Глава 16. Хорошо, что немного подавила подушку в гостинице, все-таки все эти службы - занятие весьма и весьма утомительное

Хорошо, что немного подавила подушку в гостинице, все-таки все эти службы - занятие весьма и весьма утомительное. И почему Лариса католическую церковь не посещает, там хоть лавочки имеются! Правда, не знаю как в просвещенной Европе, а у нас католики большую часть службы на коленях стоят, что тоже не вдохновляет. Как только все эти старушки, каждые пять минут жалующиеся подругам, врачам и родным на тысячи реальных и воображаемых хворей, умудряются стоять всю службу в страшной духоте, даже не снимая верхней одежды? Почему в храмах нет гардеробной? Не могу я следовать примеру бабулек, а держа в руках пуховик, креститься неудобно. В общем одни сплошные сложности.

Единственный положительный момент - я могу рассматривать окружающих, в принципе, типажи примерно одни и те же на каждой службе, все равно, забавно бывает. Вот рядом со мной истово крестится пожилая женщина с таким злобным лицом, что его не смягчает даже осознание торжественности момента. Вот пухлый довольно молодой мужчина шепчет что-то, может, повторяя молитвы, может, отсебятину порет, весь покрытый каплями пота. Зрелище то еще, надо сказать, спасибо, я от него в некотором отдалении. Наверняка, мужчина нездоров, скорее всего, сахарный диабет, и в церковь ходит просить об исцелении. Интересно, если он внезапно выздоровеет, посвятит свою жизнь добрым делам и восхвалению милости Божьей? Что-то подсказывает мне, что это очень сомнительно: слишком очевидна сальная грязь во взгляде, после такого хочется вымыться в очень горячей воде. Не стала бы я на месте Высших сил помогать такому подозрительному типу! А вот совсем молоденькая девушка, надеюсь, я не выгляжу даже отдаленно как она, хотя юбки в пол, отсутствие косметики и тщательно убранные волосы у нас одинаковы. Только очень хочется верить, что у меня нет такой же готовности повиноваться, глупой восторженности и отрешенности от реального мира. Уф, надоело мне наблюдать, небольшая передышка и снижение температуры не повредит.

Тихонечко проталкиваюсь на улицу, не переживая, что больше не смогу занять такое удачное с точки зрения тетки место неподалеку от алтаря. По мне так самое удачное место - поближе к выходу, там и лавочки есть. Выхожу на церковный дворик, к счастью, лавочки и здесь в наличии, а претендентов на сидячие места совсем немного, в основном дети. Я с наслаждением вдыхаю ледяной воздух несколько минут, получая удовольствие от того, что холод прокрадывается под одежду, а такое со мной случается крайне редко. Жаль, слишком холодно, чтобы просидеть здесь пару часиков, а еще лучше - до конца службы. Возвращаюсь внутрь, но торможу, не отходя слишком далеко от заветных лавочек. Конечно, нехорошо сидеть во время службы, но как-то я сомневаюсь, что Господь нас судит по нашей позе во время молитвы, а для людей сойду за беременную или больную - бледное лицо тому подтверждение.

Краем глаза замечаю интересную пару, вошедшую позже основной массы верующих. Сухонькая седая совсем маленькая старушка с очень приятным добрым лицом и высоченный слегка сгорбленный старик. Лицо старика тоже могло бы мне понравится, если бы не отталкивающая пустота во взгляде, так хорошо мне знакомая по приступам бабули.

- Деточка! - неожиданно обращается ко мне старушка. - Можете присмотреть за Петром Александровичем, пока я немного службу послушаю, а то он любит неожиданно куда-нибудь путешествовать. Ему просто надо строго сказать, чтобы сидел, отдыхал, он послушный.

Я киваю, стараясь сдержать смех - сразу представила, как милая старушка грозно рявкает: 'Сидеть!', и Петр Александрович мгновенно садиться, пытаясь вилять несуществующим хвостиком. Минут двадцать уходят на контроль за послушным стариком. Тот и правда время от времени взбрыкивает, пытаясь встать и направится к выходу, но, остановленный моей твердой рукой на его плече, успокаивается на время. Да... может, пора идти санитаркой в психушку? Опыт работы имеется, нервная система не из слабых, глядишь, обнаружу, что это и есть мое призвание. Теперь уже представила себя в новом образе: белый халат, в одной руке - плетка, в другой - почему-то, рупор. Эх, доведет меня когда-нибудь богатое воображение до психушки, и не в качестве работника, а пациентом.

Хорошо, что все рано или поздно заканчивается! Праздничная служба, хоть и ужасно длинная, слава Богу, не бесконечная, осталось домой добраться и в постель. Можно половину праздника провести в объятиях Морфея, тем более, что завтра я работаю целый день, а через два дня у меня экзамен. Черт! И зачем только я фактически пообещала Ромке, что схожу с ним куда-нибудь?! Никуда не хочу, ничего не могу! А до дома еще между прочим ехать и ехать: не знаю, с какой радости тетка выбрала именно эту церковь, но она ей не изменяет. Здесь и батюшка лучше, и иконы красивее, и людей меньше, в общем, солнце ярче, а трава зеленее. Если бы не располагалась вся эта благодать на отдаленной окраине и не нужно было ехать сначала на метро, а потом на маршрутке, я бы совсем ничего не имела против. А в такое время маршрутку еще дождаться надо, так что, чтобы не замерзнуть, стоя на месте, мы движемся к заветной цели в виде теплой станции метро.

Всего-то два часа и мы дома! Подумаешь, немножко померзли, для здоровья даже полезно. А такси мы никогда не берем: Лариса клятвенно уверяет, что ее там страшно укачивает. Не, ну это - нормально, так у всех, в вонючем уазике не укачивает, а в иномарке - в обязательном порядке.

Дома падаю в кровать, навалив на себя всю коллекцию одеял, которые могу найти. Конечно, лучше было бы в ванне отогреться, но сил набирать, а тем более, отмывать ее, не осталось. Так что будем, довольствуясь тем, что имеем, ждать, когда одеяла помогут.

Просыпаюсь от... о, нет! Как я могла забыть выключить телефон?! И какой это нехороший человек так мечтает поздравить меня с праздником? Боже, Рома, почему ты все делаешь так не вовремя?!

- Да, - хрипло каркаю в трубку, нет я не потеряла голос, просто не нашла его еще после сна.

- Спишь, что ли? - заботливо интересуется собеседник. Лучше бы ты раньше позаботился, честное слово!

- Больше нет, - отвечаю довольно уныло.

- К подвигам готова?

- Не особо. А в каком месте необходим подвиг? Коня на скаку или в горящую избу?

- У меня друзья сегодня в одном клубе играют, ты же любишь музыку?

- Люблю, только не каждый день. Во сколько?

- В семь заеду.

- До десяти закончится?

- Ну, да, у тебя же комендантский час, помню, помню, - и нечего так ехидничать, - закончится.

- Договорились, - надеюсь, его друзья играют что-нибудь приличное.

Ладно, разберемся позже, сейчас у меня есть задача гораздо более важная. На Рождество и в День защиты детей я приношу что-то полезное в отделение больницы, где лечат детей больных раком. Звоню заведующей, она давняя Ларисина подруга, спрашиваю, что надо, покупаю по мере своих возможностей и отвожу. Не спорю, глупо было приурочивать все это дело к празднику, но пока я этого не сделала, откладывала все дальше и дальше: то погода плохая, то дел много, то денег мало, то заболела, то курсовик пишу. Когда осознала, что делаю, придумала сама себе, что именно эти две даты будут выделены под благотворительность и все, никаких разбродов и шатаний, человек я обязательный. Почему именно больница и именно эта? Случайно вышло, как все в моей жизни.

Лет десять назад тетке вдруг взбрело в голову, что мне надо срочно удалить родинку. Я сама против последней ничего не имела, даже наоборот, симпатичное такое пятнышко было в виде бабочки со сложенными крыльями. Прямо как в индийских фильмах, ну, то, по которому богатый раджа опознает свою утерянную во младенчестве дочь. Может, как раз по ней меня бы и опознал какой-нибудь богатей, прослезился бы от умиления и оставил в наследство все его имущество. Жаль, врачи подтвердили опасения Ларисы, и на весенних каникулах мама привезла меня в Санкт-Петербург на операцию. Дома тоже можно было все сделать, но тетка была в этом вопросе непреклонна. Она, мол, и больницу самую лучшую найдет и врача - кудесника. А мне что? Я даже под нож была готова, только в Питер свозите.

Сама операция давно забылась - пара дней в палате и меня отпустили домой, а вот больница, пациенты, врачи произвели на меня впечатление. Я ожидала увидеть унылых, несчастных, тихих, слабых детей и отчаявшихся, опустошенных родителей, только все оказалось совсем не так. Мое первое воспоминание, когда я вошла в отделение: двое веселых малышей, года по два на велосипедах катаются по длинному коридору, позади оживленно болтающие мамы толкают капельницы. Эта больница больше была похожа на хороший детский сад: игрушки, игры, велосипеды, мультфильмы, клоуны... и не увидела я ни безысходности, ни опущенных рук, только надежду и уверенность в то, что все будет хорошо. Нет, я не хочу сказать, что все было прекрасно и удивительно, наверняка там были умирающие, отчаявшиеся. Самые тяжелые не выходят из своих палат, они просто не в состоянии, так что их я не видела, но то, что видела, не оставило меня равнодушной. Когда я смогла заработать деньги в первый раз - перечислила половину на счет больницы и с тех пор стала это делать каждый год. Ну, а сейчас привожу подарки дважды в год. Не потому, что я такая добрая и благородная, ерунда! Я могла бы делать гораздо больше, но, в силу своей слабости и эгоизма, иду по пути наименьшего сопротивления.

В этот раз в голову мне пришла блестящая на первый взгляд идея. Как оказалось, только на первый. Я подумала, что было бы неплохо купить специальные столики для того, чтобы кушать, не вставая с кровати. Столики недорогие, легкие, так что я благополучно их купила заранее с помощью Андрея. Только я совсем не подумала, как буду тащить их одна в больницу, сегодня оба брата заняты и не могут мне помочь. Один столик легкий и занимает совсем немного места, а вот десяток... Хоть бы в метро с таким грузом пустили!

Не стану рассказывать в деталях, как я тащила весь этот крупногабаритный груз, главное, пришла к желаемому результату. С облегчением избавившись от ноши, я пошла искать знакомых. Знакомые нашлись, но только среди работников, здесь нет особенной текучки. Извиняюсь, что не привезла ничего медсестрам к чаю, но те только возмущаются в ответ на мои оправдания и тащат в сестринскую демонстрировать кучу коробок конфет. Меня заставляют еще и чай пить, вынуждая смущаться еще сильнее. Вот же, блин, вместо того, чтобы людей поздравить, я еще и их припасы буду уничтожать! Пытаюсь выскочить в ближайший магазинчик, но меня удерживают чуть ли не силой. Приходится халявничать. Расспрашиваю о знакомых пациентах, и с радостью узнаю, что все разъехались по домам на праздники, никаких печальных новостей. Опомнилась я слишком поздно, еще раз пожалев о договоренности с Ромкой. Домой пришлось добираться бегом.

Одевшись и кое-как накрасившись, я с трудом умудряюсь успеть к оговоренному времени. Ну, теперь в машине можно и отдохнуть. Я вытягиваю ноги и расслабляюсь. Наконец-то!

- Чем ты занималась весь день? - заинтересовался Рома.

- В больницу ездила, - не углубляясь в детали, поделилась я, надеясь, что дальше ко мне приставать не станут. Не вышло...

- Ты заболела?

- Нет, - отвечаю уже с досадой. - Помогаю иногда чуть-чуть.

- Ты работаешь в больнице? - похоже, мой собеседник в шоке и, кажется, даже слегка отодвигается в сторону. Заразиться боится, что ли?

- Это было бы здорово, но я не такая молодец. Делаю небольшие подарки по возможности, - давай уже оставим этот разговор! Это совершенно не то, что стоит обсуждать.

- Зачем?

- Зачем помогать больным?! - честно говоря, я в шоке от такого вопроса.

- У нас бесплатная медицина, у этих людей есть родственники, друзья, коллеги, просто знакомые, почему нищая студентка должна им помогать?!

- Никто ничего не должен, - еле сдерживаюсь я, стараясь не высказать все, что думаю по поводу этого пассажа. - Это дети, больные раком, их родители тратят все свои деньги на лечение, почему бы не помочь им? Им не только нужна поддержка, они ее достойны!

- Мы ссоримся? - искренне удивляется Цветков. Похоже, так и не понял, что задело меня в его словах. - Из-за совершенно чужих людей?

- Ром, для тебя они - чужие люди, для меня - нет. Давай, больше не будем об этом, хорошо?

- Как скажешь! - самое большое желание на данный момент - выйти из машины и вернуться домой. Мне безумно сложно взять себя в руки, но я прилагаю к этому неимоверные усилия.

И знаете, что мгновенно поднимает мне настроение? Сообщение от Артема. Так, несколько слов, поздравление с праздником, только в конце еще написано: 'Я ужасно соскучился!'. Я тоже соскучилась, а прошло всего три дня, как же продержаться две недели? Может, бросить все эти глупости и позвонить самой? Нет, нет, надо держать себя в руках, я смогу! Быстро набираю ответ, добавив в конце: 'Я тоже!'.

- Хорошие новости? - неожиданно вмешивается в мои размышления Роман. Я почти уже забыла о нем.

- Простое поздравление, - отмахиваюсь я. Зря я согласилась с ним ехать!

Вечер мы проводим довольно напряженно. Группа прекрасная, музыка приятная, солистка очаровательная, клуб весьма приличный, но меня ужасно напрягает мой спутник. Надо завязывать с Ромкой, только как сделать это, не обижая его? Он - милый, приятный парень, меньше всего хочется причинять ему боль. Когда выступление музыкантов заканчивается, он предлагает спуститься в бар или остаться потанцевать, но я ссылаюсь на то, что слишком устала сегодня и что мне срочно нужно ехать домой. Знакомится с музыкантами я тоже отказываюсь, не хочу, чтобы нас видели вместе. И пусть считает меня занудой, или какие там он сделает выводы, тем лучше. Не рискуя оставаться в клубе в одиночестве, я жду в машине, тщательно изучая подборку дисков. Да... невесело... в основном клубная музыка, не мой формат.

Ждать приходится довольно долго, я даже успеваю подремать. Возвращается Ромка странно взбудораженный, видно, общение с друзьями было веселым. Домой мы добираемся довольно быстро. Когда я собираюсь выйти из машины, замки неожиданно щелкают, что не пугает, но озадачивает.

- Что случилось? - настороженно спрашиваю я.

- Все в порядке, - успокаивает меня водитель 'сахарным' голосом, и тянется ко мне. О, нет, не имею ни малейшего желания целоваться с ним, и никто меня не заставит!

Я пытаюсь отодвинуться, насколько возможно, но размер машины не позволяет сбежать, в конце концов, меня хватают за подбородок, чтобы не могла пошевелится, и впиваются в мои несчастные губы. Ну уж, нет, не в этот раз. Ромка странно навязчив и агрессивен, и что-то еще не так, не сразу понимаю, что. А! Это запах, сладковатый и незнакомый. Когда парень отрывается от меня, так и не ответившей на его порыв, я понимаю, что не так, все-таки признаки употребления наркотиков мы изучали. Начинаю паниковать, но хватает сил взять себя в руки и потребовать открыть дверь. Уж не знаю, что произвело впечатление, что там перемкнуло в его обкуренной голове, но в следующую секунду замки щелкают и я выскакиваю на улицу.