Глава пятая. Лемурия. Ей был уготовлен шанс стать колыбелью землян

Лемурия. Ей был уготовлен шанс стать колыбелью землян. Как заботливые родители, мы создавали для своих детей всё, что им могло бы пригодиться – целые города с системами коммуникации и энергоснабжения, ибо мы свято верили в то, что наши дети будут достаточно развиты, чтобы всем этим пользоваться.

Наших врагов-завистников это весьма напрягло, как я и предполагал. Им на тот момент им ещё не хватало смелости, чтобы творить то же самое. Но наивно было бы полагать, что такая стратегия заставит их сдаться. Напротив, их гнев и злоба только крепли, а коварство обретало всё более хитрые формы.

Схема гибридизации лемуров и рептилоидов работала, но особи получались недостаточно приспособленными к жизни на Земле.

За ходом нашей работы внимательно наблюдали дэвы, осевшие неподалёку, в континентальной части Лемурии. Они предложили свою помощь, которую яростно отвергли Иблис и Кукулькан, зато радостно принял Ану. Он обосновал своё решение тем, что, во-первых, мы находимся в очень затруднительном положении и помощь со стороны нам в самом деле не помешает, а во-вторых, это снимет напряжение в отношениях с другими расами.

Даже мне, самому бестолковому рептилоиду, это решение показалось опрометчивым. Если бы Всевышний желал подключить к проекту другие расы, он заявил бы об этом. А снимать напряжение в отношениях было бесполезно. Следовало бы давно смириться с тем, что у нас больше никогда не будет друзей даже среди рептилоидов - настолько сильна была зависть к нам, богоизбранным.

- Так ты говоришь, она неравнодушна ко мне? – спросил я, обращаясь к Барсику.

- Я такого не говорил. Я лишь сказал, что ты зря переживаешь на этот счёт.

- Может, всё-таки объяснишь…

- Тебе будет интереснее выслушать мои объяснения, - перебил меня Барсик. – Или ты наконец сам наведёшь порядок в своей жизни?

Тяжело выдохнув, я отвернулся и посмотрел на горизонт. За высокие холмы, поросшие непроходимыми джунглями, садилось Солнце, бросая свои последние лучи на пирамиды города, укрывшегося в уютной живописной долине. Вид заходящего Солнца всегда побуждал меня к философским размышлениям, и этот случай не стал исключением.

Что мешало мне завладеть Эрешкигаль? Рептилоиды беспорядочно вступают в интимные связи безо всякого смущения, даже с представителями своего пола и близкими родственниками. Я обращаю на это внимание, потому как полагаю, что читатель сочтёт это неэтичным, и чуть позже я объясню почему я так полагаю. У рептилоидов же не существует представлений об этике, и они не брезгуют делить ложе с кем попало, лишь бы усмирить зов своей шершавой плоти.

Да, всё было бы просто, если бы я хотел только лишь завладеть Эрешкигаль. Но я хотел чего-то иного и не мог объяснить даже самому себе, чего именно.

- Барсик, послушай, ведь у вас обряд обмена генетическим материалом сопровождается какими-то церемониями, верно?

- Верно. Порой эти церемонии продолжаются по несколько недель.

- А потом? Самцы ведь не бросают самок и участвуют в воспитании потомства, верно?

- Да, есть такое дело. Но они скорее не воспитывают потомство, а добывают средства к существованию.

- А потом?

- Когда дети станут достаточно взрослыми, пары расходятся.

- Чем оправдано такое поведение? Инстинктами?

- Не знаю… Так заведено.

Я знал, что Барсик не сможет ответить на все мои вопросы, ибо он не был умнее меня. А кто мог?

Понятие «институты брака» у рептилоидов было весьма эфемерным. Были супруги, которые вместе заботились о потомстве. Как правило, семьи образовывались одним самцом и одной самкой. Но встречалось и многожёнство, и многомужество, встречались семьи, где было несколько мужей и несколько жён, причём числа первых и вторых далеко не всегда совпадали.

Влечение особей рептилоидов друг к другу оправдывалось инстинктом размножения, который требовал создания красивого, сильного и жизнеспособного потомства.

Но никакой сложной психической составляющей в отношении мужчин и женщин не было.

Структура общества рептилоидов, скорее всего, понятна читателю, поскольку довольна проста. Да и само ментально-физическое устройство рептилоида, как живого существа, предельное простое. Одно тело – одно сознание. У дэвов же всё гораздо сложнее.

Я обратился к Шиве – одному из трёх всевышних дэв. Благо, мои регалии в виде почётных орденов позволили добиться его аудиенции.

Не то, чтобы Шива был самым важным среди этой триады дэв, куда ещё входили Вишну и Брахма, но он был самым открытым и коммуникабельным среди них, да и вся его жизнедеятельность была более наглядна. Поэтому, я хотя бы знал, о чём его можно спросить.

Сознание Шивы распространялось на его физическое воплощение, физическое воплощение его жены Шакти и различные его ипостаси, имевшие и не имевшие физические формы. Т.е. одно физическое воплощение Шивы (мужское) было женато на другом (женском).

Иногда встречаются упоминания о том, что дэвы – гермафродиты. Это не совсем так. При рождении они способны сами выбирать конфигурацию тела, следовательно, могут родиться и гермафродитом. Но, как правило, им комфортнее существовать в двух ипостасях – мужской и женской, разделив энергии.

А уж в знаниях об всевозможных энергиях им нет равных. Если мы (в частности, рептилоиды) отождествляем себя с телом, дэвы сепарируют ментальную, энергетическую и физическую составляющую самих себя. И это ещё утрированно. Одних только тел они насчитывают 7 штук, причем границы между ними довольно размытые. Мы же, рептилоиды, порой редко задумываемся о наличии у себя души из-за её нематериальности. То, что мы называем духовностью, для нас, рептилоидов, некое мутное словоблудие. Для дэвов же духовность – это немая практика, приносящая поистине удивительные плоды.

Глубина их познаний в космической энергетике позволила им стать поистине уникальной расой. Их невозможно лишить этих знаний, невозможно уничтожить или даже запугать. Фактически, они существуют в мире ментальном и неосязаемом, они сами выбирают кем и когда родиться в мире физическом, а все их знания хранит сознание, а не мозг.

Дэвы – очень удивительная раса. Настолько удивительная, что я не считаю себя достойным более говорить о ней.

Шива сидел у подножия отвесной скалы, покрытой снегом, и медитировал. Если бы он встал, рост его превосходил бы высоту многих деревьев. Синеватая кожа, крепкие мускулы и четыре руки вызывали восхищение, хотя и выглядело это весьма необычно. Над ним проносились массивные тёмно-синие облака, озаряемые яркими лучами золотого Солнца. В общем, картина, представшая передо мной, была в прямом смысле божественная. Честно говоря, я даже боялся нарушать его покой.

- О мудрый Шива, могу ли я обратиться к тебе?

- Если бы не мог, я не позволил бы этому случиться, - сказал он приятным, низким, очень громким голосом, и эхо его отозвалось в окрестных горах.

«Ещё один умник», - подумал я и уж было собрался задать вопрос, но великий дэва опередил меня:

- Я знаю, что тебя беспокоит. Но можешь ли ты сам сказать, что беспокоит тебя?

- Есть одна… У меня есть… э… Я тут однажды…

Пока я совершал тщетные попытки сформулировать вопрос, великий Шива сверлил меня своим божественным взглядом, отчего я чувствовал себя жалким и ничтожным. В конце концов я устал, отчаялся, тяжело выдохнул и сказал:

- Я не могу разобраться в самом себе.

- Ты печалит то, что ты задумываешься о своих поступках, в то время как твои сородичи действуют бездумно. Ты действуешь так, будто мир полон загадок и неожиданностей, они же действуют так, словно все правила давно написаны и изучены. И ты считаешь себя не правым, потому что ты в меньшинстве.

- В мире нет ничего правильного и неправильного, Рехуа.

«Откуда он знает моё имя?» - пронеслось в моей голове.

- Потому что ты для меня, как открытая книга, Рехуа. Нет ничего плохого в том, что в твоих поступках возникает осознанность. И нет ничего плохого в том, что ты задумываешься о свой карме.

- О чём?

- О карме. О действии. Карма – это и причина, и следствие каждого действия.

Каждый ответ порождал ещё больше вопросов. Я уже забыл, зачем пришёл. Невольно в моей голове возникла мысль: «Как это всё остановить?»

- Избавиться от кармы, - поспешил с ответом Шива.

Как некогда я проводил время в беседах с Ктулху, теперь я проводил его в беседах с Шивой. О мудрости, что он поведал мне, можно написать целую библиотеку. Но больше всего я ему благодарен за то, что он обучил меня многим полезным практикам, которые способствовали моему духовному росту. В частности, он обучил меня медитации.

Также Шива развеял некоторые мифы и предрассудки, связанные с философией дэв. Например, бытует ошибочное мнение что накопление положительной кармы – благое занятие. Нет, оно, конечно, благое, но бестолковое, потому что карма, положительная или отрицательная – водоворот, который засасывает и не даёт вырваться в более высокие сферы существования.

Ещё один миф, связанный с философией дэвов – это то, что медитация – это сидение с блаженным видом со скрещенными конечностями. На самом же деле медитация – это обуздание ума, и она может сопровождаться любым действием, наполненным осознанностью.

Большим уважением к Шиве проникся и Ану, назначив его генерал-губернатором и комендантом Лемурии. Вернее, это Ану так думал. Мы-то с Вами понимаем, что просто Шива позволил этому случиться.

Я был только рад такому стечению обстоятельств. Шива создал расу разумных существ на основе лемуро-рептилоидов, добавив генетического материала физических воплощений дэвов. Лемурийцы (так их окрестили) стали красивыми высокими созданиями со светлой розоватой кожей, потому что в крови их транспорт кислорода осуществлял гемоглобин – белок на основе железа, а не гемоцианин – белок на основе меди, придающий синий цвет крови и голубоватый - коже. Так решено была сделать, ибо на Земле железа в избытке, а меди сравнительно меньше.

Благодаря родителям-дэвам лемурийцы стали высокодуховной цивилизацией, благодаря родителям-рептилоидам – высокоразвитой в техническом плане.

Земляне даже превзошли мои ожидания. Они были красивыми, сильными, жизнеспособными, миролюбивыми, с развитым интеллектом. По истине божественная раса.

Их государство, Лемурия, расположенное частично на островах, частично на массивном континенте, было райским уголком посреди этой богомерзкой планеты.

Но я слишком расслабился, созерцая, как развивается и налаживается жизнь землян, ведь наши враги зря времени не теряли: строили коварные планы и совершали лукавые злодейства.

Не теряя надежды создать более совершенных существ, они экспериментировали с гибридом лемура и рептилоида. С горем пополам у них получались какие-то мохнатые прямоходящие животные со страшными мордами, подающие признаки сообразительности, но не интеллекта. У них присутствовали зачатки социальности, но духовность, хотя бы в малой степени свойственная лемурам, исчезла вовсе. Зато злоба, свойственная рептилоидам, осталась практически неизменной.

Некоторым удавалось воровать лемурийцев и проводить опыты с ними. Так возникли, например, наги – создания с телом лемурийца и хвостом змеи.

И далеко не всегда бессовестные мироздатели следили за судьбой своих созданий. Так на Земле возникали всяческие горгульи, как результаты неудачного скрещивания видов. Всё их многообразие я даже затрудняюсь описать.

Но это было ещё не самое страшное…

Ничто так не объединяет, как общий враг. Сейчас для многих инопланетян, пребывавших на Земле и на других планетах её звёздной системы, этой объединяющей силой служила «Чёрная дыра мира», дэва Шива и его сподвижники, а величие и процветание Лемурии люто раздражало их. Поэтому, они решили просто-напросто уничтожить её, о чём я узнал от своего верного друга Барсика. Причём, замаскировав это под природный катаклизм.

- Шива! Шива! – кричал я, запыхаясь. Они хотят уничтожить Лемурию!

Но великий дэва оставался безмятежен:

- Я знаю. Все в Лемурии это знают.

- Мы не должны это допустить!

- Почему?

- Потому… Э… Потому что Всевышний поручил нам…

- Говорил ли он, что он доволен результатом? Откуда ты знаешь, что уничтожение Лемурии – не Его промысел?

- Ну…

- На Земле свершилось много того, чего он никому не поручал.

- Но мы…

- А ты, Рехуа? Ты сделал то, что он поручил тебе? Ведь, признайся, ты не считаешь себя полноценной частью «Чёрной дыры мира». У тебя здесь отдельное задание, гораздо более важное. Ты его выполнил, Рехуа?

Я был сокрушён.

Читатель может открыть первую главу, прочитать последнюю реплику Всевышнего и вспомнить, о чём Он просил меня. Но пройдут тысячелетия, прежде чем я научусь детально вспоминать каждое мгновение своей жизни. Глядя на то, как Лемурия содрогается от землетрясения и многочисленных извержений вулканов, я мучил себя вопросом: «Что? Что поручил мне Всевышний?»