Дмитрий Ярош, Ярослава Стецько и «правый сектор».

Идейным отцом Дмитрия Яроша был первый «провиднык» организации «Тризуб им. Степана Бандеры» Василь Иванишин. Он-то как раз «естественный» украинский националист, которому не нужно было себя строить и ломать, рассказывавший о своих родителях, состоявших в ОУН. И профессию он выбрал правильную для идеолога национализма — украинская филология: он был доцентом в Дрогобыче, именно он помог Ярошу там получить диплом.

«Тризуб» — прямой наследник Бандеры через Славу Стецько, которая в начале 1990-х, используя свою энергию и эмигрантские связи, способствовала организации целого кластера националистических организаций разного толка. «Тризуб» был молодежным военизированным крылом, связанным с Конгрессом украинских националистов. Иванишин с начала 1990-х пишет идеологические книги, в которых говорит, что, несмотря на то что внешняя российская оккупация отступила, начался режим «внутренней оккупации». Язык в его идеологии — мистическая сущность, связанная с идеей нации. Он с сочувствием писал об авторах, утверждающих, что «украинский язык — из древнейших индоевропейских языков, а украинский народ — один из первых государственных этносов».

Дмитрий Ярош до знакомства с Иванишиным, вероятно, был потерян — не имел приличной работы и даже идеи о карьере, а только тоску по национальной справедливости.

Он после школы не пошел в вуз, служил в советской армии в 1989–1991 годах, именно тогда, когда все разваливалось, а он сам был уже убежденным украинским националистом. Армия, надо полагать, только усилила его вражду ко всему советскому. Иванишин — первый, кто поверил в Яроша, дал ему почти невыполнимое, казалось, задание — создать сеть националистов в русскоязычных областях. Ярош блестяще справился, произведя «дерусификацию» в себе, и поэтому стал преемником Иванишина во главе «Тризуба».

— 25 лет я занимался тем, что воспитывал молодежь в организации «Тризуб», пропагандировал идеи украинского национализма.

— А как вы из маленького русского мальчика…

— Да не был я никогда маленьким русским мальчиком! Никогда! Я же говорю: сколько себя помню, моей четкой самоидентификацией было то, что я украинец. Хоть я и говорил на русском. А то, что я занялся этой деятельностью в 17 лет, говорит о том, что во мне украинское было. В 17 лет ты еще ребенок, только формируешь свои первые жизненные принципы. И то, что я в этом возрасте поднял желто-голубой флаг, говорит само за себя. И подтверждает мои слова.