В истории России

Вспомните: какую роль играет географическое положение в исто­рии государств, темпах и особенностях развития их экономики и куль­туры?

Условия жизни и национальный характер. Историю стра­ны невозможно понять, не зная ее географических условий. Чтобы существовать, человек должен удовлетворять свои биологические потребности: есть, пить, продлевать свой род. Для этого необходимо адаптироваться (приспосабливаться) к среде обитания и самим преобразовывать ее. Разные геогра­фические зоны предоставляют различные возможности для этого. Некоторые из них настолько хорошо подходят для жиз­ни человека, что не создают предпосылок для изменения сре­ды, а значит, и роста потребностей и в конечном счете раз­вития. Другие настолько неблагоприятны, что препятствуют всяким преобразованиям. Наиболее быстро развиваются тер­ритории, расположенные на перекрестках географических пу­тей, связывающих разные народы, вблизи центров цивили­зации.

Стремление подражать более развитым соседям приводит к осознанию ценности прогресса. Взаимодействие потребно­стей и культурных ценностей вызывает устойчивое стремление к совершенствованию. В противном случае воспроизведение традиционных форм жизни может продолжаться веками и ты­сячелетиями, а сама традиция может превращаться в абсо­лютный идеал, нарушение которого считается преступным. Примеры архаичных обществ дает Африка, быстро развиваю­щихся и модернизирующихся — Европа и Северная Америка. В истории Азии преобладают тенденции к традиционности, но в определенных условиях азиатские цивилизации способны к развитию. Самобытность России определяет ее географиче-

J

ское положение между Европой и Азией, миром модерниза­ции и миром традиционности.

Взаимодействие человека со средой в процессе производ­ственной деятельности во многом влияет на национальный характер, жизненные ценности, составляющие менталитет на­рода. В значительной степени он является формой духовного приспособления к среде обитания, способом наделения смыс­лом привычных, повседневных действий и поступков.

Влияние географической среды многообразно (природные, демографические и другие факторы). Главным среди природ­ных факторов зоны расселения восточных славян, предков русских, появившихся в VI в. на территории современной Украины, был ее континентальный характер. Море с его тор­говыми путями, связывающими цивилизации, играло в рус­ской истории меньшую роль, чем необъятные, слабо освоен­ные территории Евразийского материка. Выход России к морю связан в основном с событиями XVIII—XX вв. Коло­ниальной заморской империи, такой, как в Англии, русским создать не удалось. Зато они освоили и заселили шестую часть суши от Прибалтики до Дальнего Востока. Подобной зо­ны компактного расселения не имеет больше ни один народ в мире.

Это потребовало от русского народа невероятных, героиче­ских усилий по колонизации земель, которая составляет свое­го рода географический «стержень» русской истории. Особен­ности отдельных этапов колонизации во многом определили специфику исторического развития России.

Общим для территорий, освоенных русскими, является от­носительное однообразие природных факторов, которое обусло­вило однотипность хозяйственной деятельности во всех зонах. Это отличало условия деятельности русского народа от усло­вий деятельности народов западноевропейских стран. В За­падной Европе обилие гор и возвышенностей, сильное расчле­нение местности благоприятствовало специализации хозяйст­ва, способствовало товарообмену между населением гор и долин.

Народы Западной Европы в начале истории европейской цивилизации резко отличались друг от друга по культурному уровню. Часть из них входила в состав Римской империи и заимствовала античную культуру. Принятие древними германцами христианства и латинского языка как языка бого­словия привело к превращению последнего в язык межнацио­нального общения в Западной Европе, подталкивало ее наро­ды к активному освоению опыта античной культуры. Резуль­татом этого были малые «Возрождения» VIII—XII вв. (каро­лингское, фридриховское и др.), которые позволили западно­европейцам творчески усвоить культуру и право Римской империи. У римлян германцы позаимствовали обычай строить

каменные города, которые были непреодолимой прегра­дой на пути новых волн кочевников с Востока. Их нападения в основном прекратились к 1000 г.

В России же однообразие ландшафта создавало слабые предпосылки для специализации хозяйства и внутренней тор­говли, которые возникли довольно поздно. На пути расселе­ния восточных славян почти отсутствовали народы с древней высокой культурой. Контакты с Византийской империей лишь отчасти способствовали развитию древнерусской куль­туры. Ранний перевод богослужебных книг на славянский язык монахами Кириллом и Мефодием в IX в. сделал необяза­тельным изучение греческого языка, затруднив активное вос­приятие и творческую переработку античной культуры. Поэтому «Предвозрождение» европейского типа началось в Рос­сии лишь в XV в. Незнание латинского языка, языка законо­дательства и науки, не давало возможности русским до XVIII в. пользоваться культурными ценностями Западной Ев­ропы. Наконец, Россия постоянно соприкасалась со Степью, до XVIII в. испытывала угрозу опустошительных нашествий степняков. Все это тормозило ее внутреннее развитие, истори­ческий прогресс.

Тип хозяйства. Особенности природной среды расселения русских во многом определили их национальный характер и господствующие ценности. Плотность населения Западной Ев­ропы, интенсивность обмена, ограниченность природных ре­сурсов способствовали интенсификации хозяйства, стремле­нию к нововведениям. Большое пространство зоны расселе­ния, относительно низкая плотность населения создавали в России возможность поддерживать требуемый уровень жизни, вовлекая в хозяйственный оборот естественные богатства зем­ли. В лучшем случае на новые земли переносились традици­онные навыки хозяйствования. Все это породило у русских привычку к экстенсивному, потребительскому отношению к природным ресурсам. Возникла утопия о «неисчерпаемости богатств» родной земли. Главными оказались количествен­ные, а не качественные критерии, число, а не умение. Проти­воположные тенденции в национальном характере раз­вивались в основном в городах и в исторически более поздний период.

Идеал деятельности. На трудовые навыки русского населе­ния серьезно повлияли климатические условия. В Европе ко­лебания температуры в течение года из-за влияния североат­лантического течения Гольфстрим составляют 10—20° в год. Россия, в том числе европейская ее часть, лежит в зоне дей­ствия сибирского антициклона, при котором колебания темпе­ратуры более значительны — до 35—40° в год.

Температура января в Европе в среднем на 10° выше, чем в центре России. Это позволяет заниматься сельским хозяйст-

вом, в том числе земледелием, большую часть года, например разводить сорта овощей, которые растут и зимой. У кре­стьянина там практически отсутствует мертвый сезон, что приучает его к систематическому труду. Весенний и осен­ний периоды здесь более продолжительны, чем в России. Нет необходимости завершать сев в кратчайшие сроки и спешно убирать хлеб до того, как он уйдет под снег. Это также учит неторопливой систематичности в труде.

В России же глубокое промерзание почвы (40 см в центре страны) и короткая весна, переходящая в жаркое лето, застав­ляют крестьянина после домашних забот зимней поры быстро переключаться на сельскохозяйственные заботы — пахоту, сев, от скорости проведения которых зависит его благососто­яние в течение всего года. Лето для русского крестьянина — период страды, предельного напряжения сил. Это выработало в русском человеке способность «выложиться», провести огромную работу за короткий срок. Но время страды невели­ко. Снег в России лежит 5—6 месяцев. Поэтому основной фор­мой отношения к работе является отношение неторопливо-пассивное. Эта ситуация отразилась в пословице: «Русский мужик долго запрягает, да быстро едет».

Правда, надо отметить, что отсутствие стремления к высо­кому качеству труда было связано также с общественными отношениями в России, крепостным трудом. В тех зонах, где его не существовало,— на Севере и в Сибири — ценности по­стоянного и качественного труда стояли выше, чем в Центральной России.

Индивидуализм и коллективизм. Неторопливо-пассивное отношение к труду и жизни выработало у человека другую ценность — терпеливость, ставшую одной из черт националь­ного характера. Лучше «перетерпеть», чем предпринять что-либо, изменить ход жизни. В этом проявляется не только недостаток инициативы, но принципиальное нежелание выде­ляться своей активностью среди окружающих. Такое поведе­ние оправдывается характером труда и расселения русских крестьян. Освоение лесов, покрывавших большую часть тер­ритории страны, вырубка и корчевка деревьев, вспашка зем­ли требовали коллективного труда нескольких семей. Работая в коллективе, люди действовали единообразно, стремясь не выделяться среди других. В этом был свой смысл. Сплочен­ность коллектива была важнее, чем эффективность деятель­ности каждого из его членов. Впоследствии в том же направле­нии крестьян подталкивало общинное уравнительное земле­владение. В результате среди русских слабо развился индиви­дуализм, заставляющий стремиться к инициативе, повыше­нию эффективности труда и личному обогащению. Его по­явление связано с более поздними процессами в русском обществе и влиянием европейских ценностей.

Однако тот же коллективизм был основой душевности от­ношений между людьми, безоглядных проявлений благород­ства и самопожертвования, широты души русского человека, также являвшейся формой «нерасчетливости».

Ориентация на потребности коллектива воспитывала в рус­ских людях то, что они в большинстве своем оказывались чуждыми мелкому житейскому благоразумию. Идеалом кре­стьянина было умение во многом отказывать себе ради инте­ресов общего дела. Жизнь воспринималась как исполнение долга, бесконечное преодоление трудностей. Житейская муд­рость учила, что обстоятельства чаще выступают против чело­века, чем на его стороне. Это сформировало в русском народе такие черты, как упорство и изобретательность в достижении поставленных целей. Исполнение задуманного рассматрива­лось как редкая удача, дар судьбы, и тогда привычный аске­тизм будней сменялся разгулом праздника, на который при­глашалось все село. Переход от такого яркого, самобытного типа личности в XVIII в. к более европеизированному (среди образованных слоев общества) воспринимался многими как духовная деградация.

Колонизация земель и этапы истории России. Крепостной или зависимый крестьянин в Европе бежал в город, являв­шийся островком демократии и права среди феодального свое­волия. Больше бежать было некуда, разве что за море. Свободных земель не осталось. В России бежали не в город, а в казаки, откуда «выдачи не было», в раскольники — на окраины, на неосвоенные земли. В результате в Европе полу­чили развитие городские, буржуазные ценности, а в России — общинные, коллективистские. Европеец решал свои пробле­мы, развивая буржуазную расчетливость и своекорыстие, а русский — утверждая уравнительные коллективистские идеа­лы. На политическом уровне это проявлялось соответственно в буржуазных революциях, в результате которых государство оказывалось под контролем гражданского общества и утверж­дались ценности либерализма и демократии, и в крестьянских войнах, в ходе которых казаки и крестьяне пытались вопло­тить свои уравнительные идеи в жизнь государства.

Бегство населения на окраины страны затрудняло разви­тие городов, обеспечивало до конца XV в. в центре и до XIX в. на окраинах условия для существования отсталого подсечно-огневого земледелия, основанного на экстенсивной эксплуатации богатств леса и требовавшего огромных свобод­ных территорий (десятки квадратных километров на семью). Высокие урожаи на вновь освоенных участках (до сам-30 про­тив сам-3 на пахоте) и практическое отсутствие голодовок, су­ществование права на свободный захват земель в лесу и отсут­ствие регулярного налогообложения создали у крестьян особый, архаичный, догосударственный идеал вольной жизни,

вошедший в народную культуру. В него входили обеспе­
ченность существования, свобода передвижения, формальный
характер власти, отсутствие собственности на землю /й нало­
гов. Этот идеал постоянно выдвигался как требование в ходе
крестьянских войн. /

Особенно показателен в этом смысле первый этап колони­зации в IX—XIV вв., когда заселялась Восточно-Европейская равнина, что было вызвано угрозой с юга от половцев и татар. Следствием этого было «запустение» юго-западных земель, являвшихся ядром Киевской Руси. С бегством крестьян от крепостничества был связан второй этап колонизации в XVI— XVII вв., который привел к заселению Поволжья, Урала и Си­бири. Он сопровождался уменьшением городского населения и резким замедлением общего прироста населения в Цент­ральной России. На окраинах появился новый слой населе­ния — казачество, живший в условиях господства норм и цен­ностей догосударственной «военной демократии».

Наименее разрушительным для внутреннего развития страны был третий этап колонизации в XVIII—XIX вв. Одна­ко, осваивая новые территории, русские не могли обеспечить слияния живших на них народов в единую нацию. С ростом местного населения усиливались центробежные стремления национальных меньшинств, подрывавшие единство государ­ства.

Колонизация способствовала прерывному, дискретному хо-ДУ русской истории. Усиление центральной власти несколько раз сменялось ее ослаблением. Главную роль в этом играла неразрешенность политических проблем. Но было бы непра­вильным не видеть также связь между первым этапом колони­зации и государственной раздробленностью в XII—XV вв., вторым этапом колонизации и Смутным временем начала XVII в., третьим этапом колонизации и распадом единой Рос­сийской империи во время гражданской войны в 1918— 1921 гг.

Россия: часть Европы или Азии? Колонизация земель в IX—XVII вв. все более препятствовала сближению России и Европы, усвоению передовых достижений европейской циви­лизации. В IX—XII вв. древнерусское государство располага­лось на великом европейском торговом пути «из варяг в гре­ки» между северной и южной Европой. Два центра Древней Руси — Новгород и Киев — стояли на узловых пунктах этого пути. Через реки-притоки с ним были связаны и другие вос­точнославянские племена: кривичи (в области волоков между северными реками и Днепром), древляне (через приток Днеп­ра — Десну), полочане, дреговичи, северяне, жившие между Западной Двиной, Днепром и их притоками. Однако уже в XIII в. торговый путь «из варяг в греки» уступил свое место «янтарному пути», шедшему через Центральную Европу.

В это время роль ведущей морской державы Средиземноморья перешла от Византии к Венецианской республике. В результа­те этого и монголо-татарского завоевания Древняя Русь утра­тила свой политический авторитет, стала периферией Европы. Из союзника ведущей европейской державы — Византии, рас­павшейся к этому времени на отдельные мелкие государства, она превратилась в объект крестовых походов европейского рыцарства. Принятие православной версии христианства сде­лало невозможным ее прямое взаимодействие с европейской культурой, какое было у чехов, хорватов и поляков.

К тому же отток населения на северо-восток, подальше от кочевников, усилившийся после татарского нашествия, при­вел к переходу значительной части русского населения из сферы культурного господства Европы, Византии в зону влия­ния арабо-исламского мира в Поволжье. По Волге с VII в. шел важный торговый путь арабов, покупавших меха у населяв­ших этот район племен. В X в. ряд поволжских племен при­нял мусульманскую веру. Впоследствии к ним присоедини­лись и татары. Монголо-татарское иго, завоевание Казанского и Астраханского ханств, освоение Сибири поставили Москов­ское государство перед необходимостью взаимодействия с ази­атской культурой и азиатской политической традицией. В процессе колонизации восточных земель Россия станови­лась частью евразийского геополитического пространства, в ко­тором издревле существовали авторитарные формы власти, характерные для Китая, Ирана, Византии, Османской импе­рии. Нигде в мире не было подобного монолитного блока дес­потических государств с четкой ориентацией на господство го­сударства над обществом и человеком, власти над правом и экономикой. Если Древняя Русь была повернута лицом к Ев­ропе, то Московское государство в XV—XVII вв.— ли­цом к Азии. Это отразилось на характере его государственного устройства, возникновении самодержавия и крепостного права.

В наибольшей степени азиатские тенденции в развитии России проявились в XVI в., когда страна была отрезана от выхода к морям. Единственным морским портом оставался Архангельск. Но и через него активная заморская торговля почти не велась, так что Россию в середине XVI в. пришлось заново «открывать» английским мореплавателям и торгов­цам. Нетерпимость такого положения заставила государство приложить усилия для укрепления армии и европеизации страны, поворота ее лицом на Запад, отвоевания выхода к Балтийскому и Черному морям. Это стало главной заботой го­сударства в конце XVII—XVIII в., хотя и в конце XV— XVI в. эта задача также осознавалась.

Однако к этому времени влияние на Россию азиатских тен­денций в политике и экономике было таково, что перестройка

жизни страны на европейский лад не могла совершиться без углубления некоторых «азиатских» черт: укрепления само­державия при Петре I и крепостничества в XVIII в. К началу XIX в. в России, великой европейской державе, была лишь европейски образованная верхушка дворянства. Во взглядах народных масс на власть, право, собственность преобладали азиатские черты. Более того, по мере роста европейских влия­ний в экономике и культуре усиливалось народное сопротив­ление этому процессу. Индивидуализму и частной собственно­сти русский народ все в большей степени противопоставлял идеалы коллективизма и уравнительности.

Парадоксом исторического процесса в России было то, что вялости развития экономики способствовало и открытие но­вых природных ресурсов. Освоение земель северо-востока Ру­си в XII — XIII вв., Сибири в XVII в. привело к отсталости зем­леделия, господству добывающих отраслей хозяйства над производящими, замедлению социального развития. Сосредоточе­ние в первой половине XIX в. крепостной тяжелой промыш­ленности на Урале с его природными богатствами привело к резкому отставанию России от Запада в этой отрасли произ­водства, важном для индустриализации и обороны страны. Именно запасы ресурсов заставляли считать маловажным внедрение вольного труда и новых технологических процессов в металлургии и металлообработке. Освоение черноземных земель Причерноморья и Поволжья привело не только к подъ­ему урожайности, но и к развитию крепостничества в XVIII в. Невиданные богатства Сибири до начала XX в. фак­тически не использовались. Беда России была не в недостатке природных богатств, а в социально-политическом строе и культурной традиции, не позволяющих эти богатства эффек­тивно использовать.

К началу XX в. страна пришла с гигантским неиспользо­ванным потенциалом. К этому времени ее положение на экономико-географической карте мира коренным образом изме­нилось. По российским землям вновь проходили торговые пу­ти: важнейшая «хлебная» железнодорожная магистраль Одес­са — Кенигсберг и Транссибирская магистраль, связывавшая Европу с Сибирью и Китаем. Россия вернула себе и прочно удерживала положение европейской державы. Совершенно но­вую географическую ситуацию для страны создал ее выход к нефтяным месторождениям Азербайджана, хлопку Средней Азии, богатствам животноводческих районов забайкальских степей. Страна не только покупала европейские товары и тех­нологии, но и продавала собственные изделия на Восток. Рос­сия стала посредником в распространении европейской циви­лизации в Азии.

Однако свой цивилизационный выбор в октябре 1917 г. Россия сделала не в пользу посредника между Востоком и За-

падом» а в пользу основания собственной глобальной цивили­зации, построенной на уравнительных ценностях,— социали­стической цивилизации. Это был выбор, вновь отстранивший Россию от Европы, вновь заставивший ее разбазаривать ре­сурсы ради недостижимой цели. Этот выбор можно рассмат­ривать как цивилизационный кризис, затруднивший вхожде­ние России в мировую цивилизацию. Проявлением этого кри­зиса было возобладание азиатской тенденции к самоизоляции страны (подобно Японии и Китаю в XVII в.), стремление под­чинить все социальное развитие уравнительным установкам общинной культуры. Современное возвращение России в ми­ровое сообщество — это путь преодоления цивилизационного кризиса, путь восстановления ее самобытности в союзе, а не в противостоянии с европейскими и другими развитыми капи­талистическими странами. Это путь поиска компромисса цен­ностей национальной русской культуры и либеральных цен­ностей современной мировой цивилизации.

Повторим пройденное: 1. Как природное и культурное однообразие зоны расселения восточных славян замедляло их историческое разви­тие по сравнению с народами Западной Европы? 2. Почему говорят, что «русский мужик долго запрягает, да быстро едет»? 3. Что такое «азиат­ские тенденции» в политическом устройстве России? 4. С какими при­родными условиями был связан идеал «вольной жизни» русского кре­стьянина?

Подумайте и ответьте: 1. Какую роль в истории цивилизации играют географические условия? 2. Как географические условия России влияли на: а) формирование господствующего типа хозяйства; б) формирова­ние идеала деятельности; в) соотношение ценностей коллективизма и индивидуализма в русской культуре? 3. Какую роль сыграла колониза­ция новых земель в становлении российской цивилизации в отличие от европейской цивилизации? 4. Какие этапы колонизации российских зе­мель вы знаете? 5. Что на разных этапах истории сближало Россию (ее политический и социально-экономический строй, господствующую сис­тему ценностей) с Европой и Азией?