Два пути к комплексности

Два рассмотренных нами многотомника указали на существование двух путей к комплексности. Примеры «Всеобщей географии» Э. Реклю и «Рос­сии...» В.П. Семенова-Тян-Шанского не слишком знаменательны - в обоих концепции не до конца выверены. В каждой из них есть сдвиги в сторону «компромисса» между двумя основными подходами, которые проглядывают в них явно только при учете всего, что произошло в географии столетием позже. В любом случае - налицо — в первом случае идея систематизации всей информации о месте и ее тщательного учета, впрочем, с заботой об образности и яркости, служащая основой «России...» (аналитический путь). Этому пути к комплексности противостоит идея отбора только субъективно важнейшего и упор на целостность текста, иногда даже без внимания к по­тере полноты содержания - как у Э. Реклю (синтетический путь). Сразу ска­жем, что, на наш взгляд, более соответствует идее комплексности в географии второй путь, потому что комплексность в географии предполагает взаимосвя­занность и целостность - и только потом уже, по возможности, полноту.

Еще Геттнер в своей «Географии...» [Геттнер, 1930] писал о двух под­ходах к географическому знанию: «соответственно различию между кон­цепцией, опирающейся на непосредственное восприятие, и концепцией на основе родовых понятий изложение также будет то более наглядным, то бо­лее отвлеченным» [Геттнер, 1930, с. 356]. Исходя из этого, Геттнер выделяет различные виды описания: это, во-первых, образное описание. Оно «на­правлено на непосредственное восприятие ландшафта и пытается, насколько

это возможно сделать, словами передать картину ландшафта, вместе с ее звуками и запахами» [Геттнер, 1930, с. 356]. Разновидностью образного описания является чисто художественное, отличающееся субъективностью изложенного (об этом же пишет в главе «География и искусство» автор «Района и страны» [В.П. Семенов-Тян-Шанский, 1928, с. 259-273]). Во-вто­рых, это объяснительное описание. Оно представляет собой по сути типо­логию и классификацию, обобщенное понимание территорий. «Оно разла-гает географические факты на их составные части и по возможности подво­дит таковые под общие понятия, следовательно широко пользуется геогра­фической терминологией. Непосредственное восприятие при этом легко про­падает» [Геттнер, 1930, с. 357]. Восприятие неизбежно предполагает пони­мание связей. Отсутствие же связей в силу упора на описание сущности явлений и есть ключевой недостаток описания-классификации, на который обращает внимание и Геттнер, говоря о двух видах изложения. Методичес-кое (или аналитическое) изложение, представляющее собой путь от общего к частному, имеет своим недостатком то, что «разрушается сама связь явле­ний, она ускользает от слушателя или читателя и не доходит до его сознания. Это удается только при систематическом или синтетическом изложении» [Гет­тнер, 1930, с. 360]. Синтетическое же изложение настраивается на соедине­ние в синтезе описанных отдельных частных единиц пространства.

Н.Н. Баранскому принадлежит объективное объяснение причин возник­новения описанной дихотомии в географии. В своей статье «Больше заботы об искусстве географического описания» [Баранский, 1950] он представля­ет путь географии в нашей стране к потере комплексности описаний, подоб­ных таковым рубежа веков - как закономерный процесс на герменевтичес­ком круге. «Закономерен процесс перехода географии от простого земле­описания к поиску закономерностей. Но, в процессе перестройки вместе с действительно отжившими элементами старого, мешающими продвижению вперед, временно терпят ущерб также и такие его элементы, которые не только не мешают продвижению вперед, но продолжают оставаться полезными и в новых условиях» [Баранский, 1950, с. 91], - так пишет Н.Н. Баранский об искусстве географического описания. Он видит две причины малочислен-ности «золотых» характеристик в свое время - это 1) переход от описаний и путешествий к анализу и 2) потеря навыков и ухудшение стиля.

Баранский называет результат аналитического пути развития гео­графии — описанием. «В описании идут в определенном порядке от полочки к полочке, от номера к номеру, не отбирая признаков по важности, не забо- • тясь о внутренней связи между отдельными связями между отдельными чер­тами хозяйства страны или района, не стараясь их объяснить, не сопоставляя их ни с особенностями природы и положения, ни с особенностями истори­ческих судеб» [Баранский, 1980а, с. 166]. Заметим, что при всей критике

этого пути, именно «схема Баранского» [см.: Баранский, 1946, 19806], оп­ределившая последовательность географического описания страны, и яви­лась впоследствии символом подобного подхода.

Результат синтетического пути к комплексности Баранский называ­ет характеристикой. «Для характеристики отбираются важнейшие черты, отличающие данную страну от прочих; эти черты приводятся в определен­ную связь между собой, в определенную систему, из них выделяется веду­щая, занимающая в этой системе центральное положение. Затем мобилизу­ются те особенности в положении, природе и исторических судьбах данной страны или района, которые могут объяснить уже выявленные нами особен­ности хозяйственного облика данной страны или района. И в положении, и в природных условиях, и в исторических судьбах, равно как и в современном хозяйстве страны, берется особенное, именно для нашей страны специфи­ческое, выделяющее ее из ряда других стран. Того, что есть везде, в геогра­фии не должно быть нигде» [Баранский, 1980а, с. 166]. Здесь мы видим приближение к подходу Элизе Реклю, выбиравшего для каждой области Европейской России характеристическое и на это исключительно делавшего упор далее везде в характеристике. О том же пишет и современник Баранс­кого P.M. Кабо: «В отношении городов географический путь их изучения заключается не в перечислении промышленных предприятий, а в рассмотре­нии культурно-исторического и народнохозяйственного характера того или иного города или целой группы городов. Легко понять, что в отношении таких характеристик списки промышленных предприятий служат лишь сы­рым материалом, который вместе с другими дает возможность сделать це­лый ряд важных научных обобщений, дающих представление о внутренней прочной связи сосредоточенных в городе явлений. А география может дать понимание этих связей» [Кабо, 1941, с. 53].

Другими словами, принцип структурирования всей информации как предмета анализа лежит в основе создания описания, а в основе синтеза характеристики лежит отбор только отдельных единиц информации. Глубинные причины необходимости такого разделения мы уже указывали -«любая реальная ситуация бесконечно богата информацией. Всегда можно увидеть и узнать больше, чем видит и знает какой-то конкретный индивид» [Найссер, 1981, с. 97].

Н.Н. Баранский видит пути единения двух выделенных подходов; пути эти двояки. С одной стороны, он отмечает, что «это мастерство [КГХ] долж­но возродиться у нас в новом виде, обогащенном всей массой новых фак­тических сведений, собранных за советское время, а также и вновь откры­тыми закономерностями и сложившимися концепциями» [Баранский, 1950, с. 95]. Таким образом, полученные на аналитическом этапе развития гео­графии знания «вплетаются» позднее в единую синтетическую структу-

ру КГХ как один из элементов. С другой стороны, по мнению Баранского, «со временем мог бы сложиться по вопросу о мастерстве географического описания целый небольшой «канон», который мог бы найти себе место в составе курса методики географии» [Баранский, 1950, с. 100], т.е. сам путь синтеза единой лаконичной КГХ может стать предметом аналитического ис­следования. Однако, подчеркнем именно попытки создания таких «канонов» указали на то, что они неминуемо разрушают прелесть синтетического пути.

Остановимся и на методе географических образов, предложенном Н.Н. Михайловым как методе комплексного синтетического описания тер­ритории страны или района [Михайлов, 1948]. Михайлов говорит все о том же отборе информации: «путь к образу открывается самим стремлением к географической специфике. Закономерности образного изложения вытека­ют из необходимости давать в описании концентрированный сильно отгене-рализованный географический синтез. Он может найти свое выражение в сжатом образе. Недаром ландшафт на польском языке называется «крайоб-раз»» [Михайлов, 1948, с. 196]. На основании своего понимания сущности географических образов Михайлов производит их классификацию на по­знавательные, образы-уподобления и универсальные. Первые исходят из кон­статации факта, вторые служат облегчению восприятия, третьи просто укра­шают образ. Универсальные образы «совсем противопоказаны в художе­ственно-географическом описании» [Михайлов, 1948, с. 196]; в отношении уподоблений возникает опасность тривиальности и непознавательности. Наи­более приемлемыми, таким образом, оказываются просто познавательные образы, которые «созданы из познавательного материала и притом лучатся светом поэзии» [Михайлов, 1948, с. 196]. Они имеют двойственную эстети-ческо-познавательную ценность. По сути, Михайлов просто останавливает­ся более подробно на тех самых центральных особенностях стран или райо­нов Баранского, «изюминках» территории Реклю, стараясь дать им класси­фикацию, оценить, как же должны они отбираться и описываться.

В отличие от положений Баранского, методика образов Михайлова отвергает возможность «канона» в технике синтеза КГХ: «подбор и выделение этих признаков, как равно и порядок их изложения, не поддаются схематизации, определяясь каждый данный раз географической спецификой места. Чем данный конкретный подбор своеобразнее, чем более характерен он для данного места, тем он удачнее» [Михайлов, 1948, с. 195]. Михайлов открывает дорогу субъективистскому подходу к КГХ, провозгласившему саму «соль» синтеза единой КГХ в отсутствии единства методики этого син­теза. Этот подход еще более сближает географию с искусством. Проблема разграничения решается в рамках метода образа места путем введения спе­цифического понятия сущности мировоззрения географа. «Мнение, что этот метод требует от человека специальных литературных способностей, спра-

ведливо лишь отчасти. Вопрос решается не литературными способностями в узком смысле слова, а способностью видеть и понимать мир, как целое. Способностью этой должен обладать каждый географ» [Михайлов, 1948, с. 198]. Объективность географа как интерпретатора информации о простран­стве, провозглашенная в «Районе и стране», сменяется пониманием особого места географии в общем кругу всяческих знаний. Это наблюдение, во мно­гом эмпирическое*, позволяет по-новому взглянуть на проблему соотноше­ния не только просто объективного и субъективного в географии, но и «обо­гатить» уже выделенные нами оппозиции «анализ - синтез», «методи­ческое - систематическое», «описание — характеристика», «структури­рование - отбор» - новой: «объективное - субъективное». Но это не есть, по нашему мнению, недостаток характеристики. Это есть ее, скорее, своего рода достоинство, позволяющее не требовать всеобщего охвата, аргументи­руя это субъективным основанием характеристики как жанра - тем более что само определение ее как продукта отбора делает состав характеристики зави­сящим от исследователя.

Касаясь вопроса художественности описания, Баранский, кстати, слов­но следуя словам Геттнера о синтетическом описании (т.е. характеристике) как продукте непосредственно восприятия, пишет о взаимосвязи художе­ственности географического текста и его принадлежности к жанру характе­ристики. «Литературное мастерство географических описаний органически связано с их комплексным характером. Хорошая литературная форма своей предпосылкой имеет некоторую художественную эмоцию, требует более или менее художественного восприятия описываемого объекта, а таковым мо­жет быть в виде общего правила только восприятие целостное, комплекс­ное. Совершенная литературная форма и нужна более всего для комплекс­ных характеристик стран и районов (и на них преимущественно складывает­ся и воспитывается), а не для описаний почвенных разрезов, береговых ли­ний, хода погоды или размещения пшеничных посевов» [Баранский, 1950, с. 99]. Баранский здесь вновь приходит к разделению географии по принци­пу «синтез - анализ», когда одни географы занимаются КГХ и используют литературные приемы, а другие - готовят аналитический материал, который, как мы видели выше, будет позднее встраиваться в синтетический первых географов. Недостаток такого подхода указан самим Баранским в начале той же статьи - утеря навыков комплексных описаний.

* Подобный «гимн» географу как особенного рода наблюдателю в ландшафте, со своим особенным мировоззрением и пониманием окружающего пространства находим и в совре­менности, в статье В.Л. Каганского «Что должен знать, уметь, иметь и любить настоящий географ» [Каганский, 1995].