Афганский муравей

1983г.

Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле.
Очень трудно ползти, мёртвый слишком не брит,
и тихонько ему муравей говорит:

«Ты не знаешь, где точно скончался от ран.
Знаешь только одно – где-то рядом Иран.
Почему ты явился с оружием к нам,
здесь впервые услышал слово «ислам»?

Что ты дашь нашей родине нищей, босой,
если в собственной – очередь за колбасой?
Разве мало убитых вам, чтобы опять
к 20-ти миллионам ещё прибавлять?»

Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле.
и о том, как его бы поднять, воскресить,
муравьёв православных он хочет спросить,
но на северной родине сирот и вдов
маловато осталось таких муравьёв.

Я не сдамся никогда.

Каждый день одно и тоже:
«Не ходила б никуда!»
Словно червь мне душу гложет,
но не сдамся никогда.

Я – не птица, чтоб по веткам
прыгать в комнатной тиши.
Я совсем не домоседка,
не коплю в чулке гроши.

Может, мало мне осталось,
сердце просит воли.
отпусти меня под старость
с миром из неволи.

Перед тем, как смерть закроет
голубые своды
Я хотела бы, не скрою,
выпить ковш свободы.

Я хочу, чтоб ты долго была молодой.

7 июня 1983г.

«Я хочу, чтоб ты долго была молодой»
- ты сказал мне и радость – без края
вдруг наполнила сердце моё теплотой
и дыханьем цветущего мая.

Мне приятны и святы желанья твои,
что бы ни было, я их исполню,
одолею невзгоды, страданья свои
и энергией дел дни наполню.

И я буду до самых берёз молодой,
мне иначе нельзя, полагаю -
я живу и дышу в жизни только тобой.
Без тебя как я буду – не знаю.

«Я хочу, чтоб ты долго была молодой»
- ты сказал, нежных чувств не скрывая,
всей улыбкою глаз, светлой их чистотой
веру в долгое счастье вселяя.

Сутки.

Вечер бросил розовую мантию
на уставший за день городок,
людям дав надёжную гарантию,
что утихнет к ночи ветерок.

Ночь свернула розовый закат
в серое, как мышка, покрывало
и часок один, другой подряд
гулкой тишиною простояла.

Утро встрепенулось словно птица,
крылья распустив навстречу дня
и росою чистой серебрится
радость наступающего дня.

День прошёл весь в суете, заботе,
в вечном добывании огня,
в напряженье, творчестве, работе
и, устав, уткнулся у плетня.