Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 24. Открыв следующее письмо, я сразу же замечаю, что оно написано почерком мамы, а не Лукаса
Открыв следующее письмо, я сразу же замечаю, что оно написано почерком мамы, а не Лукаса. Хмурюсь и перелистываю страницу. Ничего нет. В горле образовывается ком, когда я понимаю, что это письмо последнее в тетради. И, очевидно, ему было слишком больно писать. Не уверена, могу ли прочитать его. Пока нет. Снова засовываю тетрадь под подушку и скатываюсь с кровати. Мама и Джо на кухне. Мама подходит ко мне и слегка обнимает, а затем возвращается на свое место. — Утром звонила мама Карсона. — И? — Он очнулся. Сердце прыгает в груди. Он очнулся. Он правда очнулся. Я не могу в это поверить. — Они сказали что-нибудь еще? Он в порядке? Он вообще разговаривает? Джо смеется и отставляет свой кофе. — Он спрашивал тебя. Я прочищаю горло и сосредотачиваюсь на кофейной чашке Джо, чтобы удержать эмоции под контролем. — Правда? — Я шмыгаю, и мама тянется и касается моей руки. — Почему бы тебе не съесть что-нибудь, а потом я отвезу тебя в больницу? — спрашивает она. Она не произнесла ни слова, когда я вернулась домой прошлым вечером. Не кричала на меня, не наказала. Лишь обняла меня и сказала пойти поспать. Она меня любит. Теперь я это знаю. Как и то, что все это время именно я отталкивала ее. Смотрю на нее и киваю. Это все, что я могу сделать, чтобы не расплакаться. — Я не очень голодна. Можем поехать сейчас? Мама вздыхает. — Милая, ты не можешь не есть. — Пожалуйста? Она смотрит на Джо и кивает. — Хорошо. Иди оденься, и мы поедем, как только будешь готова. Пять минут у меня уходит на то, чтобы накинуть какую-то одежду и убрать волосы в небрежный пучок. Джо по пути к двери протягивает мне батончик гранолы. Через десять минут мы подъезжаем к больнице. Карсон все еще находится в отделении интенсивной терапии. Мы идем по узкому коридору, и медсестра со вчерашней смены узнает меня. — Вы здесь навестить Карсона? — Да. Я осматриваюсь в поисках его семьи, но никого не вижу. Она улыбается. — Его семья уехала поспать. Уверена, скоро они вернутся. Они едва покидали больницу после случившегося. Какая прелесть! Я отведу вас, милая. Я смотрю на маму. — Иди, — говорит она. — Я побуду здесь. Медсестра показывает мне следовать за ней, и я машу маме. Так приятно, что она со мной. Мы обе через многое прошли. Слишком многое, если вы меня спросите. Может, благодаря тому, что это у нас общее, мы справимся. Должны справиться. Мы останавливаемся напротив его палаты, и медсестра заглядывает внутрь. Я кручу перед собой руки. Я не должна так нервничать. Я же его знаю. — Заходите. Он вас ждет. Глубоко вдыхаю и захожу за штору. Я думала, что он будет лежать, но он сидит на кровати, опираясь на несколько подушек. Его карие глаза находят мои, как только я захожу, и даже несмотря на то, что он очень бледен, его улыбка озаряет палату. Его грудь поднимается, и он будто выдыхает с облегчением. — Ты в порядке, — говорит он. Кажется, мое сердце вырвется из груди, и я бегу к его кровати. Когда оказываюсь рядом, он медленно приподнимает руку, и я беру ее, притягивая к своим губам. — Ты в порядке, — шепчу я. Он отпускает мою руку и хлопает по кровати рядом с собой. — Садись. — Но... — Все в порядке. Я в порядке. Ну... — Он смотрит на ноги. — Типа в порядке, думаю. Я осторожно забираюсь на кровать рядом с ним, избегая его ног. Опускаю голову к его груди и аккуратно обхватываю его руками. Он шмыгает, и я чувствую теплые слезы на своей щеке. Не знаю, мои они или его. — Я так испугалась, — шепчу я. — Так сильно испугалась. Он поглаживает мои волосы. — Я тоже. Мы сидим так долгое время, никто не говорит ни слова. Затем заходит медсестра, сменяет пакет с жидкостью, прикрепленный к его капельнице, и молча уходит. Я рада, что она дает нам время. — Мне так жаль, Карсон. — Ты ни в чем не виновата. Я отодвигаюсь и сажусь, все еще держа его за руку. — Болит? — Не знаю, почему спрашиваю, когда уверена, что болит. Он пожимает плечами. — Да не особо. — Я замечаю намек на улыбку. Не знаю, как он может шутить на эту тему, но все равно улыбаюсь. — На тебя раньше набрасывались акулы? — Не-а. Сознаюсь, это впервые. — Он старается все перевести в шутку, но я вижу боль в его глазах. Сжимаю его руку. — Насколько больно? Он на секунду закрывает глаза. — Прямо сейчас я ее не чувствую. Слишком много лекарств. Я удивлен, что вообще очнулся и разговариваю с тобой. — Он глубоко вдыхает. — Я знаю, что у меня нет ноги. Я знал это до того, как очнулся. Слышал, как разговаривали доктора, пока я спал. Моя губа дрожит, и я стараюсь сдержать эмоции. Не знаю, что и сказать, поэтому сижу и смотрю на наши руки. — Окли, — шепчет он. Я поднимаю голову и вижу серьезное выражение его лица. — Я буду в порядке, — говорит он. — Хорошо? — Но...твоя нога. — Голос прерывается, и я зарываюсь лицом в его плечо. Почему такое происходит с людьми, которых я люблю? Я видела, как долго страдал Лукас, поэтому не могу видеть страдания Карсона. Потому что даже несмотря на то, что ситуация у Карсона другая — он, по крайней мере, знает, что будет жить — но потерять ногу? Не хочу видеть, как ему больно. — Окли, — говорит Карсон. Я поднимаю голову и снова встречаюсь с его взглядом. — Я жив. Ты жива. Вот, что имеет значение. Я в другой раз выясню, что делать с ногой, а сейчас я благодарен, что мы все еще здесь. Вместе. Он прав. Я стараюсь избавиться от мысли о том, что он не сможет ходить или заниматься серфингом. Это сложно, но у меня получается. Карсон какое-то время молчит, а затем сжимает мою руку. — Давай поговорим о чем-то...радостном. Я киваю и спрашиваю его о том, что первое всплывает в моей голове. — Где твоя семья? Он улыбается. — Я сказал им ненадолго съездить домой. — Твой папа... — начинаю я. — Я знаю. Я удивленно поднимаю голову. — Знаешь? — Лани сказала мне, что ты слышала. Извини. — Ох... — Не волнуйся насчет него, ладно? Я об этом позабочусь. Как только он свыкнется с тем, что я занимаюсь чем-то еще в своей жизни, с ним все будет хорошо. Он просто хочет того, что, как он думает, лучше для меня. Он правда очень хороший, просто иногда немного чрезмерно контролирует. К сожалению, ты еще не видела его добрую сторону, но она есть. Я нахожу по-странному ободряющим то, что он говорит о своей будущей жизни. Он будет в порядке. Я в этом уверена. Даже несмотря на то, что он лишился ноги, он все еще думает о своем будущем. А почему бы ему не думать? Я тоже должна. Он зевает и откидывается на подушки. — Я дам тебе отдохнуть. — Свешиваю ногу с кровати, но он крепко держит меня, когда я пытаюсь отодвинуться. — Не уходи. Не сейчас. — На его лице читается боль. — Пожалуйста. Я снова устраиваюсь на его кровати. — Хорошо. Я не уйду, пока ты меня не заставишь. — Тогда приготовься к веселым ночам со мной. Я пододвигаюсь к нему, и он обнимает меня рукой — той, которая свободна от капельниц. Я прислоняюсь к его груди и улыбаюсь, когда слышу чудесное биение его сердца. Закатываю глаза. — Будто твои родители или медсестра позволят такое. Он пожимает плечами. — Я уверен, что позволят. Не похоже, что я могу тобой воспользоваться. Я слишком одурманен, чтобы что-то делать, кроме как лежать на кровати. Из меня вырывается смешок, который похож на похрюкивание. Прикрываю рот и пристыженно закрываю глаза. Карсон тоже смеется, хотя каждое движение, похоже, причиняет ему боль. Прекратив смеяться, он смотрит на меня. — Это было мило. Ты должна делать это почаще. Я приподнимаю бровь. — Хрюкать? — Очень притягательно. — Лукас ненавидел, когда я так делала. Он говорил, что я как парень. — Я не хрюкаю, и я парень. — Замечательно. И кто тогда я? Он посмеивается и подносит мою руку к губам, чтобы поцеловать. — Это значит, что ты красивая. Хрюкаешь ты или нет. — Так я чувствую себя немного лучше. Наверно. Снова заходит медсестра и смотрит на нас. — Мне нужно проверить рану Карсона. Вы, возможно, не захотите здесь остаться, когда я буду это делать, поэтому можете выйти ненадолго в приемный покой. — Она может остаться, — говорит он. Я сжимаю его руку, давая понять, что никуда не уйду. — Да. Думаю, что останусь.
|