ЛЕКЦИЯ 5. 121 и 23 мая 1963 года лекции были отменены из-за болезни Т

¹21 и 23 мая 1963 года лекции были отменены из-за болезни Т. Адог

² Т. Адорно заимствовал данное определение из книги Iloaxi Шумахера "Страх перед хаосом": Schumacher J. Die Angst vor dem Cha Uber die falsche Apokalypse des Burgertums, Paris, 1937, 2. Aufl. Frankfu a. М., 1978.

³ Кантонское "разрешение космологических идей" означает необх димость антиномий только лишь как кажимосгей, а не как того, ч· соответствует самим вещам ("Критика чистого разума"). Т. Адор) имеет в виду именно этот аспект, когда в "Негативной диалектик пишет следующее: "Кант считал трансцендентальную диалектику "логи-| кой видимости" — учением о противоречиях, в котором необходимым'! образом присутствует связь с трансцендентным как с чем-то позитивно | познаваемым. Но вердикт Канта никоим образом не опережает усилия| Гегеля превратить логику видимости в учение об истине: вынося свовЦ вердикт. Кант не прерывает рефлексии. Осознавая это, он перестае»| цепляться за прежние суждения. То, что конечное существо говорит| о трансценденции, — это лишь видимость, но, как убедительно демон- 1 стрирует Кант, видимость необходимая. Оправдание видимости, состав^ || ляющей предмет эстетики, обладает поэтому у Канта несравненной | метафизической релевантностью" (Adomo Th. Negative Dialektik ff •| Gesammelte Schriften. Bd. 6. 4. Aufl. 1990. S. 385 0. "'I

⁴ Об отличии позитивизма от философии Канта см. в работе Т. Адорив|Ц "К логике социальных наук" следующее размышление: "То, что он [Кав| наряду с чисто научными причинами говорил о Боге, свободе вояк | и бессмертии души, находится в оппозиции к тому состоянию мышдввЯ| ния, при котором эти идеи, после того как они лишились своан||1 теологического смысла, стало необходимым, прибегая к различными | уловкам, защищать перед лицом рациональности. Сам кантовский»*| термин "уловка" всякую ошибку сознания рассматривает как апологстй*^ ческую ложь. Его критицизм — это воинственное Просвещение. Однако | критическое убеждение, которое воздерживается от реальности и да®3| ятельность которого сконцентрирована лишь на самом себе, вряд ли:,| могло способствовать прогрессу Просвещения" (Adomo Th. Soziologischfe|| Schriften I // Gesammelte Schriften. Bd. 8. 3.1990. Aufl. S. 557). В "Негати»·к| ной диалектике" по этому поводу можно прочитать следующее: "Пози- ' ция Канта, которая состоит в том, что разум необходимым образом) развивается в тех же самых антиномиях, которые с помощью этого:

разума разрешаются, является антипозитивистской. Тем не менее он ие брезгует тем позитивистским утешением, что можно вполне довольст­воваться и той узкой областью, которая после критики способности' разума еще позволяет твердо стоять на ногах. Кант убежден в значи­тельном гражданском подтверждении узости своей позиции" (Gesammelte Schriften. Bd. 6, 4. Aufl. 1990. S. 375).

5i\ Адорно имеет в виду раздел "О конечной цели чистого примене­ния нашего разума" из "Трансцендентального учения о методе" (Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 656—660), который он подробно анализирует в лекции 6 от 30 мая 1963 года.

sy Канта буквально сказано: "Логическая видимость, состоящая лишь в подражании формам разума (видимость ложных выводов), возникает исключительно из отсутствия внимания к логическим прави­лам" (Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 338).

"'Интерпретацию Гегелем кантовского учения об антиномиях см. в "Науке логики". Гегель Г. В. Ф. Наука логики. М., 1970. Т. 1. С. 273, 313—317; 1972. Т. 3. С. 188—190.

⁸ Об оценке Т. Адорно кантовского представления о противоречии (Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 391) и о его противопоставлении Канта и Гегеля см. "Три трактата о Гегеле": "У него [у Канта] философия занималась критикой разума; до известной степени наивное научное сознание, делающее умозаключения по прави­лам логики — то есть, говоря современным языком, "феноменология", — рассматривалось им в качестве главного условия познания. Непроду­манное Кантом соотношение двух типов сознания — философского, критического, и критикуемого, познающего реально существующие предметы непосредственно, — стало впоследствии у Гегеля главной темой его рефлексии. В итоге сознание как объект, постигаемый фило­софски, конечный, ограниченный и несамодостаточный, как был склонен считать Кант, как раз и придавший сознанию подобную конечность, поддалось соблазну умопостигаемых миров" (Adorno Th. Drei Studien zu Hegel // Gesammelte Schriften. Bd. 5, 3. Aufl. 1990. S. 310).

"В рукописи тире пропущено; читается: "второго начала свободы", что противоречит смыслу.

"В "Негативной диалектике" Т. Адорно пишет: "Обоснование тезиса третьей антиномии, где говорится об абсолютной спонтанности причин и о секуляризации свободного акта божественного творения, по своему стилю имеет совершенно картезианский характер. Это не­обходимо принимать во внимание, чтобы понять метод Канта. Со­вершенство познания становится главным гносеологическим крите­рием; без его свободы "даже и в естественном ходе вещей по­следовательный ряд явлений на стороне причин никогда не может быть завершен" (Adorno Th. Gesammelte Schriften, Bd. 6. 4. Aufl. 1990. S. 247; цитата Канта: Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 420).

^п "О потребности разума ссылаться в ряду естественных причин на первое начало, исходящее из свободы, со всей очевидностью свидетель­ствует то, что все древние философы (за исключением школы Эпикура) были вынуждены допустить для объяснения движений в мире сущест­вование первого двигателя, то есть свободно действующей причины, которая впервые и сама собой начала этот ряд состояний, так как из

одной лить природы они не осмелились объяснить первое начало" (Конт И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 424).

"В "Трех трактатах о Гегеле" Т. Адорно специально выделяет мотну неразрешимости противоречий в диалектике Гегеля: "Если я правильно понимаю, выбор исходного пункта, первоначала, для философии Гегеля абсолютно безразличен; она не признает подобного первоначала как | некоего прочного и в процессе мышления неизменного самодостаточно» | го принципа... Но идеализм этим не преодолевается. Абсолютная стро? "| гость и закрытость процесса мышления, к которой он [Гегель] в проти- | воположность Канту стремится вместе с Фихте, обосновывает во всем приоритет Духа, даже если при этом на всех уровнях субъект определяв -себя как объект, и наоборот — объект как субъект" (Adomo Th. Drd Studien zu Hegel // Gesammelte Schriften, Bd. 5. 3. AuH. 1990. S. 261).,

"Эрнст Кассирер в работе "К теории относительности Эйнштейна" (Berlin, 1920; рус. пер. Пг., 1922) в противоположность Герману Когену считает философию Канта не "философской систематикой естественных наук в духе Ньютона" (S. 12), но, специально подчеркивая ее принципи­ально методический характер, ее критическое отношение к вещам, ут­верждает, что эту философию скорее следует рассматривать как фило­софское основание теории относительности (S. 7—25). В работе "Детеря минизм и индетерминизм в современной физике" ("Determinismus und Indeterminismus in der modemen Physik. Historische und systematisch® Studien zum Kausalproblem, Goteborg, 1937) Кассирер говорит о значение критического понимания понятия причинности для проблем философа· морали в смысле кантовского учения об антиномиях: "Если понимать "детерминизм" в метафизическом, а не в критическом смысле... τη причинность становится принципом физического познания;...она превра­щается в метафизический фатум" (S. 260). Оба сочинения теперь опуб^ ликованы в издании: Cassirer Е. Zur modemen Physik. Darmstadt, 1957. ^См. лекцию 4 от 16 мая 1963 года (прим. 5).;. ^Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 314—334. "См.: Adorno Th. Gesammelte Schriften. Bd. 6. 4. Aufl. 1990. S. 262 f«, "Кант настаивает на необходимости причинно-следственных связей иначе, нежели это делал Юм (см.: Критика чистого разума // Соч.: В 6 та Т. 3. С. 107—108). В этом смысле Адорно говорит о дистанцированносп(Канта как от эмпиризма Юма, так и от позитивизма (см. лекцию 10 ос 2 июля 1963 года). .;)

^Шопенгауэр А. Конкурсное сочинение об основе морали (разд. IL Критика основы, указанной для этики Кантом) // Шопенгауэр А. Свобо­да воли и нравственность. М., 1992. С. 134—184.

¹⁹ Критику Т. Адорно "основания причинности через ее непосредствен··;

ное переживание в мотивации" см.: Gesammelte Schriften. Bd. 6, 4. AufL,' 1990. S. 266. ι

²⁰ В примечании к тезису третьей антиномии говорится следующее:

"Мы говорим здесь об абсолютно первом начале не в отношении

времени, а в отношении причинности. Если я теперь (например) совер­шенно свободно и без необходимо определяющего влияния естествен­ных причин встаю со своего стула, то в этом событии вместе со всеми его естественными последствиями вплоть до бесконечности безусловно начинается новый ряд..." (Конт И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т.

Т. 3. С. 422—424.

Сначала Т. Адорно начал это предложение так: "И вся проблема свободы у Канта представляется теперь", — но, не закончив, зачеркнул и исправил на новый вариант.

²² Ср. у Канта: "...Все поступки человека в явлении определены из его эмпирического характера и других содействующих причин согласно естественному порядку; и, если бы мы могли исследовать до конца все явления воли человека, мы не нашли бы ни одного человеческого поступка, которого нельзя было бы предсказать с достоверностью и по­знать как необходимый на основании предшествующих ему условий" (Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 489).

»0 различении Кантом "эмпирического характера" и "умопостигае­мого характера" см.: "Критика чистого разума" // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 482.

²⁴ На основании вышесказанного понятно, почему в книге Т. Адорно "Негативная диалектика" общая концепция главы "Свобода", которая, кстати, в первоначальном варианте носила название "Детерминизм", изложена следующим образом: "Если относиться к причинности как к некоему — всегда субъективному — определению самих вещей, то в подобной спецификации, перед лицом не знающего различий единства чистой субъективности обнаруживается перспектива свободы. Она имеет место и в том, что отличается принудительным характером. Произвол поэтому более не рассматривается в качестве подлинной деятельности субъекта, а его тотальность впредь становится невозможной. Априорное насилие, экстраполированное из реального принуждения, начинает вос­приниматься как нечто ущербное. Таким образом, чем объективнее причинность, тем больше возможность свободы. Именно поэтому тот, кто желает свободы, должен не в последнюю очередь настаивать на необходимости" (Adomo Th. Gesammelte Schriften. Bd. 6, 4. Aufl. 1990. S. 247).

ЛЕКЦИЯ 6

^'Европейская конференция" по теме "Мегаполисы Европы: свет и свет обманчивый" проходила с 11 по 15 июня 1963 года в Вене. 11 июня 1963 года Т. Адорно принимал участие в общей дискуссии по теме конференции, а 12 июня выступал с докладом "Светское искусство — организованная банальность?", после которого также состоялась дискуссия. Этот и другой, импровизированный, доклады Т. Адорно, с которыми он выступал на этой конференции, опубликованы: Wiener

Schriften, hrsg. vom Amt fur Kultur, Volksbildung und Schulverwaltung der Stadt Wien, Н. 20: Europa-Gesprach 1963. Die Europaische Gross-Stadt. Licht und Irriicht, Wien, 1964. S. 39—71. 88—99.

² 6 и 8 июня 1963 года лекций также не было в связи с каникулами по случаю празднования Троицы.

³ Противостоящее абсолютному доминированию постигаемой разу­мом естественной причинности кантонское разделение "математичес­кого синтеза" и "динамического синтеза" (Конт И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 235—237, 476), — в соответствии с которым "полностью обусловленное в динамических рядах, неотъемлемо прису­щее им как явлениям, в соединении с эмпирически не обусловленным, во зато нечувственным условием удовлетворяет, с одной стороны, рассудок и, с другой стороны, разум... оба положения разума в этом уточненном значении могут быть истинными..." (там же. С. 477), — Т. Адорно считает слишком слабым.

⁴ См. следующее высказывание: "Практическая свобода может быть доказана опытом" (Конт И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 659). См. также "Критику практического разума" (там же. Т. 4 (1). С. 313—325) и § 91 "Критики способности суждения": "Но особенно примечательно то, что среди фактов имеется даже одна идея разума (которая сама по себе никак не может быть изображена в созерцании, стало быть, нет никакого теоретического доказательства ее возможнос­ти). Это — идея свободы, реальность которой как особого вида каузаль­ности (понятие о ней, рассматриваемое теоретически, было бы запре­дельным) доказывается практическими законами чистого разума и сооб­разно [обнаруживается] в действительных поступках, стало быть, в опыте" (там же. Т. 5. М., 1966. С. 507).

⁵ Т. Адорно кардинально пересматривает здесь основную мысль второго экскурса "Диалектики Просвещения", в предисловии к которому говорится: "Он [Кант] демонстрирует, как подчинение всего природного самовластному субъекту в конечном итоге достигает своей кульминаци­онной точки именно в господстве слепой объективности, природности" (Horkheimer М., Adomo Th. Dialektik der Aufklarung. Philosophiscfae Fragmente // Gesammelte Schriften. Bd. 3. 2. Aufl. 1984. S. 16).

⁶ См. лекцию 4 от 16 мая 1963 года (прим. 25).

⁷ Т. Адорно ссылается здесь на представление Гёльдерлина в "Гипе­рионе" о "едином, различаемом в себе самом" ("великое определение Гераклита") (Гёльдерлт Ф. Гиперион. Стихи. Письма. М., 1988. С. 148—151), которое, помимо всего прочего, обыгрывается также в эпи­грамме "Корень всех зол":

Благо едиными быть, откуда же вера людская

8 благо — единственным стать, имея что-то одно? (Там же. С. 294). В своем докладе о Гёльдерлине, озаглавленном "Па­ратаксис" и прочитанном в Берлине 7 июня 1963 года, то есть парал­лельно с этими лекциями, Т. Адорно отмечает следующее: "Паратак-

тический протест вместо синтеза имеет свой предел в синтетической функции языка вообще. Имеется в виду синтез иного типа — синтез критической саморефлексии языка, которую язык синтетически закреп­ляет. Разрушать единство языка — значит совершать то же действие, которое ведет к единству языка. Но единство языка было изменено Гёльдерлином настолько, что в нем не просто многоликое стало много­значным... но само единство языка окончательно перестало быть сколь­ко-нибудь законченным. Без единства природа языка стала бы диффуз­ной; абсолютное единство языка — это реакция на данную возмож­ность" (Adorno Th. Noten zur Literatur // Gesammelte Schriften. Bd. 11. 3.

Aufl. 1990. S. 476 f.).

⁸ Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 656. Понятие спекуляции вводится Кантом в следующем тексте "Критики чистого разума": там же. С. 110, 435.

"Там же. С. 656.

"О понятии "кантовская блокировка истины" см. "Размышления о метафизике" Адорно (7. Жажда спасения и блокировка: Gesammelte Schriften. Bd. 6. 4. Aufl. S. 377—382).

¹¹ Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 656.

"Там же.

"Там же. С. 656—657.

^Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 235. Эту строку из сочинения Ф.Ницше "Так говорил Заратустра" Т. Адорно ис­пользует для критики некоторых популярных тенденций современной философии также и в "Негативной диалектике": "Не только на­слаждение^ которое, согласно Ницше, хочет длиться вечно, сопро­тивляется тому, чтобы уйти в прошлое. И если тем Абсолютом, реальность которого философия тщетно стремится позитивно под­твердить, была бы смерть, то тогда ничего не существовало бы, и всякая мысль была бы пустой, и ничто невозможно было бы помыслить истинно" (Adomo Th. Gesammelte Schriften. Bd. 6, 4. Aufl. 1990. S. 364).

^Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 657.

¹⁶ Там же.

"Ср. эту формулировку с пассажем из "Фауста" Гёте (I, акт I): "По праздникам нет лучше развлеченья, / Чем толки за стаканчиком вина, / Как в Турции далекой, где война, / Сражаются друг с другом опол-ченья". (Пер. Б. Пастернака.)

"Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 657.

"Там же.

²⁰ Буквально в таком виде эта фраза в сочинениях Вольфа не встреча­ется; о ее вероятном источнике см.: WolffCh. Gesammelte Werke, 1. Abt.:

Deutsche Schriften Bd. 7: Vemunftige Gedanken (Deutsche Teleologie), hrsg. von Hans Wemer Amdt. Hildesheim. New York, 1980, § 33 (S. 50), § 70 (S. 106), § 98 (S. 161).

²¹ Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 658.

²² Ср. со следующим высказыванием Канта: "...Вера в Бога и в за­гробный мир так сплетена с моими моральными убеждениями, что, так же как я не подвергаюсь опасности утратить эти убеждения, точно так же я не беспокоюсь, что эта вера может быть отнята у меня" (там же;

С. 678).

ЛЕКЦИЯ 7

^Cм. лекцию 6 от 30 мая 1963 года (прим. 1).

² "Нравственность сама по себе образует систему, но нельзя сказать того же о блаженстве, если только оно не распределяется в точном соответствии с моральностью. Но такое соответствие возможно только в умопостигаемом мире при мудром творце и правителе. Разум вынуж­ден или допустить такого творца вместе с жизнью в таком мире, который мы должны считать загробным, или же рассматривать мораль­ные законы как пустые выдумки, так как необходимое последствие их, связываемое с ними тем же разумом, должно было бы отпасть без указанного выше допущения" (Конт И. Критика чистого разума // Соч.:

В 6 т. Т. 3. С. 666).

'По поводу этой формулировки см. подробнее лекцию 15 от 18 июля 1963 года (прим. 5).

*Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 658.

'См. лекцию 5 от 28 мая 1963 года (прим. 11).

^β Конт И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 658.

"'τβμ же. С. 659.

⁹ О данности нравственного закона см. второй раздел "Основ мета­физики нравственности" (Конт И. Соч.: В 6 т. М., 1965. Т. 4 (1). С. 243).

⁹ Декарт Р. Метафизические размышления (или Размышления о шерч вой философии).- Размышление 5: О сущности материальных вещей и снова о Боге, что он существует (Декарт Р. Избр. произв. М., 1950. С. 381).

¹⁰ См. также формулировки категорического императива в "Основах метафизики нравственности" и в "Критике практического разума" (Конт И. Соч.: В 6 т. Т. 4 (1). С. 260, 270, 347).

"В "Негативной диалектике" Т. Адорно пишет: "В музыке раннего Бетховена неподражаемым образом нашла свое воплощение возмож­ность того, что все может сделаться благим... Еще столь хрупкое прими­рение с субъективностью трансцендирует всегда подобное себе. Мгнове­ния, в которые освобождаются частности, снова концентрируют частно­сти другого, тем самым становясь предвосхищением бесконечного, таково утешение, исходящее со времени ранней буржуазии, вплоть до ее поздней эпохи" (Adomo Th. Gesanunelte Schriften. Bd. 6. 4. Aufl. 1990. S. 301).

"Вильгельм Штурмфельс (1887—1967) после защиты диссертации "Право и этика в их взаимоотношении" (Гиссен, 1912) с 1921 по 1933 год преподавал в Академии труда (высшее учебное заведение для рабочих в рамках Франкфуртского университета); с 1932 года — профессор философии. Оставив в 1933 году преподавательскую деятельность, В. Штурмфельс вернулся к ней в 1946 году, работая до 1967 года в должности почетного, затем — экстраординарного профессора фило­софии, социологии и образования взрослых.

"См.: Шопенгауэр А. Конкурсное сочинение об основе морали. § 4. Об императивной форме кантовской этики // Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность. М., 1992. С. 136—141.

ЛЕКЦИЯ 8

^lAdorno Th. Kants "K-ntik der reinen Vemunft" // Nachgelassene Schriften, Abt. IV. Bd. 4. 1995. S. 40, 55.

² Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 280,

289—290, 484, 495.

³ "Сознание свободного подчинения воли закону, связанного, однако, с неизбежным принуждением по отношению ко всем склонностям, но лишь со стороны собственного разума, и есть это уважение к закону. Закон, который требует этого уважения и внушает его, и есть, как это видно, моральный закон (ведь никакой другой закон не устраняет все склонности от непосредственного влияния их на волю). Объективно

-практический поступок, совершаемый согласно этому закону и исключа­ющий все определяющие основания, которые исходят из склонностей, называется долгом, который ввиду этого исключения содержит в своем понятии практическое принуждение, то есть определение к поступкам, как бы неохотно они ни совершались. Чувство, возникающее из созна­ния этого принуждения, возможно не патологически, не как такое, какое возбуждается предметом чувств, а чисто практически, то есть в силу предшествующего (объективного) определения воли и причинности разу- ма"(Кант И. Критика практического разума // Соч.: В 6 т. Т. 4 (1). С. 406).

⁴ См.: Фрейд 3. Я и Оно // Избранное. London, 1969. С. 158,169—174.

⁵ Ницше Ф. Веселая наука. Четвертая книга, 335: "Да здравствует физика!.. И не говори мне впредь о категорическом императиве, друг мой!.. Я поминаю при этом старого Канта, который в наказание за то, что хитростью добился "вещи-в-себе" — тоже очень смешная вещь

— был добит категорическим императивом и с ним в сердце снова приблудился... к "Богу", "душе", "свободе" и "бессмертию"...— Как?! Ты любуешься категорическим императивом в себе самом? Этой "твердос­тью" твоего так называемого морального суждения? Этой "безусловнос­тью" чувства — "все должны судить здесь так, как я"? Удивляйся,

скорее, здесь своему себялюбию! И слепоте, ничтожности, невзыска­тельности твоего себялюбия!" (Ницше Ф. Соч.: В 2 т. М., 1990 Т 1 С. 653—654).

"См. лекцию 6 от 30 мая 1963 года и прим. 4 к лекции 7.

''Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 658. Адорно прерывает цитату на словах "в одной цели блаженствЫ' и т. д. Полностью эта фраза Канта звучит следующим образом: "Таь например, в учении о благоразумии объединение всех целей, внушаемы?-нам нашими склонностями, в одной цели блаженства и согласование средств для достижения этой цели составляют всю задачу разума, | который поэтому может доставить только прагматические законы свободного поведения для достижения целей, данных нам чувствен­ностью, и, следовательно, не может доставить [здесь] чистых законов, определяемых совершенно a priori" (там же).

"Там же.

"Там же.

"Там же.

¹¹ Т. Адорно имеет в виду кантовскую концепцию "моральной теоло­гии", которая "имеет только имманентное применение, а именно дня выполнения нашего назначения здесь в мире: сообразовываться с систе­мой всех целей... (там же. С. 671); она вытекает из вопроса: "Если я делаю то, что должен, на что я могу надеяться?" (Там же. С. 662.)

"Дословно такая формулировка не встречается.

"Кант И. Критика чистого разума // Соч.: В 6 т. Т. 3. С. 659.

"Там же.

"Там же.