Глава 6. Ученики

Тихо было на море Галилейском. Лежало оно перед глазами, ровное и серебряное. Небо было бледным от тонкой пелены облаков, так что свет не бил в глаза, а мягко ласкал душу и томил. И такое великое внимание было во всем, что сердце рыбака, сидевшего в лодке, вздрогнуло и заныло: кому это внимает бледное небо и серебряное море? Кому?

Рыбак бросил сеть и забыл про нее и сам стал прислушиваться к кому‑то неведомому, но Сущему...

– Симон, а Симон!

Симон (это он рыбачил в лодке) обернулся на голос. На берегу стоял Человек и окликал его по имени.

– Откуда ты знаешь меня, господин?

– Много ли рыбы ты поймал?

– Нет, господин, но... Бог с ней, с рыбой...

– Вот и я так думаю. Ты больше дела своего, настолько же, насколько море больше лодки твоей. Закинь сеть.

Симон закинул, и сеть набрала столько рыбы, что чуть не порвалась.

– Греби теперь к берегу, – сказал Человек. И Симон стал грести. И было в этом голосе то же, что в серебряной ровности моря. Ослушаться Его было нельзя.

– Не рыбу, а души людские должен ты вылавливать из пучины. Вот твое дело. Если веришь мне, бросай все и иди за мною.

Ни одной минуты не сомневался Симон и ответил: «Сейчас, Господи!»

* * * * * * *

В закатный час качалась на море Галилейском еще одна лодка. Был в ней рыбак с двумя сыновьями. Один сын сидел рядом с отцом и чинил сеть, другой стоял и глядел на закат, и был он тонким и будто прозрачным в закатном луче и, казалось, вот‑вот загорится, протянется лучом и ускользнет в неведомое...

Отец глядел на него и боялся его окликать. Но вдруг голос с берега позвал:

– Иоанн, а Иоанн!

Иоанн (так звали стоявшего юношу) вздрогнул, точно задрожавший луч: – «Я, Господи!»

– Бросай все и иди за мной!

В мгновение ока очутился Иоанн на берегу, так что отцу показалось, что он по водам проскользнул, как луч.

– И ты, Иаков, иди ко мне, – позвал Иисус его брата. И Иаков пошел вслед за Иоанном, оставив отца своего. Это были сыновья Зеведеевы.

* * * * * * *

Человек покупал себе еду на базаре. Он купил хлеба и хотел купить фруктов. Но увидел, как торговка незаметно положила ему гнилое яблоко. «Зачем ты меня обманываешь», – хотел сказать он, но, взглянув на лицо женщины, увидел, какая она изможденная и больная, и, смутившись, точно он сам подложил ей гнилое яблоко, спросил:

– Сколько я должен тебе, мать?

– Один лепт, – сказала женщина. Он дал ей два и быстро отошел. Вдруг его окликнули по имени.

– Филипп, иди за мною.

– Кто ты, господин? – спросил Филипп.

– Ты еще не знаешь Меня, но я тебя знаю и говорю: иди за мной и узнаешь Меня.

– Верю голосу Твоему, – тихо сказал Филипп и пошел за Ним.

* * * * * * *

– Как вы думаете обо мне, кто я? – спросил Иисус своих учеников.

– Одни о тебе говорят, что ты Илия, другие считают, что ты Иоанн Креститель, воскресший из мертвых, – сказал Филипп.

– А как вы думаете? – Я знаю, что ты Христос, сын Божий, – сказал Симон.

– Кто тебе это сказал?

– Никто. Сердце мое сказало. А я никому не поверю так, как своему сердцу.

– Ты не Симон, а Петр (что значит камень). Ты камень веры.

– А ты, Фома, веришь ли тому, что сказал обо мне Петр? – обратился он к человеку, стоявшему рядом с ним.

– Не знаю, Учитель. То верю, а то и нет. Но я люблю Тебя, Учитель.

– Иди за мною, – тихо сказал Христос. – Пройдет время, и любовь твоя углубится до веры.

* * * * * * *

– А я верую, что Ты Мессия, потому что подобного Тебе еще не рождала земля. – Это сказал высокий человек с большим бледным лбом, с черными напряженными глазами. – Я видел Тебя и поверил в Тебя.

– Когда же ты видел Меня?

– Ты говорил народу притчу о талантах. И никто не понимал, и Ты должен был разъяснить каждое слово. И сказал: «Имеющий уши, чтоб слышать, да слышит!». Но я понял все еще до разъяснений Твоих, и сердце мое горело. Я хотел подойти к Тебе и сказать, что не зарою своего таланта в землю, а приумножу то, что Ты дашь мне. Научи и меня всему, возьми меня с собой.

– Иди, Иуда Искариот.