Но такого не бывает. Только не в этой жизни, где каждый человек точно так же, как и ты сам, законченный эгоист, готовый дышать только ради себя

Невозможно…

Тогда к чему вся эта суета?

С этой последней мыслью к тебе приходит понимание, что пора все это, наконец, закончить. К чему растягивать агонию еще на несколько лет? Ведь жизнь такая хрупкая вещь, а смерть, она вот тут, совсем рядом, каждую неумолимую секунду. Она рядом, только руку протяни и…

Именно в такие моменты и может произойти что-то, что поставит всю твою жизнь с ног на голову. А если с вами такого не происходило, значит, вы еще не стояли за той самой чертой, после которой уже нет пути назад.

- Ри-и-ика! – слезливый голос сестры вырвал его сознание из навязчивых мыслей о самоубийстве.

- Чего тебе? – буркнул парень, не отрываясь от медитативного созерцания зимнего пейзажа за окном.

- Рика, меня не пригласили на рождественскую вечеринку!

- И? – он поднес к губам уже наполовину истлевшую сигарету и затянулся так, что закружилась голова. Этид тем временем подкралась ближе и сжала в кулачках тонкую ткань футболки на его спине.

- Это обидно... Все мои подружки идут, а мне дома сидеть, да?

- Радовалась бы, - Рикальд сделал новую затяжку и очень медленно выдохнул дым в приоткрытую форточку.

- Ну Ри-и-ика! – заныла сестра, еще сильнее сминая ткань.

- Что? – он оглянулся и, прищурившись, взглянул на это надоедливое существо, забота о котором легла на его плечи еще в далёком и беспросветном детстве.

Отец исчез сразу после рождения Этид, не сказав ни слова. Даже записки не оставив. А мать… Рика сжал кулаки, но лицо его оставалось таким же бесстрастным, как и всегда. Он не мог себе позволить вымещать злость на сестре. Только не на ней. Никогда.

- Ты ведь идешь? – девочка уставилась на брата большущими карими глазами. – Рика, у тебя же нет пары?

- Не вижу связи, - бросил он раздраженно. Знает ведь, как он ненавидит всё это нытьё и этот взгляд доверчивой лани, на который покупались абсолютно все. И все равно терроризирует.

- Ну пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста…

- Нет, - отрезал он холодно.

- Рика, тебе же все равно, с кем идти! Ты меня проведи только, а там я уже сама…

- Что сама-то, а? – не понял парень и схватил ее за плечо. – Ты что удумала, малая?!

- Да ничего такого, - нежные пальчики погладили его руку, враз покрывшуюся мурашками. И парень тут же разжал ладонь, понимая, что в этом неконтролируемом припадке братской опеки мог причинить ей боль.

- Прости, - выдавил он через силу. Всё же извинения - это не его. – Я думаю, тебе лучше остаться дома. Иди уроки что ли поучи. Займи себя чем-нибудь полезным.

- Так ведь каникулы, - Этид еще больше округлила глаза, и Рикальд вдруг осознал, что не откажет ей. Просто не сможет.

- Глупая... мелкая... террористка! – начал было он со злостью, но, видимо, в выражении его лица появилось что-то такое, заставившее девочку просиять.

- Спасибо, Рика! – заверещала она и, обхватив руками его за пояс, прильнула к нему всем телом. – Ты лучший брат на свете!

- Я ведь еще не согласился, - выдавил парень, выбрасывая недокуренную сигарету, чтобы ненароком не обжечь ею Этид. Но девочка лишь еще сильнее сжала его в объятьях и после унеслась в свою комнату, крикнув, что будет готова через полчаса.

***

- Ты, конечно же, осознаёшь всю ответственность, которую возлагаешь на себя, – мама подводила веки коричневым карандашом и одновременно сверлила его взглядом через зеркальное отражение.

- Конечно же, - буркнул парень, глядя в пол. Он стоял у стены, подперев ее спиной и спрятав ладони в карманах джинсов. Знал, что мать ненавидит, когда он так себя ведет, и делал это ей назло. Ему очень нравилось выводить из себя эту на первый взгляд уравновешенную женщину.

- Твоей сестре всего тринадцать, - не унималась она, прямо-таки прожигая Рикальда своими злыми глазами, в которых навеки поселилась давящая усталость.

- Я помню, сколько ей лет…

- Хорошо бы ты еще осознавал, что в ее светлой, но пока еще пустой головке гуляют сквозняки. Впрочем, как и в твоей, хоть ты и старше на два года. Ты уверен, что справишься?

- Я веду ее на рождественский вечер, а не на разборки с дворовой шпаной. Что тут сложного?