ЧАСТЬ V. Основы специальных теорий перевода 375

применении к художественному переводу правиль­нее было бы говорить не об отправителе, а о создате-де этого текста, поскольку при переводе как поэти-

ческих, так и прозаических произведений перевод­чик должен владеть всей системой выразительных средств, т.е. владеть техникой художественного пись­ка хотя бы в рамках того литературного направления, к которому принадлежит переводимый текст, а так­же уметь находить соответствия между этими сред­ствами в двух разных языках.

Поскольку практически любой текст допускает возможность нескольких вариантов перевода (что обусловлено лексической и синтаксической сино­нимией, представленной практически во всех язы­ках), перед переводчиком как создателем художе­ственного текста на переводящем языке стоят осо­бые задачи. Помимо того, что выбранный им вариант должен быть именно художественным, он еще и обя­зательно должен включать в себя возможность всех тех толкований, которые допускает текст оригина­ла. Помимо того, что переводчик должен увидеть эти толкования в оригинале, о чем уже говорилось выше, он должен выбрать именно тот вариант перевода, который позволит ему создать текст, допускающий такое же множество прочтений, причем именно та­ких же прочтений. Если этого не произошло, то пе­реводчик создал текст, отражающий только его лич­ную трактовку. С такой ситуацией приходится не­редко встречаться, читая литературную критику, написанную на основе переводных текстов. Чита­тель, знакомый с оригиналом, порой просто не мо­жет понять, о чем говорит критик, поскольку кри­тик вынужден полагаться на ту трактовку, которую ему предложил переводчик. И наоборот, человеку, знакомому с произведением в переводе, зачастую непонятны рассуждения критиков, читавших ори­гинал. В тексте перевода просто не оказалось того, о чем говорит критик. Это может произойти потому, что переводчик не увидел заложенной в текст мно-