Ценностные ориентации народной русской культуры

Вспомните: что можно назвать ценностями современной культуры? Чем они отличаются от ценностей аграрных и раннеиндустриальных об­ществ?

Значение ценностей для культуры и общества. Одной из главных потребностей первобытного человека была по­требность осмыслить, систематизировать окружающий мир. Недаром мифы самых разных народов о создании мира рису­ют ситуацию до сотворения как ситуацию неразделенности, несистематизированности. До этого не было ничего: ни земли, ни неба, ни света, ни тьмы, ни дня, ни ночи, ни жизни, ни смерти. Творение предстает не только в виде создания чего-то нового в материальном смысле: света, земли, человека — но и (это очень важно) в виде появления ориентации. Земля отде­ляется от неба, свет — от тьмы, день — от ночи, жизнь — от смерти. В результате мир не просто создается. Он упорядочи­вается. Каждая из сторон двухполюсной системы получает нравственную оценку (тьма — зло, свет — добро). Тем самым миф о творении не только объясняет, как появился окружаю­щий мир, но и определяет, как должен вести себя человек в этом мире, ориентирует его в мире.

Для первобытного общества был характерен внешний.конт­роль за поведением человека, поэтому как ему самому, так и его родственникам, соседям было важно точно знать, что хо­рошо и что плохо, как можно поступать и как нельзя. Нечет­кие, допускающие двоякое толкование нормы поведения толь­ко дезориентировали бы людей. Такие гибкие, приспособлен­ные к многообразию жизни нормы сделались возможными позже, когда внешний контроль сменился самоконтролем, са­мооценкой своего поведения человеком, когда общепризнан­ной ценностью стала свобода личности.

В древних культурах понятия «добро» и «зло» резко про­тивопоставлены. Между ними невозможен компромисс. Они находятся в состоянии вечной борьбы, в которую включен весь мир. Подобно тому как понятия «добро» и «зло» образу­ют двоякую систему ценностей, так же соотносятся все основ­ные представления о мире. Можно сказать, что если современ­ная систематизация мира является логической, отыскиваю­щей непротиворечивые отношения или диалектические связи, то первобытная систематизация мира была нравственной, эти­ческой, связывающей все с понятиями добра и зла.

Ценностные ориентации древних славян. В основе пред­ставлений славян о жизни лежало понятие судьбы. С ним свя­зывались представления о счастье (доля) и несчастье (недоля),

победе и поражении, достатке и недостатке (в хозяйственном смысле). У прибалтийских славян каждое из этих проявлений судьбы имело собственного бога: Белобога, бога счастья, и Чернобога, бога несчастья. Характерно, что в понимании «судьбы» как «доли» отразились коллективистские, общин­ные взгляды славян, воспринимавших свою индивидуальную судьбу лишь как часть общей судьбы рода, племени. Это близко к восточному представлению о роли индивида (по-японски «я» звучит как «моя часть», доля). В отличие от древних греков, веривших в предопределенность судьбы, сла­вяне считали, что вопрос о судьбе можно перерешить. Бог, на­деляющий человека «долей», может быть умилостивлен в результате жертвоприношения. Решая судьбу человека, бог правит свой суд над ним. В мифологии мы сталкиваемся с множеством божеств, обычно в женских образах, определяю­щих судьбу (Добрая Доля, Несчастная Доля, Лихая Доля, Злая Доля, Горе, Злосчастие, Лихо, Беда, Бессчастие, Злыдни и т. п.).

Столь же важным было противопоставление жизни и смер­ти, связанное с природными циклами (весна — зима, огонь — влага, солнце — луна, день — ночь). Смерть выступала в виде важнейшей антиценности, объединяющей вокруг себя злые силы, во главе которых стоит Кощей Бессмертный, являю­щийся одним из воплощений смерти.

Добро и зло были связаны с ориентацией в пространстве. Мир делился на правую и левую части, счастливую и несча­стливую. До сих пор принято, чтобы не сглазить, плевать че­рез левое плечо — там стоит дьявол («Не плюй направо, там ангел-хранитель, плюй налево — там дьявол»; примета: «Пра­вая ладонь зудит — получать, левая — отдавать»). В связи с этим возникло представление о правде и кривде, правоте и не­правоте, прямом и кривом пути. Правое и левое ассоциирова­лось также с идеей верха и низа («Правда живет у Бога, а кривда на земле»). Места верхние поэтому предпочитаются нижним, считаются святыми, на них располагаются идолы языческих богов, а затем христианские церкви.

В отличие от христианских представлений, четко отделив­ших небо как место обитания Бога от греховной земли, в язы­ческих представлениях небесное и земное осознавалось как мужское и женское. Женское божество земли («мать-сыра земля», «святая земля») было не менее важным предметом почитания, чем небесные боги (такие, как Перун). Землей клялись. Зло обитало в подземном или подводном царстве, на­селенном нежитью и нечистью: умершими не своей смертью русалками, упырями, кикиморами и т. п.

С развитием общественных отношений ценности простран­ственной ориентации стали применяться для целей социаль­ной ориентации. В связи с этим важно представлять себе свя-

щенное значение, которое придавалось делению общества на «верхи» и «низы», положению царя «наверху» социальной ле­стницы. Вместе с тем общественное положение не до конца ха­рактеризовало человека. Кроме ряда верх — низ, существовал ряд право — лево, «правда — кривда», определяя, насколько деятельность человека соответствует архаическим, общинным представлениям о справедливости. Сочетание общественного положения «наверху» с «неправдой» поведения воспринима­лось как кричащее противоречие, нарушение мирового поряд­ка, требующее вмешательства общества. Не менее важным было и долгое сохранение в сознании русских идеи святой матери-земли, противостоявшей христианской идее о грехов­ности всего земного.

Важным было противопоставление своего и чужого, вклю­чавшее также представления о старшем и младшем, посвя­щенном и непосвященном, священном и мирском и т. п. Наи­более остро это противопоставление проявлялось в отделении единоплеменника и захватчика (кочевника, татарина, «пога­ного»), что впоследствии было осмыслено как противопостав­ление «христианин — нехристь». Надо отметить, что под «сво­ими» с самого начала имелась в виду общность по вере и прежде всего «посвященные» в тайны родового культа. «Чу­жой» же выступает как не-человек. Неспособность говорить на русском языке рассматривается как немота («немец»). «Чужой» — это обязательно колдун, для которого «русский дух» — неприятность и угроза. На Руси чужеземцев по язы­ческому обряду хоронили как умерших не своей смертью или вообще как нечисть.

Правда, надо отметить, что славяне довольно рано стали усваивать верования других народов. Результатом слияния славянских и иранских верований стали образы богов Хорса и Сварога. По мере роста общественных объединений (племя, племенной союз, государство) границы между «своими» и «несвоими» богами стирались. Однако важно представить, на­сколько сложно было русским воспринять «чужого» Бога Христа и насколько устойчива была связь населения со ста­рыми, языческими богами.

Важными для восточных славян были родовые ценности, выраженные в противопоставлениях старший — младший, предок — потомок. Старший в роду являлся носителем мудро­сти, от его знаний зависело благосостояние всех. Не меньшим влиянием пользовались и старые женщины, которые лечили людей и руководили погребальными обрядами. Авторитет старости поднимало наличие у славян культа предков (культа дедов) как заступников перед стихийными силами природы. Однако надо отметить, что высоко ценились и сила и энергия молодости. В русской сказке еще живо первобытное представ­ление об определенных правах и обязанностях каждого возра-

ста, создающих условия для общественного порядка и процве­тания рода.

Важно отметить цветовые предпочтения восточных славян. Добру, правде в их представлениях соответствовали белый и красный цвета, злу, кривде — черный. Впоследствии это отра­зилось в выборе цвета княжеских и национальных знамен, других знаков различия и предметов ритуала в России.

Типы взаимодействия ценностей в древнерусской культуре. Архаическому сознанию русских было свойственно резкое противопоставление ценности и антиценности, в отличие, на­пример, от индийской культуры, где господствует компро­мисс ценностей, их первичная неразделенность. Впоследствии эта культурная традиция была переосмыслена в христианстве и оказала серьезное влияние на всю историю страны. В рус­ском характере — доводить все до крайности, пытаться осу­ществить невозможное. В случае же неудачи этих попыток следует апатия, нежелание делать что-либо. Отметим, что та­кая полярная ориентированность деятельности на бурную ак­тивность или на полный покой соответствует географическим условиям России, кратковременности сельскохозяйственных работ и долгому «мертвому сезону» зимы. Ценностная ориен­тация русской культуры закрепляла нормы поведения, отве­чающие задаче приспособления к естественной среде.

Способом приспособления к русской природе до конца XIX в. была коллективная — родовая, общинная или семейная — деятельность, поэтому в русской культуре как высшая цен­ность утверждается духовный идеал коллектива, рода, общи­ны, семьи. С ним связаны представления о правде и ладе. В понятии «правда» сливаются представления об истине, справедливости, праве, власти; «лада» — представления о любви, доброте, семье, гармонии.

С родом, семьей связано сохранение идеала стабильности, который продолжал существовать даже в критические перио­ды истории. Во все времена к незнакомому человеку обраща­лись матушка, отец, дядюшка, сынок, доченька. Это означало включение его в круг родственных отношений — высших цен­ностей правды и лада. Это создавало обстановку душевной теплоты, неизвестную, скажем, западноевропейскому обще­ству, помогало людям выживать при трудностях и испытани­ях. Взаимопомощь была незыблемой нормой народной жизни.

В круг коллективистских, родовых и семейных ценностей в России позднее включалась и высшая власть. Князь или царь был не только властителем, но прежде всего отцом. Хотя права подданных часто не были зафиксированы в законах, как это делалось на Западе, в народном сознании существова­ло представление об отеческом отношении царя к народу. Царь-батюшка был воплощением правды и лада в обществе, охраняющим эти высшие ценности. Под его попечением вся

страна считалась как бы большой семьей, в которой господст­вуют идеалы смирения, дружелюбия, откровенности, совест­ливости, милосердия. Отсюда — традиционное неразличение в русской культуре государства и общества, народа. Государ­ство рассматривалось прежде всего как «благоустройство» жизни общества. С этим же связан наивный монархизм рус­ских.

Правде и ладу соответствовало на уровне индивидуальных ценностей понятие воли. Воля — это и простор, и свобода, и независимость, и собственное желание человека. Изначально «воля» не противопоставлялась «правде». Напротив, когда го­сударство становится оплотом «неправды», несправедливости, жестокости, угнетения, выбор «воли» означает возвращение к «правде». При этом ценности государственности становятся второстепенными, ибо государство перестает удовлетворять идеалам семьи. Под лозунгом «воли» ведется борьба за пере­стройку жизни государства на основе ценностей народной культуры. Но это может быть и «отстранение» от неправедной жизни, уход в леса, в монастырь для сохранения ду­шевной чистоты. «Воля» — это правда казака и старовера.

Таким образом, в русской культуре существуют как бы две системы ценностных ориентации. Одна из них построена на противоречиях и указывает человеку путь от зла к добру. Другая система ценностных ориентации стремится к устране­нию противоречий. Она создает еще смутный образ идеала для русского общества: теплых семейных и соседских отноше­ний, справедливой власти, готовности защищать и духовно возвеличивать родную землю. Однако в языческий период эта система ценностей, духовный идеал русской культуры только зарождались. Для их появления необходимо было ощущение национального и духовного единства народа, которое стало возможным лишь с обретением государственности и христиан­ства.

Повторим пройденное: 1. Добро в русской культуре — это счастье, достаток... (продолжите этот перечень). 2. Зло в русской культуре — это.... 3. Какие идеалы русской культуры вы знаете?

Подумайте и ответьте: 1. Для чего необходимы ценностные ориентации культуры? 2. Как в ценностных ориентациях русской культуры воплотилось противопоставление счастья и несчастья, жизни и смерти, своего и чужого? 3. В чем особенности архаического сознания по отношению к рациональной логике, к оценке поведения людей?

4. Какие представления объединялись вокруг духовного идеала правды?

5. Как были связаны идеалы правды и власти? В чем отличие традицион­
ного русского идеала власти от современного идеала политического
устройства? 6. Как проявилось в истории России влияние ценностных
ориентации древнерусской культуры?

Словарь урока

Культурная (ценностная) ориентация — закрепленная в традиции основа для выбора правильного направления жиз­ненного пути, правильного поведения в повседневности.

Внешний контроль за поведением — форма контроля, осно­ванная ка оценке поведения человека окружающими и возни­кающем у человека при порицании его поведения чувстве стыда перед ними.

Внутренний контроль за поведением — форма контроля, основанная на представлении человека о нормах поведе­ния, самооценке и чувстве вины, возникающем при несоот­ветствии его поведения усвоенным нормам, нравственному идеалу.