Править]Происхождение зарубинецкой культуры

Проблема происхождения зарубинецкой культуры была поставлена ещё В. В. Хвойкой, который считал её создателями племена славян^[2]. Позднее данная точка зрения стала доминирующей в трудах таких исследователей, как Е. В. Махно, Э. А. Симонович, Е. В. Максимов^[13].

Иная точка зрения на проблему была высказана в 1906 г. немецким археологом П. Райнеке. Исходя из внешнего сходства зарубинецкой и пшеворской культур, он был уверен в ихгерманском происхождении^[14].

Ещё одна интерпретация была предложена в 1964 г. Ю. В. Кухаренко, который разделил Зарубинецкую культуру на локальные варианты и на несколько хронологических периодов. После глубокого анализа материалов учёный пришёл к выводу, что зарубинецкая культура имеет, в основном, пришлый характер и является прямым продолжением западныхпоморско-клешевой и лужицкой культур^[4].

В 1976 г. П.Н. Третьяков писал о происхождении Зарубинецкой культуры следующее:

"Вопрос о происхождении зарубинецких племен и их культуры до сих пор еще не решен. Как уже указывалось, существует мнение о их западных или северо-западных истоках. Но мнение это покоится не столько на основе бесспорных археологических фактов, сколько на соображениях общего характера. Зарубинецкие могильники с трупосожжениями действительно являются как бы поздним восточным ответвлением центральноевропейских древностей, основой которых послужили поля погребений лужицкой культуры. Они как будто бы не имеют ничего общего на востоке Европы. Лишь среди зарубинецкого инвентаря в Поднепровье, прежде всего среди керамики, налицо некоторые местные элементы, восходящие к культуре скифского времени.

На этом основании наряду с мнением, что зарубинецкие племена пришли в Поднепровье с северо-запада, существует представление об их местном, днепровском происхождении. Но и в данном случае также подразумеваются их западные истоки. Только процесс появления здесь людей с Запада сдвигается в отдаленное прошлое, в эпоху бронзы или скифский период. Некоторые исследователи, наконец, полагают, что в создании зарубинецкой культуры участвовали милоградские племена I тыс. до н.э. - припятско-днепровская группировка племен раннего железного века, речь о которых еще будет идти ниже. Более того, эти племена иногда рассматриваются в качестве основных предков носителей зарубинецкой культуры на том основании, что те и другие жили примерно на одной и той же территории и хронологически соприкасались друг с другом...

На Верхнем Днепре, между Припятью и Березиной, по моему мнению, зарубинецкое население появилось несколько позже, чем на Припяти и в Среднем Поднепровье. Об этом говорит отсутствие в культуре верхнеднепровской группы отчетливых ранних элементов, в частности поморских. Кроме того, культура этой группы, особенно ее керамика, отличается большой грубостью и простотой, что свойственно более позднему зарубинецкому времени. Тенденцию Л.Д. Поболя удревнять материалы Чаплинского городища и могильника (а это пока единственный обстоятельно исследованный ранний зарубинецкий памятник в Верхнем Поднепровье) нельзя считать правильной, как и его стремление распространить зарубинецкую территорию II-Iвв. до н.э. и Iв. н.э. далеко на север, туда, где нет зарубинецких могильников и где на местных городищах встречаются лишь единичные зарубинецкие предметы, а керамика только отдаленно напоминает зарубинецкую (Л.Д. Поболь. Племена раннего этапа зарубинецкой культуры. - В кн.: Очерки по археологии Белоруссии. Минск, 1970, т.I, с.151,152). Мне представляется, таким образом, что Верхнее Поднепровье не было ни местом формирования зарубинецкой культуры, ни областью особенно раннего расселения зарубинецких племен. Распространение вверх по Днепру за устье Припяти являлось, по-видимому, первым шагом их движения на север из Среднего Поднепровья и поречья Припяти, начавшегося в конце I тыс. до н.э."^[15].

В. В. Седов в 1970-х гг. высказывался за поморское происхождение зарубинецкой культуры и связывал её непосредственно со славянами. Также исследователь подчёркивал, что зарубинецкое население имеет такое же отношение и к балтским племенам. Исходя из этого, он отмечал, что носители зарубинецкой культуры занимают промежуточное положение между балтскими и славянскими языками, а само население может быть представлено, в зависимости от обстоятельств, либо балтами, либо славянами^[16][17].

В 1984 г. все точки зрения относительно вопроса происхождения зарубинецких племён были проанализированы К. В. Каспаровой. На основе анализа фибул она пришла к выводу о том, что, кроме явной поморско-клешевой основы, зарубинецкая культура имеет также и черты культур Балкано-Карпатского региона, носителями которых были кельто-даки и кельто-иллирийцы. Особо близкой, по мнению К. В. Каспаровой, к зарубинецким племенам были носители поянешти-лукашевской культуры. Исходя из этого тезиса, исследовательница высказала мнение, что носители зарубинецкой культуры представлены разноэтничными племенами — бастарнов и кельто-иллирийцев, которые в процессе исторического развития смешались с местными группами населения^[18].

В своей статье 1997 г. "Рождение славян" М.Б. Щукин так описал достижения 1980-1990-х гг. в изучении этногенеза черняховцев:

"Изучение генезиса зарубинецкой культуры в последние годы тоже дает результаты, противоречащие этой посылке.

Во-первых, выясняется, что образованию зарубинецкой и родственной поянешть-лукашевской культур предшествовало проникновение населения губинской группы из междуречья Одера-Нейсе, группы, представляющей собой сплав поморской культуры Польши и ясторфской Германии (Мачинский 1966; Щукин 1993; Щукин 1994, там дальнейшая литература). Ясторфские и губинские элементы обнаруживаются на ранних стадиях обеих культур. Выходцы с запада появляются в Северном Причерноморье на рубеже III-II вв. до н.э., как раз в то время, когда письменные источники фиксируют здесь появление “бастарнов-пришельцев” (Ps.Scimn 797). В формировании новых культур могли принять участие и местные жители: носители поморской культуры в Западном Полесье, проникшие сюда несколько раньше, еще в IV в. до н.э., милоградцы на Верхнем Днепре, скифское население Среднего Поднепровья, геты Молдовы, но все они, за исключением поморцев, не оказали существенного воздействия на облик вновь сформировавшихся общностей.

Во-вторых, носители формирующейся зарубинецкой культуры явно побывали на Балканах, потому что только там можно найти прототипы характерных “зарубинецких” фибул (Каспарова 1978; Каспарова 1981). Носители зарубинецкой культуры, очевидно, были участниками бастарнских походов на Балканы в 179-168 гг до н.э., достаточно подробно описанных Титом Ливием (Liv. XL, 5, 10; 57, 4-5; 8, XLIV, 26, 14; 27, 3).

В-третьих, Страбон, описывая ситуацию в Причерноморье на рубеже II-I вв до н.э., то есть времени расцвета зарубинецкой и поянештской культур, размещает между Истром-Дунаем и Борисфеном-Днепром “в глубине материка” две группировки бастарнов (Strabo, VII, 3,17). Никаких других культурных общностей, которые могли лучше соответствовать бастарнам Страбона, кроме Поянешть-Лукашевской и зарубинецкой, пока не выявлено. Следует отметить к тому же, что обе вновь образовавшиеся культуры по своему облику и структуре очень близки культурам среднеевропейским. Они “мисочные”, у них разнообразная лощено-хроповатая керамика, обилие фибул, большие могильники с трупосожжениями. Обе общности, наряду с пшеворской, оксывской и ясторфской, включающей в себя и губинскую группу, составляют единый круг культур “латенизированных”, находившихся под сильным культурным воздействием кельтов. По структуре они резко отличаются от местных “горшечных” культур Восточной Европы — скифской, милоградской, юхновской, гетской"^[19].

Вопрос происхождения племён зарубинецкой культуры остаётся остро дискуссионным. С полной уверенностью можно сказать лишь, что основу процесса формирования культуры заложило перемещение ряда центральноевропейских племён в Висло-Днепровское междуречье, а также их взаимодействие с местным населением, которое, скорее всего, тоже было полиэтничным^[20].

Становление зарубинецкой культуры в Среднем Поднепровье проходило немного сложнее. Кроме племён поморско-клешевой культуры и местного населения милоградской культуры, прослеживаются явные включения кельтизированного населения, выходцев с юго-запада Балкан, среди которых были носители ясторфской культуры и отдельные группы дакийского населения или их конгломерат^[12].

Решение вопроса о происхождении племён зарубинецкой культуры осложняется и тем, что культура не была продолжением какой-либо одной или двух предыдущих культур, а стала результатом смешения целого ряда культур Европы на протяжении всего периода её существования, творцами которых были разные группы населения. Их этническая принадлежность также вызывает острые споры и многочисленные научные дискуссии. Так, носителей поморско-клешевой культуры относят к предкам славян или балтов, автохтонное население Поднепровья считают иранским либо славянами, племена Полесья — балтами или славянами^[20].

Зарубинецкая культура распространена в Верхнем и Среднем Поднепровье от Тясмина на юге до Березины на севере, в Среднем Посеймье и Припятском Полесье, что соответствует территории Западной и Центральной Украины, югу и востоку Беларуси и западным границам России^[1]. Эпонимным памятником является Зарубинецкий грунтовый могильник, который был исследован В. В. Хвойкой в 1899 году возле с. Зарубинцы Переяслав-Хмельницкого района Киевской области (ныне затоплено водами Каневского водохранилища)^[21]. Датируется культура III/II в. до н. э. — II в. н. э.

Сформировалась на основе автохтонных культур скифского времени (милоградская, поморско-клешевая и лесостепная культура скифского времени) под воздействием пришлого латенизированного населения Центральной Европы (ясторфская культура, дакийские и иллирийские латенизированные племена). Памятники зарубинецкой культуры представлены укреплёнными и неукрёпленными поселениями, могильниками, кладами и единичными случайными находками^[20][22].