Разноцветные чулки

Мода капризна и изменчива! Каждый день она диктует, какой носить фасон и какой цвет. Блеклые ткани давно научились красить чем‑нибудь натуральным, но натурального в природе обычно маловато, и стоит оно обычно дороговато. И настало время науке прийти моде на помощь!

Не последней величины химик Август Вильгельм Гофман был приглашен в Лондон из Германии. А юный Уильям Перкин пока еще учился в школе. Гофман изучал свойства каменноугольной смолы и нашел в ней анилин и хинолин. А Перкин тем временем подрастал и тоже все больше интересовался всякими химическими опытами‑ к вящему неудовольствию своего отца‑строителя. Гофман открыл химический колледж и там директорствовал. Естественно, Перкин после школы отправился поступать именно туда.

Старательного студента заприметили. Именно его Гофман взял поработать своим ассистентом‑ готовить реактивы(«лабораторным мальчиком», как называли тогда). Юноша был в восторге‑ особенно тогда, когда ему позволили не только мыть колбы, но и работать с химикатами одному. С той поры сторожу пришлось буквально выгонять его из лаборатории.

Наставник Перкина любил рассуждать вслух. Особенно о желании синтезировать из дегтя хинин(средство от малярии), что было бы для Европы отличным выходом: не пришлось бы возить лекарство из тропиков.

Перкин решил, что это потрясающая идея и почему бы не взяться за дело прямо сейчас? Гофман только снисходительно улыбнулся.

Наступили пасхальные каникулы, по домам отправились и студенты, и преподаватели, но только не Перкин. Он в одиночестве колдовал над дегтем. Но пока не получалось ничего путного. С бихроматом калия вообще вышло какое‑то черное густое месиво.

Чтобы отмыть колбу от жуткой черноты, юный экспериментатор плеснул в нее спирта. Неожиданно колба оказалась полна жидкости красивого пурпурного цвета!

Эта красота и была продемонстрирована вернувшемуся Гофману. «Ну и что с этим делать?» ‑ спросил тот. Перкин не знал что. За эту жидкость он уже успел получить нагоняй от матери, запачкав сорочку‑ пурпурные пятна совершенно не отстирывались.

Как ни странно, первым сообразил, что делать, вовсе далекий от химии человек‑ отец

Перкина. И, глядя на пятна, он произнес: «Все, сынок, на этом твоя учеба в колледже закончилась. Ты получил то, что способно принести деньги!»

Семья купила участок земли и выстроила фабрику, первую в мире фабрику по производству лилового анилинового красителя для тканей. К огорчению Гофмана, способный студент все‑таки бросил колледж.

Новый цвет сделался последним писком моды; позже эти времена даже назовут «сиреневым десятилетием». Ну как было проигнорировать новинку, если сама королева надела пурпурный шелковый наряд? Для химиков открылись новые горизонты: они взялись синтезировать органические соединения уже не случайно, а осознанно.

Перкин и разбогател, и прославился. А к пятидесятилетию открытия первого искусственного красителя его произвели в рыцари.

Истории о красителях вообще большей частью курьезны. Химик Фридлиб Рунге растил сад в пригороде Берлина. Чтобы в сад не забредал кто попало, Рунге обнес его деревянным забором и для пущего эффекта покрыл его креозотом. А чтобы собаки не облюбовали этот забор для своих собачьих надобностей, пришлось посыпать все вокруг хлорной известью. Пахло, конечно, так себе, но ради результата.

На следующий день, прогуливаясь по саду, Рунге заметил, что какой‑то отчаянный пес, видимо, осмелился‑таки справить свою нужду прямо на хлорку. Причем неровные следы от струй были какими‑то необычными ‑ голубого цвета.

Разве настоящий химик мог пройти мимо? Голубое вещество было сразу же собрано и унесено в лабораторию для исследования.

Оказывается, пса надо было не ругать, а благодарить! Хлорка и креозот вступили в реакцию именно под воздействием его мочи. Образовавшееся вещество получило название «кианол» («синее масло»). Оно и стало прообразом синего синтетического красителя. Мир сделался ярче!

Но теперь не хватало тканей. Натурального хлопка и шерсти на всех просто не напасешься! Как же быть?..

Сегодня всем известна корпорация DuPont (особенно тем, кто носит колготки и чулки). Но в начале прошлого века научным сотрудникам корпорации никак не удавалось одно задание: они взялись создавать искусственный шелк.

То есть создать‑то они его создали. Но только жидкий. И сделать эту вязкую клейкую жидкость похожей на ткань ну никак не получалось. Чан с жидким шелком в конце концов был оставлен дожидаться лучших времен, а работники лаборатории переключились на другие дела. Но как‑то раз один из них зачем‑то взял стеклянную палочку и опустил в чан. Неожиданно для себя он вытянул длинную тонкую нить. Тут же попробовали сделать то же самое и остальные. А когда начальник группы отлучился, молодежь, народ веселый, вообще устроила соревнование по вытягиванию ниток, у кого получится самая длинная.

И потянулись нити по всему коридору из конца в конец! Вот тогда и появилась здравая мысль, что можно попробовать переплести их между собой. Казалось, нити даже можно ткать, так они были прочны и тонки.

Наконец можно было отчитаться о выполнении задания. Первую синтетическую ткань назвали «нейлон». Догадываетесь, что было дальше, ‑ снова в обществе бум! В нейлон оделись от мала до велика и с головы до ног. В человеке все должно быть прекрасно.