Глава пятая. Полный крах

Мерлин, Мерлин, Мерлин, что же она натворила? Она бежала без остановки до самого портрета Полной Дамы, которой выкрикнула пароль: «Павлиньи перья».

Полная Дама внимательно на неё посмотрела.
– Ты сегодня припозднилась, дорогая. И выглядишь как-то странно.
– Пожалуйста, просто откройте проход, – прошептала Гермиона. Полная Дама цыкнула и отъехала в сторону. Гермиона пробралась внутрь, стараясь не привлекать ничьего внимания в гостиной, и взлетела по ступенькам в спальню с такой скоростью, словно на кону стояла её жизнь.

Оказавшись в безопасности своей комнаты, Гермиона прислонилась спиной к двери и начала с досады биться об неё головой.
– Глупая, глупая, глупая курица, – приговаривала она на каждый удар затылком. – С тем же успехом можно теперь складывать вещи, ловить Ночного рыцаря и ехать домой. Снейп после такого ни за что не позволит мне оставаться в школе.

Живоглот, свернувшись клубком на её подушке, поднял морду и замурлыкал. Гермиона бессильно выпустила из рук сумку, и та с грохотом упала на пол.
– Ох, Глотик, – вздохнула она. – Я поцеловала своего профессора! Поцеловала профессора Снейпа, поцеловала, ПОЦЕЛОВАЛА!

Она осознавала, что скоро её ждут большие неприятности, но не могла заставить себя хоть капельку пожалеть о содеянном. Даже письмо из Хогвартса, когда-то известившее о предстоящих семи годах в школе волшебства и чародейства, занимало лишь блёклое второе место рядом с прикосновением Мастера Зелий.

Живоглот лениво потянулся, перебрался на более прохладное место на подушке и вновь свернулся уютным клубочком. Хозяйка, по всей видимости, не собиралась его кормить, так зачем тогда напрягаться и вслушиваться в её причитания?

Гермиона сбросила ботинки, сняла мантию, свитер, рубашку и брюки и села на край кровати, глядя на своё отражение в зеркале, которое, к счастью, тоже дремало. Она не думала, что готова выдержать его унизительные комментарии. Взгляд упал на грудь, которую она высвободила из простенького девчачьего бюстгальтера: соски отвердели, и она положила на неё руки. Гермиона вглядывалась в собственные глаза в отражении, но едва ли видела перед собой лохматую девчонку — перед ней заново предстала сцена в подземельях, словно она сейчас была там и смотрела, как двое мешают зелье. Наблюдала за тем, как рука Снейпа направляет её собственную, поправляя технику и поглаживая её пальцы, сжимавшие ложку.

Девушка в её видении запрокинула голову на грудь Снейпа. Её волосы цеплялись за пуговицы на его сюртуке, но всё, что сейчас имело значение, – это прикосновения руки к её коже. Гермиона тронула шею своими холодными пальцами. В её видении голова Снейпа склонилась к её макушке, его дыхание — уже само по себе изысканная ласка, казалось, профессор борется с собой и пока сопротивляется. Но вот волнующие ощущения, желание и страсть взяли верх, и он прижался щекой к её лицу. Она чувствовала в нём этот жар и обернулась поцеловать его. Он так её желал. Гермиона даже не открывала глаза — нашла его губы, повинуясь лишь безотчётному инстинкту. Он позволил поцеловать себя. Не ответил — только до боли сжал рукой её кисть, помешивая зелье (каким-то причудливым образом они умудрились не пропустить ни одного раза), но и не оттолкнул.

Перед глазами вновь была девушка в отражении зеркала. Гермиона дотронулась холодными пальцами до своих губ.
– Он не может меня исключить, – медленно произнесла она, осмысливая ситуацию. – Он хотел этого точно так же, как я.

Тугой узел в животе немного ослаб. Значит, ей не обязательно покидать Хогвартс, однако впереди ещё остаток семестра, и это не считая двух последних взысканий у Снейпа.

Гермиона через голову натянула ночную сорочку, забралась под одеяло и натянула его до подбородка. Она так устала, что почти тут же погрузилась в полудрёму. Руки сами скользнули ко всё ещё напряжённым соскам. Остатки сознания зацепились за фразу, брошенную Лавандой пару недель назад: «Итак... каково это, раздевать Снейпа?». Мысли принялись блуждать вокруг этой идеи, а пальцы — в трусиках, касаясь горячего и влажного бугорка. Гермиона Грейнджер, староста Хогвартса, мечтала о профессоре Снейпе и о его по волшебству исчезающих сюртуке и брюках (она тогда же и придумала их), лаская себя до тех пор, пока последняя мысль не вознесла её на самый пик наслаждения и окончательно не сморила в сон — охрипший голос Снейпа, шептавший на ухо её имя:
– Гермиона.

– Гермиона. Гермиона! – толчок локтем под рёбра в исполнении Гарри оторвал её от созерцания на тарелке яичницы с помидорами. – Сейчас начнётся Трансфигурация, пора идти. Ты даже не притронулась к завтраку, да и выглядишь ужасно.

Был четверг. А значит после Транфигурации шла Гербология, а следом — сдвоенные Зелья. Мерлин всемогущий, как ей это пережить? Прошлой ночью в тишине и безопасности своей спальни, размышляя о Снейпе, она чувствовала себя смелой и решительной. А при отрезвляющем свете дня, со Снейпом, сидевшим в считанных ярдах от неё за преподавательским столом и презрительно разглядывавшим свой тост, стало понятно, что у неё проблема.
Большая проблема.

– Я плохо себя чувствую, – отозвалась Гермиона. – Просто отвратительно.
– Возможно, тогда тебе стоит пойти в Больничное крыло. Я скажу МакГонагалл, что...
– Мадам Помфри тут не поможет, Гарри. Надо просто перетерпеть, вот и всё.

Она встала, подхватила сумку с книгами и пошла мимо преподавательского стола к выходу. Боковым зрением ей было видно Снейпа — он даже не взглянул на неё, и на мгновение она почувствовала накатившее разочарование. Рон и Джинни обступили её по бокам, хихикая, как садовые гномы, и втроём они зашагали прочь из Большого зала. Гарри задумчиво плёлся за ними, глядя прямо на Снейпа.

Сдвоенное Зельеварение началось плохо. Гермиона отправилась за котлом, которым пользовалась с тех пор, как прежний взорвался, и за свежими ингредиентами. На полке рядом с котлом стоял флакон с зелёной, немного студенистой жидкостью. Раскрыв от удивления рот, она уставилась на находку, затем взяла её с полки, открыла и осторожно вдохнула. Да. Да, именно так должно было пахнуть её зелье, если бы удалось его закончить. Верхняя нотка входящего в его состав бумсланга ударила в нос. После всего, что произошло вчера вечером, Снейп таки доварил зелье без неё.

Она закупорила флакон и, прижимая его к груди, с сияющими глазами повернулась к сидевшему за своим столом профессору Снейпу.
– Профессор, – выдохнула она, – вы... вам удалось...
– Будьте любезны, возьмите котёл и займите своё место, мисс Грейнджер. И не задерживайте мой класс снова. — На короткое мгновение он встретился с ней взглядом, а затем посмотрел вниз и лёгким щелчком смахнул с мантии пылинку. Этот насмешливый тон привёл её в замешательство — почему-то она забыла, каким её профессор был на самом деле. Будто один-единственный поцелуй способен преобразить такую жабу. – Поставьте зелье туда, откуда его взяли. И полагаю, мисс Грейнджер, вам лучше выбрать себе другую тему для исследования.
– Но... — начала было горячо протестовать она.
– Миона, – возбуждённо прошептал Невилл, опасно наклонившись на табурете, чтобы дёрнуть её за мантию. – Пожалуйста... ты только опять навлечёшь на всех нас неприятности.

Бросив мрачный взгляд на Невилла и столь же мрачный взгляд в спину профессора, Гермиона с силой поставила флакон обратно на полку, рывком схватила котёл и резко плюхнулась на стул, прекрасно осознавая, что привлекает всеобщее внимание.

– Десять баллов с Гриффиндора за небрежное отношение к инвентарю, мисс Грейнджер, – прорычал Снейп. – Класс, работать. Для тех из вас, у кого на сегодняшний день нет личного проекта, задание такое. Вы будете варить самое эффективное средство для очистки стен от слизи флоббер-червей. В инструкции пропущено два ингредиента, вам необходимо определить, какие именно, и добавить их в нужное время.

Гермиона невидящим взором уставилась в котёл и провела в этом состоянии половину урока. Другую тему для исследования, надо же. И это когда уже пришло время тестировать готовое зелье! Как Снейп может ей в этом отказать? Да как он смеет?

Невилл продолжал периодически на неё нервно поглядывать.
– Гермиона, ты что, не собираешься варить сегодняшнее зелье? Времени остаётся мало.
– Нет, не собираюсь. Чихать я хотела на эту слизь.

Несколько человек за ближайшими столами повернули к ней головы. Всезнайка Грейнджер отлынивает от задания? Тогда, наверное, того и гляди, соплохвосты скоро превратятся в милых пушистиков.

Когда прозвенел колокол, произошло то, чего она больше всего боялась: Снейп окликнул её.
– Мисс Грейнджер, задержитесь.
Гнев подкреплял её храбрость. Гарри и Рон поддержали подругу сочувствующими взглядами и ушли, Рон успел жестом показать, что они дождутся её в коридоре. Гермиона выпрямилась и повернулась лицом к Снейпу.
– Сэр, – тихо произнесла она.
– Я принял решение отменить ваши взыскания, мисс Грейнджер. Мы закончили.

Она выжала из себя остатки мужества и посмотрела ему в глаза.
– Профессор Снейп, я хочу протестировать зелье. Оно готово. Оно пахнет, как должно. Оно будет работать, я уверена, что будет. Прошу, позвольте мне попробовать. Помогите мне. Мы зашли так далеко, и прошлым вечером вы закончили зелье, когда я... когда я не смогла этого сделать, и...
– Нет, мисс Грейнджер. Направьте своё рвение в другое русло. – Снейп долго не сводил с неё своих тёмных глаз, и Гермиона поняла: тем самым он говорит, что профессор здесь он, и никакой надежды нет.

Она сделала глубокий вдох и попробовала ещё раз:
– Пожалуйста. Повторения моего... вчерашнего... поведения не будет.

По крайней мере, он не стал над ней насмехаться. Слабое утешение, но хотя бы к ней относятся как ко взрослому человеку.
– Верно, не будет. Как я уже сказал, мы закончили.

Она прожигала его взглядом ещё пару мгновений, а затем развернулась на каблуках и ушла. Она уже не увидела, как Снейп прикрыл глаза и потёр переносицу, словно испытывал боль. Не видела она и того, как он положил свои длинные пальцы поверх нагрудного кармана, где мирно покоилось маленькое колечко, сплетённое из шести её каштановых волос, снятых с пуговиц сюртука.