Глава 46. Вдали от дома

Лосара лежала, опустив голову на лапы, и наблюдала, как Хабусу с Бэйшаком играли в догонялки, носясь взад и вперед среди костей и камней кладбища. Похоже, они оба были наделены неиссякаемым запасом энергии, и Лосаре уже приходилось портить им удовольствие от веселой игры, смысл которой заключался в выяснении того, кто сможет дольше продержаться зубами на ее хвосте.

Она не смогла удержаться от смеха, уклонившись от Бэйшака, когда тот стремглав пронесся мимо нее, вопя что есть мочи:

— Ня-ня-ня, не поймаешь!

Хабусу мчался за ним попятам, но внезапно замер в неуверенности, когда щенок исчез во мраке огромного жуткого черепа. С опаской вглядевшись внутрь и ничего не увидев, он задумался на мгновение, а затем запрыгнул на череп.

Из побелевшего слоновьего черепа раздалось хихиканье, когда Хабусу, хитро улыбаясь, начал карабкаться по нему снаружи. Он медленно косолапо прошелся вдоль отбитого бивня, слегка выпустив когти, чтобы сохранить равновесие. Плотно прижавшись к черепу, он приложил к нему ухо.

— Выходи, выходи, ну где же ты!

Из черепа снова донеслось хихиканье.

— Не выйдет! Зайди и поймай меня сам!

«Попался» — улыбнувшись, подумал Хабусу. Он посмотрел вверх, оценивая расстояние. Затем сжался и прыгнул, быстро выпуская когти, чтобы зацепиться за край глазницы. С огромным усилием он взобрался наверх. Хабусу согнул передние ноги, готовясь прыгнуть внутрь, когда прямо перед ним возникло расплывшееся в белозубой улыбке лицо Бэйшака.

— Бу!

От неожиданности Хабусу потерял равновесие и скатился по черепу, приземлившись на куче обломков костей.

— Ой!

Бэйшак прекратил смеяться и обеспокоено выглянул из глазницы.

— Эй, Хабу, ты в порядке?

Львенок сидел и, наклонив голову, осматривал кровоточащую царапину на лапе.

— Ну да, все нормально.

Из-за черепа появилась Лосара, на ее лице было написано раздражение.

— Ну и чем вы тут занимаетесь? — она заметила, что Хабусу трясет пораненной лапой, и подбежала к нему. — Что случилось?

— Я поскользнулся и упал, вот и все. Это всего лишь царапина, видите? — он гордо показал ей пораненную лапу. — Не больно.

Нахмурившись, она строго посмотрела на него.

— Впредь будь осторожнее.

— Да, мэм.

Хабусу беззвучно вздохнул от облегчения, когда Лосара вернулась на свое место. Он ужасно боялся, что она отправит его домой. Домой…

На его лице появилась гримаса, когда он вспомнил о маме. Он ведь опять убежал, не сказав ей ничего о том, куда пошел. Попа помнила боль еще с того раза. Услышав шорох позади себя, он обернулся и увидел Бэйшака, появившегося из пасти черепа.

Щенок смущенно поднял на него глаза.

— Извини, я не хотел тебя так пугать.

— Ты не напугал меня! — возмутился Хабусу. — Я просто, э-э, потерял равновесие.

Бэйшак засмеялся над ним.

— С такими лапами, как у тебя, удивляться нечему!

— Да, вот как? Ну, твои лапы тоже не самые красивые в мире, — внезапно он раскрыв глаза уставился на мохнатые лапы Бэйшака.

Щенок посмотрел вниз.

— Что? В чем дело?

Хабусу в ужасе смотрел на отбрасываемую щенком тень. Был почти полдень.

— О нет, мама меня просто убьет, — застонал он. — Мне пора домой.

Бэйшак помрачнел.

— Правда?

— Да. Увидимся в другой раз, хорошо?

Хабусу повернулся, чтобы уйти, но неожиданно уперся в сильную лапу большого самца гиены, преградившего ему путь.

— И куда это ты собрался?

Скалк угрюмо посмотрел на стоящий перед ним надоедливый комок шерсти. За ним, злобно улыбаясь, появилась Шензи.

Хабусу сжался от страха.

— А… я просто иду домой, сэр. Моя мама страшно рассердится, если я не вернусь домой как можно быстрее.

Он попытался обойти Скалка вокруг, но был отброшен сильным ударом лапы. Заскользив, он столкнулся с Бэйшаком, и они оба кубарем покатились по грязи. Закрыв лицо лапой, Хабусу заплакал.

— Заткнись! Как мне надоело слушать твой скулеж, — Скалк, оскалившись, зло посмотрел на него, затем повернулся к К’телу. — Будешь охранять этот маленький комок шерсти. Не упускай его из виду. Если он попытается убежать, останови его, но не убивай… пока. Если Шензи права, он может быть нам полезен.

Охранник энергично закивал.

— Да уж, Шензи неплохо соображает, а, Скалк? — он исступленно захихикал. — Готов спорить, она рассказала тебе все свои секреты, ведь так?

Скалк только молча стоял и смотрел К’телу в лицо, пока его смех не сошел на нет, и не образовалась нервная тишина.

— Я пришлю тебе еще несколько помощников. А пока не спускай с него глаз, — он приблизился к К’телу настолько, что оказался почти нос к носу с ним. — За все, что с ним случится, будешь отвечать лично. Понятно?

К’тел сглотнул так, что это было слышно.

— Д-да сэр.

Кивнув, он посмотрел на Хабусу и Бэйшака, орущих что есть силы в легких.

— Лосара, — прорычал он, — сделай доброе дело, заставь этих двух недоносков заткнуться! — Скалк посмотрел на Шензи. — Все идет по плану.

Шензи: Он думает, что правит кланом,
Но он не справится и с порученьем.
Он львиный прихвостень, и все тут,
Ему уж не поможет обученье.

Скалк: Тебя прекрасно понимаю —
Доверчив слишком, чтобы нас возглавить;
На вожака он не похож ни капли,
Скулить он должен, а не нами править.

Вместе: Нет власти у него, и никогда не будет,
Он навсегда останется марионеткой львов;
Возвысили львы слишком этого придурка,
Не нужно клану нашему в правители шутов!

К’тел: Что такое марионетка?
Скалк: Это тот, у кого вместо мозгов дерево.
К’тел: Это измена!
Скалк: Понятное дело!

Шензи: Наш план достоин восхищенья,
Я посмеюсь в лицо вождю-пустышке!
И силу нашу он познает,
И власть, что неподвластна коротышке!

Скалк: Хочу в лицо ему взглянуть я,
Когда придет конец его фиктивной власти.
Поспорим, вылупит глаза он,
И жалобный стон вырвется из пасти!

Все втроем: Нет власти у него, и никогда не будет,
Он навсегда останется марионеткой львов;
Возвысили львы слишком этого придурка,
Не нужно клану нашему в правители шутов!

Развернувшись на месте, Шензи со Скалком гордо удалились.

Лосара, недобро сверкнув глазами им вслед, направилась к детям.

— Тс-с, — прошептала она, прижимая их к себе лапой. Хабусу уткнулся лицом в ее грудь и продолжал плакать охрипшим голосом.

— Я х-хочу к маме!

— Я знаю, дорогой. Тс-с, все будет в порядке, — она смахнула языком его слезы. — Ты просто проведешь ночь с тетей Лосарой, вот и все.

Бэйшак поднял на нее глаза и шмыгнул.

— Мам, Скалк ведь не обидит Хабусу?

Лосара нежно поцеловала его в лоб.

— Нет, Бэйшак. Он не обидит твоего друга, — она подняла голову, со злостью посмотрев вслед ушедшей гиене, и ее челюсти с силой сжались. — Пока я жива.