Глава 32. Застыв на ступеньках, Тейлор смотрела, как Джейсон идет по дорожке в джинсах и легком синем джемпере

Застыв на ступеньках, Тейлор смотрела, как Джейсон идет по дорожке в джинсах и легком синем джемпере, на фоне которого глаза казались особенно синими, даже с расстояния в десять футов. Выглядел он слегка потертым, слегка расхлябанным и непривычно взъерошенным. Впрочем, он и в таком виде был невероятно красивым.

Он подошел к крыльцу и остановился.

— Мне необходимо с тобой поговорить.

— А я думала, что ты в Нью-Йорке, — заметила Тейлор. Утром, собираясь в суд, она действительно видела по телевизору его интервью программе «Сегодня».

— Не так давно прилетел. — Джейсон показал на дверь: — Впустишь?

Тейлор кивнула. Открыла дверь и вошла в прихожую. Он вошел следом, явно нервничая. Впрочем, и она тоже нервничала. И оттого оба попытались одновременно протиснуться в гостиную. Возникла неловкая суматоха.

Тейлор остановилась и жестом пропустила Джейсона вперед. Потом вежливо предложила чего-нибудь выпить. Он так же вежливо ответил, что не отказался бы от стакана воды.

Воздух сгустился настолько, что при желании его, можно было бы, есть ложкой, как сметану.

Тейлор отправилась в кухню, ругая себя за идиотское поведение. Странно, но удалось налить стакан воды, даже ничего не уронив и не разбив. Вернувшись в гостиную, она обнаружила, что Джейсон стоит возле камина и сосредоточенно рассматривает семейные фотографии, которые она расставила на каминной полке.

— А ты похожа на отца, — заметил он, когда она протянула стакан.

— Правда? А все говорят, что на маму. — Напряжение немного спало, и Тейлор подошла ближе, чтобы понять, на какую именно фотографию он смотрит.

— Глаза отцовские. — Джейсон повернулся и взглянул так, словно пытался найти ответ на какой-то невысказанный вопрос.

— Хорошо, что ты сегодня приехал, — неожиданно для себя произнесла Тейлор и увидела, что он наконец немного успокоился. — Мне тоже надо кое-что тебе сказать.

— Что ж, — с сомнением начал он, очевидно, вспомнив, что прошлый разговор начался точно так же. — Только теперь говори первой.

Тейлор глубоко вздохнула.

— Сегодня я выиграла процесс. Все закончилось. Конец.

Джейсон удивился:

— Закончилось? Но ты же говорила, что добралась всего лишь до середины.

Тейлор кивнула:

— Да. А потом еще последовали бы ходатайства, заявленные по окончании судебного разбирательства, а за ними, возможно, апелляция. Но сегодня истец сделал нам предложение, от которого невозможно было отказаться. Результат великолепный. Настолько выдающийся, что фирма... ну... решила сделать меня партнером.

Джейсон просиял лучезарной улыбкой:

— Вот чудеса-то! Не может быть!

— И теперь мне необходимо вернуться в Чикаго.

Улыбка мгновенно испарилась.

Джейсон молчал. Аккуратно поставил стакан с водой на кофейный столик и несколько раз поправил, словно растягивая время. Потом выпрямился и сложил руки на груди.

— И что же ты ответила?

Тейлор посмотрела в синие глаза:

— Ответила, что согласна.

Снова повисло молчание.

Джейсон принялся ходить перед столом. Выглядел он растерянным. И рассерженным. И пытался найти подходящие слова.

— Но... как же быть со всем, что окружает тебя здесь, в Лос-Анджелесе?

Тейлор покачала головой:

— Фирма не оставляет выбора: или повышение, или... если не вернусь в Чикаго, потеряю работу.

— То есть они вынуждают принять решение? Ну так брось работу.

Теперь уже разозлилась Тейлор:

— Тебе легко говорить. Может быть, вспомнишь, когда в последний раз видел на чеке меньше семи цифр?

В ответ на сарказм Джейсон лишь пригвоздил ее взглядом, чем вызвал новый прилив возмущения.

— Я слишком долго шла к победе, — заявила Тейлор. — Три года училась на юридическом факультете, а потом шесть лет убивалась в этой фирме. Сидела до позднего вечера, в выходные и даже в праздники. И в результате ты так просто советуешь бросить работу?

Джейсон обошел стол кругом. Шлюз явно открылся.

— Ах, значит, тебе нужен мой совет? Хорошо, давай подумаем... право, даже не знаю, может быть, стоит поискать новую работу? Здесь. О таком повороте ты никогда не думала? Никогда не рассматривала возможность остаться в Лос-Анджелесе? Никогда не говорила себе, что покидаешь что-то хорошее? Ни разу не хотела получить...

Он внезапно замолчал. Встретил взгляд Тейлор, неуверенно поежился, собрался с духом и договорил:

— Ни разу не хотела получить шанс в Лос-Анджелесе?

Но Тейлор умела заглядывать за фасад слов, а потому поняла, что имел в виду Джейсон. Ей и самой проще было ходить вокруг да около, чем прямо заговорить о том, о чем думали оба.

— Мне многое нравится в Лос-Анджелесе, — осторожно ступила она на скользкую почву. — Очень нравится. Но риск слишком велик. А вдруг ничего не получится, Джейсон? — Голос едва заметно дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. — С Лос-Анджелесом, я имею в виду.

Однако Джейсон уловил суть сомнений. Подошел почти вплотную.

— Тейлор, посмотри на меня, — потребовал негромко, слегка севшим от волнения голосом. — Посмотри на меня. — Дождался, пока она подняла глаза. — Тебе не о чем беспокоиться. Лос-Анджелес — замечательный город. Ты стала его частью и знаешь это.

Джейсон замолчал. Потом заглянул в глаза и, наконец, отбросил метафоры:

— Ты принадлежишь мне.

Игры закончились. Все встало на свои места.

Тейлор посмотрела в синие глаза и поняла, что Джейсон прав. Он — настоящий.

С самого начала, когда она пыталась доказать себе, что не может терпеть его, он умел рассмешить. С первой встречи зацепил, понял, разгадал. Их многое объединяло. Она могла возмущаться и сопротивляться, но в глубине души ценила каждую проведенную вместе минуту. Он был умен, остроумен и чертовски сексуален, но за внешним блеском скрывались иные качества: щедрость, доброта и — удивительно — душевная тонкость и ранимость. А самое главное, он постоянно провоцировал. И сводил с ума.

И все это делало его безупречным.

Но…

Глядя в бездонные синие глаза, Тейлор наконец-то решилась посмотреть в глаза собственной правде.

Она знала, что с Дэниелом все решилось относительно просто. Оправившись от удара подлой измены, она сумела двинуться дальше. Что и говорить, в осадке осталось немного печали и много стыда, но ничего такого, что не поддавалось бы контролю и отторжению посредством обычного спокойствия и сосредоточенной сдержанности.

С Джейсоном все окажется иначе.

Если она поверит Джейсону и ошибется, если когда-нибудь застанет его с другой женщиной, то вряд л и сможет справиться с ситуацией. Но даже если и не поймает на месте преступления, если не столкнется с обманом, а просто почувствует, что надоела, наскучила, утомила — в конце концов, голливудские отношения никогда не отличались постоянством, — немудреная правда заключалась в том, что...

...что она никогда от него не исцелится.

С Джейсоном не удастся обрести спокойствие и сосредоточенную сдержанность. Не удастся изолировать и контролировать чувства. Вопрос встанет ребром: все или ничего. Тейлор боялась, что если потеряет его, то уже никогда не найдет выхода.

А потому она прямо посмотрела на Джейсона и с тяжелым, но твердым сердцем произнесла:

— Не могу.

Он ответил понимающим взглядом.

— Боишься?

— Да.

Неожиданное признание удивило обоих. Джейсон сжал обе ее ладони, а потом, для верности, еще и переплел пальцы.

— Скажи, что надо сделать. Выполню любую просьбу. Слова прозвучали так откровенно и беззащитно, что Тейлор отвела взгляд. Какая-то потаенная часть ее сердца мечтала услышать именно это. И эта потаенная испуганная часть не хотела слышать ничего иного. А потому пришлось искать повод, чтобы устоять и остаться сильной.

Краем глаза Тейлор что-то заметила на столе. То, что положила сама еще несколько недель назад, во время воскресной уборки, возможно, в качестве напоминания и предупреждения.

Да, журнал «Пипл». Статья под названием «Женщины Джейсона Эндрюса!».

Тейлор освободила ладони из теплых рук, взяла журнал и подняла вместо щита. Парад бывших любовниц, подруг и еще бог весть кого.

— Им ты говорил то же самое?

Перед лицом собственного прошлого Джейсон спокойно и уверенно покачал головой:

— Нет. Эти женщины не имеют к нам никакого отношения.

— И даже супермодель? Та, которую ты отвез в Лондон? — Ее осведомленность явно удивила Джейсона. — Ты ей сказал...

— На тот случай, если ты задумала провести перекрестный допрос, отвечу сразу, — перебил Джейсон. — Да, я совершил немало дурных поступков. Не отрицаю. Но как только встретил тебя, все сразу изменилось. С того момента, как впервые увидел тебя в зале суда, уже не думал ни о ком другом.

Лицо Тейлор оставалось подозрительно непроницаемым.

— А как же Наоми Кросс?

Джейсон слегка замялся.

— Наоми — другое дело, — неуверенно произнес он.

Тейлор упорно сохраняла спокойствие.

— Понятно. Значит, Наоми — другое дело.

Джейсон обреченно покачал головой:

— Нет, совсем не так. — Он подошел ближе и серьезно заглянул в глаза — Я пытаюсь сказать, что ты — совсем другое дело.

Ах... вот они, магические слова. Те самые, которым она поклялась не верить никогда в жизни.

Но что же делать с этим взглядом? Таким прямым, искренним и убедительным?

Тейлор колебалась.

Нужно было оставаться сильной. Она посмотрела на свои руки, на журнал, который держала, словно защищаясь. «Женщины Джейсона Эндрюса!»

Не выдержав, он выхватил провокационный номер из ее рук.

— Хватит рассматривать это вранье! — С размаху бросил красочный сборник сплетен в пространство. Журнал ударился о стену и с шелестом упал на пол.

И вдруг...

Из смятых страниц выскользнула маленькая визитная карточка.

Джейсон и Тейлор одновременно заметили глянцевый кусочек бумаги. Джейсон подошел и поднял, а Тейлор сразу поняла, что это такое, и отвернулась. Джейсон прочитал вслух:

— «Прости, мне очень жаль. Люблю тебя. Дэниел».

Лицо мгновенно изменилось. Он повернулся и смерил ее странным взглядом:

— Теперь понятно, в чем проблема. Скажи, за чьи ошибки я плачу?

Тейлор оскорбленно прищурилась. Как он смеет! Она подняла журнал и снова прикрылась им, как щитом.

— За собственные.

Глаза Джейсона наполнились болью. Но боль тут же исчезла, а на смену пришла каменная жесткость. Голос зазвучал ровно и холодно:

— Если ты так считаешь, то говорить нам больше не о чем.

Повернулся и ушел.

Услышав, как захлопнулась дверь, Тейлор без сил опустилась на диван. Глубоко вздохнула, пытаясь не допустить позорных последствий.

В бейсболе не плачут.

Она поморгала.

В бейсболе не плачут.

Нет, она не заплачет, ведь в бейсболе не плачут. Но борьба оказалась напрасной. Впервые за всю взрослую жизнь по щеке сползла слеза. Потом еще одна и еще... Тейлор неподвижно сидела на диване. Одна. Она не вытирала слез.