Искушение Иисуса в пустыне

Крестившись, Иисус и Христос выслушали проповедь Иоанна, и она произвела сильное впечатление на обоих. Более того, под воздействием личности и слов Крестителя Иисус решил оставить плотницкое ремесло и уйти в пустыню подобно Иоанну: вдруг он тоже услышит глас Божий? И вот по доброй воле удалился он в пустыню, и ходил там от места к месту, и пищи почти не вкушал, и спал на твердой земле.

Между тем Христос вернулся домой в Назарет и рассказал Марии о крещении. Упомянул он и про голубя.

— Мама, голубь пролетел точно над моей головой. И подумалось мне, будто слышу я глас с небес. И был то глас Божий, и обращался он ко мне — я уверен.

— Конечно, к тебе, родной! Это твое особое крещение.

— Полагаешь, мне следует пойти рассказать Иисусу?

— Как хочешь, милый. Если ты думаешь, что он к тебе прислушается.

И вот Христос пустился в путь и сорок дней спустя после того, как Иисус удалился в пустыню, отыскал брата: тот стоял на коленях в русле пересохшей реки и молился. Христос подождал, наблюдая за братом и размышляя, что сказать, а когда Иисус закончил молитву и прилег в тени камня, Христос подошел и заговорил с ним.

— Иисус, ты уже услышал глас Божий?

— А тебе зачем знать?

— Потому что, когда ты крестился, случилось нечто замечательное. Я видел, как над тобою отверзлись небеса, и слетел вниз голубь, и зареял над твоей головою, и глас рек: «Сей есть сын мой возлюбленный».

Иисус промолчал.

— Ты мне не веришь? — спросил Христос.

— Конечно, нет.

— Ясно, что Господь назначил тебе особый жребий. Вспомни, что сам Креститель тебе сказал.

— Он ошибся.

— Нет, я уверен. Ты популярен, ты людям по душе, они прислушиваются к твоим словам. Ты — хороший человек. Ты — пылок и порывист, это превосходные качества, пока направляются обычаем и авторитетом. Ты можешь обрести немалое влияние. Жаль было бы не использовать его во благо. Я знаю, Креститель со мною согласился бы.

— Уходи.

— Я понимаю, в чем дело: ты устал и изголодался, столько прожив в пустыне. Если ты сын Божий, как рек глас, ты мог бы повелеть, чтобы камни сии сделались хлебами, и они не смогут тебя не послушаться, и тогда ты вкусишь столько, сколько захочешь.

— А то я не знаю Писания, негодник! Сказано: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Полагаешь, я не помню?

— Конечно, я не думаю, что ты позабыл свои уроки, — возразил Христос. — В классе ты был ничуть не глупее прочих. Но только представь, сколько добра ты смог бы содеять, если бы насытил алчущих! Тебя бы попросили о пище, ты дал бы им камень — и камень стал бы хлебом! Подумай об истощенных, подумай об ужасах бескормицы, подумай о мучениях нищеты и о страхе недорода! И ведь ты сам нуждаешься в пище, точно так же, как любой бедняк! Если тебе предстоит делать работу, которую со всей очевидностью назначил тебе Господь, не можешь же ты работать голодным!

— Я так вижу, принести мне хлеба тебе и в голову не пришло. Хлеб пригодился бы мне больше проповеди.

— Есть пища плотская и есть пища духовная, — начал было Христос, но Иисус швырнул в него камнем, и тот отступил на несколько шагов.

Немного выждав, Христос заговорил снова:

— Иисус, не злись на меня. Я знаю, ты хочешь делать добро, я знаю, ты хочешь помогать людям. И выполнять волю Господа. Однако задумайся о производимом впечатлении — о том, как ты способен повлиять на простых людей, на невежественных простецов. Их можно привести к добру, но им нужны знаменья и видения. Без чудес они — никуда. Красивые слова убеждают разум, но чудеса напрямую говорят с сердцем, а через сердце — с душой. Не презирай тех средств, что Господь вложил в нашу природу. Если на глазах у простеца камни превращаются в хлебы и исцеляются болящие, разве не перевернется вся его жизнь? С этой минуты простец станет верить каждому твоему слову. Он последует за тобою на край земли.

— Ты думаешь, слово Божье можно нести, забавляя людей фокусами?

— Это грубо сказано. Господь, убеждая людей, всегда пользовался чудесами. Вспомни, как Моисей провел свой народ через Красное море. Вспомни, как Илия воскресил сына вдовы. Вспомни бедную женщину, заимодавцы которой требовали уплаты, а Елисей велел ей переливать из единственного сосуда с елеем в пустые сосуды, и все они наполнились, и она смогла продать масло и заплатить долги. Являя людям такие чудеса, мы ставим их лицом к лицу с безграничным могуществом Господней благости, причем ярко и непосредственно, — дабы простецы увидели, поняли и тут же уверовали.

— Ты все твердишь «мы», — промолвил Иисус. — Ты что, тоже из этих, из чудотворцев?

— Не я один, но мы с тобою вместе!

— Да ни в жизнь.

— Ты только представь себе, какое впечатление это произведет, если кто-то поднимется, скажем, на вершину храма и бросится вниз, исполненный веры, а Господь поступит, как говорится в псалмах, и пошлет своих ангелов подхватить его. «Ангелам своим заповедает о тебе, и на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею». Ты только вообрази…

— И это все, чему ты научился из Писания? Устраивать эффектные шоу для легковерных? Лучше выбрось эту идею из головы и вдумайся в истинный смысл сущего. Вспомни, что написано в Библии: «Не искушай Господа Бога твоего».

— Так каков же истинный смысл сущего?

— Господь любит нас как отец, и уже грядет его Царство.

Христос подошел чуть ближе.

— Но именно это мы и можем показать наглядно с помощью чудес, — промолвил он. — А Царство Божье — это не иначе как испытание для нас: мы должны помочь сделать так, чтобы оно настало. Конечно, Господь способен совершить это одним движением пальца. Однако насколько лучше было бы, если бы люди — такие, как Креститель, такие, как ты, — подготовили для него дорогу; подумай, как это пошло бы на пользу делу, если бы уже существовало сообщество верующих, структура, организация! Иисус, я вижу это так ясно, словно наяву! Вижу, как весь мир объединился в Царствие верующих! В каждой деревне, в каждом городе — по священнику, и семьи приходят в церковь помолиться вместе; местные группы объединяются под руководством и наставничеством мудрого старейшины области, а областные главы все подотчетны единому верховному авторитету — что-то вроде наместника Господа на земле! Ученые мужи на советах станут обсуждать и обговаривать подробности обряда и культа, и, что еще важнее, разбираться в премудростях веры и выносить решение, во что верить, а чего избегать. Так и вижу, как государи народов — и сам кесарь! — вынуждены преклониться перед этим сообществом и выказать почтение Царству Божьему, утвержденному здесь, на земле. Вижу, как законы и воззвания исходят из центра к самым дальним окраинам мира. Вижу, как праведники обретают вознаграждение, а грешники — наказаны. Вижу, как посланцы-проповедники несут слово Божье в земли, погрязшие во тьме и невежестве, и всех живущих, сколько есть — мужчин, и женщин, и детей приводят в единую семью Господню — да-да, эллинов, равно как и иудеев. Вижу, как развеиваются сомнения, сглаживаются разногласия; повсюду вокруг вижу сияющие лица верующих, благоговейно запрокинутые к небу. Вижу роскошь и величие громадных храмов, и дворов, и дворцов, воздвигнутых во славу Божию, вижу, как все это изумительное творение существует на протяжении жизни многих поколений, тысячи и тысячи лет! Разве не дивное видение, а, Иисус? Не стоит ли ради него трудиться до последней капли крови в жилах? Неужто ты ко мне не присоединишься? Неужто откажешься от причастности к этому величайшему из трудов и не поможешь утвердить Царство Божье на земле?

Иисус окинул брата взглядом.

— Ты — фантом, — воскликнул он, — ты — лишь тень человека! До последней капли крови в наших жилах? Да у тебя и крови-то нет; мою кровь предложишь ты в жертву этому своему видению. То, что ты описал, сродни скорее порождению Сатаны. Господь утвердит свое Царство в угодный Ему срок и так, как сочтет нужным. Или ты думаешь, что эти твои могущественные организации сумеют распознать Царство, когда оно наступит? Дурень! Царство Божье войдет в великолепные дворцы и храмы как бедный странник с запыленными ногами. Стражники тут же его заметят, потребуют документы, изобьют его и вышвырнут на улицу. «Проходи-проходи, — скажут, — тут тебе делать нечего».

— Мне страшно жаль, что ты так это видишь, — вздохнул Христос. — Если бы ты только позволил мне переубедить тебя!.. Ведь твоя страстность, твое безошибочное нравственное чутье и твоя чистота могли бы принести много пользы! Я знаю, что поначалу нам не избежать ошибок. Так приди и помоги их исправить! В целом свете не найдется для нас лучшего проводника, чем ты! Не разумнее ли согласиться на небольшой компромисс, войти внутрь и улучшить хоть что-то, нежели стоять снаружи и критиковать всех и вся?

— В один прекрасный день кто-нибудь обратит эти слова к тебе, и внутренности твои сведет болью и стыдом. А теперь оставь меня в покое. Поклоняться Богу — вот единственное призвание, о котором стоит задумываться.

И Христос оставил Иисуса в пустыне, и возвратился домой в Назарет.