Глава 15. Вдоль кряжа росли в основном ели, к самому подножию сменявшиеся невысокими худосочными грабами

Вдоль кряжа росли в основном ели, к самому подножию сменявшиеся невысокими худосочными грабами. Подлесок был редким и чахлым. Горы казались совершенно неприветливыми, а реки, которые то и дело приходилось пересекать, столь бурными и дикими, что порой на переправу приходилось терять больше нара. Но вместе с тем северянин знал свое дело, выбирал самый торный из всех путей, и воины с каждым днем продвигались все дальше на север.

Во время этих долгих и утомительных переходов они почти не разговаривали, стараясь выдержать темп, выбранный сыном Ирбиса. Тяжелее всех приходилось медленно выздоравливающему Рандо. Его спасало только упорство. К вечеру, когда отряд останавливался на ночлег, он через силу заставлял себя съесть скудный ужин и мгновенно засыпал.

С едой особых проблем не было. Кальн, вооруженный не только обоюдоострой секирой, но и луком, здорово облегчил им охоту, а воды всегда было вдосталь — с гор стекало множество ручьев. Погода для этого времени года стояла замечательная. Лук как мальчишка радовался отсутствию дождя, пел под нос песни и резался в одиночку в кости. «Леопард» несколько дней терпел, затем, больше не в силах сдерживаться, подсел к стражнику и в три приема выиграл у него всю имевшуюся наличность, оставив соперника с открытым ртом.

— Эй! Ты… — возмутился было Лук, но воин, смеясь, погрозил ему пальцем:

— Только посмей сказать, что я жульничал.

— На следующей остановке я хочу отыграться, лопни твоя жаба!

— У тебя еще что-то осталось? — изумился рыцарь.

— Найдется, — с достоинством ответил солдат, сделав вид, что не заметил неодобрительного взгляда Га-нора.

— Будь по-твоему, приятель, — весело сверкнув зелеными глазами, ответил тот. — Я с радостью обдеру тебя как липку.

— Ну, это мы еще посмотрим, — хмыкнул Лук, нежно баюкая в руках кости. — Второй раз я буду удачливее.

— Похоже, они нашли общий интерес, — усмехнулся Рандо, наблюдая за разговором.

Га-нор мрачно кивнул:

— Если только не переругаются до вечера.

— Завязывай, Кальн, — сказал «леопард». — Наиграетесь на вечерней стоянке. Пора в дорогу.

Они собрались и шли больше нара, прежде чем Га-нор остановился и стал напряженно осматривать землю.

— Что такое? — подошел к нему Рандо.

— Придется делать крюк, милорд. Впереди говы.

Рыцарь переглянулся с Кальном.

— Этот крюк может нам дорого стоить. Ты уверен, что не ошибаешься? — предельно вежливо поинтересовался «леопард», но вместе с тем освободился от ремня, удерживающего секиру на спине, и взял ее в руку.

— Некоторые из говов смердят, — решил разъяснить Га-нор.

— Я ничего не чувствую. Тут кроме хвои…

— Правильно. От демонов несет хвоей. Деревья так сильно никогда не пахнут. И вот еще. Смотри. — Он нагнулся и поднял с земли еловую шишку. — Видишь? Края чешуек золотистые. Значит, гов рядом.

— Вы, северяне, очень странные, — заметил рыцарь. — По запаху хвои и драным шишкам узнавать, что поблизости тварь из Бездны… О таком я даже не слышал.

— Насколько я помню книги, осенью эти существа впадают в спячку. — Рандо отвел в сторону колючую еловую лапу, загораживающую дорогу.

— Они все время в спячке и, на наше счастье, редко просыпаются, лопни твоя жаба! — воскликнул Лук. — Как вы думаете, ваша милость, будет ли гадина счастлива, если ее разбудить?

— Лесные говы опаснее тех, что живут в горах, — вновь заговорил следопыт. — А в последнюю встречу с горным демоном из десяти моих соплеменников в живых остались только я и еще двое.

Повисла гнетущая тишина. История о «слабом» демоне из Самшитовых гор не прибавила желания встречаться с его лесным собратом.

Лук начал оглядываться, но его опасения были напрасны. Никто не ломился через подлесок и не думал их преследовать.

— Слушай, приятель. А шпагуков здесь не водится, лопни твоя жаба?

— Нет. Мы не в Лесном краю.

— Но места довольно дикие.

— Это бывшие земли Высокородных.

— И что?

— Шпагуки не слишком любят остроухих.

— Последнего эльфа здесь видели тысячу лет назад, лопни твоя жаба!

— Их магия до сих пор в земле.

Они шли по мрачноватому еловому лесу больше трех наров. Свет почти не проникал сквозь плотные ветви, и внизу царила полутьма. Густой ковер из пожелтевших игл и беловатого мха поглощал шаги, ярко-алые гроздья ягод на тонких, гнущихся под их весом веточках были видны за несколько десятков шагов. Их саваном накрывала старая паутина.

Во второй половине дня воины вплотную приблизились к горам и пошли вдоль быстрой, гремящей на перекатах реки, крутой противоположный берег которой переходил в скалистый склон. Идти оказалось тяжело. Широкие площадки между камнями заросли непролазным кустарником, и, промаявшись больше нара, Га-нор увел отряд от реки, напоследок наполнив фляги ледяной водой.

К вечеру, двигаясь вдоль кромки угрюмого леса, перебираясь через глубокие стремительные ручьи и прыгая по гладким, покрытым серо-зеленым лишайником валунам, они увидели впереди молочно-белую стелу, на несколько ярдов возвышающуюся над самыми высокими елями.

— Опять эльфы? — спросил Лук, указывая на странное сооружение.

— Да, — подтвердил Рандо. — Похоже на них. Что там наверху? Птица?

— Бабочка, — прищурившись, сказал Га-нор.

Покинув залитое вечерним солнцем пространство, отряд вновь вступил в густой ельник.

Казалось, что здесь уже давно живет вечер и вот-вот он уступит место ночи. Друзья прошагали по сумрачному лесу около нара, когда за деревьями блеснуло что-то белое, и люди замерли на краю откоса.

Прямо у них под ногами, спрятавшись среди могучих деревьев, в чашеобразной котловине лежал город. От его окраин мало что осталось, стен укреплений не было вовсе, а груды битого камня и массивные, поросшие мхом плиты не могли рассказать, каким это поселение было раньше.

Зато дальше виднелись многочисленные, уже знакомые витые колонны, несколько павильонов с разрушенными крышами, и, наконец, вдали были заметны полукруглые купола и устремляющаяся в небо шестигранная колонна, увенчанная парящей над всем миром бабочкой.

— Проклятые ублюдки! Никогда бы не подумал, что Высокородные умеют так строить. — В грубых словах Кальна слышалось глубоко скрытое восхищение.

— Говорят, Скульптор кое-что подсмотрел у остроухих. — Рандо придирчиво изучал стелу. Некоторыми частями она напоминала ему Колос Корунна. — Конечно, многое Целитель сделал по-своему, но, казалось, ухватил полет их мысли.

— Как думаете, сколько лет этому месту, милорд? — спросил Лук.

— Не меньше трех тысяч. Город неплохо сохранился, лес мог бы поглотить его целиком.

— Дураки эти эльфы, лопни твоя жаба. — Лук не разделял восторга рыцаря. — Построить жилье в такой яме! Тьфу! Да любой осел возьмет его без всякого штурма. Ни стен, ни сторожевых башен!

— Они им были не нужны. — Рандо присел на корточки. — Остроухим не от кого было защищаться. Та страна, которая потом стала Империей, не обращала внимания на леса востока и тех, кто в них жил. Людей интересовало побережье. И Высокородные никогда не предполагали, что мы настолько далеко протянем руки.

— Вон спуск, — сказал Лук.

Склон в этом месте был более пологим, в его форме еще угадывались нечеткие контуры ступеней. Под ногами скрипело мелкое каменное крошево — впервые за многие годы город встречал гостей.

Отряд шел по центральной улице, между фундаментами полуразрушенных домов, среди растрескавшихся мраморных колонн, сухого плюща, вьюна и желтого папоротника, достигающего высоты человеческого роста. Здесь тоже росли клены. Красные, как на эльфийском кладбище.

Рандо не знал, задумывалось ли это специально или сложилось само по себе, но эффект от расположения города был потрясающим — котловина, окруженная со всех сторон стеной леса, казалась огромным колодцем, пронизанным до самого дна лучами солнца.

— Почему его не разрушили? — Лук шел, глазея по сторонам.

Рандо снял перчатки, засунул их за пояс и ответил:

— А ты бы разрушил?

— Не знаю. Я с ними не воевал.

— Возможно, здесь вообще никто не воевал, — пожал плечами рыцарь. — Город, как ты сам только что сказал, не приспособлен к обороне. Жители могли оставить его без боя и уйти в Сандон или Уролон.

— Неужели никто за столько лет…

— Здесь глушь, — поддержал командира Кальн. — А Империя огромна. Нельзя обойти все леса, нельзя облазить все горы. А уж на востоке, возле Облачных пиков, сами Проклятые ноги сломают.

— Но тогда, лопни твоя жаба, в городе еще может быть что-то ценное!

— Портянки эльфийского дельбе, — хмыкнул Кальн. — С его личным вензелем.

— Лопни твоя жаба! Вот уж смешно-то! Если эльфы бежали, тут вполне могла остаться хоть целая сокровищница…

— Успокойся, Лук, — попросил Га-нор. — Эльфы никогда не любили золото. И никогда не оставляли ничего ценного своим врагам.

— Первое исключает второе.

— Но вывод один — здесь ты не найдешь ничего.

Улица, по которой они шли, пахла умирающим садом. Садом, который давным-давно одичал и зарос чертополохом и боревником. Сухие зонтики подрагивали от прикосновений и сыпали просо черных семян в пожухшую траву. Погибший плющ все еще цеплялся за трещины в белых стенах, не желая падать. Его сероватые листья издали напоминали блеклую мозаику. Не удержавшись, Рандо коснулся перекрученной в конвульсии ветви, и на него тут же обрушился листопад из сухих «мотыльков». «Леопард» вытряхнул из волос мусор и догнал следопыта.

Северянин нравился ему своим немногословием и обстоятельностью. Рыцарь заметил, что тот ни разу не совершил поспешного и необдуманного поступка. Следопыт делал все неторопливо, но стоило случиться какой-либо неприятности, варвар мгновенно оценивал обстановку и тут же начинал действовать. И ничто не могло его остановить. Создавалось впечатление, что проще справиться с прущим на тебя синским носорогом, чем с озверевшим сыном Ирбиса.

— Га-нор, ты всегда хотел стать воином? — спросил Рандо, поравнявшись с северянином.

Тот улыбнулся.

— Я сказал что-то смешное? — поднял бровь рыцарь.

— Если у детей Ирбиса рождается мальчик, его судьба предопределена. Все мужчины моего народа — воины. А вы, милорд? — Все внимание следопыта по-прежнему было приковано к домам и извилистой линии улицы. — Всегда хотели стать воином?

— Нет, — неохотно ответил рыцарь и неожиданно для себя признался: — Когда был мальчишкой, мечтал стать Огоньком.

— И что же помешало?

— Отсутствие «искры», — сухо ответил молодой человек, показывая, что ему не слишком приятна эта тема.

Га-нор внезапно замер и поднял руку, прося спутников остановиться. Следопыт долго прислушивался, но почудившийся ему звук затерялся где-то в мертвом городе. Все было тихо.

— Что не так, лопни твоя жаба? — подскочил к нему уже схватившийся за оружие Лук.

Но северянин лишь покачал головой:

— Пока не знаю.

— Мы у цели, — подал голос Кальн. — Посмотрите-ка вперед.

Они стояли на границе центральной площади города. По форме она тоже напоминала бабочку. Спутники были у самого дальнего края северного «крыла». А южное — примыкало к самому склону котловины, превращенному в каскад рукотворных водопадов. Река, берущая свое начало в горах, перекатывала свои волны на базальтовых ступенях, сбегала в каменное русло и наполняла небольшой ромбовидный пруд. В его центре находилось основание стелы, вершину которой они увидели над лесом.

— Куда уходит вода? — недоуменно нахмурился стражник.

— Под землю. В туннель или пещеру, — ответил Рандо.

Они пересекли площадь, и Лук, перегнувшись через бортик бассейна, увидел чистое мраморное дно с мозаикой из мелкой оранжевой плитки, отливающей металлическим блеском. Разумеется, на ней, сверкая всеми цветами радуги, порхали изображения мотыльков.

— Город скотов Дома Бабочки, чтобы их всех поразила чума! — сплюнул в воду Кальн.

— Зачем же плевать, лопни твоя жаба?! — возмутился Лук, как раз собирающийся наполнить флягу.

— Если здесь есть могилы, я с радостью спляшу на них. Вот уж кого следует сжить со свету, так это псов Ольвэ.

— Ольвэ мертв уже несколько лет, — заметил Рандо.

— Какая разница? Этот или другой?! Они все — бешеные звери. Их следует истреблять, милорд.

— Представь себе, о нас они думают точно так же. Именно поэтому мы их ненавидим сильнее, чем другие Дома.

— Скоро стемнеет. Хорошо бы нам присмотреть место для ночлега, — вмешался в разговор рыцарей Га-нор.

Отряд из четырех человек снова пересек площадь, направляясь к отлично сохранившемуся дому с невысокой мраморной лестницей и спиральными колоннами. Его покатая крыша, загнутая по краям, словно лихая шляпа моряка, несмотря на годы и ненастья, уцелела. В полукруглом здании было множество высоких листовидных окон и арок в виде сплетающихся друг с другом виноградных лоз.

— Не иначе королевский дворец, — улыбнулся Лук.

— У Высокородных правит дельбе, — поправил его Рандо.

— Да и для дворца постройка явно маловата, — тут же добавил Кальн. — И сам городок тоже мелок для столицы.

…Бездна меня забери! Какой тьмы?!

— Лопни твоя жаба, — угрюмо выразил свое отношение Лук.

— Ты, кажется, искал могилы? — сухо заметил Га-нор, стоя на пороге и вглядываясь в вечерний полумрак большого зала. — Ты их нашел.

Пол был усеян останками.

— Что-то мне расхотелось танцевать, — сказал Кальн, без всякого трепета склоняясь над ближайшим покойником. Хмыкнул. Подошел к следующему. — Да и не на ком. Это не остроухие. Это люди.

— Кости очень старые. Что бы здесь ни случилось, это произошло очень давно.

— Думаю, ты прав, северянин, — согласился Рандо. Стараясь не тревожить желто-коричневые остовы, он осторожно пошел вдоль стены. — Бой завершился задолго до нашего рождения.

— Интересно, что здесь произошло?

— Этого мы никогда не узнаем, лопни твоя жаба. Не пора ли убираться?

— Сейчас. — Га-нор заметил в центре зала, где мертвецов было особенно много, кое-что интересное. — Идите сюда. Клянусь Угом, это следует увидеть!

Лук, недовольно ворча, подошел к приятелю:

— И что тебе здесь потребовалось?! У меня от склепа мурашки по ко… — Он поперхнулся и остановился с открытым ртом.

— Вот это да! — Кальн протянул руку к найденному сыном Ирбиса предмету, но Рандо перехватил его за запястье:

— Не стоит.

— Как скажете, командир.

— Надо его сжечь. — Лук с омерзением глядел на черный посох, навершие которого было сделано в виде человеческого черепа.

— Игрушки некромантов опасны и после смерти своих владельцев. Я бы оставил все как есть, — сказал Рандо.

— Ваша милость! Это очень опасная штука!

— Вот именно поэтому не стоит трогать змею. Значит, колдуны. Очень интересно. — Рыцарь обнажил меч и поддел острием блеклую тряпку, волокна которой, не выдержав, расползлись. — Красно-зеленое знамя… Скелеты лежат здесь с Войны Некромантов.

— Извините, ребята, но ночевать я тут не стану! — Стражник замотал головой так, что казалось, еще немного — и она отвалится. — Последний год мертвецы пугают меня до умопомрачения. Я не поручусь, что они ночью не встанут и не придут по наши души.

— Как быть с некромантом, милорд? — Кальн с сомнением посмотрел на Рандо. — Вы же знаете легенды, что подобные ему не спешат убираться в Бездну даже после смерти. Личи. Так, кажется, называются такие твари.

Лук припомнил матушку и бабушку своей жабы и затравленно застонал. Рандо нахмурился, провел по заросшей щеке рукой, задумался, припоминая что-то:

— Нет. С этим проблем не будет. Обмануть смерть могут только высшие колдуны. Да и то не все. А на этом посохе только три позвонка. Но нам лучше поискать другое место для ночлега. Даже животные не тронули костей. Давайте и мы оставим их в покое.

Они покинули здание, ставшее могилой для нескольких десятков людей. Лук, спускаясь по лестнице, постоянно оглядывался, явно ожидая, что потревоженные мертвецы бросятся вдогонку за живыми.

— Вы уверены, что в других развалинах нет покойников?

Его вопрос канул в пустоту.

На этот раз они постарались выбрать здание попроще. И хотя это оказалось не так легко — каждая постройка в городе была по-своему виртуозна, — в конце концов остановились на полукруглом двухэтажном доме с восемью колоннами. Серповидные «крылышки» на крыше сразу же дали Рандо понять, что это библиотека — похожие изображения попадались ему в книгах о Высокородных.

На первом этаже оказалась просторная галерея с полом, покрытым многовековой пылью. Она примыкала к огромному круглому залу. Оба помещения оказались абсолютно пустыми. Ни мебели, ни вещей. Ни трупов. Последнее обстоятельство немного приподняло дух приунывшего Лука, и он, поднявшись по мраморной лестнице на второй этаж, осмотрел малый зал. Но и здесь ничего опасного не обнаружил. Высунувшись из окна, воин спросил у Га-нора, можно ли зажечь огонь у входа и готовить еду, и, получив утвердительный ответ, забыл обо всех бедах.

Сын Ирбиса направился к фонтану. С наслаждением умылся. Затем взгляд северянина в очередной раз упал на пестрых бабочек, кружащихся по мозаичному дну, и именно в этот момент он понял, что смущало его в этом месте. Следопыт стремительно бросился обратно.

— Собирайтесь. Быстро! Мы уходим.

— Ты чего? Чокнулся? — участливо поинтересовался Кальн, выходя из дома.

— Здесь опасно.

— Забери меня Бездна! Я нутром чувствовал, что не надо было сюда приходить! — Лук уже затаптывал костер. — Милорд Рандо как назло куда-то отошел!

Cледопыт хмуро посмотрел на рыцаря. Тот махнул рукой в глубину здания:

— Был в нижнем зале.

— Я позову его. А вы соберите вещи.

— Ты слишком просто поверил, — сложив руки на груди, сказал Луку Кальн, когда сын Ирбиса ушел. — Даже не спросил, в чем дело.

— Ты и сам не спросил. — Лук лихорадочно упихивал вещмешок. — Слушай, у Га-нора нюх на такие вещи. Надеюсь, это не мертвяки. Советую тебе не стоять столбом, а пошевеливаться. Авось уйдем живыми.

Библиотека привлекла внимание Рандо, еще когда они только очутились на площади. И теперь у рыцаря появилась свободная минка, чтобы внимательно осмотреть ее.

Он не надеялся найти что-нибудь ценное. Даже если остроухие оставили когда-то часть своих книг, те давно обратились в пыль. Га-нор прав — унести из города нечего. Но в стенных нишах напротив входа возвышались три темные статуи, которые «леопард» решил рассмотреть.

Рандо прошел круглый зал насквозь. Лучи заходящего солнца проникали через аркообразные окна и осязаемыми копьями падали на тусклый слюдяной пол. Тысячи подхваченных легким сквозняком пылинок витали в воздухе, искрясь в свете, словно серебристая чешуя рыбы при полной луне.

Не торопясь, рыцарь направился к ближайшей из ниш, но вдруг почувствовал, что пол странно прогибается под его весом. Он тут же остановился и, стараясь не делать резких движений, начал пятиться назад. Грязная, едва прозрачная поверхность, минку назад казавшаяся абсолютно надежной, теперь не внушала ему доверия, словно хрупкий лед.

До порога оставалось всего ничего, когда по «слюде» во все стороны разбежалась сеть тонких трещин. «Леопард» развернулся, собираясь прыгнуть в дверной проем, но опоры под ногами больше не было…

Рыцарю повезло. Высота оказалась небольшой, а в яме лежал толстый слой песка, смягчивший падение.

Задрав голову, он понял, что до края больше трех ярдов. Дыра, в которую провалился воин, оказалась небольшой и рваной. Слюдяные осколки скрипели под сапогами, трескаясь, словно скорлупа. Весь остальной «пол», уцелев, лежал над огромной ямой, словно крышка, закрывающая котелок. И, увидев его содержимое, Рандо сразу захотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Несмотря на темноту, властвующую под полом, человек прекрасно разглядел огромное чудовище, которое лежало в десяти шагах от него, свернувшись клубком. Болезненно-белая, покрытая розовыми пятнами кожа существа слабо мерцала, и только сейчас рыцарь почувствовал одуряющий запах фиалок.

Мысленно он поблагодарил Мелота, что не свалился монстру на голову и тот продолжает спать, проклял Бездну за порожденных ею тварей… и тут же снова возблагодарил Мелота — сверху раздался слабый шорох, а потом через край дыры перегнулся Га-нор.

Сын Ирбиса приложил палец к губам, и Рандо кивнул, показывая, что понял предупреждение. Спустя уну следопыт спустил вниз ремень, за который рыцарь, подпрыгнув, ухватился обеими руками. На счастье командира «леопардов», северянин оказался достаточно силен, чтобы без особого труда справиться с его весом. Он медленно вытянул попавшего в ловушку товарища, и оба в несколько ударов сердца оказались на улице.

Лук с Кальном ждали их, бросив собранные вещмешки под ноги. От головешек погашенного костра еще струился тонкий сизый дымок.

— Лопни твоя жаба! — Уже смирившийся с потерей ужина Лук был собран и деятелен. — Чего вы ждете?!

Его слова послужили сигналом, и отряд поспешил прочь из мертвого города Высокородных.

Стражник и зеленоглазый «леопард» быстро шагали впереди, не глядя по сторонам, и не заметили, что, дойдя до окраины города, очутились на маленьком эльфийском кладбище. От него почти ничего не осталось, лишь два могильных памятника еще выступали из земли.

— Не стоит говорить Кальну, — тихо произнес Рандо. — Он вполне может осуществить свою угрозу.

— Мертвым теперь все равно, кто и по какой причине будет плясать на их могилах, — отозвался Га-нор.

— Возможно. Но я предпочитаю не докучать мертвецам. Это жалкая месть. Да и бесполезная, если уж до конца разобраться. Тех, кто ушел за грань, лучше оставить свету.

— Или Бездне.

Они нагнали Кальна уже в лесу.

— Где Лук? — нахмурился сын Ирбиса.

— Ему не терпелось, — пожал плечами Кальн. — Решил проверить дорогу. Пошел вперед.

— Как ты узнал про ту тварь? — спросил Рандо.

— Вы сами о ней сказали, милорд. Но я не сразу понял, что значат ваши слова. Когда мы покидали место боя с некромантом, вы заметили, что животные не тронули мертвых. Это было странно. Лес рядом. Полно зверья. Дармовое мясо. А скелеты целы, на костях нет следов от зубов. Когда мы шли по городу, то не увидели отпечатков лап, помета, шерсти. Ничего. Ни один зверь не заходил туда. Даже крысы. А эти создания не гнушаются обгрызть и живого мертвеца.

— Когда вокруг нет зверей, следует искать демона… — уже поняв, в чем дело, произнес рыцарь.

— Верно.

— Это был гов?

Га-нор отрицательно качнул головой:

— Нет. Я не слишком хорошо смог его рассмотреть, но он был больше любого гова.

— И от него пахло не хвоей, а фиалками. — Перед глазами Рандо все еще стояла бледно светящаяся в темноте кожа чудовища.

— Оно старше Войн Некромантов. Люди погибли, когда оно уже давно спало.

— Хороший сон у твари, — хмыкнул Кальн.

— Она устроила себе уютное логово. И, на ваше счастье, милорд, слюна у нее крепкая.

— Слюна? — не понял зеленоглазый «леопард».

— То, из чего был пол. Слюна, как у шпагука паутина. Твердеет на воздухе.

— Не так уж она и крепка, Га-нор, — не согласился Рандо.

— Ваш вес какое-то время удержала. Хорошо, что не провалилась на середине. Или вся не рухнула на демона.

— Долгий сон… — Кальн на ходу поправил пояс и обернулся. — С чего бы? Еды не нашел?

— Был бы с нами Гис, он бы ответил. Я в демонах не разбираюсь.

— Кто такой Гис?

— Заклинатель из Альсгары.

— Темное отродье! — презрительно фыркнул рыцарь. — Алые немногим лучше, чем Белые. Я им не доверяю.

— Ты глуп, раз считаешь заклинателей злом.

Лицо Кальна вспыхнуло:

— Лучше тебе взять свои слова обратно, варвар!

— Лучше тебе не говорить того, чего не знаешь. Когда-нибудь это спасет твою жизнь.

— Клянусь Мелотом! — взревел рыцарь, хватаясь за секиру, но тут вмешался Рандо:

— Кальн, остынь!

Воин скрипнул зубами и отступил:

— Хорошо, командир. Вы правы. Сейчас не время и не место.

— Га-нор! Га-нор!

К ним, размахивая руками, бежал Лук. Лицо у него было порядком ошеломленное:

— Слушай! Там, кажется, твои родичи!

— Ты о чем?

— Ну… из твоего народа ребята. Северяне.

— У тебя что? В мешке реска припрятана? Когда успел нализаться? — поинтересовался Кальн.

— Да сам ты нализался! — обиделся Лук. — Говорю же! Северяне. В пяти минках ходьбы от этого самого места.

Кальн рассмеялся, глядя на ошарашенного, всклокоченного стражника:

— Бойцы в килтах невесть с чего шляются вдоль Слепого кряжа? Хотя мы еще у Альса слышали, что все они за Катугскими горами. Ты хоть понимаешь, как нелепо то, что ты сейчас сказал?!

— Ну, положим, килтов на них не было…

— Голышом, что ли? — Кальн снова не удержался от ехидного замечания. — Ну, Га-нор, у тебя и родственнички!

— Хватит! — рассвирепел стражник. — Если не веришь мне, сходи и поверь своим глазам!

— Лук, — окликнул его Рандо, переглянувшись с Га-нором. — У твоих… северян были копья?

— Еще сколько, лопни твоя жаба.

— Опиши.

— Короткое древко. Широкий листовидный наконечник.

Лицо северянина застыло. Кальн поперхнулся очередной шуткой. Рандо бросил быстрый взгляд за спину Лука, но кроме плохо различимых в наваливающейся темноте елей смотреть было не на что. Лишь стражник не понимал, что происходит.

— Это высокоблудные, мать их! Рыжие. Дом Бабочки. Плохо дело, милорд, — процедил «леопард».

— Что?! — Челюсть у Лука поползла вниз.

— Сколько их?! — Все желание веселиться у Кальна пропало.

— Человек сорок, — промямлил Лук и понял, что слово «человек» здесь явно было лишним.

— Тебя видели? — спросил Га-нор.

— Н-ну… да. Я их окликнул, а потом сразу к вам побежал. До них ярдов двести было. Как только из леса выбрался, так и увидел этих. Слушайте, я ведь не думал…

— Отступаем! Обратно в город! — скомандовал Рандо. — В лесу у нас нет шансов.

— Там же тварь, лопни твоя жаба!

— А здесь мясники из Дома Бабочки! — сдавленно прорычал Кальн. — И поверь, друг, быть сожранным демоном — гораздо лучшая участь, чем попасть в руки к ублюдкам. Они не знают милосердия!

Спутники бросились бежать обратно. Никто, даже Лук, не сомневался, что жить им осталось недолго. Запутать следы не выйдет. Высокородные — не люди. Найдут в лесу любую травинку, не говоря уже об отпечатках сапог. Четверым против четырех десятков не продержаться, даже если держать оборону в доме.

После того как Проклятые взяли юг, остроухие выползли из Сандона и Уролона, разом забыв о мирном соглашении. Но Рандо и представить не мог, что кто-то из этого лживого племени осмелится забраться так далеко на запад.

Бабочки осмелились. Решили вернуться в город, оставленный ими много веков назад. И очень удачно наткнулись на чужаков. Теперь они не успокоятся, пока стела от основания до венчающей ее бабочки не окажется перемазана людской кровью.