Вызов седьмой. Определение размера компенсации морального вреда в трудовых спорах. 17 page

Утвержденное Постановлением Правительства Российской Федерации Положение о приемной семье во многом разрешило ранее существовавшие проблемы: определены статус ребенка после достижения им совершеннолетия, гражданско-правовые отношения приемных родителей с ребенком, права и обязанности приемных родителей ребенка. В 2008 г. в 787 таких семьях воспитывалось 2,4 тыс. детей (включая родных детей) [9]. И определяющими должны быть не возраст и даже не состояние здоровья детей (чтобы лечить ребенка, не обязательно держать его до четырех-пяти лет в государственном медицинском учреждении), а их реальные интересы. А интерес любого ребенка - иметь семью, близких людей. Значит, единственно правильным и главным сегодня в деле устройства детей, оставшихся без попечения родителей, должно стать развитие системы семейного устройства в разнообразных видах и типах. Реформирование органов опеки и попечительства, расширение не только их функций, но и возможностей - одна из задач органов управления всех уровней. Ее решение связано с обновлением нормативно-правовой базы и формированием позитивного отношения общества к проблеме обеспечения права детей жить и воспитываться в семье.

Резюмируя вышеизложенное, можно сделать следующие выводы.

Современное российское законодательство (Гражданский кодекс РФ, Семейный кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях) по отношению к неблагополучной семье применяет жесткие меры, активно применяя статьи о лишении родительских прав и ограничении в них и фактически игнорируя возможности их восстановления вследствие отсутствия соответствующих структур.

На сегодняшний день не сформирована система социальной защиты и помощи семье, находящейся в сложной жизненной ситуации, не созданы условия для стабилизации ситуации в семье, мобилизации внутренних ресурсов семьи для повышения ответственности родителей за воспитание и содержание своих детей.

Не созданы службы сопровождения семьи при органах опеки и попечительства, направленные на предотвращение вторичного сиротства, отказа от усыновленных и опекаемых детей.

Не функционируют службы, на которые были бы возложены обязанности по отбору, обследованию, обучению кандидатов на любую из форм устройства детей, находящихся в сложной жизненной ситуации, а также их дальнейшее психолого-педагогическое сопровождение.

Не созданы при органах социальной защиты службы постинтернатного сопровождения детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, до достижения ими 23 лет, с целью активной социализации и привития им навыков самостоятельной жизни.

Литература

1. Конвенция о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 г.) // Сб. междунар. договоров СССР. 1993. Вып. 46.

2. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ) // Российская газета. 2009. 21 января. N 7.

3. Кодекс РФ об административных правонарушениях. Статья 5.35. М.: Юрайт, 2008. С. 44.

4. Семейный кодекс РФ. Статья 72. М.: Юрайт, 2008. С. 30.

5. Уголовный кодекс РФ. Статья 156. М.: Юрайт, 2010.

6. ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей" (в ред. от 22.08.2004 N 122-ФЗ, от 17.12.2009 N 315-ФЗ).

7. ФЗ от 24 июля 1998 г. N 124-ФЗ "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" // Российская газета. 1998. 5 августа.

8. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации Президента России Владимира Путина // Российская газета. 2007. 27 апреля.

9. "Дети в России". 2009: Стат. сб. / ЮНИСЕФ, Росстат. М.: ИИЦ "Статистика России", 2009. 108 с.

10. Миронов Н.Е. Принципы охраны психического здоровья детей и подростков в специальных образовательных учреждениях // Рос. педиатрический журнал. 2008. N 1. С. 12.

11. Осипова И.И. Патронат - межведомственная система профилактики семейного неблагополучия, социального сиротства и правонарушений несовершеннолетних. Кострома, 2005. 172 с.

12. Рыбинский Е.М. Управление системой социальной защиты детства // Социально-правовые проблемы: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: Академия, 2004. 224 с.

Название документа

Статья: О праве пользования жилым помещением по договору социального найма и регистрации граждан по месту жительства: некоторые аспекты правоприменительной практики

(Шаманаев В.И.)

("Жилищное право", 2009, N 8)

Дата

16.07.2009

Информация о публикации

"Жилищное право", 2009, N 8

Примечание к документу

Текст документа

О ПРАВЕ ПОЛЬЗОВАНИЯ ЖИЛЫМ ПОМЕЩЕНИЕМ ПО ДОГОВОРУ

СОЦИАЛЬНОГО НАЙМА И РЕГИСТРАЦИИ ГРАЖДАН ПО МЕСТУ

ЖИТЕЛЬСТВА: НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ПРАКТИКИ

В.И. ШАМАНАЕВ

Шаманаев В.И., старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин Тульского филиала ПЖ ВПО Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации, адвокат Тульской областной адвокатской палаты.

Источник появления института регистрации по месту жительства граждан РФ общеизвестен - это Закон РФ "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" от 25 июня 1993 г. N 5242-1 (далее - Закон о регистрации граждан по месту жительства) (*1), в статье 3 (абзац 1) которого устанавливается, что в целях обеспечения необходимых условий для реализации гражданином Российской Федерации его прав и свобод, а также исполнения им обязанностей перед другими гражданами государством и обществом вводится регистрационный учет граждан Российской Федерации по месту пребывания и по месту жительства.

В статье 3 (абзац 2) Закона о регистрации граждан по месту жительства содержатся не менее важные положения о том, что граждане Российской Федерации обязаны регистрироваться по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации. Регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, законами Российской Федерации, конституциями и законами республик в составе Российской Федерации.

При первом же прочтении этих норм законодательного акта представляется понятным каждому, кто способен просто читать и мало-мальски разуметь написанное, в отношении установления обязанности регистрироваться по месту жительства и пребывания. Возможно, несколько сложнее для понимания дальнейшее изложение нормы, касающейся соотношения института такой регистрации и оснований ограничения или условий реализации других прав и свобод граждан Российской Федерации. Именно с этими нормами статьи 3 Закона о регистрации граждан по месту жительства в правоприменительной практике нередко возникают различного рода недоразумения. С организациями же жилищно-коммунального комплекса (далее - ЖКК) по этому поводу гражданам нередко бывает весьма проблемным найти какие-либо минимально приемлемые разумные начала взаимопонимания по различным поводам и причинам.

При проведении юридических консультаций клиентов, представительствуя в судебных разбирательствах в начале двухтысячных годов по различным вопросам жилищного законодательства, автор убедился: у большинства обратившихся за юридической помощью по вопросам жилищного законодательства в части соблюдения установлений Закона о регистрации граждан по месту жительства имеются различные серьезные несоответствия либо уже обозначившиеся проблемы, зародившиеся в прошлом (нередко очень далеком - десяток и более лет), но неизменно приведшие ситуацию к различным негативным последствиям в рамках притязаний на удовлетворение тех или иных потребностей, интересов по поводу жилья, четко проявившимся у них в настоящее время.

Общеизвестно, что из весьма широкого многообразия конкретных жизненных ситуаций вытекает и многообразие отличающихся своей специфичностью жилищных отношений. Здесь предпринята попытка рассмотреть отдельные аспекты правоотношений, связанных с регистрацией по месту жительства в условиях отсутствия должной предусмотрительности, прежде всего в действиях самих граждан, ее осуществляющих, а также безосновательно питающих чрезмерные надежды на свои способности "очаровывать" чиновников от ЖКК и полагающих, что выносимые судебные акты обосновываются не положениями закона, а их, пусть даже очень искренними, по этому поводу заблуждениями.

Некоторые общие моменты во многих ситуациях выводятся из констатации неизменно повторяющихся следующих обстоятельств:

- граждане по собственной инициативе обращаются в подразделения различных организаций, осуществляющих жилищно-коммунальное обслуживание многоквартирных домов с вопросами, связанными с предполагаемыми изменениями договора социального найма;

- работники этих подразделений, чаще бухгалтеры, документоведы (ранее их должность называлась "паспортист") в силу различных обстоятельств, с твердостью в голосе и с безапелляционностью в суждениях неизменно отправляли граждан... в суд, чтобы те принесли судебный акт, подтверждающий их право на пользование данным жилым помещением (в различных словесных интерпретациях);

- граждане по пути в суд, чаще предварительно не пользуясь консультацией юристов, в ближайшем "округе судебных присутствий" начинали доступными им способами поиск и, как нередко бывало, вскоре находили, к сожалению, "специалиста околоюридических наук" (многократно писавшего прошения подобного рода, и, с его слов, клиенты, воспользовавшиеся его услугами, неизменно "выигрывали судебную тяжбу"), который составлял обращение в суд с требованиями, соответствующими формулировкам, выданным работниками организаций ЖКК;

- гражданин пользовался услугами такого рода "специалиста", начинался судебный процесс, в котором гражданин в течение нескольких месяцев "прозревал" в отношении реальных шансов вообще заполучить испрашиваемый документ в желаемой редакции формулировок резолютивной части, и тем более "быстренько" (если у гражданина обозначались симптомы весьма продолжительного "просветления", судьи, как правило, настоятельно по сути, но предельно тактично и ненавязчиво по форме рекомендовали гражданину все же обратиться к помощи профессиональных юристов);

- общим недостатком большинства подобного рода обращений, исходящих из-под пера "специалистов", "кормящихся" в ближайшем округе судебных присутствий, является то, что в исковых заявлениях формулирование требований (предмета иска) и их надлежащее обоснование, соответствующие трактовкам норм гражданского и жилищного законодательства, по сути, подменяются констатациями вольно трактуемых пожеланий гражданина, нередко обильно и эмоционально препарированными, с использованием широкий спектр околоюридических фантазий и призывов к торжеству конституций и общепризнанных норм международного права, в части приоритетности и незыблемости прав человека. При этом в большинстве обращений практически отсутствуют даже элементарные соотнесения с какими-либо фактами, документами, обстоятельствами в подтверждение обоснованности изложенных притязаний.

Таким образом, граждан провоцируют на инициирование судебной тяжбы, в которой нередко в юридическом отношении отсутствует реальная необходимость, что к тому же приводит как минимум к бессмысленной трате времени и средств, как со стороны гражданина, так и со стороны судебного органа, а при определенных обстоятельствах может привести к нежелательным результатам судебного разбирательства и последствиям в отношении интересов самого гражданина.

В качестве иллюстрации вышеизложенного перечислю некоторые обстоятельства, связанные с рассмотрением гражданского дела в районном суде первой инстанции г. Тулы. В июне 2007 г. к автору этих строк обратились с просьбой об оказании правовой помощи одной гражданке почтенного возраста, которая в ходе продолжающейся уже год судебной тяжбы по жилищному вопросу (ею же инициированной), совершенно потеряла всякие ориентиры в создавшейся в суде ситуации и находилась на грани нервного срыва. Подробно побеседовав с ней на приеме и просмотрев принесенные ею ксерокопии отдельных документов, находящихся в распоряжении суда, я обратил особое внимание на путанный, невнятный пересказ, разрозненные ксерокопии документов, связанные с обстоятельствами о вселении гражданки в спорное жилое помещение, используемое нанимателем по договору социального найма, и о ее регистрации по месту жительства в спорном жилом помещении (что ею указывалось в заявлении о регистрации по месту жительства в отношении степени родства с нанимателем жилого помещения; что указывалось нанимателем в заявлении, являющемся основанием для вселения, в отношении того, в качестве кого он вселяет данную гражданку) и т.д. Профессиональный интерес возрастал также и в силу того, что вновь, в который раз вместо решения вопроса об изменении договора социального найма в рабочем порядке (в рамках действующего жилищного и гражданского законодательства изменение договора допускается по соглашению сторон при наличии соответствующего основания в жилищном законодательстве), как это и делают в течение нескольких минут энерго- и газоснабжающие организации, обеспечивающие бытовые потребности граждан в жилой сфере в газе и электроэнергии, в этой ситуации работники подразделений организаций ЖКК неизменно начинали с поучений граждан в менторских тонах о том, в чем по юридической сути не имели ни малейшего представления. При этом ссылались на какие-то документы, в данном случае регистрационного учета по месту жительства этой гражданки, а также на строгое указание какого-то "вышестоящего начальства", в соответствии с которым очередного посетителя - просителя за разрешением принесенного им вопроса и посылают по накатанной дорожке прямехонько... в судебный орган.

Приняв предложение о судебном представительстве в продолжающемся судебном разбирательстве, изучая материалы судебного дела, работая с организациями, привлеченными к участию в этом процессе в июле - августе 2007 г., я понял истоки причин нервных потрясений клиента - в ситуации по материалам дела преобладала вероятность возможности вынесения решения суда об отказе в удовлетворении притязаний гражданки. Следует отдать должное - судья не форсировал события, предлагая гражданке представить суду дополнительные доказательства в обоснование заявленных требований, в ненавязчивых комментариях ситуации мимоходом пытался вразумить Т.В.С., что в складывающейся ситуации будет сложно без помощи профессионального юриста завершить судебное рассмотрение дела в ее интересах.

Коротко об основных обстоятельствах дела. Истица Т.В.С. с 1983 по 2006 г. находилась в фактических брачных отношениях с П.Н.И. В этот период они проживали совместно, лишь в декабре 1994 г. оба переехали на новое место постоянного жительства в однокомнатную квартиру по договору социального найма, полученную П.Н.И. от предприятия по месту его работы в декабре 1994 г. При этом П.Н.И. в декабре 1994 г. оформил свою прописку в полученном от предприятия жилом помещении, а Т.В.С. оставалась прописанной в однокомнатной квартире по прежнему месту жительства, принадлежавшей ей на праве собственности. Лишь в июле 1999 г. П.Н.И. обратился в подразделение организации ЖКК к должностным лицам, ответственным за регистрацию, о проведении регистрации Т.В.С. в качестве члена семьи нанимателя по фактическому месту ее жительства - в квартире, занимаемой ими по договору социального найма, полученной П.Н.И. от предприятия по месту работы. Вдвоем они продолжали постоянно проживать, совместно ведя домашнее хозяйство и надлежаще заботясь друг о друге (но брак не регистрировали по известным только им причинам), до мая 2006 г. - до момента смерти П.Н.И.

В июне 2006 г. Т.В.С. обратилась в подразделение МУП "Управляющая компания г. Тулы" о переоформлении лицевого счета с фамилии умершего нанимателя жилого помещения по договору социального найма - П.Н.И. на ее имя - Т.В.С., т.к. она продолжает проживать в этом жилом помещении и изменять место своего жительства намерений не имеет. Работники подразделения (бухгалтер, паспортист), сославшись на указание вышестоящего начальства, отправили ее в суд, чтобы там ей выдали решение о признании ее членом семьи нанимателя и признали ее право на пользование жилым помещением. Прибыв по указанному адресу, в коридоре суда поведала о своих горестях подвернувшемуся под руку и представившемуся дежурным юристом лицу. Последний по сходной цене состряпал "чего просили". Так 30 июня 2006 г. появилось на свет исковое заявление Т.В.С. к ответчикам - администрации г. Тулы, к МУП "Управляющая компания г. Тулы" (где в качестве третьего лица просили привлечь в процесс подразделение Управления ФМС России по Тульской области) о признании ее членом семьи нанимателя и о признании права пользования жилым помещением по договору социального найма. Как водится, иск приняли к производству, а вот происходившее в судебном разбирательстве в течение года заслуживает более обстоятельного изложения, прокомментируем кратко лишь обстоятельства, непосредственно касающиеся рассматриваемой темы и имеющие интерес в прикладном аспекте. Непосредственно судебное разбирательство по существу данного дела началось только в сентябре 2006 г. В этом первом заседании сразу же после заслушивания объяснений истицы Т.В.С. самым первым вопросом, исходившим из уст председательствующего в судебном заседании, прозвучало: "Почему П.Н.И. зарегистрировал Т.В.С. в спорной квартире в качестве поднанимателя?" Ответ истицы был непозволительно краток по форме и уклончив по сути: "Не знаю". Коварность этого вопроса прежде всего в том, что он задан юристом-профессионалом, наделенным полномочиями должностного лица органа судебной власти, что само по себе создает у находящихся в зале психологический дискомфорт - как минимум. Тем более для сторон, участвующих в деле, испытывающих необъяснимое для них чувство зависимости исхода судьбы их интереса в данном заседании от помыслов и действий данного должностного лица. Это по форме. А по сути - коварство в том, что вопрос сформулирован весьма прямолинейно, в безапелляционных тонах, как будто у правоприменителя уже лежит в материалах дела исследованная совокупность достаточных и достоверных доказательств, подтверждающих вселение Т.В.С. в декабре 1994 г. (или позднее, в июле 1999 г.) на основании договора поднайма. Кроме того, его задали человеку весьма зрелого возраста, у которого в судебном заседании нет возможности пользоваться помощью юриста-профессионала, Т.В.С. самостоятельно не в состоянии (в юридическом аспекте) отстаивать свои законные интересы самостоятельно, к тому же за последние 1,5 года потеряла двух очень близких людей, с которыми связывала надежды, наконец-то избежать одиночества в конце жизненного пути. Что же таил в себе этот вопрос и что могли получить из ответа на него стороны, участвующие в деле?

В качестве общего правила юристам понятно: со смертью субъекта прекращается правоотношение, в котором он участвовал, т.е. в данном случае со смертью П.Н.И. договор социального найма жилого помещения прекратил свое действие. Необходимо помнить, что в 1994 г., 1999 г. действовал Жилищный кодекс РСФСР (*2) (далее - ЖК РСФСР), который устанавливал: лица, проживающие в жилом помещении нанимателя на основании договора поднайма, самостоятельного права не имеют (ч. 3 статьи 76 ЖК РСФСР); аналогичная норма сохранена и в действующем Жилищном кодексе Российской Федерации (*3) (далее - ЖК РФ): поднаниматель не приобретает самостоятельное право пользования жилым помещением (ч. 3 статьи 76 ЖК РФ). Далее в части 1 ст. 80 ЖК РСФСР устанавливалось: при прекращении найма жилого помещения поднаниматель подлежит выселению без предоставления другого жилого помещения; аналогичные нормы в ЖК РФ устанавливают: при прекращении договора социального найма жилого помещения прекращаются договоры поднайма жилого помещения (ч. 2 ст. 79 ЖК РФ); если при прекращении или расторжении поднайма жилого помещения поднаниматель отказывается освободить жилое помещение, поднаниматель подлежит выселению в судебном порядке без предоставления другого жилого помещения вместе с проживающими с ним гражданами (ч. 5 ст. 79 ЖК РФ). Уклончивый ответ истицы (неожиданный вопрос вверг ее в состояние явной растерянности) зародил у правоприменителя сомнение в отношении утвердительной констатации Т.В.С. в исковом заявлении о том, что П.Н.И. вселял истицу Т.В.С. в качестве члена семьи нанимателя. Были допрошены в этом заседании 6 свидетелей, вызванные судом по ходатайству Т.В.С., родственники и близкие П.Н.И. и Т.В.С., друзья и знакомые по совместной работе, по месту постоянного их жительства, т.е. которые могли быть очевидцами многих обстоятельств их совместной жизни в быту, личных взаимоотношений. Они сообщили суду сведения о фактах длительного совместного проживания, о ведении общего бюджета и хозяйства, проявлении должной заботы друг о друге в различных жизненных ситуациях и т.д. Но из дальнейших материалов дела очевидно следовало, что вопросу о поднайме в данном деле придается ключевое значение оппонирующей стороной и судом. В то же время в этом и последующих заседаниях представители основных ответчиков - администрации г. Тулы и МУП "Управляющая компания г. Тулы", не утруждая себя формулированием аргументированных возражений по поводу предъявленных исковых требований, но с весьма энергичным упрямством, достойным лучшего применения, на протяжении всего процесса пытались посредством запросов суда заполучить информацию из отказного материала по факту смерти П.Н.И. из районной прокуратуры, из материалов наследственного дела у нотариуса в связи со смертью сына Т.В.С. о составе доставшегося ей наследства, из органов регистрации прав на недвижимость о составе недвижимого имущества на праве собственности у истицы, из пенсионных органов - где истица состоит на учете и где получает пенсионное содержание и т.д. и т.п. Кроме того, ответчики не отказали себе в удовольствии поменять несколько раз своих представителей. Последние, в свою очередь, то под благовидными предлогами поочередно не являлись в судебное заседание, то вообще не появлялись без сообщения суду причин отсутствия, а если один из них появлялся, то неизменно заявлял ходатайство об отложении заседания, потому что не явился другой ответчик. И такую "карусель" с отложением судебного разбирательства по существу "крутили" с октября 2006 г. до сентября 2007 г.

Такое беспардонное отношение к человеку в преклонном возрасте, ежемесячно в течение года являющемуся по вызовам суда и вынужденному каждый раз уходить с чувством, что он своим надоедливым присутствием по малозначительному поводу отвлекает очень занятых людей от разрешения более социально значимых вопросов, не квартирного, а может быть, уличного и, бери выше, городского масштаба, может повергнуть в депрессию не то что женщину-пенсионерку, далеко не каждый взрослый мужчина подобное выдерживает без психологического надрыва.

Изучая материалы судебного дела, мне удалось встретиться и побеседовать с сотрудниками и должностными лицами подразделений МУП "Управляющая компания г. Тулы", соответствующего районного подразделения Управления ФМС России по Тульской области, направить необходимые адвокатские запросы в адрес их вышестоящих руководителей. Непосредственно судебные заседания продолжились в конце сентября 2007 г. В сложившейся ситуации было невозможно не подготовить ряд ходатайств и заявлений: об уточнении исковых требований - об отказе от исковых требований к администрации г. Тулы как ненадлежащему ответчику, представители которого, по сути, мешали нормальной работе в судебном заседании, а с материалами дела не знакомились и в суть происходящего в зале суда не вникали, заботясь лишь о выяснении большего количества подробностей о частной жизни истицы Т.В.С.; о грубом нарушении конституционных и процессуальных прав представляемого непосредственно в судебных заседаниях со стороны прежде всего процессуальных оппонентов; о направлении запросов суда в органы и организации, уклонившиеся от ответа на вопросы в адвокатских запросах; о наложении судебных штрафов на должностных лиц органов и организаций, проигнорировавших своевременное и полное представление документов и сведений по запросам суда, и т.д.

Только к концу октября 2007 г. в суде стали появляться запрошенные материалы необходимого содержания и объема. Среди них появилась надлежаще заверенная ксерокопия поквартирной карточки регистрационного учета гражданина по месту жительства, в которой значилось, что Т.В.С. вселена в спорное жилое помещение в качестве поднанимателя. Круг полученных официальных и достаточных документов замкнулся окончательно.

Оставался невыясненным в судебном заседании вопрос: что же было указано в заявлении П.Н.И. об основании вселения Т.В.С. в квартиру, занимаемую по договору социального найма? В этой связи в октябре 2006 г. руководитель районного подразделения УФМС России по Тульской области сообщил в письменном ответе на запрос суда о необходимости представить документы регистрации по месту жительства Т.В.С. по указанному в запросе суда адресу: не имеет возможности, поскольку такие материалы хранятся 5 лет.

Необходимо было разрешить и еще одну неясность - если произошло вселение не в качестве члена семьи, то почему в карточке указывается в качестве поднанимателя, а не в качестве временного жильца или иного лица? Ведь наверняка ни П.Н.И., ни Т.В.С., ни работники ЖКХ и паспортных столов МВД РФ в 90-х годах прошлого века, как и сегодняшние их правопреемники в управляющих организациях ЖКК, в органах УФМС субъектов РФ, за малым исключением, достаточно четко представляют правовой статус членов семьи нанимателя, поднанимателей, временных жильцов и иных лиц в жилых помещениях социального найма. Ключик к развязке этого узелка нашелся в среде ветеранов паспортной службы, ныне продолжающих трудиться в подразделениях ЖКК. Мне показали стандартный лист с текстом, изготовленным на компьютере, многократно размноженный на ксероксе, который невозможно назвать документом в силу отсутствия надлежащих и оформленных реквизитов, но который всегда у них на работе под рукой, и хранят его они, как путеводную звезду, незаменимую при заполнении первичных документов по регистрации граждан по месту жительства, затем передаваемых в подразделения ФМС России. По форме написания это разъяснение директора (есть его фамилия и инициалы, но отсутствует подпись) департамента, адресованное руководителям предприятий коммунального хозяйства, озаглавленное "О нарушениях жилищного законодательства при переоформлении лицевых счетов", датированное маем 1998 г.

Именно в этой бумаге черным по белому писано в пункте 1, что "права, вытекающие из договора найма, имеют только наниматель и члены его семьи, а регистрация лиц по месту жительства лиц, не признанных в установленном законом порядке членами семьи нанимателя, не может являться основанием для перевода на них лицевого счета. В случае смерти нанимателя эти лица подлежат выселению в установленном законом порядке"; в п. 4 указывается, что, "кроме супруга нанимателя, его детей и родителей, другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях и иные лица могут быть вселены нанимателем на условиях поднайма. При этом в поквартирной карточке N 17 в графе "Отношение к нанимателю" делается отметка "поднаниматель"; в п. 5 требуется от руководителей предприятий ЖКХ "категорически запретить перевод лицевых счетов в связи со смертью нанимателя на лиц, не признанных в установленном законом порядке членами семьи нанимателя", и т.д. и т.п. Отсюда ситуация прояснилась, недостающее звено в череде событий было найдено, нюансы получили надлежащее объяснение, все стало на свои места: и откуда вольные "упрощенно-причесанные" интерпретации содержания норм закона, и, соответственно, искаженное их толкование, и юридически безграмотные выводы об их применении.

За прошедший с 1998 г. период многое существенно изменилось, в т.ч. наверняка нет на руководящих должностях тех, кто писал эти наполненные содержанием правового невежества и волюнтаризма бумаги. Но, к сожалению, живуч дух и реально исходящий от них материально-руководящий рык из глубины прошлого века в делах нынешних чиновников от ЖКК. Можно только предполагать, сколько еще подобных мин замедленного действия из прошлого ждут своего часа на ниве созидания нашими согражданами своего жилищного благополучия.

Что же касается конкретно рассмотренного судебного дела, то результатом позитивных усилий всех без исключения участвовавших в этом процессе юристов-профессионалов с сентября 2007 г. стало вынесение уже в декабре 2007 г. решения суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований Т.В.С. в полном объеме.

Несколько слов о выводах правовой направленности которые из вышеизложенного.

1. Представляются вполне заслуживающими более серьезного внимания доводы и аргументы коллег - практикующих юристов, звучащие в публикациях различных журналов по жилищным вопросам, которые высказывают суждения в различной интерпретации, но одинаковые по сути - о передаче функции, выполняемой должностными лицами, ответственными за регистрацию граждан по месту жительства в организациях ЖКК в ведение и для осуществления государственными гражданскими служащими Федеральной миграционной службы России.

2. Представляется целесообразным в приложение N 15 - Перечень документов с указанием сроков их хранения, Административного регламента предоставления Федеральной миграционной службой государственной услуги по регистрационному учету граждан Российской Федерации по месту пребывания и по месту жительства в пределах Российской Федерации, утвержденный Приказом Федеральной миграционной службы от 20 сентября 2007 г. N 208, зарегистрированный в Минюсте России 28 ноября 2007 г.; регистрационный номер 10545 (*4), далее - Административный регламент по регистрационному учету граждан по месту жительства) - внести изменения, касающиеся срока хранения заявления о регистрации по месту жительства, установив срок хранения 3 года после снятия с регистрационного учета гражданина по месту жительства в данном жилом помещении; а также дополнить этот же пункт указанием о том, что вместе с этим заявлением должны храниться (и одновременно уничтожаться) документы, отражающие законность оснований вселения гражданина в данное жилое помещение.