Йорк. Прорыв гранжа здесь был от­носительно скромным, невинным - он ограничивался десятками тысяч музыкальных энтузиастов в Британии и Европе; все увели­чивалось число поклонников и в Америке. Но это должно было пройти. Так всегда бывает.

Только не на этот раз. Питательной средой для «Nirvana» в кон­це 1990 года стала предшествовавшая этому вспышка интереса к городу, его группам и образу жизни, невиданная - по силе и узости локализации - со времен хиппи из Сан-Франциско в зна­менитое «лето любви» конца 6О-х. Как заявили названием своего известного документального фильма «Sonic Youth», 1991-й дей­ствительно стал годом панк-рока... если под панком понимать что презрение, с которым музыканты из Олимпии Кэлвин Джонсон и Эл Ларсен, Курт Кобейн и Тоби Вэйл, Никки Макклюр и Лоис Маффео относились к «взрослому» вмешательству, ту их решимость, с ко­торой они противились обычным уловкам индустрии, и желание идти собственными путями.

Однако когда «Nirvana» с помощью «Sub Рор» стала вызывать интерес воротил индустрии - чему способствовали и дьяволь­ское обаяние Курта, и его горящие голубые глаза, и его тексты, наполненные таким яростным психозом, что миллионы подростков воспринимали их как обращенные лично к ним, - и особенно когда они выпустили на «DGC» столь блестящий крик ярости, как

«Nevermind», это стало сигналом для тысяч других лейблов и телепрограмм, которые ринулись на штурм города.

Почти все без исключения самопровозглашенные судьи от индустрии начали продвигать группы, которые имели мало обще­го с «Nirvana» - и уж точно ничего общего с их родным домом, ко­торый они обрели в Олимпии.

Но тут у продюсеров вышла промашка.

А может, и не вышла. Джон Сильва, менеджер «Nirvana», любил «Sonic Youth» и «Beastie Boys», но ему не нравились «Beat Нарpening»: он не понимал привлекательности такой откровенно детской группы - без басиста и, что еще хуже, без какого-либо (в традиционном смысле) музыкального таланта¹• Добились бы «Beat Нарepning» успеха при такой же раскрутке? Сомневаюсь. Единственным ­альбом Дэниела Джонстона на серьезном лейбле - «Fun» 1995 года - разошелся менее чем в 20 000 экземпляров²•

В начале 90-х музыкальная индустрия оказалась не готова к пр движению действительно альтернативной музыки. Панк-рок, который продают и популяризируют группы, испытавшие -влияни Е «Nirvana», - «Green Dау» и «The Offspring», «Rancid» и «Blink 182», - это традиционный рок под другим названием и даже ещЕ больше опошленный. Совершенно неверно называть «Nirvana панками - гораздо лучше подходит здесь определение «гранж». даже если этот термин создан для того, чтобы описывать специфи­ческую музыку в специфическом месте и в специфическое время ­собственно, именно их музыку. Гранж - словно грязный, неумелый хард-рок, который играется медленно, с усилителями на отметке 11. Конечно, этот термин вызывает отторжение из-за своей фами­льярности. Его при меняют по отношению к любому музыканту, ко­торый хоть раз в жизни послушал «Nirvana» или «Soundgaгden» или просто прошел мимо распродажи. И уж точно этот термин никогда не применялся по отношению к мачистскому року, хотя в наши дни они стали синонимами.

После «Nevermind» все основные СМИ - даже столь извест­ные американские тормоза, как «Роллинг стоун», «Спин» И MTV ­захотели знать все о Сиэтле. Интерес этот не ограничивался му-

1 Откровенно детская, без басиста, без музыкального таланта... Стоп!

Разве это не «Beastie Boys»?

2 Этот альбом вышел также на лейбле «Atlantic». Его выпустил тот же человек, который сделал прекрасный ремастеринг альбомов «Led Zeppelin».

18.

зыкой. Закупаться в магазинах распродаж стало последним пи­ском моды, топ-модели стремились перещеголять друг друга в «повседневности», телекамеры не сводили объективов с тавер­ны «Комета».

- Может быть, неприятие было вызвано тем, что обман про­исходил просто невероятный, - предполагает бывший журналист «Рокет» Джиллиан Дж. Гаар. - Модная пресса писала о Сиэтле не так, как об Атланте или Миннеаполисе. И дело было не только в му­зыке. Речь шла обо всем стиле жизни - о том, как все пьют кофе, разогревают еду в микроволновке и носят фланель. На р.екламе линии «Кей-март» «Обратно к школе» красовалось слово «гранж». Многие были просто в ужасе. А я только-смеялась. Помню Лиз Смит [американская журналистка, ведущая колонку сплетен] в новень­ких кедах «Конверс»... Да никто не носит новые «Конверс»!

- Ага, прикольно было, - ухмыляется басистка «Fastbacks» Ким Уорник. - Наконец-то все узнали, что Сиэтл - это не на Аляске. Я просто бесилась. Куча дерьмовых групп сразу забеспо­коилась - они хотели контрактов. Ребята из «A&R» летали сюда, чтобы подписать следующую «группу-событие» - но мне было наплевать. Больше всего мне хотелось, чтобы нам предложили вы­пустить альбом и не надо было переезжать в Лос-Анджелес. До того как началась вся эта катавасия, для карьеры почти непремен­но нужно было переезжать в Лос-Анджелес или Нью-Йорк. А теперь они приходили ко мне сами - что ж, тем лучше.

Ширился лексикон гранжа, в основном благодаря воспален­ному воображению хроникера от саб-попа Меган Джаспер: «махать плавниками» (говорить по телефону), «связан И околдован» (ни­куда не поехал на выходные), «ушлепок» (неинтересный человек), «штаны с приветом» (старые порванные джинсы), «жесткач» (не­приятность), «в дрова» (выпивка) и «в десятку!» (еще кто-то из твоих приятелей подписал контракт с крупным леЙблом).

- Я черкнула несколько слов, пока болтала с одним таким настырным журналюгой, - вспоминает Джаспер. - Убойная хох­ма. Было смешно уже в 1990 году - и по-прежнему смешно через полтора года. Хотя процесс замедлился. Помню, как ребята Тэда приходили в офис и использовали слово гранж только в шутку. Курт говорил: «Уж на следующую-то запись у нас все рассчитано. Это будет чисто конкретный гранж!» И все смеялись как над самой

смешной шуткой в их жизни. Помню, что думала тогда: «Вся эта хрень подошла к концу. Надеюсь, это уже апофеоз». Но нет.

Второй «взрыв» гранжа случился в ту секунду, когда «Nevermind» в начале 1992 года взобрался на вершину чарта «Биллборда».

Можно было физически ощутить, как потели тысячи «волосатых металлических [софт-роковых] групп», лихорадочно натягивая новенькие кеды от «Конверс» и «рубашки лесорубов» по сотне долларов и мчась на самолет из Лос-Анджелеса в Сиэтл.

- В какой степени успех «Nirvaпa» превзошел ваши ожидания?

- Безумие началось в январе 1992 года: альбом стал первым

в чарте, а мы выступали в субботнем вечернем прямом эфире. Тогда я и понял, что это уже клиника. В прошлом году мы ездили

в Европу и играли на главной сцене Редингского фестиваля, и уже

тогда я подумал, что все это сумасшествие - но мы были в одной платежной ведомости с «Soпic Youth» и «Diпosaur Jr», хедлайнером выступал Игги Поп, а мы играли в полдень. Я не знал, что все это означает. Я просто думал: надо же, все они просто спятили. ­Но потом я вернулся домой, наш альбом стал золотым, мы попали в SNL, и тут я понял: нет, вот только теперь это безумие. Но до поры до времени все казалось довольно естественным, потому что не играли же мы на стадионах - мы по-прежнему выступали там, где было не больше 2000 человек. Мы еще не доросли до фе стивалей типа «Монстры рока» и уровня «через четыре ceкунды толпа впадет в неистовство». Музыка оставалась той же са мой ­ такими же были и люди. Когда мы играли на тех концертах, никто ­из наших зрителей не напоминал завсегдатаев «Mонстров рока» - просто любителей «Nirvaпa» становилось больше.

Но тут я начал замечать, что мной стали играть в тяни-толкай. Меня вытягивали на интервью, в гримерку, выталкивали на сцену. И тут я подумал, что творится что-то стран:­ Не то чтобы меня это как-то задевало, но порой я отговаривался от интервью тем, что мне надо отлить, а когда меня cпрашивали, чего это я такой нервный и подавленный, я иногда просто в ярость приходил. Я воспрял духом, но притом и очень ус тал. Подумай только, ведь я был в группе всего три с половиной года, и все произошло в такой короткий отрезок времени. Очень неожиданно.

- Все трое участников оказались не готовы к тому, что случилось в итоге...

- Да уж, нас застали врасплох. У нас никогда не было всемир­ных карьерных амбиций, потому что сама наша музыка совершен­но не такая, чтобы мы вдруг стали лучшей группой мира. Она такая же, как у «Sсгеат», у «Mission Impossible», у «Dain Bramage». Я пришел в «Nirvaпa» ровно потому же, почему пришел в «Sсгеат», и тут-то все и прокалываются, если у них сумасшедшие амбиции и ожидания. Если музыки недостаточно самой по себе, то не надо ею заниматься. Когда я работал в мебельном супермаркете, то играл только по выходным, и это был настоящий праздник; эти выходные для меня значили очень и очень МНО20.

- Ты все еще так считаешь?

- Да, так и оно и осталось. Сейчас многое по-другому, но

я играю по тем же причuнам. Я никак не могу, чтобы инструмент лежал рядом и покрывался пылью, никак. Это слишком большая часть моей жизни. Самый шокирующий вопрос для меня - что бы я делал, если бы не было музыки? А я ничем, кроме музыки, u не интересуюсь. И вся «Nirvaпa» такая же. Даже во время всего это­го безумия я предпочел бы оставаться с ними, чем заниматься чем-то другим.

Интервью журналиста «Моджо» Стиви Чика с Дэйвом Гролом, 2005 год

9 января 1992 года «Nirvana» прибыла в Нью-Йорк на репети­ции программы «В субботу вечером». Это был важный этап. Ве­чернее комедийное шоу было - и остается - серьезным меро­приятием, поскольку оказывает значительное влияние на амери­канскую поп-культуру. Иначе с чего бы его звезды Эдди Мерфи, Чеви Чейз и Дэн Экройд сделали такую долгую и славную (в отдельных случаях - слишком долгую и славную) кинокарьеру.

- Видеть «Nirvana» в этом шоу было невероятно странно, ­восклицает Джонатан Поунмэн. - Словно бы с экрана сказали: «Привет, Средний Запад!» Они уже считались великими, но теперь у группы должны были появиться орды новых поклонников - про­сто потому, что программа «В субботу вечером» рассматривалась как источник всего модного.

- Я тогда увлекалась Киану Ривзом, - смеется Кэрри Монт­гомери. - Он часто бывал на концертах «Nirvana», и Курт потом

13 N.1569

звонил мне и- говорил: «Угадай, кто к нам приходил?» И вот в ­качестве рождественского подарка - за то, что я ему что-то там постирала, - Курт взял меня с собой на «В субботу вечером», что­бы я увидела Киану, потому что предполагалось, что он будет вести шоу. Мы летели с Венди [Курт заплатил за обеих]. Она до того­ ни разу не летала, так что мы полетели одним рейсом и жили в о ­номере. Но Киану так и не появился.

10 января «Niгvana» записала живой концерт из девяти песен ­для альтернативного рок-шоу MTV «120 минут». Присутствовали Кортни, Венди, а также мама и сестра Дэйва; кроме того, явился И кое-кто из прессы. В тот раз многие в «Niгvana» увидели Венди ­впервые - и не уставая поздравляли Курта с тем, какая у него «крутая мамочка», что, разумеется, раздражало певца.

Модный журнал для девочек «Сэсси», связанный с «Riot Grrrl», предложил запечатлеть Курта и Кортни на обложке в качестве своего- рода образца настоящей любви, и пара согласилась.

«Курт И Кортни сидят на дереве и Ц-Е-Л-У-Ю- Т-С-Я» - гласил заголовок неглупой статьи Кристины Келли. Журнал был намного круче, чем всякие «Роллинг стоун» И «Нью-Йорк таймс» - просьбы об интервью от этих изданий Куртн-и отвергли на том основании, что сейчас находятся вне зоны доступа.

В «Сэсси» довольно много места отводилось музыке, в част­ности таким группам из Олимпии, как «Bratmoblle», «Bikini Кill» и «Nation of Ulysses» - а «Роллинг стоун» эти коллективы игно­рировал. В отличие от 99 % рок-журналов, этот привлекал в каче­стве целевой аудитории и женщин, что особенно нравилось Курту.

- «Сэсси» был первым хорошим журналом для девушек-под­ростков, - поясняет Дженет Биллиг. - Он был круче, чем «17» или «Космо-герл». Здесь говорили с девушками как со взрослыми, а к музыке подходили со всей увлеченностью. Интервью устроила я - мы с Кристиной дружили, И В то время я была ответственной за связи с общественностью. Изначально интервью готовилось не для обложки, но раз уж оно было связано с «Nirvana», то на об­ложку так и просилось. Курту очень понравился журнал. В про­тивном случае он бы не согласился на интервью и фотосессию. «Сэсси» нравился всем: умный, с изюминкой И адресованный лю­бителям музыки.

Потом группа вернулась в репетиционную студию, чтобы про­бежаться по песням, которые предназначались для SNL - «Smells Like Тееп Spirit» и «Territorial Pissings». Ни продюсеры шоу, ни ме­неджеры «Nirvana» не желали, чтобы прозвучала вторая компози­ция, но группе было все равно. Также музыканты отказались репе­тировать свой классический разгром инструментов, чем остались недовольны сотрудники шоу - они предпочитали, чтобы все было проработано заранее; это удобно для оператора, но предает саму идею рок-музыки как спонтанного действа.

11 января, в день передачи, Майкл Лавайн сфотографировал «Nirvana», притом Курт клевал носом и явно был не в себе. Съемки шли в полнейшей тишине - Кристу и Дэйву категорически не нра­вилось поведение их солиста, особенно то, что он oчевидно был под кайфом.

- Я спросил Курта, зачем он это делает, - говорит Лавайн. ­Он ответил, что это единственный способ утихомирить желудок. На это я ответил: «Чувак, это единственное, от чего твой желудок ра­зойдется еще больше».

Они зависали у меня дома весь день, - добавляет Лавайн. ­Курту было так паршиво, что он едва мог открыть глаза или встать. Воздух в комнате можно было резать ножом. Курт бормотал: «Дай мне альбом "Flipper", дай мне альбом "Flipper"», - я бросил ему экземпляр, он достал ручку и перерисовал обложку альбома [грубо намалеванную рыбу] себе на футболку.

- Когда настало время идти на студию, группа проигнорировала присланный за ними лимузин от телеканала и предпочла отправить­ся в своем фургоничке. По дороге Курт блевал из окошка, а на месте держался намеренно грубо с ведущим шоу Робом Морроу¹ И дру­гими типчиками в костюмах.

Нам с вами это может показаться типичным для панк-рока по­ведением, но элита, которая привыкла ожидать иного от тех, кого использует, чувствовала себя исключительно непривычно.

Когда группа находилась в Нью-Йорке, остальные участники лагеря «Nirvana» обнаружили, что их пристрастие стало достояни­ем общественности. В день выхода интервью в «Сэсси» появилась

1 Роб Морроу - американский актер и режиссер, был звездой культо­вого и язвительного шоу того времени «Северная выставка».

статья в «БАМ», изобиловавшая намеками на героин. Хотя никто не озаботился статью прочитать (журнал пользовался презрением фанатов), последствия это имело очевидные: всех интересовали загадочные часовые визиты в ванную, в то время как остальные ­ждут на сцене; бледные лица и необъяснимые провалы.

- Раздевалки в студиях SNL совсем небольшие, - отмечает ­Крэйг Монтгомери. - Комнатушка десять на двенадцать футов туалета нет, а народу шесть или даже восемь человек – группа, ­жены, продюсеры, рабочие... Так что Курт и Кортни вышли В ванную и сидели там, казалось, несколько часов... я был наивен и не знал, чем они там занимаются. Только потом меня осенило - и к тому времени те, кто работал с Куртом, стали заботиться исключи­тельно о нем. Все делали свое дело и старались получать удовольствие. Ведь нельзя заниматься турне и продукцией и вместе с тем пытаться вытащить Курта из гостиницы на концерт, правда же?

- Знавал я кучу народу со стеклянным взглядом, которые притом беспрестанно кивали, - говорит Дэнни Голдберг. – Кортни хотела отправиться по магазинам. Это точно было не накануне шоу. но именно накануне все стало ясно. Курт был хороший парень, очень разумный, так что он редко говорил худое слово, но многие из нас стали о нем очень беспокоиться. Поэтому мы решили при­ехать в Лос-Анджелес - примерно тогда Кортни узнала о том, что беременна. Тогда он порой завязывал, порой снова начинал... ­Дэнни вздыхает. - Но он по-прежнему оставался гением, у нег были отличные концерты, прекрасные записи, замечательные ин­тервью, - продолжает менеджер. - Он совершенно не являлся торчком в крайнем понимании этого слова. Внутри он был уже поражен, но у него случались длительные периоды ясного созна­ния. Как большинство наркоманов, обычно Курт отрицал, что при­нимает наркотики, - и порой по его поведению казалось, что о не лжет.

- Помнится, как-то вечером мне позвонил Джонатан [Поун­мэн], - вспоминает Антон Брукс, - И сказал: «Антон, у меня се­рьезная проблема. Твой друг сидит на героине». И я сказал: «Что, Курт?» И он отвечает: «Думаешь, Курт на героине?» Я ему: «Ну да». А он отвечает: «Нет, я имел в виду Марка - Марка Арма». И я ду­маю... блин. Не буду утверждать, что Курт сидел на игле еще до первой поездки в Британию, но он наверное, уже пару раз про­бовал. У меня было такое чувство, что они там все распоясались

и столько травы курили, что хватило бы и кита вырубить. Пили и все такое, но тогда они были всего лишь подростки. Я всегда считал, что у него действительно что-то с желудком. Когда о героиновой зависимости стало известно, все стали думать, что если Курт от­менил концерт или интервью, то это не из-за болезни или усталости, а потому что он под наркотой, чего никогда не было. Конечно, он мог опоздать на интервью - то было время рок-н-ролла, время опозданий; время Курта Кобейна - как в суровой пробке.

В гостиничных номерах Курта и Кортни всегда царил беспоря­док. Со своей паранойей они не допускали до уборки никого: сами известные клептоманы, они подозревали в том же и других. Поэтому все валялось там, где было брошено: картонки из-под пиццы и пу­стые тюбики из-под косметики, грязное белье и дымящиеся окур­ки, подносы из-под еды и тележки для обеда, разбросанная по­всюду одежда... Эта парочка могла превратить девственно чистый номер пятизвездочного отеля в занюханную комнатенку ночлежки

в Олимпии меньше чем за минуту. -

Дэйв И Крист считали Курта жалким. «Помню, как зашел к ним в номер, - говорил барабанщик Майклу Азерраду, - и впервые понял, что эти двое реально свихнулись. Они только что двинули и тупили в.постели. Это было отвратительно и грубо».

- Началось разделение лагерей, - поясняет Кэрри. - Курт и Кортни против всех остальных. Эпизод из «В субботу вечером» был очень неприятным. Ничего смешного в этом не было. Я сиде­ла рядом с матерью Роба Морроу, парня, который в итоге вел шоу, и мне было обидно и горько, потому '-ITO Киану не приехал. Так чт6 мы не пошли на банкет - мы с Куртом и Кортни просто отправи­лись домой, бросив остальную толпу. Потом в этом обвинили меня. Но во внепрограммных мероприятиях участие было добровольным. Всё финансировал Курт, так что при чем тут я? Но я оказалась пар­щивой овцой - ну И прекрасно. Доходы зависели от Курта. Группе, менеджерам, лейблу и всем остальным Курт нужен был здоровым, а он упирался. Теперь я понимаю - нельзя желать человеку уме­реть. То есть небезопасно принимать участие в таких вещах...

На caму программу Курт надел самопальную футболку «Flipper», а бородатый Крист красовался в футболке «Меlviпs». Грол был вообще голый по пояс и наносил жесткие удары по своим мощ­ным барабанам. Несмотря на состояние вокалиста, исполнение «Тееп Spirit» прошло вдохновенно и при ковало к себе всеобщее

внимание - хотя заметно было, что Курт не смотрит в камеру. Волосы он покрасил в отвратительный красно-розовый цвет - ­в последний момент, когда Кортни не понравилось, что Кэрри по­красила его в красный, синий и белый цвета¹. Песня «Territorial Pissings» закончилась ритуальными деструктивными актами; в кон­це концов, когда толпа кружила вокруг группы, Крист притворился, что решил выяснить отношения с Дэйвом, а затем схватил Курта и запечатлел на его устах французский поцелуй - победный салют гомофобам из числа поклонников металла и «Nirvana». В повторах SNL вырезала поцелуй.

«Это было спонтанное решение, - говорил мне Крист. - А на повторе они показывали другую концовку. Я знаю почему - когда два парня по телевидению целуются, это "шокирует". Странно. По­-моему, есть куча более серьезных проблем, чем сексуальная ори­ентация двух человек».

В биографии группы сиэтлский журналист Чарлз Кросс рисует впечатляющую картину передоза, который испытывал Курт через несколько часов после выступления. Кортни проснулась в семь утра и обнаружила, что другая половина кровати пуста, а ее любовник растянулся на полу, кожа у него бледно-зеленая и он не дышит. Проснись она минутами позже, он бы умер. Она вернула его к жиз­ни, плеснув водой в лицо и двинув пару раз в солнечное сплетение. Пикантности эпизоду придает тот факт, что на следующей же неделе «Nevermind» вышел на первую строчку. Альбом разошелся уже более чем в двух миллионах экземпляров. Вот Курт на самом гребне успеха - и вот он валяется на полу.

Писатель подробно описывает картину разврата и запустения. «Недоеденные роллы и полусгнившие кусочки сыра переполняли пепельницы, - пишет он, впадая, вероятно, в художественное преувеличение. - Стая плодовых мушек роилась над пучком по­жухлого салата». Как трогательно и иронично - особенно учиты­вая время событий.

Единственная проблема здесь в том, что вряд ли эти события действительно происходили - во всяком случае, не в том виде,

1 В следующий понедельник во всех школах Америки были отмечены ученики с розовыми волосами цвета напитка «Кул-эЙд». Представьте себе. что было бы, если бы Курт не обратил внимания на возмущение Кортни и остался прежней масти!

как об этом заявляла Кортни. Я полагаю, что Кортни рассказала Чарлзу о передозе в вечер концерта частично для пущего драма­тического эффекта, а частично - чтобы снять с себя вину за си­туацию (поэтому же она сказала Майклу, что они с Куртом встре­тились раньше, чем на самом деле). Если Курт уже в начале их отношений схватил передоз, тос ее влиянием это не имеет ничего 0бщего - таким она его встретила.

Так же, как Кортни превратила подлинные детали ее первой встречи с Куртом в фальшивку, перенеся встречу для большей аутентичности на более раннее время, так и в случае с этим лже­передозом: возможно, в реальности он произошел после концерта «Nirvana» в «RoseLand BaLLroom» в 1993 году. Там, помнится, Кортни слово В слово рассказывала мне о похожем эпизоде¹•

- Технически это возможно, - говорит Лавайн, который поз­же в тот же день делал фотографии для «Сэсси», - но они нор­мально выглядели, когда пришли -ко мне, ну разве что немного устали. Я тоже думаю, что дело было во время роузлендского кон­церта.

В день фотосессиидля «Сэсси» я по телефону брал у Курта интервью - он был в приподнятом настроении, рассказывал, как переключился на новости MTV и тут же услышал, что там объявля­ют о его помолвке с Кортни, о том, что «Nirvana» только что запи­сала живую версию «TerritoriaL Pissings» с явным намерением за­пустить ее в жесткую ротацию в «120 минутах». «Каково чувство­вать себя лидером чарта "Биллборда"? - лаконично повторил Курт мой вопрос. - Да так же, как и шестнадцатым номером, только больше народу норовит поцеловать тебя в задницу». Он был весел, дружелюбен и совершенно не похож на человека, который за не­сколько часов до того пережил клиническую смерть.

Но кто знает? Память откалывает шутки с самыми ясными умами.

От наркотиков паранойя у парочки усилилась. Они переехали в другую гостиницу - новехонькую «Омни-парк сентрал», но не избавились от своего недоверия к аутсайдерам. Помню, как однаж­ды Кортни звонила мне из вестибюля «Омни». Она была в ярости

1 Или же это относится ко второму появлению «Niгvапа» на этом шоу, в сентябре 1993 года? Рене Наваррете.вспоминает, как ему говорили, что у Курта передозировка и он лежит на полу гостиницы.

и вообщ~явно не в себе¹, путано излагала, как ее обвинили в проституции и воровстве и как ее не пустили в номер мужа, после того как она спустил ась в нижнем белье (как обычно, видимо, порванном и замызганном) в вестибюль купить сигарет. Она хотела, чтобы я позвонил администратору и подтвердил ее статус. Так и не помню стал я звонить или нет.

- Ее хотели арестовать, - подтверждает Кэрри, которая тогда была с ними; - В гостинице решили, что она какая-то путана. Она как заорет: «Кэээрррииии!» А я: «Господи, я ее не знаю, БОГQМ кля­нусь». Курт за ней всё никак не спускался. Пришлось это все-таки сделать мне. Она была так зла на гостиничный персонал, что каждый раз, проходя мимо лифта, воровала цветы у консьержки.

Подобные сцены были обычны для Кортни: тот хаос, который ее любовник творил на сцене, и сравниться не мог с ее поведени­ем в повседневной жизни. Такие люди, как Кортни, встречаются очень редко, и еще реже им позволяют так себя вести.

- Курт в Нью-Йорке вел себя очень мило, дал нам денег на rтокупки. «Вы, девчонки, наверное, хотите купить себе дорогой косметики, так что вот вам бабло», - говорит Кэрри, подражая голосу Курта.

Пока Кортни, Кэрри и Венди покупали шмотки, Курт сходил на Авеню -с за героином. «Там настоящая очередь, - рассказывал он Азерраду. - Юристы, бизнесмены в костюмах-тройках, просто торчки, всякое отребье - словом, люди всех сортов».

- Как ом узнал, что мы хотим купить косметику? - продолжа­ет Кэрри. - Конечно, мы хотели! Но потом Кортни стала злиться. Она не желала, чтобы он что-то покупал для меня. Ей нравилось, чтобы он тратил все деньги только на нее. Последний день нью-­йоркской поездки стал и последним разом, когда я разговаривала с Куртом. Так глупо, стыдно даже вспоминать.•.

Кэрри понижает голос.

- Курт и Кортни начали рассказывать ближайшим друзьям, что они беременны, и Венди очень разнервничалась. Это для нее было

1 Надо сказать, что я по части наркотиков был наивнее чуть ли не всех, кто упоминается в этой книге, и не сознавал, что Курт и Кортни употребляют героин, пока Кортни не сказала мне об этом напрямую в 1992 году. Или же мне было все равно - я считал, что это не мое дело. Я сильно пил. Они употребляли наркотики. Так что кто я такой, чтобы их судить? "

уж слишком. И когда я вернулась из Нью-Йорка, мне позвонила Крртни: «Венди говорит, что, по твоим словам, я люблю Курта за его деньги, а ты любишь за его сердце». А я отвечаю: «да я бы никогда такой ерунды не сказала. Дай, пожалуйста, трубку Курту». - «Он сейчас не может с тобой говорить. Он слишком расстроен. Лучше позвони Венди и разберись». - «Я в эти игры не играю, Кортни. Не буду я звонить Венди И обсуждать какую-то херню, которой к тому же и не было. Дай я поговорю с Куртом». - «Нет, не дам». Вот так меня отстранили от Курта, как и Иэна [Диксона], и – ну, может, Дилана в меньшей степени - почти всех, кто вмешивался в их жизнь.

- Взаимоотношения Курта и Кортни были бурными, - осто­рожно говорит Голдберг. - Они определенно любили друг друга. Порой они друг друга определенно ненавидели. Он испытывал к ней очень романтическую привязанность, но в то же время при­ходил от нее в бешенство.

Вернувшись из Нью-Йорка, Курт и Кортни переехали в ДВУХ­комнатный номер в Западном Голливуде, Лос-Анджелес. Город Курту не понравился: он быстро возненавидел его легендарную фальшь и обособленность, стал скучать по друзьям с Северо-Запада и даже по дождям - куда больше, чем ожидал. Он никогда не жил нигде, кроме Олимпии и Абердина, - даже в Сиэтле - и по переезде в такой огромный город быстро почувствовал свою инородность. Но сначала отстраненность, которую давал Лос-Анджелес, ему при­шлась по вкусу, особенно потому, что все, чего он хотел, - это «тра­хаться и вставляться». Зато Лос-Анджелес очень подходил Кортни. Он соответствовал ее желанию преуспеть в глазах общества ­ прежде всего св~ей близостью к голливудскому гламуру.

- Курт любил своих сестер и вообще детей, - говорит Кэрри Монтгомери. - Когда он начал зарабатывать первые деньги, был день рождения его маленькой сестры [сводной] Брайан¹, и мы с Куртом пошли в художественный магазин и купили ей набор для рисования, мольберт и небольшую барабанную установку. Тогдa он был счастлив как никогда. Мы поехали в Абердин, подарили ей все это и всю ночь смотрели с ней кино. Он ее обожал. Близок он был

1 Брайан О'Коннор родилась у Венди О'Коннор и Ламонта Шиллингера прямо перед Рождеством 1985 года.

и с Ким [Кобейн] - она часто приезжала к Сюзи [Теннант] и по­долгу жила там. Иногда приезжали его мама и двоюродные братья и сестры и обращались с ним как со знаменитостью, что выглядело странно. Возможно, мать просто гордилась им, а вот двоюродные братья даже заставляли его давать автографы.

Пара переехала на Норт-Сполдинг, 448, довольно спокойную улочку между Фэрфексом и Мелроузом. Стоила квартирка тысячу в месяц. Распорядок дня Курта мало отличался от того, которого он придерживался в Олимпии: он вставал, принимал наркотики, слушал музыку, рисовал и играл на гитаре. Смотрел телевизор до­поздна. В то время, как говорил Курт, у него в день уходило на героин по 100 долларов.

Когда они были в Нью-Йорке, Кортни поняла, что беременна¹• Некоторые злые языки полагали, что беременность - лучший для Кортни способ укрепить свои позиции при Курте. Это не так. Курт был опьянен Кортни, как и она им. Будь то близость совместно сидящих на игле, или общая паранойя, или невероятный секс ­без разницы. Курт считал, что нашел родственную душу. И Корт­ни тоже.

Курта стала здорово беспокоить мысль о том, что ребенок мо­жет родиться с отклонениями из-за того, что родители принимают наркотики. Он нарисовал в юности достаточно детей-уродцев, чтобы представить себе всю ужасную картину. Кортни посетила в Беверли-Хиллз специалиста по врожденным уродствам, который заверил ее, что риск, вызванный принятием наркотиков в первые месяцы беременности, минимален.

- Никогда они и не думали, что ребенок родится уродом, ­твердо заявляет Розмари Кэрролл. - Я свела Кортни со своим гинекологом, который принимал обоих моих детей, и он был абсо­лютно уверен, что она родит нормального младенца. Все это были просто слухи в прессе.

Даже если так, «Куртни» все равно решили, что надо пройти детоксикацию, тем более что «Nirvana» собиралась в турне по Австралии и Японии. Они поселились в «Холидей-инн», менеджер турне Алекс Маклеод остановился там же, чтобы проверить, все ли

1 «Возможно, когда была зачата Фрэнсис Бин, ты была в сортире», - за­метила Кортни Кэрри Монтгомери, когда я вновь познакомил их в 1999 году

в Сиэтле.

в порядке с парочкой. Процесс был не из легких: ремиссия могла сопровождаться диареей, рвотой, мышечными спазмами, скачками настроения и бессонницей.

- Мы с Дэйвом пошли навестить Кортни после первого... чуть не сказала - саундчека, - смеется Дженнифер Финч, - но это когда альбомы записываешь. Ульrразвукового обследования, ко­нечно. Включили видеокассету, и Курт уселся у телевизора ее смо­треть. Он вернул мое расположение - потому что я к тому момен­ту его почти ненавидела. Все было очень мило. Потом я напомни­ла Кортни, какая классная штука рок и как непросто быть мамой. Потому что я думала, что ей придется теперь сидеть дома или по крайней мере сократить пребывание на людях. Господи, какой же я была дурьЙ. Как будто они оба еще имели какие-то представления о реальности!

я: Откуда взялось имя Фрэнсис Бин?

- Словечко «Бин» (фасоль) появилось после разглядывания того ультразвука - она выглядела совсем как маленькая фасоли­на, - поясняет Дженнифер¹. - Так и было. Я считаю, что биоло­гия - штука угрожающая и отвратительная. Даже не верится, что Кортни через это прошла. Теперь понятно, почему она не могла бросить курить. Столько всего ждешь, будучи беременной.

я: Мы все были разочарованы, что это не шутка.

- Да запросто могло быть и шуткой, - смеется исполнитель­ница. - Всегда есть такая возможность, Кортни ведь была еще молодая. Когда приходится стать матерью, быстро взрослеешь. Слава богу, девочка родилась доношенной и здоровой. Пока не доживет до девятнадцати и всё не начнется по новой.

19 января² Крист и Дэйв присоединились к своему вокалисту в Лос-Анджелесе ДЛЯ съемок клипа на «Соте As Уои Аге». Музыканты пришли в шок от состояния Курта: «Он выглядел плохо. Весь се­рый, - заявил ДэЙв. - И очень печальный». Группа и менеджеры волновались из-за выбора сингла, обнаружив сходство в басовой партии с английскими протоиндустриалистами «Killing Joke» и их

1 Фрэнсис - В честь Фрэнсис Макки из «The Vaselines», которая к тому времени уже работала учительницей.

2 Через пять дней после 2З-го дня рождения Дэйва Грола и через пару дней после того, как Дэйв и Крист выступали с «Melvins» на сцене в «Crocodile».

песней 1985 года «Eighties». Выбрать можно было из «Соте As You Аге» и «Iп BLoom». Голдберг высказался в пользу очевидно более коммерческой песни¹• Кевин Керслейк («HoLe», Игги Поп) стал режиссером клипа, который снимался в трех местах - Уопл-Гард ­парк в Голливуде, новый дом Куртни И ангар аэропорта Ван-Нюйс. Лица музыкантов снимали сквозь пластик и струи воды, чтобы сде­лать их размытыми и частично неузнаваемыми.

23 января «Nirvana» начала объявленное ранее турне по Австра­лии из 12 концертов²•

Курту было совсем не до турне - болел желудок, проходила последняя стадия детоксикации. Но особенно его беспокоила пер­спектива остаться в незнакомой стране без наркотиков. Сразу же после приезда в Сидней он изменил табличку «Не беспокоить» на «Пожалуйста, сожгите мой номер».

Сразу же у него начались проблемы - как с окружением груп­пы, так и с местными медиками: пытаясь облегчить боли в желудке (Алекс однажды вызвал для него «скорую»), он услышал, как один врач говорил другому: «Да это просто торчок, у него всё из-за нар­котиков». Курт позже горько жаловался на то, что его проблемы со здоровьем постоянно приписывали употреблению наркотиков: так, Шелли Новоселич, посочувствовав ему, отправилась за витриолом. «Я хотел ей просто по морде вмазать, потому что она, как и все остальные, предполагала, что я принимаю наркотики», - жаловал­ся Курт. (Ну так он же и принимал!) Концерт в Брисбене пришлось сократить, а еще один, во Фримантле, отменить. В итоге Курту дали метадон - который в Австралии именуют физептоном, - что по­могло ему и при детоксикации, и от болей в желудке.

Первый концерт прошел в сиднейском «Phoenician Club» (сей­час не работает), на разогреве выступали местные коллективы «Tumbleweed» и «The Meanies»³.

1 Позднее «Соте As Уои Аге» угрожали иском, но дело до суда так и не дошло.

2 К турне в Австралии и Японии был выпущен ЕР «Hormoaning» из шести песен, включая «Еуеп In His Youth» и «Aneurysm» со стороны В «Тееп Spirit», а также четыре ка вера, среди них и на «The Vaselines» с сессии 1990 года с Джаном Пилам.

,

3 Хорошая, солидная старомодная панк-группа - даже с мелодиями!

- Мы играли с ними на четырех концертах, - вспоминает Уолли Кемптон, басист «Меапiеs». - Место шоу выбрали задолго до того, как «Nеvегmiпd» оказался на вершине, и все 1400 билетов разошлись в рекордный срок. Атмосфера была удивительной ­смесь страха и безудержного веселья стремилась прорваться на­ружу. На следующий день наше выступление на «Big Dау Out»¹ начиналось за 15 минут до выхода «Niгvапа». Толпы народа вы­слушали наши первые песни, а потом нам пришлось играть людям в спины, потому что все они потянулись к павильону «Niгvапа»!

- В Австралии всё-турне проходило очень круто, хотя у Курта были проблемы и он плохо выглядел, - вспоминает Баррет Джонс, который обслуживал барабаны Дэqва. - Погода была отличная, мы выбрались с промоутером- в небольшой поход. Кенгуру очень классные! Большинство концертов были камерные, как в кафе кол­леджа. И у нас осталась свободная неделька в Сиднее.

- Было тепло, солнечно, и мне там очень понравилось, - го­ворит Крэйг Монтгомери. - Мы занимались экстремальным спор­том с Кристом И ДэЙвом... пока Курт искал наркоту, - вздыхает он. - Похоже, между Кристом с Шелли и Куртом установились довольно натянутые отношения, но в то время уже все понимали, что происходит, и старались получать удовольствие, несмотря ни на что. В любом случае, концерты были фантастические. Прошел концерт в Сиднее [на «Big Dау Out»] на большой квадратной сце­не вроде боксерского ринга, и аншлаг был такой же, как в старых клубах. Снаружи осталось больше народу, чем мог вместить зал. Выступление пролучилось просто ураганное.

В середине турне Курт согласился на интервью с «Роллинг сто­ун». Ему не нравился этот журнал - и лучшее рок-издание 70-х «Крим» Лестера Бэнгса, и библия панк-рока «Максимумрокнролл» были не в пример круче, как и вся британская пресса и большин­ство европейской, - но он подчинился требованиям со стороны руководства группы и товарищей-музыкантов. В знак протеста певец явился на фотосессию в самодельной футболке, на кото­рой красовался слоган «Корпоративные журналы по-прежнему сосут».

1 «Big Оау Out» - крупный ежегодный путешествующий рок-фестиваль на открытом воздухе в Австралии, аналог американской «Lollapalooza», толь­ко гораздо круче, потому что он австралийский.

После концерта в Окленде, Новая Зеландия, группа 12 февраля вылетела в Сингапур на пресс-конференцию. Сотни визжащих фа­нов встречали музыкантов в аэропорту - лейбл поместил объ­явление в местной газете, где указал точное время прибытия рей­са. На той же неделе косящая под Кейт Буш Тори Амос выпустила слезливую фортепианную версию «SmelLs Like Тееп Spirit», которая оказалась настолько забавной, что «Nirvana» позднее использова­ла ее в начале европейских фестивальных концертов.

Посл.е Сингапура музыканты полетели на несколько концертов в Японию. В Осаке группа вновь пересеклась с «Shonen Knife». Японское трио подарило Курту несколько подарков - игрушечные сабли и новую механическую версию игрушечной обезьянки Чим­Чим. Курту понравилась Япония, несмотря на продолжающиеся эскапады желудка. Кортни вновь была с ним, да и метадон свое дело сделал. Но кому не нравится Япония? Все эти невероятные наряды, странные куклы для педофилов рядом с огнестрельным оружием и вещами в стиле «ХеллО, Китти» И мультиков. Погода оказалась, правда, не так хороша, как в Австралии. Было холодно и снежно, да еще музыкантов несколько шокировали зрители, ко­торые вежливо сидели в своих ложах и дисциплинированно рас­ходились после последней песни - никаких вызовов на бис, по­тому что это было в то время не в привычках японцев.

«Я возненавидел Японию, потому что там все чертовски веж­ливы, - говорил мне Дэйв Грол. - А меня это злило».

- Помню, как я гулял и думал, насколько же тут грязно,­ вспоминает Баррет. - Смог в разгар зимы был жутко плотный. Таксисты носили белые перчатки, и все были слишком уж вежливы. Дэйв играл на барабанах « Таmа », на одном концерте группа раз­била установку, и тут появился президент « Таmа ». Он бы очень расстроен: «О нет, ему не нравятся наши барабаны!» Крист открыл огнетушитель, оттуда посыпался какой-то белый порошок, и никто вздохнуть не мог.

20 февраля - в день выхода «Соте As You Аге» в Штатах и 25-й день рождения Курта - по дороге на Гавайи Куртни ре­шили пожениться. Для бракосочетания избрали День святого Ва­лентина, но планы эти пришлось отложить, потому что Джон Сильва (а не Кортни, как утверждалось) настоял на том, чтобы Курт составил брачный контракт, касающийся будущих заработков. Согласно

книге Чарлза Кросса «Тяжелее неба», суммарный доход Курта за 1991 год составил 29 541 доллар (27 000 долларов чистыми) - ­хороший куш для многих фанов (в том числе и для автора этой книги), но невероятно маленький для человека, только что про­давшего более трех миллионов альбомов, на которых написал льви­ную долю песен, и постоянно выступающего с концертами.

Кортни действительно использовала славу своего мужа, чтобы выторговать себе контракт с «DGC», получив гораздо большие аванс и роялти, чем ее муж. (Подобное удавалось многим группам, которые подписывали контракты на волне успеха «Nеvегmiпd».) Она часто хвастала этим фактом, например, передо мной или Ким Гордон - как будто нас это хоть с какой стороны заботило, ­и одновременно жаловалась на то, какой незначительной чувству­ет себя на фоне огромного успеха мужа. Напрасно мы старались убедить ее, что нужно мерить себя своей, а не чьей-либо еще мер­кой: из наших утешений она извлекла лишь идею о врожденном сексизме музыкальной индустрии.

«Единственная причина, по которой они так презрительно со мной обращаются, Эверетт, - то, что я вышла замуж за рок-звез­ду», - скулила она. Можно подумать, тебя пару месяцев назад друзья об этом не предупреждали.

24 февраля Куртни поженились в Вайкики-Бич. Дилан Карсон был вызван с двойной целью - как шафер и наркодилер Курта. «Я принял самую малость, не до конца», - косноязычно пояснял певец. Женщина-священник из объединенной церкви, выбранная наугад из телефонной книги, провела на закате краткую церемонию на скале над пляжем: Курт был в зеленой фланелевой пижаме, а Кортни в античного покроя шелковом платье. От церемонии у бли­жайших друзей Куртни остались явно не лучшие впечатления. Па­ранойя Курта и Кортни по отношению к друзьям прогрессировала, а из-за неодобрительного отношения тех к употреблению парой наркотиков поднялась на новые высоты. Присутствовали на брако­сочетании только Дэйв Грол, Алекс МаклеоД, Дилан со своей девуш­кой да двое роуди. Подозрительным было отсутствие двух старей­ших друзей Курта - Криста и Шелли Новоселич.

Кортни заявила, что они вели себя «очень хреново» по отно­шению к Курту, а Шелли к тому же не одобряла этот брак. Неуди­вительно, что Шелли придерживалась иного мнения. Она в основном возражала против того, что Кортни принимала наркотики во время

беременности. «В тот момент она их, возможно, и не принимала. А возможно, и принимала. Не знаю, но мы предполагали», ~ го­ворила она Майклу Азерраду.

- Это был просто день скорби. И всю вину за это я возлагаю на Кортни, - говорит Баррет. - Меня беспокоило, что она во вре­мя беременности принимает наркотики. Я ПОГОВQРИЛ об этом со своей девушкой, она поговорила с Шелли, и Шелли начала думать о Кортни нехорошо. А я сказал: «С собой, ребята, можете творить что хотите, но у вас будет ребенок. Думаю, это неправильно. В лю­бом случае. Впрочем, вы всё сами должны знать».

На следующий день после свадьбы Крист и Шелли вернулись в Сиэтл, оскорбленные поведением Курта. Вдруг показалось, что «Nirvana» уже не выйдет из тупика. И действительно, Крист не ви­дел Курта еще два месяца - и почти не разговаривал с ним целых пять месяцев, в том числе и на репетициях.

Куртни же остались на медовый месяц на Гавайях.