Минойский Крит

Время упадка Керос-Сиросской культуры совпало с расцветом экономической и культурной жизни на Крите — острове, расположенном к югу от материка и поддерживавшем достаточно тесные связи с Кикладами. Эта культура с легкой руки английского археолога Артура Эванса получила название минойской (по имени мифического критского царя Миноса).

В тот период на Крите начинают появляться первые дворцы. Хотя критяне бронзового века строили и отдельные виллы, и небольшие городки (один из таких хорошо известен благодаря раскопкам в Гурнии), все же основной упор делался на возведение царских дворцов.

Возможно, эту идею — вместе с продвинутыми технологиями металлообработки и строительства — жителиКрита почерпнули у египтян, с которыми их связывали торговые отношения. Жители Крита были весьма образованными для своего времени людьми.

Они изобрели особое слоговое письмо, получившее название «линейного письма А» и представлявшее собой нечто среднее между иероглифической письменностью, принятой в Египте, и графической системой на основе фонетического алфавита.

На Крите обнаружилось множество глиняных табличек с подобными записями, но, к сожалению, ученые до сих пор не сумели их расшифровать. Судя по всему, критяне были опытными мореходами. Об этом свидетельствует широкое распространение критской керамики и вообще минойских мотивов по всему бассейну Эгейского моря и даже в Испании и на Сицилии.

Первые дворцы были разрушены землетрясением около 1730 года до н. э., но на смену им минойцы выстроили новые, еще более великолепные. Они стали символом расцвета критской цивилизации в среднеминойский и позднеминойский периоды (1750-1450 гг. до н. э.).

Раскопки, произведенные на месте бывших царских дворцов в Кноссе, Фесте, Агиа Триаде, Маллии и Закро, свидетельствуют о сложной организации и высоком уровне развития минойского государства. Дворцы строились многоэтажными с большим количеством разнообразных помещений.

Здесь были и парадные залы, и жилые комнаты, и бани с внешней системой дренажных желобов. На нижних этажах располагались складские помещения, в которых устанавливались огромные глиняные сосуды (пифосы) для хранения масла и зерна (представьте себе, кое-где содержимое пифосов сохранилось до наших дней). Стены украшали яркие фрески с изображением растений, животных и людей. Хотя живой и реалистический стиль этих фресок заставляет вспомнить египетское искусство, но та свобода, с которой минойские мастера обращаются с цветом и линией, делает их неповторимыми.

Когда Артур Эванс приступил в 1900 году к раскопкам кносского дворца, он сразу обратил внимание, что минойской культуре совершенно чужды мрачные и торжественные мотивы дурных предзнаменований, которыми обычно пронизано искусство всех ранних цивилизаций. К тому же, в отличие от микенских поселений на материке, минойские города, как правило, были лишены защитных укреплений. И вообще минойцы казались более уравновешенным и миролюбивым народом, чем их соседи.

Все это подтолкнуло Эванса к красивой теории о том, что минойская цивилизация якобы была неким «золотым веком» греческой истории. Увы, подобную точку зрения сильно поколебали позднейшие открытия. В святилище близ Арханеса были обнаружены следы человеческих жертвоприношений. А обгоревшие детские кости, найденные в одном из домов неподалеку от Кнос-са, и вовсе позволяют предположить возможность каннибализма. Все это заставляет вспомнить миф о схватке Тесея с Минотавром.

Согласно легенде, афиняне обязаны были платить дань Криту: они ежегодно отсылали туда семь юношей и семь девушек для принесения в жертву ужасному Минотавру (так звали сына Пасифаи, жены царя Миноса, — полубыка-получеловека). Юный герой-афинянин по имени Тесей убил Минотавра с помощью дочери Миноса — Ариадны. Она же помогла ему бежать из Лабиринта (запутанного строения, созданного знаменитым изобретателем Дедалом).

В минойской религии змеи почитались священными животными — известно изображение богини домашнего очага со змеями в руках. Но кроме этого, вероятно, существовал также и культ быка. Неспроста на одной из стен кносского дворца имеется фреска, на которой изображены юноши и девушки, принимающие участие в ритуальных играх с быком.

Эта сцена снова возвращает нас к мифу о Тесее и к факту подчинению Афин Криту. Если принять за истину, что флот критян безусловно доминировал на просторах Эгейского моря, то это может объяснить отсутствие фортификационных укреплений в критских дворцах. А заодно и подтверждает сведения об уплате Афинамидани Криту. Кстати, об этом же говорят и данные изотопного анализа минойского куска меди. Как выяснилось, он был добыт в Лаврионе, расположенном неподалеку от Афин. Неужели действительно правда, что афиняне платили дань Криту медными слитками?

Если верить ученым-вулканологам, то в 1500 году до н. э. произошло мощное извержение вулкана на острове Фера (нынешний о. Санторин). По силе оно превосходило знаменитое извержение Кракатау в 1883 году н. э.

В результате большая часть Феры (около 135 кв. км) ушла под воду. В 1967 году близ местечка Акротири на югеострова начались раскопки, которые продолжаются и по сей день. Усилиями археологов из-под слоев вулканического пепла появился целый город с сохранившимися улицами и домами. Найденная там керамика и фрагменты стенной росписи (ныне выставленные в Афинском национальном музее) явно минойские по стилю, хотя Фера и принадлежала к группе Кикладских островов. Примечательно, что при раскопках не обнаружено человеческих скелетов. Очевидно, местное население успело бежать еще до разрушения города.

Это позволяет сделать вывод о том, что окончательной катастрофе предшествовали землетрясения или же вулканическая деятельность меньших масштабов. Надо полагать, что извержение на Фере имело ужасные последствия для всей Эгеиды (например, оно могло вызвать огромные приливные волны). Во всяком случае, Крит, который находился менее чем в 100 километрах от эпицентра, почти наверняка сильно пострадал.

Тем не менее археологические данные показывают, что разрушение «новых» критских дворцов, хоть и было вызвано какой-то природной катастрофой, произошло лишь в 1450 году до н. э., то есть спустя пятьдесят лет после гибели Феры. Такое расхождение в датах породило множество научных споров, которые не утихают до сих пор. Так или иначе, но — несмотря на возражения Артура Эванса — можно считать практически доказанным, что после вторичного разрушения дворцов лидирующая роль перешла от Крита к материковой Греции.