Записка № 3. Знакомство. Или в аду друзей нет

Здесь, где молчанье скрывает отчаянье,

Немые скитальцы скрывают боль в танце...(с)

Otto Dix "Эго"

Темнота давила со всех сторон. Я пыталась бежать, но не могла. Врезаясь в стены, я падала и снова вставала, пыталась ползти на ощупь, но какая-то сила все время возвращала меня назад. Везде был он. Его глаза, горящие во тьме неистовым светом, следили за мной, не отрываясь. Он дышал моим страхом, питался моей ненавистью. Я знала, что сплю, но ощущения были реальными до невозможности. Открыв глаза, с бьющимся как отбойный молоток сердцем, я огляделась вокруг. Женщины, Дина и Кетрин, смотрели на меня из своего угла. Они держались вместе, наверное, надеясь на то, что сплоченность спасет их. А может, им просто ничего не оставалось, кроме как держаться друг за друга. Меня они пугали, и я не собиралась примыкать к их кружку по интересам. Они смирились, а я — нет. Они упивались своим внешним уродством и душевной пустотой от безысходности. А я не собиралась сдаваться. Лучше умереть свободной в душе, чем быть вечной рабыней.

За ночь я значительно поправилась. Согласна, что звучит это, мягко говоря, странно. Как можно поправиться после подобных увечий? Но я больше не была человеком в прямом смысле этого слова. Да, у меня осталось тело, но в нем, по сути, не осталось прежней жизни. Конечно, и оно может умереть, и умрёт спустя какое-то время. Но регенерация поврежденных покровов происходила здесь гораздо быстрее, продлевая жизнь жертве на некоторое время. Я, к тому же, была ведьмой. То есть, я была сильней и выносливей обычных людей, к тому же, я не впадала в истерику, что значительно экономило мои силы. Я предпочитала трезвый расчет и продуманность действий, а не бесполезные причитания, которые сведут меня в могилу быстрее, чем пытки Люцифера. Проснувшись и оправившись от кошмара, в котором Дьявол просто следил за мной, не причиняя вреда, но воздействовал морально, я первым делом осмотрела тело и прислушалась к ощущениям. Рука, естественно, болела. На нее было страшно смотреть, отвратительное зрелище. Но уже хотя бы не торчало мясо, обрубок затянулся и, теперь, правая рука у меня была лишь наполовину. Раны на животе тоже затянулись, кровь периодически выступала, но я ее быстро останавливала. Что происходило на лице, я не знала, так как зеркала в этом "элитном борделе" не было, что неудивительно. Но каждое прикосновение доставляло боль, и глаза ощущались, как два тяжелых мешка. Я догадываюсь, что так они и выглядели. Но это все меня мало заботило на тот момент.

Наконец-то потихоньку начала возвращаться моя сила. Я чувствовала эти слабые переливы энергии. Они как будто ждали своего времени, чтобы выйти. Правда, сейчас сила ощущалась по-другому, словно на кончиках пальцев был сосредоточен ток в большом количестве. Пальцы чуть ли не искрились. Но при попытке выпустить хоть искорку, даже малюсенькую, ничего не выходило. Однако факт оставался фактом. Сила возвращалась, и она была абсолютно не такой как раньше. Я подозревала, что эта новая энергия не могла родиться просто так, сама по себе. Этому способствовал Он, пусть и совершенно неосознанно. Видимо, зарядив в меня своей огненной молнией, он что-то изменил во мне, перенастроил, сам того не поняв. И я была Ему за это премного благодарна. Теперь, нужно было стараться изо всех сил, чтобы скрыть от него изменения, до тех пор, пока не придет время для решительных действий. Нет, не думайте, что я надеялась победить самого Дьявола, нет. Но вариант "сдаться без боя" я даже не рассматривала.

— Эй, что это ты там пялишься на свои пальцы? — спросила Дина, таращась на меня из другого конца подвала.

— Я не имею права смотреть на свои пальцы? — ответила я жестким тоном, желая сразу показать им, кто, есть кто. Слабость нельзя проявлять не перед кем.

— Имеешь, конечно. Извини за любопытство, — сказала она притворно дружелюбным голосом, но глаза ее выдавали. Они были поддернуты дымкой, то ли от безумия, захватившего ее, то ли от чего-то ещё.

Я очень не хотела здесь находиться. Но и сбежать было нельзя. С чего у меня вдруг появилась такая уверенность? Я же даже не осматривалась вокруг. То, что эти женщины до сих пор тут, ни о чём не говорит. Они были абсолютно безвольны и ни на что не годны. Я не испытывала к ним жалости. А в чем смысл этой жалости? У них, как скорей всего и у меня, выход один — та гора трупов. Ну, так и зачем тратить время и душевные силы на жалость? Все мы здесь оказались неслучайно. У каждой за спиной был грех, а то и не один. А значит, сочувствие здесь было вообще неуместно. Таня и Эрика до сих пор спали. Это было странно, но я опять же решила никого не трогать. Своих проблем хватало.

— Ольга, может, познакомимся поближе? — голос Кетрин, которая, как мне казалось, была настроена вполне доброжелательно по отношению ко мне. Но я все равно не теряла бдительность. Опасность, как известно, подкрадывается незаметно.

— Можно, — сказала я, хотя на самом деле, была бы дико рада, если бы они оставили меня в покое.

— Откуда ты? И за что ты попала сюда?

— Я из России, из Сибири. Я ведьма. За это и очутилась здесь.

— Всего лишь ведьма? — презрительно фыркнула Дина. — Что же в тебе такого особенного, что кто-то из свиты Повелителя обратил на тебя внимание? — продолжала она настолько пренебрежительным тоном, будто я была хуже некуда, какой-то падалью.

Ну, конечно, куда мне до них-то? Элита, как-никак.

— Милая, чтоб ты знала, я могла убивать людей красиво. — Мои глаза вспыхнули, что заставило эту чокнутую забиться в угол сильней. — Я могла убить человека, даже не притронувшись к нему, могла заставить его давиться собственной кровью, истекать гноем и разваливаться на куски, — говорила я с нарастающим тоном. — И это без единого касания, даже никогда не видя этого человека раньше. Я могла убить словом. — Сделала паузу. — Ты понимаешь, что это значит? — прошептала я, смотря ей прямо в глаза.

— П-понимаю... — начала заикаться она. — Но здесь ты все равно ничего мне не сможешь сделать. Только Хозяин имеет право причинять мне боль, — сказала Дина, действительно получая удовольствие от осознания своей зависимости от какого-то ублюдка.

— Прекратите ссориться, — встряла Кетрин. — Мы должны быть едины. Иначе нам не выжить.

— Нам и так, и так не выжить, — произнесла я, пытаясь заставить их посмотреть на мир без своих розовых очков. И пусть сама я не расставалась с надеждой выжить, но у них уже не было иного пути, кроме как стать еще одним звеном в той пирамиде трупов.

— Не смей так говорить! — закричала Дина и бросилась на меня, целясь своими грязными ногтями мне прямо в глаза.

Именно в тот момент я поняла, что рука мне все-таки пригодилась бы. Единственное, что я могла сделать — увернуться от нее, упав на спину, и начать ползти куда-то вперед, таща за собой культяпку и кое-как помогая себе левой рукой. Так и еще раны на животе, которые только утихли, начали ныть с новой силой. Боже, как это было больно! Но мне все же удалось немного отползти от нее, моим преимуществом оказалось отсутствие одной ноги у Дины. Раньше я этого не замечала, думая, что она здорова, так как она сидела все время под какой-то тряпкой. И, честно говоря, я была шокирована. Она прыгала за мной на одной ноге, осыпая меня проклятиями. И почему я сразу ей не понравилась? Она просто возненавидела меня с первого взгляда.

— Дина, успокойся! — крикнула Кетрин. — Как тебе не стыдно нападать на слабых? У нее нет руки и вся накидка в крови, лицо разбито. Раны еще очень свежи. Оставь ее в покое. Ваши силы неравны.

Дина остановилась буквально в двух шагах от меня и, кинув презрительный взгляд в мою сторону, начала разворачиваться, чтобы пойти в свой угол. Я не могла даже слова выговорить от подобного заявления! Я слабее, чем эта безногая психопатка? Никто не будет за меня заступаться, кроме меня самой!

— Что, спасовала, дрянь? Поняла, что не доскачешь на своей кривой ножке? — бросила ей вдогонку.

У Кетрин даже глаза расширились на мгновение. Проснулась Мелисса и тоже смотрела на меня как на больную. Но ведь больной-то была совсем не я! Они явно были не на моей стороне. И мне было плевать. Никакие чокнутые дуры, любящие вылизывать ботинки всяких могущественных уродов, не будут смотреть на меня свысока и тем более распускать руки. А другие такие же дуры, только мягкотелые и бесхарактерные, прячущиеся по углам, не будут называть меня слабой. В общем, я разозлилась. Мне хотелось отыграться хоть на ком-то, выпустить все чувства и эмоции наружу. И этим кем-то стала Дина. Но она сама этого хотела.

— Что ты сказала, сука? — прошипела Дина, поворачиваясь ко мне и чуть ли не истекая слюной. —Ты станешь точно такой же совсем скоро! У тебя, как и у нас нет другого пути, — прокричала она, в её глазах стояли слёзы, и опять бросилась на меня, словно дикая кошка.

Мы сцепились с ней на полу. Абсурдная ситуация, достойная воображения извращенца, развернулась перед остальными женщинами. Две калеки дрались на полу, таскали друг друга за волосы и пытались выцарапать глаза одна другой. Сказать, что мне было больно — не сказать ничего. Дина пользовалась моей слабостью, выворачивая эту несчастную культяпку и нанося удары в живот. Раны вновь открылись. Я это поняла, когда пол подо мной окрасился в красный, а ткань накидки стала насквозь мокрой. Я начала терять сознание, перед глазами стояла темнота, я никак не могла ухватиться за реальность, что стремительно уплывала от меня.

— Мелисса, помоги ей! — раздался откуда-то голос Кетрин.

Дина схватила меня за голову и ударила об пол, от чего я на время потеряла сознание, но вскоре пришла в себя. Её оттащили от меня, а я даже не могла пошевелиться. Хотелось плакать, но нельзя, этого нельзя было делать. Я и так утопала в крови, не хватало ещё утопать в слезах. Поэтому собрав всю волю и остатки гордости в кулак, я встала, сплюнула на пол кровь и посмотрела на Дину. Её просто трясло, она бы кинулась на меня снова. Единственное, что порадовало меня, так это то, что у неё была разбита губа, и под глазом красовался синяк. Да, это не шло ни в какое сравнение с тем, что она сделала со мной, но пока и этого было достаточно.

— Всё ещё впереди, тварь. Так и знай, — прошептала я, сверля её взглядом, и опять сплюнула. Казалось, что во рту теперь вместо слюней кровь, с этим противным металлическим привкусом.

— Ольга, тебе бы пора уже остановиться, — оборвала меня Кетрин. — Решай прямо сейчас: либо ты с нами, либо нет. Здесь у тебя есть выбор.

— Да пошли вы все! — крикнула я и дохромала до кучи трупов. Теперь они — мои друзья. Я уселась рядом с этой кучей и прислонилась головой к стене, пытаясь унять дрожь в руках и ногах. Я чувствовала, что опять готова потерять сознание, но этого нельзя было делать сейчас. Слишком опасно.

Женщины отвернулись от меня, выражая крайнюю степень презрения и пренебрежения. Даже здесь я умудрилась остаться одной. Видно, это написано у меня на судьбе. А в судьбу я верила всегда. По щеке скатилась слеза, которую я быстро стёрла рукавом, как что-то грязное и компрометирующее меня. На моих щеках могли быть синяки и порезы, шрамы и кровь, но никогда — слёзы. Решив, что достаточно погоревала, я стала зализывать раны, как побитый кот. Энергия всё также искрилась в пальцах, захватив уже и ладони. Заняться всё равно было нечем, поэтому я решила познакомиться со своей новой силой. Закрыла глаза и попыталась нащупать центр этой энергии, место её скопления. Я пыталась ухватиться за неё, чтобы направить на свои раны, чтобы остановить кровь и боль. И у меня получилось! Это была моя первая победа над адом и всей его тьмой. Я чувствовала, как слабые потоки прошлись по ранам, облегчая боль, и снова вернулись в ладони. Потрогав раны, я с удивлением обнаружила, что кровь почти остановилась. На пальцах блестела всего пара алых капель. Видимо, я слишком громко радовалась, потому что женщины до этого игнорировавшие меня обернулись и уставились на мою руку.

— Что? — выплюнула им я, всем своим видом показывая, что готова к новой драке. Ведь только я знала, что эта готовность была мнимой, всего лишь показная бравада.

Они снова отвернулись, и только Дина шипела и прожигали меня взглядом. Уже тогда я поняла, что это был не конец, точка ещё не была поставлена в наших с ней отношениях. Но на тот момент я не хотела думать ни о чём, кроме как о сне. Проваливаясь в сон, я опять обратила внимание на Таню и Эрику. Почему они до сих пор спали? Их даже звук драки не разбудил. Это начало меня тревожить, но теперь мне было не у кого спросить. Я решила разбудить их, когда сама проснусь. Никто не приходил к нам, никого не забирали, всё было более чем спокойно, и я уснула, прислонившись телом к мёртвой пирамиде. Противно уже не было, на смену отвращению пришло безразличие. Спать, прислонившись к мягким телам, было удобней, чем к стене. Так я и уснула, ощущая под своими ладонями энергию, бьющую фонтаном мелких искорок в землю, и надеясь на лучшее.