Не гляди на меня колокольчик

Не гляди на меня колокольчик,
головою своей не качай,
затуманились ясные очи,
грусть нахлынула в них невзначай.

Мне припомнилось давнее лето,
в деревенском привольном краю,
где с отцовской душою поэта
полюбила отчизну свою.

Полюбила поля и дубравы,
и пшеницы разлив золотой,
луговые душистые травы
и во ржи василёк голубой.

Те дороги, дождями размытые,
бочажок с родниковой водой,
по-над речкою лавы разбитые
и тропинку от баньки домой.

Мне припомнились светлые росы,
голубей васильков небеса
и открытые солнышку плёсы,
и богатые тенью леса.

Ах ты, детство! Любою порою
и до самой последней черты
буду помнить, как щедрой рукою
распахнуло мне двери мечты!

Я хотела, чтоб жизнь была чистой,
как поутру на травах роса.
Я хотела бы быть не речистой,
работящей, как в поле коса.

Я хотела всегда быть доброй,
как дубрава, дарящая тень.
Я хотела всегда быть бодрой,
как родник, журчащий весь день.

Я хотела быть терпеливой,
как дороги глухих деревень,
я хотела быть очень счастливой,
окрылённой, как солнечный день.

Я хотела нести людям радость
и хороший душевный настрой.
О, мечта! Намечталась я в сладость,
но не всё стало в жизни судьбой.

Не гляди на меня колокольчик,
головою своей не качай.
Прозвени на прощанье, дружочек,
и деревне привет передай!

Вы, моё лесное диво.

Свечки сосен, лапы елей,
кисти тонкие берёз
все обнять меня хотели,
удержать от горьких слёз.

Головой сосна качала:
«Гордой будь! К чему роса!»
Ель, жалея, промолчала,
только глянула в глаза.

А берёзка, как в народе,
собрала вокруг друзей,
закружила в хороводе,
сразу стало веселей.

Грусть растаяла, как снег
накануне мая.
Жизнь опять взяла разбег,
всё превозмогая.

Вы, моё лесное диво,
и, любя без края,
только вам, да спелым нивам,
тайну доверяю.

Не поведаешь реке -
разнесёт играя.
Вы ж храните всё в себе,
даже умирая.