Глава 50. Вдали от всех

Шесть месяцев прошло с тех пор, как Хабусу был спасен от Шензи и Скалка, хотя большинству львов это не показалось большим сроком.

Но за это время чудо новой жизни изменило Земли Прайда. Трава зеленела, кроны деревьев наполнились листвой, и в саванне вновь паслись стада. Даже Кимоки соблаговолил почтить Земли Прайда присутствием своего народа — зебра’ха.

Миша, одна из родившихся за это время львят, сидела на высоком камне рядом с пещерой матери. Это было ее излюбленное место, потому что отсюда было видно далеко вокруг.

Ее мама Адженти спросила ее:

— Куда это ты так пристально смотришь?

— Должна прийти бабушка. Нам пора идти на прогулку.

— Миша, пошли домой. Сегодня она слишком плохо себя чувствует, чтобы гулять. Мне жаль.

— Но она обещала. Она уже болела вчера, и позавчера тоже.

— Если любишь ее, то позволь ей нарушить обещание. То же самое будет с тобой, когда будешь в таком возрасте, — объяснила Адженти.

— Когда-нибудь я буду как она?

— Да, но пройдет еще много, очень много времени.

Миша расстроилась. Она обожала прогулки с Йоландой к водопою ранним утром. Ее бабушка была энциклопедией великолепных историй о древних королях, о богах, и даже последних сплетен. И хотя эти прогулки должны были служить разминкой, Йоланда обязательно наталкивалась на что-то, что навевало ей воспоминания, и прогулка превращалась в разговор.

Мише не потребовалось много времени, чтобы понять, что ее бабушка со временем только старела. «Этот возраст» все чаще и чаще разделял их, но еще ни разу на целых три дня подряд. Она попыталась представить себе жизнь без бабушки — одна мысль об этом угнетала ее.

Адженти нежно ткнулась в нее мордой.

— Почему бы тебе не пойти поиграть с Танаби? Ты ему нравишься.

— Он ничего, — ответила она равнодушно.

Миша была просто без ума от Танаби, но то было совсем другое. Это было особое время, только для бабушки и больше ни для кого. Если бабушка не может прийти к Мише, она сама пойдет к бабушке. Это будет ей приятным сюрпризом.

У Йоланды было несколько любимых мест. Некоторые из самых труднодоступных, как, например, ее любимая ветка низко склонившегося дерева, в последнее время пустовали. Она предпочитала дремать на больших камнях, согретых утренним солнцем. Миша пошла к камням, но там никого не было. Не было ее и на дереве. У небольшого водоема, в котором собиралась дождевая вода, были две львицы, но ни одна из них не видела бабушку.

Симба пожелал Мише доброго утра.

— Танаби искал тебя. Конечно, если, ты не собираешься на свою утреннюю прогулку.

— Я пойду на прогулку, Ваше Величество, если смогу найти бабушку. Вы не видели Йоланду?

— Нет, боюсь, что нет.

— Я думала, вы должны знать о каждом, кто где находится. Вы же король, разве не так?

Симба весело улыбнулся.

— Конечно, король. Но я не чудотворец. Если встречу ее раньше тебя, скажу, что ты ее ищешь. Последнее время она болела. Может быть, она все еще спит.

— Я уже проверяла, — отвлеченно сказала Миша.

Не попрощавшись, Миша убежала, хотя и не знала, куда идти. Все места, где обычно бывала бабушка, пустовали. Должно быть, она не там, где обычно. Она наугад пошла вдоль тропинки, ведущей к саванне, раскинувшейся перед Скалой Прайда. Трава здесь была такая высокая, что львице не составляло большого труда скрыться в ней от самых бдительных зебр и антилоп.

— Бабушка! Йоланда! Ты здесь? — она обыскала все вокруг, что было непросто даже для взрослой львицы, не говоря уж о львенке. — Бабушка! Это я, Миша!

В тот момент, когда Миша уже была готова сдаться, она увидела Йоланду, одиноко уходящую вдаль.

— Бабушка! Это я! — Миша бросилась к ней через высокую траву. — Ну подожди же! Я везде тебя искала! Ты меня слышишь?

Йоланда ненадолго остановилась, позволив Мише догнать себя, затем медленно продолжила свой путь.

— Извини, что я не пришла на нашу прогулку. Мне нездоровилось.

— Но тебе уже лучше, ведь так? В смысле, ты же идешь.

— Дорогая, сейчас я иду, потому что нездорова. Я не хочу быть дома, когда со мной что-нибудь случится. Им придется или перетащить меня в более подходящее место, или позволить гиенам осквернить мою пещеру. Так или иначе, я хочу, чтобы те, кого я люблю, помнили не мою смерть, а мою жизнь.

— Ты идешь умирать?

— Все мы умрем рано или поздно. Это часть жизни.

— Не говори так. Ты знаешь, что я расстроюсь, если ты умрешь, — она убежала на несколько шагов вперед, что было несложно при темпе, с которым шла Йоланда. — Можно мне пойти с тобой?

— Полагаю, у меня нет выбора, да и будет с кем поговорить.

— Может, расскажешь мне историю? Куда ты идешь?

— К своему мужу. Твоему дедушке. Ты не знала его. Его тоже звали Симбой. Как и короля. Он был хорошим мужем. Увидев его, я снова стану молодой.

— Однако. То есть, ты хотела сказать, почувствуешь себя моложе, да? Я думала, он умер.

Йоланда снисходительно улыбнулась.

— Можно и мне его увидеть?

— Когда-нибудь, Миша. Не сейчас.

Она медленно шла через равнину, превозмогая боль. Утром у нее немели суставы, но теперь это больше походило на хромоту, что было очевидно даже для Миши.

— С тобой все в порядке?

— Сейчас это уже неважно. Я устала. Я просто очень устала.

— Тогда давай отдохнем минутку.

— Отдохнуть можно будет позже, — твердо сказала она. — Мы еще не достаточно далеко.

— Далеко от чего? А когда будет достаточно?

— Я скажу.

Она продолжила идти. От напряжения она покрылась испариной, и дышала с трудом. Она споткнулась о маленький камень подобно тому, как Миша могла упасть в нору суслика.

— Что ты ищешь? — спросила Миша. — Здесь нет ничего, кроме травы.

— Вот именно, — сказала она. — Это одно из тех мест, куда никто не пойдет без веской причины.

— Почему бы тебе сейчас не отдохнуть?

— Ты устала, Миша? Ты такая молодая и сильная. А я такая… — Йоланда остановилась. Ее зубы обнажились от боли. — О боги!

— Бабушка!

Собрав все оставшиеся силы, она спокойно сказала:

— Ты была права, Миша. Это то самое место. Мы отдохнем здесь, — она упала, как подкошенная, и застонала. — Я так устала, дорогая. Я немного посплю. Почему бы тебе ни пойти поиграть где-нибудь в другом месте и дать мне отдохнуть? Со мной все будет нормально.

— Бабушка? — спросила Миша дрожащим голосом. — Мне позвать Рафики? Он где-то рядом.

— Нет, дорогая. Со мной все будет нормально, — сказав это, она опустила голову на траву. — Ах, ты чувствуешь прохладный ветерок, Миша?

— Да.

Она закрыла глаза.

— Разве он не чудесен? Не так давно было очень жарко, дожди не шли, и воздух был сухой. Но, наконец, настал прекрасный день. Приятный и прохладный.

Йоланда глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Миша обеспокоенно смотрела на ее грудь, ожидая, когда она снова поднимется и опустится. Миша ждала долго.

— Проснись, бабушка! Ты не можешь здесь спать! — она взволнованно обежала вокруг тела, ущипнула ее за лапы и лизнула ее в щеку. — Не покидай меня, бабушка. Ты не можешь умереть. Просто не можешь!

Отпрянув от тела, Миша оглянулась вокруг, ища кого-нибудь, хоть кого-нибудь, кто мог помочь. Почему она ушла так далеко в кустарник? Может, Рафики сможет помочь? О боги, пусть он окажется дома!

— Есть здесь кто-нибудь?

Наконец среди высокой травы она заметила львицу и побежала к ней.

— Помогите! Помогите! Что-то с Йоландой!

— Здесь небезопасно, — сказала львица. — Ты должна уйти.

Голос поразил ее. Миша будто приросла к месту и, раскрыв глаза, смотрела на печальное доброе лицо. Оно будто сияло светом изнутри, и Миша не знала, радоваться или бояться.

— Пожалуйста, не оставляй меня. Я хочу, чтобы ты осталась. Я сделаю что угодно. Только останься еще ненадолго, пожалуйста!

— Здесь небезопасно, — настойчиво повторила львица. — Здесь стервятники, и гиены не очень далеко. Убегай, золотце. Беги домой, быстро!

Миша была убита горем, но ей пришлось убежать до того, как начнутся жуткие похороны. В таком возрасте она не могла надеяться пережить встречу с падальщиками. И Миша побежала прямиком к Скале Прайда. Она бежала и бежала, как обезумевшая, и не остановилась, пока не нашла свою мать.