Свидетельство ранней Церкви. Люди уже во времена Христа ломали себе голову над тем, каким образом Отец, Сын и Святой Дух могут быть одним Богом

Люди уже во времена Христа ломали себе голову над тем, каким образом Отец, Сын и Святой Дух могут быть одним Богом. Особенно сложно эта концепция воспринималась евреями, до мозга костей пропитанными монотеистическим пониманием Бога. По общему признанию, Троица — это тайна, наиболее яркий пример того, как Божье откровение дает нам информацию, превосходящую все, что мы можем познать или вообразить. Тем не менее, доктрина о Троице — отнюдь не продукт измышлений богословов. Она появилась на основании учения, которое Иисус преподал Своим последователям, и всесторонних обсуждений в эпоху апостолов.

Ранняя Церковь подтверждала свою веру в единого Бога, активно противостоя всем учениям, говорящим о противоположном.76 (Цит. по: Протоиерей Магистр Петр Лебедев. Руководство к пониманию православного богослужения. СПб., 1898, с. 10 — 11.) Никео-Цареградский символ веры определяет Его как «единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли». Этот единый Бог был известен как «Отец». (Древние молитвы иудаизма никогда не обращались к Богу, используя слово «Авва», отражающее близкие взаимоотношения. Позже ислам предложил для Бога 99 имен, но ни одно из них не называет Бога Отцом.)77 Как и в иудаизме, этот единый Бог был святым и справедливым, однако Он стал к нам ближе, явив Себя через Христа Богом, глубоко и искренне заинтересованным в искуплении Своего творения.

Разбираясь со свидетельством Иисуса и описанием Его миссии, ранняя Церковь пыталась выдерживать правильный баланс между человеческой и божественной природой Христа. С одной стороны, все понимали, что необходимо сохранить единство Бога. Однако если Бог един, то каким образом жертва Иисуса может действительно быть жертвой Бога? Что имел в виду Иисус, отождествляя Себя с Отцом?

Богословская школа, известная как савеллианство, выдвинула идею о том, что Иисус на самом деле не мог быть обособлен от Отца. Последователи этого учения считали, что единый Бог просто проявил Себя в трех разных формах или тремя способами: Бог Отец стал Иисусом Христом, а потом — Святым Духом. Но если бы это было так, то Иисус, молящийся Отцу, — не более чем спектакль. Все Евангелие указывает на радикальную зависимость Иисуса от Отца. Кроме того, если Иисус лишь внешне казался человеком, то разве можно считать настоящим Его опыт человеческого существования и, в частности, — Его страдания? Писание говорит, что Иисус, подобно любому человеку, был искушаем согрешить, и подчеркивал Свои грядущие страдания при каждой возможности.78

Для сохранения единства Бога выдвигалось также учение, согласно которому Иисус не был в полной мере Богом, а являлся лишь неким высшим сотворенным существом: праведным человеком или полубогом. Ариане в IV веке едва не склонили Церковь к этому учению, однако им героически противостал великий отец Церкви Афанасий, и Церковь признала, что если Иисус был просто человеком, то Он не мог стать Спасителем человечества. Его смерть и воскресение можно считать Божьими деяниями, примиряющими человечество с Отцом, только в том случае, если Иисус был в полной мере человеком и в полной мере Богом.

Вот почему в Никео-Цареградском символе веры Церковь исповедала Иисуса как «Бога истинного от Бога истинного,… одного существа со Отцем», вместе с тем «сошедшего с небес, и принявшего плоть от Духа Святого и девы Марии и сделавшегося человеком».

Ранняя Церковь также размышляла над апостольским свидетельством, учившим о Святом Духе. Является ли Святой Дух Личностью или же это — некая не поддающаяся определению сила, посланная от Бога? Отвечая на этот вопрос, отцы Церкви опирались на Писание. В Евангелии от Иоанна Иисус упоминает о Святом Духе пять раз, подчеркнуто используя при этом местоимение «Он».79 Как Иисус, так и апостолы говорят о том, что Святой Дух обладает тремя основными характеристиками личности: разумом, чувствами и волей. В Римлянам Павел пишет о «мысли у Духа» (8:27), а Иисус пообещал, что Святой Дух «наставит вас на всякую истину» (Иоанна 16:13). Мы знаем, что Он обладает чувствами, поскольку Библия увещевает нас: «Не оскорбляйте Святого Духа» (Ефесянам 4:30). Кроме того, Святой Дух избирает, какие дары дать каждому из верующих, «как Ему угодно» (1 Коринфянам 12:11).80 Таким образом, Святой Дух — не метафора для вдохновения, а такая же Личность, как Отец и Сын.

По этим причинам Никео-Цареградский символ веры называет Святого Духа «Господом животворящим». Будучи Господом, Он — в полной мере Бог. Поскольку же Он «животворящий», Святой Дух восстанавливает взаимоотношения мужчин и женщин с Богом и превращает верующих в людей, способных исполнять Божью волю. Именно Святой Дух освящает, отделяя нас для Бога; именно Его силой мы обрели способность вести христианский образ жизни.81 Через вдохновение Святого Духа мы принимаем слова жизни, записанные в Библии, а силой Святого Духа возрождены к новой жизни.82

Понимание тройственной природы Бога было окончательно утверждено ранней Церковью к концу IV века. Вся Церковь исповедует единого Бога в трех Личностях. Эти Личности отличаются друг от друга, и их различия лежат в сфере их взаимоотношений. Каждая из них исполняет собственную роль, и все они дополняют друг друга. Тем не менее, в каждой из этих трех Личностей: Отце, Сыне и Святом Духе — обитает полнота Божества.