Постановление Палаты

98. Со ссылкой на дело "Петровиц против Австрии" (Petrovic v. Austria) (Постановление от 27 марта 1998 г., § 26 - 29, Reports 1998-II) Палата установила, что заявитель вправе жаловаться на нарушение статьи 14 Конвенции. Палата также определила, что в качестве военнослужащего заявитель подвергался иному обращению по сравнению с гражданскими лицами, мужчинами и женщинами, а также военнослужащими-женщинами, которые имели право на отпуск по уходу за ребенком. Отказ заявителю в отпуске по уходу за ребенком, соответственно, был основан на сочетании двух признаков: статуса военнослужащего и пола. Палата также признала, что в отношениях с детьми в период отпуска по уходу за ребенком мужчины и женщины находились в аналогичном положении.

99. Палата отметила, что в деле "Петровиц против Австрии" (упоминавшемся выше) различие по признаку пола в отношении пособия по отпуску по уходу за ребенком не было признано нарушающим статью 14 Конвенции, поскольку в период, относящийся к обстоятельствам дела, отсутствовал европейский консенсус в этой сфере, и большинство государств-участников не предусматривали для отцов отпуска по уходу за ребенком или связанных с ним пособий. Палата также отметила, что после принятия постановления по делу Петровица правовая ситуация в отношении права на отпуск по уходу за ребенком в государствах-участниках изменилась. В абсолютном большинстве европейских стран законодательство в настоящее время предусматривает, что отпуск по уходу за ребенком могут использовать матери и отцы. По мнению Палаты, это свидетельствует о том, что общество совершило шаг к более равному распределению ответственности за воспитание детей между мужчинами и женщинами и что мужская функция осуществления ухода за ними приобрела признание. Таким образом, пришло время пересмотреть дело Петровица и установить, что отсутствует объективное или разумное оправдание для различия в обращении между мужчинами и женщинами, что касается права на отпуск по уходу за ребенком. Палата также осудила гендерные стереотипы в сфере воспитания детей.

100. Обращаясь к специальному военному контексту дела, Палата напомнила, что система военной дисциплины по своей природе предполагает возможность установления ограничений отдельных прав и свобод военнослужащих, которые не могут применяться к гражданским лицам. Так, широкие пределы усмотрения имеют государства, желающие установить ограничения прав военнослужащих, предусмотренных статьями 5, 9, 10 и 11 Конвенции. Однако более узкими являются пределы усмотрения государств в сфере семейной и личной жизни. Действительно, хотя государства вправе устанавливать определенные ограничения прав военнослужащих, предусмотренных статьей 8 Конвенции, при наличии реальной угрозы для оперативной эффективности вооруженных сил утверждения о существовании подобной угрозы должны быть "обоснованы конкретными примерами".

Палату не убедил довод властей Российской Федерации о том, что распространение права на отпуск по уходу за ребенком на военнослужащих-мужчин притом, что военнослужащие-женщины уже имеют такое право, окажет отрицательное влияние на боеспособность и оперативную эффективность вооруженных сил. Действительно, отсутствовали экспертные исследования или статистические данные о числе военнослужащих, которые могли бы потребовать предоставления трехлетнего отпуска по уходу за ребенком и желали бы сделать это. Кроме того, тот факт, что в вооруженных силах численность женщин уступала численности мужчин, по мнению Палаты, не мог оправдать менее благоприятного обращения с последними, что касается права на отпуск по уходу за ребенком. Наконец, довод о том, что военнослужащий-мужчина не лишен права уволиться из армии, если он желает лично ухаживать за своими детьми, является особенно спорным с учетом сложностей применения преимущественно военной квалификации и опыта в гражданской жизни. Палата с озабоченностью отметила, что военнослужащих - мужчин заставляют сделать трудный выбор между уходом за своими новорожденными детьми и продолжением военной карьеры, тогда как военнослужащие женского пола к такому выбору не принуждаются. Соответственно, Палата установила, что мотивы, приведенные властями Российской Федерации, не обеспечивали объективного или разумного оправдания для установления более строгих ограничений семейной жизни военнослужащих-мужчин, чем военнослужащих-женщин.