Источник: данные European Mortgage Federation (EMF). 34 page

Информация о публикации

Черкашин Е.Ф. Невменяемость в уголовном праве (криминологические и социально-правовые аспекты) // Российский юридический журнал. 2010. N 5. С. 144 - 147.

Примечание к документу

Текст документа

НЕВМЕНЯЕМОСТЬ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ (КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ И

СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ) <*>, <**>

Е.Ф. ЧЕРКАШИН

--------------------------------

<*> Статья дается в авторской редакции.

<**> Cherkashin Ye.F. (Yekaterinburg) Criminal incapacity (criminological and social legal aspects).

Черкашин Евгений Федорович - кандидат юридических наук, заместитель начальника оперативно-розыскной части ГУВД по Свердловской области, доцент кафедры уголовного права Уральской государственной юридической академии (Екатеринбург).

Автор с научных и практических позиций освещает теоретические основы учения о невменяемости в уголовном праве, рассматривает понятие невменяемости, ее юридическую природу, содержание и сущность.

Ключевые слова: невменяемость, принудительные меры медицинского характера, ответственность, наказание.

The author from scientific and practical viewpoint characterizes theoretical basis of criminal incapacity, considers the notion of incapacity, its legal nature, contents, essence.

Key words: criminal incapacity, enforcement measures of medical character, responsibility, punishment.

В качестве одного из обязательных элементов состава преступления выступает субъект преступного деяния, обладающий необходимыми признаками. Одним из таких признаков является вменяемость. Как противоположное ей понятие выступает понятие невменяемости. В отличие от вменяемости, которая в большинстве случаев презюмируется, состояние невменяемости необходимо доказывать.

По своей научной и практической значимости невменяемость является одной из центральных проблем в судебной психиатрии. В уголовном праве и судебно-следственной практике невменяемость занимает не менее важное место, так как она самым тесным образом связана с институтом вины, уголовной ответственности и наказания, а также играет значимую роль в соблюдении законности в отношении психически больных лиц, совершивших преступное деяние. При этом проблема невменяемости входит в число наиболее сложных и неизученных как в судебной психиатрии, так и в науке уголовного права, хотя ей посвящено значительно больше научных работ и исследований, чем проблеме вменяемости.

Существенный вклад в разработку учения о невменяемости в различные периоды развития нашего государства и последние годы внесли отечественные ученые-юристы: Ю.С. Богомяков, Р.И. Михеев, Г.В. Назаренко, С.И. Тихенко и др. Также большое значение для развития учения о невменяемости имели работы ученых-психиатров Д.Р. Лунца, Г.В. Морозова, Ц.М. Фейнберга и др., которые теоретически обосновали понятие вменяемости и невменяемости, исходя из клинической картины психического заболевания лица.

В процессе развития судебной психиатрии и науки уголовного права в учении о невменяемости детализировалось и уточнялось данное состояние, которое понималось и трактовалось учеными неоднозначно, в особенности когда речь шла о критериях невменяемости. Не случайно в науке уголовного права наблюдается разный подход ученых и практиков к выработке самого понятия невменяемости и раскрытию его внутреннего содержания. Неверны, на наш взгляд, утверждения, будто невменяемыми, поскольку они страдают душевным заболеванием, должны в полной мере заниматься лишь психиатры. Невменяемый является личностью, он не выпадает из сферы социальных отношений и правового регулирования.

Представляется, что достаточно полно и емко в науке уголовного права понятие невменяемости сформулировано Р.И. Михеевым. Он отмечает, что невменяемость обозначает условия, при наличии которых лицо, совершившее общественно опасное деяние, нельзя признать субъектом уголовной ответственности. Те или иные существенные дефекты психики являются не самой невменяемостью, а причиной признания субъекта невменяемым. По своей юридической природе невменяемость есть самостоятельное юридическое обстоятельство, исключающее вину и уголовную ответственность.

При определении понятия невменяемости важно отразить связь невменяемости: а) не только с действиями, но и с бездействием, а также с юридическими последствиями, которые она порождает; б) с общественной опасностью совершаемого лицом деяния и временем его совершения; в) с общественной опасностью личности невменяемого. С учетом сказанного Р.И. Михеев сформулировал следующее понятие невменяемости: "Невменяемость это исключающая вину и уголовную ответственность неспособность лица осознавать во время совершения общественно опасного деяния фактический характер и общественную опасность совершаемых действий (бездействия) или руководить ими, вызванная хронической психической болезнью, временным расстройством психической деятельности, слабоумием или иным психическим болезненным состоянием" <1>.

--------------------------------

<1> Михеев Р.И. Основы учения о вменяемости и невменяемости: Учеб. пособие. Владивосток, 1980. С. 81.

Уголовной ответственности и наказанию подлежит только психически полноценное лицо, осознающее фактический характер происходящего и способное руководить своим поведением. Поэтому, если общественно опасное деяние осуществляется в состоянии невменяемости, индивид не является субъектом преступления и не может нести уголовную ответственность. Применение к нему наказания и иных мер, образующих содержание уголовной ответственности, становится бессмысленным и даже вредным, ибо воспитательное воздействие такой индивид не воспринимает, а состояние его здоровья может ухудшиться.

Действующий УК РФ в ст. 2 устанавливает, что за совершение преступлений применяется не только наказание, но и иные меры уголовно-правового характера. В ч. 2 ст. 2 закреплено положение о том, что для осуществления задач, перечисленных в ч. 1 ст. 2, "Кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями, и устанавливает виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений". В ч. 1 ст. 6 УК при регламентации принципа справедливости законодатель дает такую же трактовку этим мерам.

Таким образом, по смыслу закона иные меры уголовно-правового характера должны применяться вместо уголовного наказания, т.е. к лицам, совершившим преступления, должно применяться или наказание, или иные меры уголовно-правового характера.

В юридической литературе отстаивается точка зрения, согласно которой иные меры уголовно-правового характера являются одной из форм (помимо назначения наказания) реализации уголовной ответственности <2>.

--------------------------------

<2> Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. М., 1996. С. 245 - 246.

Данная позиция является спорной и разделяется не всеми авторами. Н.Ф. Кузнецова справедливо отмечает, что перед принудительными мерами медицинского характера стоят свои цели, характер и продолжительность таких мер определяются не тяжестью содеянного, а спецификой заболевания лица и т.д. <3>. Г.В. Назаренко считает, что "расширительная трактовка уголовной ответственности, смешение уголовной ответственности с принудительными государственно-правовыми мерами, имеющими некарательный характер, совершенно недопустимы, так как могут привести к объективному вменению, предполагающему ответственность невменяемых и малолетних" <4>.

--------------------------------

<3> Курс уголовного права. Общая часть: Учеб. для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Учение о преступлении. С. 196.

<4> Назаренко Г.В. Принудительные меры медицинского характера: Учеб. пособие. М., 2003. С. 44.

Поскольку уголовная ответственность реализуется посредством тех или иных мер принуждения, следует отметить, что в отличие от ст. 43 УК, определяющей цели наказания и называющей одной из них восстановление социальной справедливости, в ст. 98 УК цели применения принудительных мер медицинского характера определены как излечение лиц, улучшение их психического состояния, а также предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных УК. Наличие у лица душевного заболевания требует применения к нему мер лечения, направленных на его выздоровление и предупреждение новых общественно опасных деяний. Кроме того, душевное расстройство мощный десоциализирующий фактор, препятствующий нормальной жизни и способствующий утрате индивидом социальных связей, профессиональных навыков, ухудшению его психического и физического здоровья. Несмотря на принудительные свойства, меры медицинского характера выступают способами лечения, а не наказанием и заключаются в оказании лицу, совершившему общественно опасное деяние, врачебной помощи.

Сказанное позволяет сделать следующие выводы: принудительные меры медицинского характера, применяемые к лицам, признанным невменяемыми во время совершения общественно опасного деяния, не могут рассматриваться в качестве формы реализации уголовной ответственности, поскольку эти лица не признаются субъектами преступления. По своей природе принудительные меры медицинского характера применяются к невменяемым и являются социомедицинскими, а не мерами уголовно-правового характера.

А.В. Наумов возражает, указывая, что принудительные меры медицинского характера, будучи иными мерами уголовно-правового характера, ограничивают права и свободы лиц, названных в гл. 15 УК. Данный аргумент нельзя не принять к сведению. В то же время следует признать, что правоограничение, которое применяется в целях излечения названных в гл. 15 УК лиц и удержания этих лиц от повторного правонарушения, назначается судом на основании закона.

Невменяемость правовое понятие, ее наличие может быть установлено только судом. Лицо, которое признано невменяемым, является субъектом уголовно-правовых отношений, а его правовой статус и правовые гарантии регламентированы законом.

Принудительные меры медицинского характера - это меры государственного принуждения. Они могут назначаться независимо от желания больного, его родственников или попечителя; зачастую сопряжены с ограничением личной свободы больного; назначаются, изменяются и прекращаются только по постановлению суда. Вместе с тем они не выступают наказанием за содеянное, не содержат элементов кары, а применяются для восстановления нарушенного здоровья лица и предупреждения совершения им иных опасных для окружающих деяний. В отличие от наказания принудительные меры медицинского характера не выражают отрицательной оценки от имени государства лицам, страдающим психическим заболеванием, не влекут судимости и не преследуют цели исправительного воздействия. Применяя к лицам, совершившим в состоянии невменяемости запрещенные уголовным законом деяния, принудительные меры медицинского характера, суд ставит перед собой следующие цели:

а) предупреждение совершения лицами, страдающими психическим заболеванием (расстройством), других общественно опасных деяний;

б) излечение лиц, страдающих психическим заболеванием (расстройством), приспособление их к социально полезной деятельности;

в) охрана личности лиц, страдающих психическим заболеванием (расстройством).

Полагаем, что меры медицинского характера образуют самостоятельную форму правового принуждения, реализуемую в отношении лиц, страдающих определенными психическими расстройствами и находящихся в опасном для себя и окружающих состоянии. Указанные меры государственного принуждения применяются вынужденно и являются, на наш взгляд, фактором социально-правового равновесия.

Название документа

Статья: О праве на получение жилья по договору социального найма военнослужащими, которые ранее реализовали право на получение жилья в качестве члена семьи военнослужащего

(Трофимов Е.Н.)

("Право в Вооруженных Силах", 2010, N 11)

Дата

20.10.2010

Информация о публикации

Трофимов Е.Н. О праве на получение жилья по договору социального найма военнослужащими, которые ранее реализовали право на получение жилья в качестве члена семьи военнослужащего // Право в Вооруженных Силах. 2010. N 11. С. 54 - 56.

Примечание к документу

Текст документа

О ПРАВЕ НА ПОЛУЧЕНИЕ ЖИЛЬЯ ПО ДОГОВОРУ СОЦИАЛЬНОГО НАЙМА

ВОЕННОСЛУЖАЩИМИ, КОТОРЫЕ РАНЕЕ РЕАЛИЗОВАЛИ ПРАВО НА

ПОЛУЧЕНИЕ ЖИЛЬЯ В КАЧЕСТВЕ ЧЛЕНА СЕМЬИ ВОЕННОСЛУЖАЩЕГО

Е.Н. ТРОФИМОВ

Трофимов Е.Н., начальник группы по ведению судебной работы юридической службы Приволжско-Уральского военного округа, соискатель института философии и права Уральского отделения РАН, подполковник юстиции.

В практике работы жилищных комиссий воинских частей и учреждений часто возникают вопросы, связанные с обеспечением жильем военнослужащих, которые на основании абз. 8 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" ранее реализовали свое право на жилье при получении жилого помещения родителями-военнослужащими, в том числе посредством получения государственного жилищного сертификата, как члены семьи военнослужащего.

Трудности возникают при оценке права указанных военнослужащих на получение жилья по месту прохождения военной службы, которое может быть как в населенном пункте, в котором ранее получалось (приобреталось) жилье родителями такого военнослужащего, так и в ином населенном пункте.

Рассматриваемая проблема не касается военнослужащих, которые являются обязательными участниками накопительно-ипотечной системы жилищного обеспечения, так как такие военнослужащие, при соответствующих условиях, независимо от наличия у них жилья, в том числе в собственности, имеют право на приобретение жилья посредством участия в указанной системе жилищного обеспечения.

В соответствии с абз. 8 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" за военнослужащими, обеспечиваемыми служебными жилыми помещениями, на первые пять лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных образовательных учреждениях профессионального образования) сохраняется право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу. Они не могут быть исключены из списков нуждающихся в улучшении жилищных условий по месту жительства до призыва (поступления) на военную службу.

Из смысла указанной нормы следует, что родители военнослужащего, которые также являются (являлись) военнослужащими, в течение первых пяти лет его военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных образовательных учреждениях профессионального образования) сохраняют право на получение жилья (улучшение жилищных условий) с учетом причитающейся военнослужащему - члену семьи доли жилья.

Также в соответствии с вышеприведенной нормой указанные военнослужащие сохраняют право на жилые помещения, занимаемые ими до поступления на военную службу. Это значит, что независимо от фактического проживания или регистрации по адресу имеющегося жилого помещения такие военнослужащие сохраняют право на полученное вместе с родителями-военнослужащими жилое помещение. В этом случае вопрос дальнейшего обеспечения жильем самого военнослужащего должен решаться на общих основаниях и его решение зависит от многих имеющих юридическое значение обстоятельств.

Так, если военнослужащий после окончания военного вуза будет продолжать военную службу в населенном пункте, в котором его родителями получено жилое помещение по договору социального найма по нормам, установленным законодательством, с учетом доли, причитающейся такому военнослужащему, и будет продолжать проживать в полученной родителями квартире, видится правомерным, несмотря на наличие справки о необеспеченности жильем, выданной при окончании военного вуза, не признавать его обеспеченным жильем. В этом случае отсутствуют основания для признания такого военнослужащего нуждающимся в жилье.

Если же указанный военнослужащий с целью быть признанным нуждающимся в получении жилья снялся с регистрационного учета по месту жительства родителей, зарегистрировался по адресу воинской части и стал проживать в общежитии воинской части либо на условиях поднайма (стал снимать жилье), то видится правомерным в отношении такого военнослужащего применение требований ст. 53 Жилищного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых такие граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.

По мнению Председателя Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации В.В. Хомчика, высказанному в докладе на итоговом совещании-семинаре председателей окружных (флотских) военных судов 11 февраля 2010 г., в данном случае речь идет о военнослужащих, которые, будучи обеспечены жилыми помещениями по установленным нормам из источников, не связанных с реализацией статуса военнослужащего, распорядились им по своему усмотрению. Такие военнослужащие могут быть приняты на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня намеренного ухудшения жилищных условий.

Что же касается военнослужащих, которые получали ранее жилое помещение от военного ведомства, но по каким-либо причинам утратили право на него (в том числе в случае расторжения брака), то к таким военнослужащим должны применяться последствия злоупотребления правом путем отказа в защите жилищных прав указанных военнослужащих. Такие военнослужащие могут обеспечиваться жилыми помещениями на общих основаниях с другими гражданами в соответствии с жилищным законодательством, а не в порядке, предусмотренном Федеральным законом "О статусе военнослужащих".

Таким образом, для данной категории военнослужащих фактически исключается возможность самостоятельного получения жилого помещения от Министерства обороны Российской Федерации. В случае если указанные военнослужащие не желают проживать совместно с родителями-военнослужащими (бывшими военнослужащими), свой жилищный вопрос они должны решать за счет личных средств. Возможными вариантами решения возникшей жилищной проблемы является размен имеющегося жилого помещения либо его приватизация и продажа в целях приобретения двух жилых помещений: одного - для родителей, а другого - для военнослужащего.

Если же военнослужащий после окончания военного вуза будет направлен для дальнейшего прохождения военной службы в населенный пункт, отличный от населенного пункта, в котором родителями такого военнослужащего ранее было получено жилье, то такой военнослужащий может быть признан нуждающимся в жилом помещении по месту прохождения им военной службы как "прибывший к новому месту военной службы" и обеспечен служебным жильем, в том числе и до истечения пяти лет с момента окончания военного вуза. Подробно вопросы, связанные с признанием военнослужащего нуждающимся в получении жилья в связи с прибытием к новому месту военной службы, изложены в статье Е.Г. Воробьева "Толкование нормы пункта 1 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" о прибытии к новому месту военной службы в судебной практике Верховного Суда Российской Федерации" <1>.

--------------------------------

<1> Право в Вооруженных Силах. 2010. N 7, 8.

С учетом того что в соответствии со ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" практически исключается возможность получения жилого помещения по договору социального найма либо в собственность военнослужащим, не имеющим общей продолжительности военной службы 10 лет и более, обеспечение такого военнослужащего жильем по социальному найму при общей продолжительности военной службы 10 лет и более вполне согласуется с положениями абз. 8 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих", так как к моменту предоставления жилья для него истекает срок, в течение которого военнослужащий сохраняет право на полученное вместе с родителями жилье. Для признания таких военнослужащих нуждающимися в получении жилья по месту военной службы видится необходимым и достаточным фактическое изменение ими места жительства, что может быть подтверждено регистрацией по адресу воинской части и отсутствием жилья для постоянного проживания по месту военной службы.

В данном случае правомерно не применять в отношении указанных военнослужащих положения ст. 53 Жилищного кодекса Российской Федерации, так как их действия не подпадают под диспозицию <2> этой статьи и связаны с изменением места жительства в порядке прохождения военной службы в ином населенном пункте, отличном от места жительства родителей.

--------------------------------

<2> Диспозиция (от лат. dispositio - расположение) - структурный элемент нормы права, который раскрывает содержание юридически значимого поведения субъекта права. Диспозиция представляет собой ядро юридической нормы, так как указывает действие (бездействие), непосредственно влекущее правовые последствия.

В случае если военнослужащий в течение первых пяти лет военной службы по контракту (не считая времени обучения в военных образовательных учреждениях профессионального образования) стал собственником части жилого помещения как член семьи другого военнослужащего, реализовавшего право на получение жилья посредством получения государственного жилищного сертификата, либо в порядке приватизации, вопрос последующего признания такого военнослужащего нуждающимся в получении жилья, улучшении жилищных условий должен решаться несколько иначе.

Так, соответствующие КЭЧ районов при предоставлении военнослужащему, в составе семьи которого имеется другой военнослужащий, сохраняющий право на получение жилья вместе с ним, государственного жилищного сертификата требуют от последнего сдачи справки о необеспеченности жильем, выдаваемой при окончании военного вуза. Следовательно, в последующем самостоятельное получение таким военнослужащим жилого помещения фактически невозможно в связи с тем, что справка о необеспеченности его жильем уже сдана при реализации им права на жилое помещение вместе с родителями-военнослужащими.

Следует указать, что основания признания граждан нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договору социального найма, определены ст. 51 Жилищного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой таковыми являются граждане:

1) не являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения;

2) являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма или членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и обеспеченные общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы;

3) проживающие в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям;

4) являющиеся нанимателями жилых помещений по договорам социального найма, членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма или собственниками жилых помещений, членами семьи собственника жилого помещения, проживающими в квартире, занятой несколькими семьями, если в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при которой совместное проживание с ним в одной квартире невозможно, и не имеющими иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма или принадлежащего на праве собственности.

Из анализа вышеприведенных норм следует прийти к выводу о том, что при оформлении и выдаче государственного жилищного сертификата военнослужащему, в составе семьи которого имеется другой военнослужащий, сохраняющий право на получение жилья вместе с ним на основании абз. 8 п. 1 ст. 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих", соответствующие КЭЧ районов правомерно требуют сдачи справки о необеспеченности жильем, выданной при окончании военного вуза члену семьи военнослужащего, как доказательства его нуждаемости в жилье.

В результате реализации государственного жилищного сертификата жилое помещение предоставляется военнослужащему (и членам его семьи) на праве общей долевой собственности, и все они становятся собственниками жилого помещения в пределах причитающейся им доли.

Таким образом, применительно к рассматриваемой ситуации вопрос предоставления жилья военнослужащему, являющемуся членом семьи военнослужащего, реализовавшего государственный жилищный сертификат с учетом доли членов семьи, должен решаться с применением положений абз. 3 п. 65 Правил выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов в рамках реализации подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" Федеральной целевой программы "Жилище" на 2002 - 2010 гг., утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 марта 2006 г. N 153, а именно на общих основаниях. Это значит, что, принимая во внимание положения ч. 2 ст. 51 и ч. 7 ст. 57 Жилищного кодекса Российской Федерации, уровень обеспеченности жильем в целях оценки права на получение жилья (улучшение жилищных условий) должен определяться с учетом имеющегося у военнослужащего и у членов его семьи жилья (в том числе доли в жилом помещении) в собственности. При этом учету подлежит жилье, находящееся в собственности, независимо от места его расположения на территории Российской Федерации.

Название документа

Статья: Правовые основы деятельности профсоюзов в условиях глобализации

(Костина Н.И.)

("Социальное и пенсионное право", 2010, N 3)

Дата

22.07.2010

Информация о публикации

Костина Н.И. Правовые основы деятельности профсоюзов в условиях глобализации // Социальное и пенсионное право. 2010. N 3. С. 29 - 32.

Примечание к документу

Текст документа

ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРОФСОЮЗОВ В УСЛОВИЯХ

ГЛОБАЛИЗАЦИИ <*>

Н.И. КОСТИНА

--------------------------------

<*> Kostina N.I. Legal fundamentals of activities of trade unions in conditions of globalization.

Костина Н.И., кандидат юридических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических наук Светлоградского филиала Института Дружбы народов Кавказа.

В статье автор исследует правовой статус российского профсоюзного движения и принципы его деятельности, предлагает меры, направленные на усиление социальной роли профсоюзов в условиях глобализации.

Ключевые слова: профессиональный союз, индивидуальные и коллективные трудовые споры, права профсоюзов, глобализация.

The author of the article studies legal status of Russian of trade union movement and principles of activity thereof, proposes measures aimed at strengthening of social role of trade unions in conditions of globalization.

Key words: trade union, individual and collective labour disputes, rights of trade unions, globalization.

По мнению И.А. Иванникова, "профсоюз - массовая общественная организация наемных работников, основанная на общности их интересов в процессе труда и имеющая целью улучшение условий жизни и труда своих членов" <1>. В России для профсоюзов в этой сфере работы непочатый край. Низкие заработные платы, безработица и другие бедствия ведут к снижению уровня жизни населения. Этому не способствует и такое бедствие, как пьянство. "Все террористы, насильники, бандиты России убили за 2007 год 50 тысяч человек, алкоторговцы - 700 тысяч человек. Так почему же второе - бизнес, а первое - преступление?" <2>. Особенно тяжело в этих условиях тем работникам наемного труда, которые не защищены профсоюзами. Если в странах Западной Европы профсоюзы занимают видное место в политической системе общества, защищают и представляют интересы трудящихся, то в России их работа выглядит неэффективно, а в некоторых организациях их нет вообще. И.А. Иванников считает, что "профсоюзы могут стать для госвласти мощной оппозицией в любом государстве" <3>. Поэтому их деятельность должна быть наиболее полно урегулирована правом, чтобы социальный конфликт не выходил из правового поля его разрешения.

--------------------------------

<1> Иванников И.А. Актуальные проблемы теории государства и права. М.: Юрлитинформ, 2009. С. 133.

<2> Большаков В. Депрессивный стакан. Больше всего пьют там, где царит безысходность // Литературная газета. 2009. 23 - 29 сен. N 38.

<3> Иванников И.А. Указ. соч. С. 133.

Мировой кризис усилил негативные тенденции в российском обществе. Как могут ослабить профсоюзы лишения трудящихся? Какие сферы деятельности могут они еще затронуть? Как регулировать правом выступления профсоюзов против глобализации? Эти и другие вопросы сегодня являются актуальными в деятельности профсоюзов.