Конец первой главы. Конец пролога. 9 page

- Одной проблемой меньше! – пробормотал.

- Ну, ты и зверь, – произнес я.

Толстяк вылез из салона, держась за живот и вытирая кровь с разбитого лба. Второй бандит, который сидел за рулем, был мертв. ЗИЛ стоял не неподалеку, а из капота валил дым. В грузовике сидел шофер и что-то бормотал.

Толстяк вылез из салона, и хромая пошел к грузовику. Вдруг сзади послышался свист колес и ревущего мотора автомобиля. Сзади на огромной скорости мчался автомобиль Ксорикса.

- Стой козел, – закричал толстяк, но автомобиль не сбавлял скорости. Раздался хлопок, и толстяк, словно тряпичная кукла, отлетел в сторону. Автомобиль помчал вдаль, а на дороге распласталась бездыханная туша окровавленного мужика.

Шофер ЗИЛа продолжал сидеть в салоне, став невольным свидетелем убийства.

- О боже, - завопил он, - что тут происходит?

***

Васька остановил машину, съехав на обочину.

- Почему мы остановились? – удивленно спросил я.

- Раз уж ты не умеешь стрелять, поведешь автомобиль, – сказал он, открыв дверь.

- Что? - удивленно спросил я, вылупив глаза, - я не умею водить машину.

- Да ты ни хрена не умеешь. Космонавт чертов, садись за руль говорю.

На горизонте показался, приближающийся автомобиль Ксорикса.

- Вот, – зашипел Вася, смотря назад, - твой друг едет.

- Ладно, черт с тобой, – выкрикнул я и выскочил из автомобиля. Васька вышел из машины и пересел на заднее сидение, а я сел за руль.

- Трасса прямая, так что главное держи руль не подвижно, и не виляй, - произнес Вася, заряжая ружье, - а до поворота я постараюсь от него избавиться. Полностью топи педаль газа и нажми вторую педаль сцепления перед этим.

Я последовал его совету. Мотор захрипел, и автомобиль стал набирать скорость. Впервые я вел машину.

Автомобиль Ксорикса стремительно приближался. Васька прицелился и выстрелил из двуствольного ружья. После меткого выстрела, лобовое стекло машины маньяка рассыпалось вдребезги. Васька ещё раз выстрелил из ружья и разбил левую фару автомобиля противника. Затем он спрятался за спинку сидения, перезаряжая оружие.

- Ну что там? - с нетерпением крикнул я, и хотел повернуться к нему, но Васька выкрикнул:

- Смотри на дорогу и не отвлекайся.

Ксорикс достал пистолет и стал стрелять в ответ по нашему автомобилю. Это меня сильно напугало, отвлекаясь, я стал терять управление, виляя по трассе.

- Не виляй, прошу, - зарычал Вася, - я не могу прицелиться.

Раздался хлопок и последовавший за ним свист, пуля влетела в спинку сидения недалеко от головы Васи.

- Ну, сучий потрох, – зарычал он и снова высунулся в заднее окно, прицеливаясь. Раздался долгожданный выстрел, и пуля метко влетела Ксориксу в грудь. Пришелец захрипел и его автомобиль завилял по трассе.

- Ага, – закричал Вася.

Ксорикс, преодолев болевой шок, с трудом выровнял автомобиль. Он продолжал беспорядочную стрельбу по волге.

- Вася! - закричал я – поворот, я вижу поворот!

- Твою мать! – прошипел тот, - не сбавляй скорость, слышишь? Жми на газ!

Вася снова высунулся из окна заднего вида, прицеливаясь в Ксорикса. Он знал, что если сейчас не попадет, придется снова перезаряжать ружье, а там поворот и нужно тормозить.

- Ну же, ну же… – бормотал Вася, прищурив один глаз. Раздался выстрел, и Васька не промахнулся. Пуля влетела маньяку прямо в лоб, и он откинул голову назад.

- Есть! - заорал Васька.

Автомобиль Ксорикса завилял по трассе и потерял управление.

- Тормози, – закричал Мальцев и упал на заднее сидение.

Я отпустил педаль газа и резко нажал тормоз. От резкого торможения автомобиль развернуло на 180 градусов, а я ударился головой об руль. Автомобиль вынесло на обочину, задним крылом протаранив дерево.

Машину Ксорикса постигла более печальная участь, он на высокой скорости слетел с трассы и полетел с высокого обрыва. Его автомобиль беспорядочно, скатываясь вниз.

- Ты цел космонавт? - спросил Вася, лежа на сидении.

- Вроде да, – ответил я.

Васька рассмеялся.

Я тоже рассмеялся, потирая лоб.

Перевернутый автомобиль пришельца лежал на дне обрыва, колесами вверх.

- Надеюсь, мы этого урода обезвредили? - спросил Васька, смотря вниз.

- Надеюсь, что обезвредили, – сказал я.

- Ладно, поехали отсюда, – выронил Вася и направился к автомобилю.

Машина завелась с третьего раза. Мальцев опасался, что после моего торможения, она уже не заведется, но к счастью обошлось.

- Никита тебе со мной нельзя, - сказал Вася, и его слова встревожили меня, ведь с ним я чувствовал себя как за каменной стеной, – я не хочу тебя впутывать в свои разборки с бандитами.

- Но…

- Извини, так будет лучше. Они знают, где моя дача и приедут за мной. Может я смогу с ними договориться, но риск большой. У тебя есть какие-нибудь друзья в городе, кроме Витьки? Родственники, подруги?

Я задумался и вспомнил о Кате:

- Да есть, знакомая.

- Отлично. Говори адрес, я тебя отвезу к ней.

Когда-то в университете мне в руки попал наш журнал успеваемости, в конце которого были выписаны адреса студентов группы. И как-то само собой получилось, что Катин адрес я хорошо запомнил.

- Проспект Вернадского 69, - произнес я.

- Отлично, я знаю, где это.

Вася нажал сцепление и педаль газа. Машина выехала с обочины, и мы направились по трассе обратно в Москву.

Москва, ночь 12 июня 1963 года.

На обратном пути Вася рассказывал мне, в каких передрягах ему довелось побывать в его молодые годы. Пока я сидел дома, фанатично перечитывая книги, он не раз бывал на грани между жизнью и смертью. У него от природы характер разбойника и авантюриста. Связался с плохой компанией в 16 лет. Частенько Мальцев оказывался за решеткой, где его отчитывали товарищи милиционеры, иногда даже избивали. Сначала ему удалось поступить в машиностроительный институт, но оттуда выгнали за систематические прогулы и асоциальную жизнь. Вася сильно не расстроился, наоборот, у него появилась куча времени. Вскоре он влился в крупную бандитскую группировку некоего Михаила Знаменского, который занимался контрабандой. Родители же видели, что с сыном творится что-то неладное, но времени на воспитание у них не было. Все время в разъездах и командировках, и Вася, частенько, был сам себе хозяин. Он любил устраивать вечеринки, приводил девочек. На «работе» он научился хорошо водить автомобиль, метко стрелять. Какую-то пользу из этой нее все-таки извлек. Только теперь друзья его стали врагами и в городе оставаться стало опасно.

***

Мы заехали во двор и автомобиль остановился. Вася не стал глушить мотор, опасаясь, что больше он не заведется.

- Все, приехали, - сказал он, потирая руль, – давай космонавт, удачи тебе.

В этот момент мне совершенно не хотелось с ним расставаться, я ведь не знал примет ли меня Катя. С Васей мне было спокойно, кроме этого, я сильно переживал за него.

- А ты что будешь делать? - спросил я.

- Не знаю, – произнес Вася и вздохнул, – сегодня перекантуюсь на даче, завтра свалю к родителям в Крым. Там, этот гад, меня точно недостанет.

- Ладно, спасибо тебе за все, – произнес я, и открыл боковую дверь.

- Да ладно тебе, я всего лишь помог хорошему человеку, другу который меня кинул, из-за которого меня вышвырнули из движения, - бормотал Василий, – ну и ладно, я его не виню, в конце концов, у меня появился шанс начать жизнь с чистого листа. Без бандитов. А стало быть, живы будем, не помрем…

- Удачи тебе, – сказал я и вышел из машины.

- Давай космонавт, береги себя.

Закрыв дверь, я направился к подъезду жилого девятиэтажного дома. Поблуждав по этажам, я нашел квартиру номер 20.

Я стоял у двери и с нетерпением ждал, что ее кто-нибудь откроет.

«А если дома никого нет?» - подумал я, – «Что тогда делать? Куда идти? У меня больше не осталось никого в городе, кроме неё».

Домой возвращаться я не хотел. Возможно, трупы моих родителей уже вывезли в морг, но воспоминания о роковой ночи, я запомнил на всю жизнь. Роковая ночь, когда моя жизнь повернулась вспять.

К счастью мои опасения не оправдались, раздался скрежет замка и дверь приоткрылась. Из неё выглянула девушка.

- Привет Кать, – произнес я.

- Никита? – зевнув, спросила Катя, не веря своим глазам, – ты, что тут делаешь, ты видел который час?

- Прости Катя, но мне больше не к кому идти, – жалостливо вымолвил я, потирая лоб, где виднелись две шишки, - у меня большие не приятности.

- О боже, где ты такую шишку набил? – переспросила Катя и полностью распахнула дверь, – заходи!

Я обрадовался, что она не прогнала меня и впустила в дом. Мне так неловко было просить приюта у этой красивой девушки, но она приняла меня без всяких лишних слов и упреков.

Недалеко от Москвы, ночь 12 июня 1963 года.

Автомобиль лежал вверх колесами, а из капота шел густой дым. Небо было чистым и звездным, а полная Луна ярко освещала местность. Раздался скрежет, боковая дверь слетела с петель и упала на землю. Ксорикс осторожно выкарабкался из салона автомобиля. Со лба по лицу стекала темно-красная кровь. Он нащупал пулевое отверстие и извлек из черепа пулю. Рассматривая ее, пришелец злобно оскалился и выбросил ее. Затем вытер кровь с лица и, ковыляя, побрел на трассу.

Глава 5 – «Побег»

Москва, ночь 12 июня 1963 года.

Катя проявила невероятную заботу и оказала первую помощь, обработав мои царапины на руке этиловым спиртом, а к ушибам на голове, приложила холодный компресс.

Я лежал на кровати в гостиной, а Катя сидела рядом и смачивала тряпку в миске с водой, прикладывая к моему лбу:

- Ну как ты себя чувствуешь? - нежно спросила она.

- Уже лучше, спасибо Кать, – ответил я, придерживая компресс рукой.

- Да хватит меня благодарить, тебе надо бы позвонить родителям и сообщить где ты, они наверно переживают.

- Больше некому переживать, – устало ответил я и передо мной, снова возникла картина гибели моей родни.

- Почему?

- Убили их, – сказал я и закрыл глаза.

- О боже, - воскликнула Катя – когда?

- Вчера ночью, на моих глазах.

- Ты видел убийцу?

- Да, к сожалению, теперь его разукрашенная самодовольную рожу я запомнил на всю жизнь.

- Погоди… - задумчиво спросила Катя, - это не тот ли урод, что в университете тебя чуть не придушил?

- Да, именно он. Он или оно, проникло в мою квартиру и хотело убить, но родители оказались не в том месте, не в тот час и помешали, будто почувствовали, что сыну угрожает смертельная опасность.

- Прости Никита. Ты держись, я знаю, каково терять близких людей.

- Я стараюсь Катя.

Некоторое время мы молчали, каждый из нас думал о своем. О чем думала Катя, не знаю, а я думал о своих дальнейших действиях. В городе опасно оставаться, вдруг убийца снова попытается меня найти, хотя я был почти уверен, что он погиб после меткого выстрела в голову и эффектного падения с обрыва. А учеба? Как мне быть с учебой, а если выгонят за прогулы? Три года коту под хвост и кем я буду? Пойду в армию, а потом стану слесарем?

- А ты живешь одна? - спросил я, нарушив тишину в комнате.

Она вздохнула и ответила:

- Теперь да.

- Слушай, а что это за красивая девочка на фотографии? - спросил я, увидев на столике фотографию в рамке маленькой девочки с большими бантиками.

- Это моя сестра, – ответила Катя, и отвела голову от фотографии, словно ей было больно смотреть на нее.

- А где она?

- Надеюсь с мамой.

- А мама где?

- Умерла, – коротко ответила Катя.

- Что? И сестра? От чего?

- Не знаю, – сказала она, - неделю назад во сне. Врачи сказали - сердце.

- Сердце? Сердце не выдержало у маленькой девочки? - изумленно спросил я, – погоди-погоди, ты сказала во сне?

- Да, – выкрикнула она и подорвалась со стула, - ладно Никита, я пошла спать. Завтра нам на практику, если ты не забыл. Располагайся здесь, я дам тебе одеяло.

Она старалась больше не смотреть на меня, скрывая слезы, которые катились по ее щекам.

***

Всю ночь я проворочался, не сомкнув глаз. Не потому, что неудобно было спать, как раз диван был довольно удобный. Просто до сих пор я не отошел от кошмара, пережитого за последние два дня. Смерть родителей, погоня, стрельба. Интересно выжил ли тот таинственный убийца? А если да? Сможет ли он меня снова разыскать? Я обрубил все концы, когда оставил Васю, скрывшись у сокурсницы. Главное не крутиться в местах, где он может за мной следить. Я принял решение с завтрашнего дня вернуться на практику в больнице. Возможно, Вася возьмет весь огонь на себя, если убийца его найдет, он что-нибудь ему солжет. В раздумьях я пролежал всю ночь и увидел в окне зарю. Рассветало в это время года рано, а при свете я не мог спать. Поэтому когда рассвело, сон ушел окончательно. Я ждал шести часов утра, когда нужно будет вставать и ехать в больницу на практику.

Я услышал скрип паркета, закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Из спальни в ночной рубашке вышла Катя с распущенными волосами. Я приоткрыл глаза и увидел ее прекрасную фигуру. Никогда еще не видел ее с распущенными волосами, в университете она всегда держала их собранными в хвосте. В этот момент я влюбился в нее еще больше. Катя зевнула и медленно подошла к окну. Она стояла спиной ко мне и смотрела в окно, а я, в это время, любовался ее божественной красотой. Затем она повернулась, и я закрыл глаза, продолжая изображать спящего.

- Эй, наблюдатель, – произнесла она и направилась в коридор, - давай вставай, пора собираться на практику.

Я продолжал изображать вид, что сплю, не открывая глаз, хотя знал, что она меня раскусила. Взгляд у этой девушки как у орла.

- Ты чай будешь или кофе? - спросила она, остановившись в дверях.

- Кофе только не крепкий и без сахара, – ответил я, не открывая глаз.

- Договорились, - произнесла Катя и ушла на кухню готовить завтрак.

Я некоторое время полежал, а затем встал с постели, надел брюки, рубашку и пошел в туалет умываться.

***

На столе стояли две чашки кофе и тарелка с бутербродами.

- Присаживайся, ешь, – сказала Катя и села за стол.

- Спасибо, – вежливо ответил я, слегка засмущавшись, и взял бутерброд. Последний раз я ел дома. Бутерброд с колбасой и сливочным маслом был настолько вкусный, что я не заметил как проглотил его. Аппетит еще больше разыгрался.

Катя, в это время небольшими, глотками пила кофе и читала газету, иногда поглядывая на меня.

- Я еще возьму можно? - произнес я, потянувшись уже за третьим бутербродом.

- Да конечно бери, – ответила Катя.

- Просто два дня ничего не ел.

- Что же ты сразу не сказал? – произнесла Катя и отбросила газету, - давай я тебе суп разогрею.

- Нет-нет-нет, – завопил я, нежно взяв ее за руку, - я уже перекусил. Честно!

Катя удивленно посмотрела на меня, и мы замерли, уставившись друг на друга. Я вдруг засмущался и отпустил ее ладонь.

- Ну как хочешь, – сказала она и села за стол, – но когда вернемся, я тебя все ровно покормлю.

- Договорились, – сказал я и улыбнулся.

- Ты сонный какой-то. Ты что не спал ночью?

- Да какой тут сон, я уже забыл, когда последний раз спал нормально. Особенно после того, как на моих глазах убили отца…

- Ладно, успокойся. Все будет хорошо, – произнесла Катя, пытаясь меня подбодрить, и как ни странно ей это удалось. Слова из ее уст согревали мне душу, жаль, что когда я зашел на кухню, она уже подобрала волосы в хвост. С распущенными русыми волосами она выглядела божественно.

Недалеко от Москвы, утро 13 июня 1963 года.

Дорожная магистраль была перекрыта. Всюду стояли милиционеры и осматривали место происшествия. Этой ночью на трассе разбились бандиты московского жулика Михаила Знаменского. У обочины стоял ЗИЛ, а водитель грузовика оправдывался перед милиционерами. Они же поспешно что-то записывали в протокол.

- Клянусь вам, я не виноват, – бормотал он, – автомобиль протаранил этот и он вылетел мне на встречу.

- Ладно-ладно успокойтесь, - прохрипел милиционер, - вам придется проехать с нами в отделение, составить протокол.

- Да-да конечно, я согласен, - заверещал водитель ЗИЛа, – только не сажайте меня, у меня дети маленькие.

- Разберемся товарищ, разберемся, – строго произнес милиционер и подошел к трупу бандита, которого, насмерть сбил Ксорикс.

- Что, кого-то узнал? - спросил милиционер, у другого молодого опера, который был одет в гражданском.

- Как же не узнать? Это же собутыльник Знаменского.

- Странно, что они здесь сделали? - спросил старший милиционер, – ладно Козлов хватит глазеть, проверь лучше грузовик.

- Есть, - ответил молодой милиционер и побежал к грузовику.

- Эй, товарищ! - крикнул старший опер водителю ЗИЛа, - никакой контрабанды не везешь?

- Да нет, что вы, – вежливо произнес шофер, - яблоки, какая контрабанда?

- Ладно, проверим.

Петя Козлов поспешно вскарабкался в грузовик ЗИЛа, где было очень темно и душно. Петя достал фонарик и стал осматривать салон грузовика. Всюду стояли деревянные ящики, на полу лежали рассыпанные яблоки. Козлов поднял одно, вытер об рукав и откусил:

- Ух ты, вкусные, - восхищенно произнес молодой парень.

Напоследок он посветил в дальний конец салона и в тонком луче фонарика увидел бледное лицо, с оранжевыми зрачками. Петя замер в удивлении и не успел что-либо сказать, Ксорикс стремительно подкрался к нему и ударил в живот, затем схватил за шею и глаза его засветились ярким светом, осветив салон грузовика. Надкусанное яблоко выпало из рук молодого милиционера, глаза его остекленели.

- Эй, Козлов, что ты там возишься? - крикнул старший опер. Ксорикс в обличии Пети выпрыгнул из грузовика, отряхивая ладони.

- Ну что там? - спросил офицер.

- Все в порядке, - тихо произнес Козлов.

- Ну и отлично, - сказал старший милиционер и открыл дверь автомобиля, - ладно ты проконтролируй тут, а я поехал к Ляшенко с докладом.

- Хорошо, – произнес Козлов.

Милиционер сел в автомобиль и поехал с места происшествия.

Врачи грузили трупы в грузовик. Кран оттягивал разбитый автомобиль на обочину.

- О боже мои яблочки, - закричал шофер ЗИЛа, - они же там рассыпались и побились.

Водитель направился к задней части грузовика, и хотел залезть в кузов, но вдруг его за руку схватил Козлов и оттащил назад, приговаривая:

- Не надо ничего собирать.

- Позвольте, ну как же? - заныл шофер, - это же моя работа, я их на рынок везу.

Водитель снова попытался залезть в грузовик, но Петя его снова оттащил назад, опасаясь привлечь внимание других милиционеров.

- Молодой человек, если вы милиционер, это еще не значит что меня можно трепать, – завопил разъяренный шофер, – в конце концов, я старше вас. Пустите меня, - закричал водитель, и Петя в испуге отпустил его.

Ксорикс прекрасно понимал, что если упрямый шофер залезет в кузов и увидит труп убитого милиционера, его план провалится.

Водитель снова попытался залезть в грузовик, но Петр схватил его за воротник, уставившись звериными глазами, и гипнотическим голосом прошипел:

- Ты не полезешь туда тварь, иначе я вытрясу из тебя все внутренности, а затем снова затолкаю в глотку.

Шофер испугался зловещего взгляда милиционера и странного голоса. Ему показалось, что зрачки офицера покраснели.

- Ладно-ладно, – испуганно пробормотал он, – нельзя, так нельзя.

Петя отпустил его и обычным голосом произнес:

- Убирайся в свой драндулет, и чтобы оттуда не вылазил пока я не разрешу. Посмеешь высунуться, я тебя умерщвлю.

- Хорошо-хорошо, – пролепетал шофер и побежал в салон, испуганно, оглядываясь.

Движение на трассе возобновилось. Трупы повезли в морга, а разбитый автомобиль бандитов потащили на буксире.

Москва, день 13 июня 1963 года.

Я ехал в трамвае, возвращаясь с практики. Там меня строго предупредили: еще один прогул и мое обучение в университете закончится. Это была ответственная практика, так как по результатам, деканат принимал решение, куда кого распределять и кто на что способен.

Вот трамвай проехал мимо моего дома, я так сильно по нему скучал. Скучал по своей комнате, стены которой были обклеены портретами космонавтов и картинами космоса. Скучал по объемной книжной библиотеке. Даже «Марсианские хроники» Брэдбери, остались дома. Всё что я успел с собой прихватить, тетрадь откровений, с изложением моего странного сна. Я чуть ли не каждую ночь думал о нем. Передо мной снова всплывали картины ужасных сцен. Бородатые мародеры, марсианские спецотряды по зачистке территории от враждебных организмов, гибель прекрасной девочки с красивыми большими глазами. Что это было? И где? Когда? На эти вопросы не было ответа, и с каждым днем, не находя его, мне еще больше хотелось докопаться до истины. Но как? С тех пор мне больше ничего не снилось, и женщина в белых одеяниях не являлась во сне. Кстати после этого сна, перестал являться маньяк и вскоре объявился в реальности. Почему он идею уничтожения меня во сне и пришел в реальный мир? Может та женщина закрыла ему доступ в мое сознание, и он более не мог являться в мои сны? Но таким образом она сделала только хуже. Он явился в реальный мир и уничтожил всех близких и родных людей, превратив мою жизнь в ад. И смогу ли я его остановить в реальности? Хотя не ясно, что было бы хуже? Встретиться с ним лицом к лицу наяву, и попытаться уничтожить, или всю жизнь страдать от кошмаров и, в конечном счете, просто сойти с ума. Не смотря на то, что он спокойно прыгал с большой высоты и не разбивался, его не брали пули, тут он не мог останавливать время, просчитывать каждый мой шаг. Но он вполне мог превращаться в других людей.

Очень хотелось вернуться домой, но перед глазами всплывала кошмарная ночь, когда на моих глазах убили моего отца. В один день я потерял дом, родителей и любимую девушку. И за что? Я даже не предположить не мог. Это существо с безумными разукрашенными глазами, кто он? Он способен превращаться в моего друга, в мою мать. Он убил все дорогих и близких мне людей. И я не был до конца уверен, что он погиб. Я пытался гнать от себя панические мысли, но чем больше я думал об этом, тем больше возникало вопросов.

Домой возвращаться было опасно. Там меня могла задержать милиция и тогда учеба, точно накрылась бы медным тазом. Нужно переждать. А может все-таки стоит пойти в милицию и написать заявление. Хотя нет, они посчитают меня сумасшедшим, если я им расскажу об убийце. О том, как он выпрыгивал с пятого этажа и невредимым вставал на ноги, как в него стреляли из ружья и он не умирал, превращался в моих друзей и родителей, а изначально пытался убить во снах. После таких рассказов меня могла ожидать только психиатрическая больница. Пока от сотрудничества с милицией лучше воздержаться. Может быть, он уже не вернется и его труп лежит в морге с переломанными костями и продырявленной головой. А если он жив, то скоро снова меня найдет. Это существо может причинить вред Кате. И так достаточно людей погибли из-за меня.

Москва, 17 отделение милиции, день, 13 июня 1963 года.

- И так товарищи милиционеры, что мы имеем? – произнес следователь Станислав Ляшенко, откинувшись на спинку стула.

- Пока ничего. Мы знаем только, что погибшие состояли в шайке Михаила Знаменского, - произнес капитан Петр Никитин, выкладывая черно-белые фотографии убитых, с места происшествия, - Григорий Мищенко, он же Гриша, Иван Ноздрин, он же Ноздря…

Следователь хихикнул, повторив забавную кличку бандита. Он внимательно посмотрел на фотографии, а после отложил их в сторону.

- А шофер ЗИЛа? – спросил следователь.

- Да не виноват он, они вылетели на встречную, – пояснил Никитин, – они гнались за кем-то, но толстяк выжил, выполз из машины на дорогу и его сбил другой автомобиль, который не сбавил скорость, хотя наверняка видел лежащего человека на дороге, тем более, такого как Ноздря трудно было не заметить.

- Откуда это известно? – спросил Ляшенко.

- Это все со слов шофера, - ответил капитан.

- А что если водила просто выдумывает, чтобы загладить свою вину? - опытный следователь начал отрабатывать другие варианты.

- Нет, – ответил Никитин, – то, что протаранил их автомобиль, он не отрицает, это очевидно, но толстяка добивать он точно не стал бы.

- Вы его отпустили? – спросил Ляшенко.

- Под подписку, – произнес капитан.

Лейтенант милиции Петя Козлов стоял у окна, что-то пристально разглядывая, и не слушал, о чем разговаривали милиционеры. А может делала вид, что не слушает.

- За кем же они гнались? – задумчиво спросил следователь.

- Не знаю. Думаю нужно спросить об этом у самого Знаменского.

- Ты предлагаешь добросить Знаменского? - заинтересованно спросил Станислав Федорович и схватил в руки карандаш.

- Его нужно допросить в обязательном порядке.

Вдруг Козлов повернул голову в сторону милиционеров и произнес:

- Точно. Нужно срочно допросить Знаменского.

Оба милиционера попятились в сторону Козлова, у которого от восторга загорелись глаза.

- Ну, вот завтра и займетесь, – сказал Станислав Федорович и положил карандаш в стакан с ручками.

- Сегодня, – выкрикнул Козлов.

Милиционеры снова в недоумении посмотрели на молодого лейтенанта.

- Козлов ты меня сегодня удивляешь, ты не заболел? – произнес следователь, - откуда вдруг взялась такая прыть?

- Ну, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня?

Ляшенко кивнул головой и обратился к капитану Никитину:

- Ну как Петр Петрович? Молодежь настаивает.

- Ну, сегодня так сегодня, – со вздохом прохрипел капитан.

- Ну и ладненько. Только осторожнее там.

- Я с вами, - снова выкрикнул Козлов.

- Слушай Козлов, а ты мне сегодня определенно нравишься, - выронил Ляшенко, почесывая подбородок, - ну что ж, поезжай с капитаном.

- Разрешите идти? – спросил Никитин.

- Идите, – ответил Ляшенко и полез в ящик стола, - работайте.

Москва, квартира Малышевых, вечер, 13 июня 1963 года.

Катя разогрела очень вкусный суп, на второе сделала яичницу с луком и сосисками. Готовила она превосходно.

Очень быстро я все это съел и завершился наш ужин чаепитием. Чай был очень ароматный и нежный, пах мелиссой и мятой.

- Поздравляю, моя соседка бабушка Нина уже записала тебя в женихи, - произнесла Катя и рассмеялась. Я ничего не ответил и, засмущавшись, опустил глаза.

- Ну что, ты наелся? - спросила девушка, заметив мое смущение.

- Да, конечно, - с улыбкой произнес я и сделал глоток горячего чая.

- Ну и хорошо.

- Послушай Кать, - серьезно промолвил я, - ты извини, я нахально обосновался в твоей квартире, уверяю это ненадолго. Кончится практика, и я пойду сразу в милицию. Просто не хочу, чтобы об этом узнали в университете.

- Да что ты, - удивленно произнесла Катя, - наоборот, я рада, что ты живешь у меня. Поверь, жить одной в пустой квартире скучно и тоскливо. Особенно после смерти сестры, мне вообще как-то не по себе одной. А с тобой все по-другому, есть с кем поговорить. Оставайся сколько хочешь, я не против.

- Правда?

- Конечно!

- По поводу смерти твоей сестры. Ты сказала, что врачи диагностировали сердечную недостаточность, но, поверь, как-то дико слышать, что маленькая девочка умерла от сердечной недостаточности.

Катя переменилась в лице. Улыбка исчезла с лица, нахмурив брови, она тихо ответила:

- Тем не менее, это так.

- Ты сказала, что она умерла во сне. Очень странное совпадение, я бы хотел узнать подробней…

Вдруг Катя перебила меня, хлопнув кулаком по столу:

- Ну, хватит. Давай оставим эту тему. Я не хочу об этом разговаривать. И не надо начинать пороть всякую чушь.

Я несколько растерялся от перемены ее настроения и попытался успокоить:

- Прости, прости. Я понимаю тебе больно вспоминать об этом…

Катя снова перебила меня и пристально стала смотреть мне в глаза:

- Ни черта ты не понимаешь… когда твоя сестра, которую ты любишь как родную дочь, умирает у тебя на руках, когда ты держишь на руках маленького ни в чем не виновного ребенка, это самое паршивое, что я когда-либо переживала.

Я представил себе эту ужасающую картину, и мне стало не по себе. Я пожалел, что заговорил об этом.

- Спокойной ночи космонавт, - выкрикнула Катя и подорвалась со стула, направившись с кухни в коридор.

Катя ушла в спальню и закрыла за собой дверь. Я остался на кухне и погрузился в раздумья. Смерть этой маленькой девочки почему-то не оставляла меня в покое. Как такое может быть, что семилетний ребенок умирает от сердечной недостаточности, да еще и во сне. Возник еще один вопрос, на который я не знал ответа.

Москва, вечер 13 июня 1963 года.

Контрабандист и бандит со стажем Михаил Знаменский сидел в кресле и курил сигарету. Жизнь этого человека была очень не простой и насыщенной событиями. В двадцать лет он отличился тем, что ограбил ювелирный магазин, за что был приговорен к тюремному заключению. Там он и познакомился с московской элитой бандюганов. Быстро поднялся по карьерной лестнице и из тюрьмы вышел «знатным» человеком и всерьез занялся грабежами. Во время войны, по легенде, находился в Сибири, но на самом деле занимался откровенным мародерством в блокадном Ленинграде. Чудом ему удавалось избегать контактов с немцами, так что родину, мягко говоря, не предавал, хотя то, чем занимался, когда люди погибали от голода, было равносильно измене. И как ни странно это ему сошло с рук. После войны Знаменский сосредоточился на контрабанде спиртного. В 1947 году его арестовали, и Михаил десять лет провел за решеткой. На тот момент, у него уже была мощнейшая группировка в Москве, которая продолжала функционировать без него. В 1957 году Знаменский вышел из тюрьмы и продолжил свое любимое дело. В начале шестидесятых, он стал одним из самых прославленных и успешных бандитов в Москве.