Вопрос 13. Трансформация международного права для нужд глобального управления

Классическое международное право исходит из принципа правосубъектности, согласно которому легитимными действующими акторами международных отношений являются исключительно государства. В последнее же время, в эпоху становления системы глобального управления, допускается правосубъектность международных межправительственных организаций, которые являются одним из институтов глобального управления.

Окончание холодной войны знаменует собой начало нового этапа истории, формирования политических процессов и структуры мирового взаимодействия, отличающихся от тех, которые определяли его в период с 1945 года до завершения холодной войны. Эти изменения отражаются и на системе международного права. Речь идет не о сломе политико-правовой структуры, а об ее приспособлении к новым реальностям. Происходит существенная перестройка содержания некоторых основных принципов и категорий международного права, таких как суверенитет, невмешательство, самоопределение народов, территориальная целостность государств, уважение прав человека. Подавляющее число государств солидарны с тезисом, что главным центром регулирования МО в XXI веке должна оставаться ООН.

На всем протяжении функционирования Вестфальской системы МО суверенитет рассматривался в качестве главной политико-правовой предпосылки взаимодействия государств. Считалось, что действие международного права заканчивалось на границах суверенного государства, в пределах которых все отношения подчинялись исключительно его внутренней юрисдикции. Суверенитет предполагал невмешательство во внутренние дела государства без его согласия. В настоящее время наблюдается тенденция к ограничению суверенитета. Взаимозависимость государств, расширение и углубление сфер их общения приводят к сужению и ограничению той сферы их общения, которая может считаться сферой исключительно сферой внутренних дел государства.

После окончания холодной войны особую актуальность приобретает также уважение прав человека. Длительное время осуществление прав человека на практике оставалось в сфере внутренней компетенции государств, но после холодной войны задачи обеспечения выдвигаются на уровень проблем поддержания международного мира и безопасности. Так, сторонники концепции гуманитарного вмешательства утверждают, что в нынешних условиях вооруженное вторжение допустимо не только в случае угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии, но и при возникновении гуманитарной катастрофы внутри государства. Механизм вмешательства по гуманитарным причинам должен быть таким же, какой предусмотрен Уставом ООН на случай вмешательства в ситуациях угроз миру, нарушения мира или актов агрессии.