ГЛАВА 34. Я проснулась за наносекунду до приземления

Зои

Я проснулась за наносекунду до приземления. Честное слово, я проспала весь перелет, и за все это время мне приснился один-единственный сон, где я играла в скрэббл (в который я вообще никогда не играю) с симпатичным бобром из рекламы какого-то лекарственного препарата, причем мы с ним выиграли какую-то адову тучу дизайнерской обуви (хотя зачем бобру дизайнерская обувь?) [8].

Сон был на редкость идиотский, однако вполне безобидный, поэтому я спала, как безмятежная девчонка на каникулах.

Оглядевшись по сторонам, я с изумлением увидела, что большая часть моих спутников всхлипывает, сморкается и вытирает глаза платочками. Даже у Хита глаза были на мокром месте.

— Что это с ними? — спросила я Старка, когда самолет вышел на руление по взлетно-посадочной полосе. Пока я спала, мой воин каким-то образом успел переместиться в кресло через проход от меня.

Хитро прищурившись, Старк кивнул головой назад, где сидела вся наша команда.

— Они просто только что закончили просмотр «Харви Милка». Вот и расплакались, как младенцы.

— Что же тут смешного? — одернула его я. — Суперкрутое кино. И супергрустное.

— Ага, я его смотрел, когда он только вышел на экраны. Но сейчас решил сохранить мужество и хладнокровие, поэтому пересел сюда, чтобы спокойно почитать.

Старк поднял с коленей книгу и повернул ее обложкой ко мне, чтобы я могла прочесть заголовок: «Мой проигрышный сезон» и ничего не говорящее мне имя автора: Пэт Конрой [9].

— Ты что, правда, читал всю дорогу?

— Ага. Всю дорогу.

— Про проигрышный сезон? О чем это может быть?

— Хочешь узнать?

— Ну да, разумеется! — закивала я.

— Пэт Конрой написал книгу о том, как страдания могут стать источником силы.

— Э? — глубокомысленно изрекла я. Да уж, я умею производить впечатление умной и начитанной девушки!

— Это мой любимый писатель, — немного застенчиво признался Старк.

— Я непременно с ним познакомлюсь! — горячо пообещала я.

— Пэт Конрой не пишет книжки для девочек, — скривился Старк.

— Как ты можешь мыслить такими чудовищными стереотипами?! — возмутилась я и уже приготовилась прочитать ему целую лекцию на тему того, что только женоненавистники (это словечко я подцепила из лексикона Дэмьена во время разбора «Алой буквы» на уроке литры) считают, будто все умные и хорошие книжки пишутся для парней, а бессмысленные розовые сопли — исключительно для женщин, но вдруг самолет слегка подпрыгнул и остановился.

Мы переглянулись, не зная, что делать дальше, но тут дверь в кабину пилота открылась, и в салон вышла очаровательная вампирша.

— Добро пожаловать в Венецию, — улыбнулась она. — Поскольку нас предупредили, что среди наших пассажиров есть лица с особыми потребностями, то мы сейчас заедем прямо в наш частный ангар.

Я услышала, как Близняшки за нашей спиной принялись хихикать на тему особых потребностей Старка, но решила не обращать на них внимания.

— Там вас встретит Эрке. Она будет сопровождать вас по острову Сан-Клементе. Не забудьте в салоне свои вещи, и будьте благословенны.

С этими словами вампирша подошла к двери и, поколдовав над какими-то рычагами, открыла ее. В салоне сразу стало намного шумнее, а наша собеседница улыбнулась еще шире:

— Пройдите к выходу, пожалуйста.

— Я сойду первая, — сказала я Старку, который уже вскочил со своего места и сунул книгу в карман дорожной сумки. — Хочу убедиться, что там реально темно, и тебе ничто не угрожает.

Старк хотел было заспорить, но Дарий быстро оттер меня плечом и сказал:

— Оба от входа держитесь подальше. Я посмотрю и проверю, насколько там все безопасно.

— Воин всегда воин! — вздохнула Афродита, двинувшись следом за Дарием и преграждая всем нам путь своим огромным саквояжем от Бетси Джонс. — Нет, мне, конечно, нравится, когда он весь из себя бурлит тестостероном, но сумку-то мою кто возьмет?

— У него должны быть свободны обе руки, на случай, если придется тебя защищать, — пояснил Старк, проглотив подразумевавшееся слово «дурочка».

Прищурившись, Афродита смерила его не предвещающим ничего хорошего взглядом, но тут Дарий вернулся в самолет.

— Все хорошо, обо всем позаботились здесь безупречно, — объявил он, и мы, как послушные овечки, потрусили к выходу.

Вампирша, ожидавшая нас у подножия трапа, оказалась высокой стройной брюнеткой, до странности похожей на негатив нашей светловолосой Ленобии. Во всем ее облике чувствовалась та же спокойная уверенность, которая отличала нашу преподавательницу верховой езды.

Размышляя над этим странным сходством, я решила, что оно объясняется даром обращения с лошадьми. Обе наставницы были спокойны, мудры и решительны, ибо лошади — самые лучшие животные на земле, после кошек — тянутся к спокойным, мудрым и смелым.

— Меня зовут Эрке. Счастливо встретиться, Зои, — темные глаза вампирши мгновенно нашли меня в толпе, хотя я спускалась следом за Дарием и Старком.

— Счастливо встретиться, — ответила я.

Затем взгляд Эрке переместился на Старка. Я заметила, как расширились ее глаза при виде красной татуировки в виде стрел, расходившейся по обеим сторонам от красного полумесяца на лбу моего Воина.

— Это Старк, — сказала я, торопясь прервать становившееся неловким молчание.

— Счастливо встретиться, Старк, — кивнула Эрке.

— Счастливо встретиться, — машинально, но слегка натянуто, ответил он.

Я отлично понимала, как он себя чувствует, ведь я сама только недавно сумела привыкнуть к тому, что все таращатся на мои татуировки.

— Старк, я позаботилась о том, чтобы окна на нашей лодке были плотно закрыты и задрапированы, но в любом случае, через час наступит закат, а день сегодня был холодный и пасмурный, так что можешь не опасаться солнечного света.

У Эрке оказался такой приятный и мелодичный голос, что я невольно заслушалась и не сразу поняла смысл сказанного.

— Лодка? — переспросила я через несколько секунд. — Но как же он попадет в лодку?

— Да она же прямо тут, Зо! — в восторге крикнул Хит скатившийся по трапу, поджав ноги и перебирая руками гладкие холодные перила. Очутившись на земле, он кивнул куда-то вбок и, проследив за его взглядом, я увидела расположенный в дальнем конце ангара просторный док с воротами, напоминавшими гаражные.

Одна половина ворот была закрыта, а из второй выглядывала большая черная деревянная лодка. Верхняя палуба была застеклена, и я увидела стоявших на ней нескольких высоких вампиров, за спинами которых виднелась сверкающая деревянная лестница, ведущая куда-то вниз, очевидно, в пассажирский отсек. Я говорю «очевидно», потому что все окна на лодке были так наглухо закрыты, что борта казались сплошными.

— Если на улице пасмурно, то я смогу выйти, — сказал Старк.

— Значит, это правда, что для тебя солнце гораздо опаснее, чем для остальных вампиров? Оно, действительно, может тебя сжечь?

В голосе Эрке не было и следа пустого любопытства, и уж точно в нем не слышалось восторженного ужаса, типа: «Ох, Богиня, какой же ты урод, а?» Она говорила с искренней заботой и вниманием, вот и все.

— Прямые солнечные лучи могут меня убить, — спокойно, как будто речь шла о чем-то совершенно обычном, пояснил Старк. — Что касается непрямых лучей, то тут эффект варьируется от опасного до неприятного.

— Интересно, — пробормотала Эрке.

— С какой-то точки зрения, — буркнул Старк. — Что касается меня, то я считаю это досадным неудобством.

— У нас будет время пройтись по магазинам перед Советом? — поинтересовалась Афродита.

— А ты, должно быть, Афродита?

— Да, счастливо встретиться. Так как насчет магазинов?

— Боюсь, сегодня у вас времени не будет. Путь до острова займет не меньше получаса, затем я помогу вам разместиться и познакомлю с основными правилами поведения на заседаниях Совета. Так что нам нужно торопиться, — сказала Эрке, устремляясь к лодке.

— А мне разрешат выступить на Совете или же, превратившись в человека, я стала недостойна этой великой чести? — уточнила Афродита.

— В наших правилах ничего не говорится о том, что люди недостойны выступать перед Советом, — терпеливо ответила Эрке, когда мы пересекли ангар, взошли на борт и спустились в роскошный темный салон. — Мы также издавна допускаем в зал заседаний Супругов, признавая их огромную роль в жизни вампиров. — Она с улыбкой посмотрела на Хита, который, в отличие от Афродиты, был стопроцентным и самым обыкновенным человеком, без всякого дара ясновидения. — Однако выступать им не разрешается, ибо люди не имеют права голоса в делах вампиров.

Хит преувеличенно громко вздохнул, придвинулся ко мне и, не обратив никакого внимания на сидевшего с другой стороны от меня Старка, по-хозяйски обнял меня за плечи.

— Если ты немедленно не уберешь руку и не будешь вести себя как полагается, я так двину тебе локтем, что мало не покажется, — прошипела я ему на ухо.

Поежившись, Хит со смущенной улыбкой снял руку, однако и не подумал отодвинуться.

— Выходит, мне будет милостиво разрешено переступить порог всемогущего Совета, однако там я должна буду помалкивать, на пару с этим белобрысым донором? — бесцеремонно уточнила Афродита.

— Для тебя будет сделано исключение. Ты сможешь присутствовать на заседании и сможешь выступить, однако должна будешь строго соблюдать все правила.

— Значит, прощай шоппинг, — подытожила наша Ясновидящая.

— Значит, — кивнула Эрке.

Я искренне восхищалась ее терпением. Ленобия бы, наверное, уже открутила Афродите голову за развязность!

— А нам можно будет попасть на Совет вместе с ними? Ой, простите, я не представился. Счастливо встретиться, меня зовут Джек! — пролепетал красный до корней волос Джек.

— Вас допустят в зал только перед заседанием, а затем вы должны будете уйти.

— А Неферет и Калона? Они тоже здесь? — задала я самый главный вопрос.

— Да, хотя Неферет ныне называет себя Воплощением Никс, а Калона представляется всем, как Эреб.

— Это ложь, — процедила я.

Эрке улыбнулась.

— Насколько я понимаю, именно это и привело сюда столь юную и необычную недолетку?

В салоне повисла мрачная тишина. Потом громко затарахтел мотор, и внутри погруженной в темноту лодки его звук оказался непривычно громким и тревожным. Лодку сильно затрясло, поэтому я закрыла глаза, стараясь сдержать тошноту.

Потом лодка пошла тише, тряска и подскоки на волнах возвестили о приближении к острову, и вдруг рев мотора заглушил громкий крик Дария:

— Зои!

Они с Афродитой сидели через два ряда за мной, поэтому мне пришлось обернуться. Старк тоже обернулся, так что мы с ним вскочили со своих мест одновременно.

— Афродита! Что с тобой? — закричала я, бросаясь к ней.

Афродита изо всех сил сжимала руками голову, словно боялась, что та сейчас взорвется. Впервые в жизни я увидела, что Дарий тоже может быть бессилен. Он беспомощно суетился вокруг Афродиты, придерживал ее за плечо и, что-то шепча ей на ухо, пытался заставить поднять лицо.

— О, Богиня! Голова… Что это, что? — простонала Афродита.

— У нее видение? — быстро спросила Эрке, подходя ко мне.

— Не знаю. Может быть, — ответила я, опускаясь на колени перед Афродитой и пытаясь заглянуть ей в глаза. — Афродита, это я, Зои. Скажи мне, что ты видишь.

— Мне жарко. Очень, очень жарко… — выкрикнула Афродита. В салоне было прохладно, но лицо у нее покраснело и покрылось испариной. Ее широко раскрытые, полные страха глаза лихорадочно метались по роскошному салону лодки, поэтому я решила, что она снова утратила зрение.

— Афродита, поговори со мной. Не бойся, все хорошо. Что ты видишь?

На этот раз она посмотрела на меня, и я с ужасом поняла, что Афродита не ослепла, а глаза ее не налились зловещей краснотой, сопровождавшей каждое ее видение.

— Я ничего не вижу, — она судорожно сглотнула и принялась обмахивать руками пылающее лицо. — Это не видение. Это все Стиви Рей и наше клятое Запечатление. Со Стиви Рей случилось что-то ужасное. По-настоящему ужасное.