СОГЛАШЕНИЕ 1989 г

В эпоху холодной войны связи Советского Союза с несоциалистической Европой поддерживались преимущественно в форме двусторонних отношений с отдельными государствами. Что касается новых многосторонних и наднациональных образований, созданных западноевропейскими государствами, то они рассматривались советским руководством через призму непримиримого противостояния двух систем, как орудие борьбы против социалистического лагеря в соответствующих областях.

В этом контексте Европейские сообщества рассматривались в качестве экономического филиала НАТО. Первоначально в Москве считали, что интеграционная группировка не может быть достаточно прочной в связи с непримиримыми межимпериалистическими противоречиями. Коммунистическая партия Советского Союза руководствовалась известным высказыванием В.И. Ленина о том, что «с точки зрения экономических условий империализма... Соединенные Штаты Европы при капитализме либо невозможны, либо реакционны». Принципиально новое содержание сотрудничества, которое несла с собой наднациональная форма интеграции, до поры до времени оставалось скрытым от советских ученых и политиков.

Однако постепенно, по мере развития и укрепления Европейских сообществ в научных кругах СССР и других социалистических стран стало созревать понимание того, что европейская интеграция не укладывается в догматическую схему межимпериалистического соперничества. Некоторые ученые пришли к выводу, что она является объективно прогрессивным явлением, обусловленным логикой развития производительных сил и производственных отношений. Они обращали внимание на жизненность и эффективность общей торговой политики ЕС. По их мнению, экономические интересы самих социалистических стран делали целесообразным установление официальных отношений с Сообществом. Особенно далеко по этому пути продвинулись венгерские и польские ученые.

Однако вплоть до середины 80-х годов изменение теоретических воззрений не материализовалось в перемене политики социалистических стран в отношении ЕС. В рамках разрядки международной напряженности, особенно после подписания Хельсинкского акта 1975 г., традиционные двусторонние отношения между социалистическими и капиталистическими странами Европы были дополнены принципиально новым, общеевропейским сотрудничеством. Процесс СБСЕ набирал силу, но отношения СССР и его союзников с главными организациями западноевропейских государств – НАТО, Европейскими сообществами, Советом Европы и другими – оставались конфронтационными.

Тем не менее постепенно политическая линия СССР в отношении ЕС стала видоизменяться. В соответствии с логикой разрядки международной напряженности генеральный секретарь ЦК КПСС в 1972 г. заявил о том, что Советский Союз признает сложившиеся в Западной Европе реальности, включая и существование «Общего рынка», и что развитие отношений с ним будет зависеть от готовности западноевропейских государств признать реальности в социалистической части Европы. Практически подразумевалось обоюдное признание Европейских сообществ и Совета экономической взаимопомощи. Этой позиции СССР придерживался вплоть до начала перестройки. Европейское сообщество, со своей стороны, упорно отказывалось признать СЭВ. Был выдвинут тезис, что ЕС и СЭВ не являются равноправными партнерами и не могут установить между собой договорно-правовые отношения, поскольку СЭВ не является наднациональной организацией, подобной ЕС, и, следовательно, не располагает самостоятельной компетенцией в области торговой политики. Руководством ЕС и государств-членов было выдвинуто встречное предложение, которого они твердо придерживались в течение последующих 15 лет: установить двусторонние отношения между ЕС и отдельными государствами – участниками СЭВ и подписать с каждым из них соглашение о торговле. Существование СЭВ при этом попросту игнорировалось.

Руководство Советского Союза и его союзников вполне резонно увидело в этом предложении средство подрыва своей интеграционной организации и продолжало настаивать на взаимном признании СЭВ и ЕС на базе принципа равноправия. Имели место многочисленные неофициальные контакты и переговоры между двумя организациями, однако они не привели к какому-либо осязаемому результату.

Главная причина продолжавшегося противостояния заключалась в противоположности политических интересов сторон, поскольку и СЭВ, и ЕС были лишь частью общей системы непримиримого стратегического противоборства. Как только это противоборство прекратилось с приходом к власти в СССР М.С. Горбачева, был незамедлительно найден и способ урегулирования отношений между ЕС и социалистическими странами.

В основу урегулирования был положен так называемый принцип параллелизма. 25 июня 1988 г. в Люксембурге была подписана Декларация об установлении официальных отношений между ЕС и СЭВ. Стороны заявили о своем взаимном признании и намерении развивать сотрудничество в областях, относящихся к их соответствующим компетенциям и представляющих взаимный интерес. Тем самым был расчищен путь и к налаживанию двусторонних отношений между отдельными странами. Этот процесс начался буквально через несколько дней после подписания Люксембургской декларации.

Официальные отношения между СССР и ЕС были установлены в августе 1988 г. В феврале 1989 г. было открыто представительство при Европейских сообществах в Брюсселе (ЕС создало свою дипломатическую миссию в Москве двумя годами позднее).

Уже осенью 1988 г. началась работа над формированием договорно-правовых отношений между СССР и ЕС. Консультации экспертов, а затем официальные переговоры прошли в рекордно короткие сроки, поскольку за ними стояла политическая воля сторон. Между тем в ходе работы представители ЕС и Советского Союза столкнулись с серьезными проблемами, так как им пришлось решать принципиально новые задачи, не имевшие аналогов в прошлом.

Со стороны ЕС трудность состояла в том, что ни один из стереотипов международных соглашений Сообщества не подходил к Советскому Союзу с учетом геополитической важности партнера, его общественного строя и размаха начавшихся в этой стране перемен. В конце концов после интенсивного обмена мнениями ЕС предложило оформить договорно-правовые отношения путем заключения Соглашения о торговле и коммерческом и экономическом сотрудничестве.

Советская сторона была в еще более сложном положении. Отсутствие практического опыта отношений с ЕС и точного знания возможностей партнера, с одной стороны, неясность перспектив перестройки и противоречивость внешней политики Горбачева – Шеварднадзе – с другой вели к явно завышенным ожиданиям. Советское руководство сильно преувеличивало влияние интеграции на социально-экономическое развитие Западной Европы, недооценивало роль бизнеса, гражданского общества и национальных государств. Оно рассчитывало, что сотрудничество с ЕС само по себе будет сильнейшим фактором внутренних реформ в СССР. Через сотрудничество с ЕС оно рассчитывало интегрировать страну в мировую торговую систему и получить доступ к рынкам капитала. В политическом плане сотрудничество с ЕС рассматривалось как важнейший элемент «общего европейского дома».

Это определило и переговорную позицию Советского Союза. Его представители на переговорах пытались сделать будущее соглашение как можно более широким, снять с СССР ярлык «государства с государственной торговлей», устранить из торговых отношений все элементы дискриминации, создать инструменты привлечения инвестиций из стран ЕС, заручиться помощью ЕС в проведении реформ, связать сотрудничество между СССР и ЕС с более широкими вопросами создания новой европейской архитектуры. Пожелания советского руководства явно выходили за пределы компетенции Сообщества.

Представители ЕС занимали более реалистическую позицию. Вместе с тем на ходе переговоров отрицательно сказывалась инерционность их мышления, унаследованная от времен холодной войны. Во-первых, представители ЕС попытались максимально сузить предмет соглашения. Во-вторых, рассматривая СССР как «страну с государственной торговлей», они предлагали советской стороне взять на себя обязательство гарантировать «недискриминационный режим» импорта из ЕС и по ценам, и по количеству. Это предложение было абсурдным. Даже в период расцвета командной экономики советское государство было бы не в состоянии взять на себя подобное обязательство. В наступившую эпоху реформ это было тем более невозможно и, самое главное, нежелательно. Советское руководство поставило перед собой задачу перехода к новой, рыночной экономике. Европейское же сообщество, по сути дела, толкало своего нового партнера к сохранению и усилению командной системы.

Тем не менее, несмотря на все эти трудности, переговоры были успешно завершены. 11 декабря 1989 г. в Брюсселе было подписано первое в истории соглашение между Советским Союзом и ЕС – Соглашение о торговле и коммерческом и экономическом сотрудничестве. Оно означало огромный шаг вперед в развитии отношений между Советским Союзом и Западной Европой. Конкретно в Соглашении были решены следующие вопросы:

· Советскому Союзу на постоянной основе был предоставлен режим наибольшего благоприятствования, который ранее продлевался решением Совета каждые два года.

· Был установлен точный график полной отмены количественных ограничений (за исключением «чувствительных» отраслей).

· Была создана юридическая основа экономического сотрудничества в различных областях.

На основе Соглашения в 1991 г. была начата программа технической помощи, которая позже получила название ТАСИС (Программа технического содействия Содружеству независимых государств). Приоритетными направлениями программы ТАСИС были:

· Преобразование государственных предприятий на рыночных началах и развитие частного сектора.

· Сельское хозяйство.

· Отрасли инфраструктуры: энергетика, связь, транспорт.

· Ядерная безопасность и охрана окружающей среды.

· Реформа системы государственного управления.

· Социальное обеспечение.

· Образование.

Тем не менее по своей природе Соглашение 1989 г. было временным, преходящим документом. Хотя по настоянию советской стороны в нем не было упоминания о «стране с государственной торговлей», соглашение исходило из существования в СССР и Западной Европе различных социально-экономических систем. Между тем уже через два года Советский Союз распался. В возникшей на его обломках новой России (как и в других бывших союзных республиках) рухнула социалистическая система, а вместе с ней исчезли и все элементы командно-административной экономики. Новое государство, несмотря на свою очевидную слабость и многочисленные недостатки, было, тем не менее, бесспорно демократическим. Все это поставило в повестку дня внесение соответствующих изменений в договорно-правовую базу отношений между ЕС и Россией.