Халифы Аббасиды, 833–945 гг

Аль‑Мутаваккиль занял трон, прежде всего, по желанию тюркских охранников. Его частная жизнь была полна тривиальных сумасбродств и жестоких поступков, часть которых, несомненно, явилась источником вдохновения поэтов и художников – в идеале в этом и состояла одна из функций монарха, но которые в данном случае возобладали над проявлениями монаршей ответственности. (Устраивая один из приемов, он приказал, чтобы все вокруг было желтым: на гостях желтые одежды, у танцовщиц – светлые волосы, еда – желтого цвета и на золотых блюдах, даже воду в ручье пришлось окрасить шафраном. Кто‑то неверно рассчитал количество шафрана, необходимого для окрашивания до тех пор, пока халиф не опьянеет и не перестанет замечать; поэтому, когда шафран закончился, пришлось окунать в воду дорогостоящие красящие вещества, чтобы поддерживать желтизну цвета.) Его общественная политика была отдана на откуп самым фанатичным хадиситам, которые, с одной стороны, радовались тому, что халиф перестал пытаться контролировать суннитских улемов, а с другой – инициировали активное преследование своих оппонентов. Мутазилиты впали в немилость, но не более. Однако шиитские храмы были уничтожены. В соответствии с доктриной о том, что зимми не могут строить новые храмы после завоевания, пошли под снос многие только что выстроенные церкви и синагоги.

14 лет правительство не имело внятной имперской политики. Затем дала о себе знать единственная близкая к трону власть, которая обладала достаточной сплоченностью, чтобы действовать эффективно: тюркские воины‑рабы убили аль‑Мутаваккиля и беспрепятственно посадили на трон его сына.

Затем последовал кризис, гораздо более серьезный, чем кризис после смерти ар‑Рашида. Теперь идея о мусульманском единстве, оказавшаяся столь успешной во времена Муавийи и поддерживаемая в течение каждого следующего кризиса, продемонстрировала свою относительную слабость. Десять лет (861–870 гг.) четыре халифа в Самарре, сменяя друг друга на короткий срок, тщетно пытались выйти из‑под влияния тюркских военных, которые то сажали их на престол, то убивали. Первого (сын аль‑Мутаваккиля аль‑Мунтасир) заклеймили отцеубийцей и вскоре низложили. Один из них (аль‑Мухтади) выделялся образцовыми воздержанностью и честностью, благодаря чему надеялся вызвать религиозное поклонение и снискать поддержку умеренной прослойки своих подданных. Ему удавалось откладывать наступление очередного кризиса семь месяцев при помощи чистой бравады, после чего ему тоже пришлось сдаться. Все они являлись ставленниками той или иной военной группировки и обязательно подчинялись военачальнику, который в тот момент руководил войском и опустошал казну, забирая деньги на содержание своих солдат и делая запасы на случай своего смещения. Между тем провинции были предоставлены самим себе.

^{Захват арабами Сиракуз. Византийская миниатюра}

Следующему важному правителю халифата, аль‑Муваффаку (870–891 гг.), брату и помощнику номинального халифа аль‑Мутамида, удалось подчинить себе войска при помощи политического таланта и везения. Он давно пользовался особой благосклонностью багдадцев по сравнению с остальными Аббасидами, однако и ему пришлось добиваться авторитета методом терпеливо подготовленных военных побед. Мятежи и гражданские войны вспыхивали повсюду. На западе аль‑Муваффак предоставил тюркскому правителю Египта, Ахмаду ибн Тулуну, практическую независимость и даже разрешил присоединить Сирию. (Ибн‑Тулун тогда прибавил забот аль‑Му‑ваффаку, подстрекая его брата, номинального халифа, высвободиться из‑под ненавязчивой опеки аль‑Муваффака и перейти под покровительство Ибн‑Тулуна, и фактическому правителю пришлось потратить время на подавление этих интриг. И все же он предпочел не смещать неверного брата, а сохранить видимость легитимности халифа.) На севере он не сумел предотвратить создание государства шиитов‑зайдитов в Табаристане, к югу от Каспийского моря.